ГЛАВА 9 ВПЕРЕД… ЗА КОГО?

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ГЛАВА 9

ВПЕРЕД… ЗА КОГО?

- Да пошел ты на хуй со своим помещением! - я с трудом сдерживал себя, чтобы со всей дури не заехать кулаком в откормленное комсюковское рыло с усиками. - Решил перед начальством выслужиться, да? Мол, фанатов приручил…

Четвертый секретарь комитета комсомола Невского района, коренастый парень с намечающимся пузиком и широкой жопой, побагровел.

- Э, ты это… не выпендривайся тут, не на стадионе.

Но я продолжал его атаковать:

- Нет, ты подумал, что сказал, а?

- А чего такого?! Чего ты взбеленился-то? Я же хочу как лучше…

Как лучше… Мне было всего двадцать лет, и этот комсомолец чуть было меня не развел. Он появился на нашей трибуне за воротами в конце сезона, когда стало ясно, что армейцы завоевали бронзовые медали, во втором перерыве домашней игры со «Спартаком».

- Привет, ребята. Вы фанаты СКА? - парень задал нашей банде глупый вопрос. Разве не понятно было, за кого мы фанатеем! Ребята посмотрели на меня, мол, что за чувак.

- А вы милиционер? Или журналист? - спросил я вместо ответа.

- Не угадали, - парень дружелюбно улыбнулся, всем своим видом показывая, что он наш новый друг. - Я так спросил… чтобы что-то спросить… чтобы познакомиться… Я что хочу сказать-то, вы отлично армейцев поддерживаете, сразу видно - настоящие фанаты, все в красно-синих свитерах… А что вы кричите-то, я не разобрал до конца… «В Союзе пока еще нет…»

- «В Союзе нет еще пока команды лучше, чем наш СКА», - поправил Агитатор нашего «нового друга».

- Патриотично! - парень поднял большой палец вверх, мол, молодцы. - Благодаря вам армейцы и выигрывают. А ты здесь старший? - спросил парень, глядя на меня. А я все прокручивал в голове, кто это? Что за перец?

- Да, я здесь старше всех, - ответил я уклончиво.

- Да ты не напрягайся, - парень вновь дружелюбно улыбнулся, - Я из Невского райкома комсомола, занимаюсь работой с неформальными молодежными объединениями. Мне о вас мой друг рассказал. Он хоккей любит, часто на матчи СКА ходит. Вы на него большое впечатление производите! Вот, говорит, фанаты - так фанаты! - комсомолец льстил, и это было заметно. - Давай после матча поговорим?

Я кивнул.

В начале перестройки тема неформалов была очень популярной. Журналисты и социологи любили порассуждать, легко ли быть молодым? А кинематографисты снимали фильмы с пубертатными героями, которые танцевали брейк-данс, слушали металл. О футбольном и хоккейном фанатизме тоже писали и говорили, но не так много, как о хиппи, металлистах и пр. Правда, о нас хотел написать статью обозреватель журнала «Аврора» - такой убеленный сединами интеллигентный дядечка. Мы целой делегацией приходили в редакцию, рассказывали, как нас гасили менты, интервью с нами журналист записывал на магнитофон. Но статья так и не вышла. Не знаю, почему. Однажды я случайно встретил этого «авроровца» в метро, мы сидели друг напротив друга, но журналист сделал вид, что меня не знает.

Но, придя из армии, я не мог не заметить, что атмосфера в стране изменилась. Поэтому не удивился, что со мной как с фанатом СКА хочет поговорить комсомольский работник.

- Меня Сергеем зовут, - представился работник райкома. - А тебя как?

- Дмитрий. Но для фаната главное не имя, а прозвище, - пояснил я. - Ребята меня прозвали Арой.

- Арой? Ты армянин?

- Нет, и никогда им не был. Одного нашего парня прозвали Фокусником, но это не значит, что он работает в цирке. Я сам не понимаю, почему меня прозвали Арой.

- Ясно. Я вот что хотел спросить: вы только на играх, на трибуне встречаетесь или собираетесь где-нибудь между матчами?

- Выезды вместе пробиваем…

- Это понятно. Но не собираетесь?

- Что значит - собираться? Ребята из основы дружат друг с другом, гуляют вместе…

- Но своего помещения у вас нет?

- Нет, конечно. Откуда?

- Так вот - я хочу вам предложить собираться в нашем районе, под эгидой нашего райкома, во Дворце культуры «Невский». Там сейчас много комнат пустует, раньше в них всякие кружки размещались, общества. Мы вам выделим какой-нибудь кабинет. Вы на стенах флаги свои развесите, будете обсуждения всякие проводить. Как тебе, а?

- Было бы неплохо. Правда, до этого ДК добираться неудобно. Скажи, тебе-то зачем это? - я, естественно, не верил в бескорыстие комсомольского функционера.

- Я же говорю: у нас в райкоме работает болельщик СКА. Рьяный болельщик! Он программки с матчей даже собирает. Так это он за вас хлопочет. Слушай, если ты принципиально согласен, давай договоримся о встрече в райкоме. Я тебя познакомлю со своим начальником - третьим секретарем. Он в курсе, но пусть убедится, что ты - нормальный парень. Скажу тебе честно - наш третий секретарь - и есть тот самый болельщик СКА.

Отказываться от встречи в райкоме особого смысла я не видел.

- Вот и по рукам. Давай подходи… - Сергей достал из кармана куртки блокнот и полистал его. - Так… понедельник забит… во вторник у нас подготовка к отчетно-выборной конференции… вот, в четверг приходи, часов в шесть. Успеешь?

- Хорошо, я отпрошусь с работы, а то я заканчиваю в семь.

- Вот и по рукам, - бросил Сергей, и мы пожали руки.

На следующий день после знакомства с Сергеем я встретился со своим приятелем Сэмом (который в свое время и подсадил меня на фанатизм) и рассказал ему о предложении комсомольцев Невского района.

- Митя, не будь наивным! Это же просто комсомольская подстава, я уверен, - Сэм был, как всегда, экспансивен. - Сейчас им, комсюкам, старшие товарищи поручили работать с неформальной молодежью. Вот они и работают. Сейчас политика такая - перестройка, типа - демократия. Вас выбрали, потому что вас легко быстро обработать, ваша банда - маленькая. Тем более СКА занял третье место, и комсюкам не терпится отчитываться перед начальством, мол, на хоккее все под нашим контролем.

Нельзя сказать, что Сэм открыл мне глаза, я без него понимал, что комсомольцы не будут что-то делать для нас без всякой корысти, но Сэм все разложил по полочкам, он следил за политикой, общался с разными диссидентами, в общем, всегда был в курсе событий.

- А я все вспоминал, кого мне напоминает этот Сергей по манере вести себя! - сказал я с видом человека, который только что избавился от иллюзий. - А теперь вспомнил - у нас в учебке заместитель командира части по воспитательной работе так же разговаривал - как будто старый знакомый.

- Вот видишь! - горячился Сэм. - Все это происки кровавой гэбни!

Я кивнул, хотя разговоры о «кровавой гэбне» меня волновали мало. Я отнюдь не был поклонником режима, но люди, которым везде мерещилась «рука КГБ», мне казались параноиками. Сэм, конечно, параноиком не был, но он слишком много общался с диссидой, которая даже чай на собственной кухне пила с опаской - вдруг его отравили вездесущие «кагэбэшники».

Я поделился своими опасениями с ребятами из нашей «конской» основы.

- Может, мне вообще не идти в этот райком, а? Пошли они со своим помещением!

- Ара, а, может, сходишь? Все же они помещение дать обещают, будет, где собраться… Все лучше, чем в пивной, - сказал Провокация, и я понял, что это не только его мнение, но и всех ребят.

- Ладно, договорились - я встречусь с комсюками.

Мне была знакома обстановка в райкомах комсомола, я посещал комитет комсомола Кировского района, когда учился в морском училище, где меня назначили комсоргом. Невский райком мало чем отличался от Кировского - то же ощущение скуки и казенщины. В вестибюле меня встретил Сергей.

- А мы тебя ждем, - сказал он с таким видом, будто я желанный гость, который опоздал на его день рождения. - Надо пропуск оформить. Паспорт взял? Молодец.

Я обратил внимание на то, что Сергей, прежде чем отдать мой паспорт в окошко бюро пропусков, просмотрел его странички. «Наверное, Сэм прав: комсюки и гэбисты - одна шайка-лейка».

Мы поднялись на третий этаж, вошли в один из кабинетов. В приемной по клавишам пишущей машинки била секретарша - ухоженная девица со стянутыми в пучок темными волосами. Она оглядела меня, а на мне был красно-синий трикотажный свитер с армейским значком, и мило улыбнулась.

Третий секретарь оказался мужчиной лет тридцати пяти довольно спортивного вида.

Когда мы с Сергеем вошли в его кабинет, он поднялся из-за стола и протянул мне руку:

- Геннадий.

Мы поздоровались, я тоже представился. Он поправил обшлага серого пиджака и сел.

- Садись, Дима, - сказал Геннадий, указывая мне на стул с бордовой обивкой. - Болеешь за СКА? - продолжил третий секретарь. - Я кивнул. - У нас в Ленинграде все за «Зенит» болеют, а ты выбрал СКА, - улыбнулся Геннадий.

Его пассажи мне напомнили вопросы, которыми за два года до этого меня пытал инспектор Успенский, и это тоже меня напрягло.

- Молодец. Это хорошо, что у СКА есть преданные болельщики. Мне это очень приятно, поверь. Я ведь из офицерской династии, да и сам закончил военно-политическое училище, служил в десанте, но меня комиссовали. Теперь, как видишь - я на комсомольской работе, но душа моя осталась в армии, и поэтому я болею за армейские команды: за СКА в хоккее и за ЦСКА - в футболе, - чувствовалось, что третий секретарь заготовил речь заранее.

Я вновь кивнул, не зная, чем ответить на откровения Геннадия.

- Сергей мне сказал, что вы хотите получить помещение под клуб болельщиков СКА…

- Не совсем так. Сергей предлагает одно помещение в ДК «Невский» отдать под наш клуб, - я вынужден был перебить Геннадия, так как его версия «клубного вопроса» отличалась от реальной.

- А, Сергей предлагает… - улыбнулся Геннадий. - Тогда вот что: выпьем чаю, и вы с Сергеем поедете в ДК «Невский» и выберете помещение. Света!

В кабинете появилась секретарша, уже держа в руках поднос, на котором стояли три чашки с чаем и блюдце с овсяным печеньем.

- Как тебе Геннадий? - спросил меня Сергей, когда мы на райкомовской «Волге» ехали в ДК «Невский». Видимо, вопрос был риторический, так как Сергей не стал дожидаться моего ответа: - Отличный мужик! Скажет - сделает! Поверь, я знаю.

Мы приехали в ДК, неуютное и замшелое, как все советские ДК. Сергей показал мне помещение, это была комната в тридцать квадратов.

- Нравится? - Сергей явно гордился своей миссией.

- Угу.

- Будет ваша. Раньше здесь располагался кружок мягкой игрушки, - сообщил Сергей. - Ладно, - продолжил он. - Расскажи своим ребятам, что скоро у вас будет настоящий клуб, а потом созвонимся, встретимся и обговорим детали.

Парни были просто счастливы, когда я им рассказал, чем закончилась моя встреча с комсомольскими функционерами.

- А ты не хотел с ними общаться, - радовался Агитатор.

- Было бы здорово сделать баннер, типа такого, как фанаты на Западе делают, с надписью «Армейцы с Невы» и повесить его на стене в клубе, - сказал довольный Малыш.

Я созвонился с Сергеем, как мы и договаривались. Встретились в ДК.

- Помещение ваше, - начал Сергей. - Но только с одним условием.

- Что за условие? - насторожился я.

Сергей немного замялся.

- В общем, мы предоставим вам помещение, если вы согласитесь стать молодежным оперативным отрядом Невского района. Это ерунда, чистая формальность - один раз в неделю будете помогать дружинникам.

И тогда я послал Сергея на хуй.

Я рассказал эту историю лишь для того, чтобы было ясно, почему у меня большое подозрение вызывают официальные фан-клубы. Абонементы, атрибутика, выезды за счет клуба - все это за красивые глаза не дают, все это нужно отрабатывать. Сергей и Геннадий вышли на нас в начале перестройки, когда разного рода структуры только начинали осваивать язык приручения неформалов и фанатов в частности. Сейчас эти структуры работают с «тревожным контингентом» более изощренными методами: либо внедряют в ряды фанатов провокаторов, либо позволяют лидерам «фирм» закусить удела, а потом набрасывают на них ментовское лассо.

- Самое мощное орудие воздействия на фанатских вожаков - угроза уголовного преследования, - сообщил мне Макс Пацифик. - Я совершенно точно знаю, что и в Москве, и у нас есть вполне легальные фанатские «лидеры», на которых заведены уголовные дела. Но, скажем так, пока придержаны. Но стучат не только они, но и те, кому пальцы дверью на допросе прижали.

У меня нет оснований не верить парню, которого я знаю сто лет. В середине 80-х мы вместе пробивали выезды за «Зенит» в Одессу, Кутаиси, Тбилиси. Любя хоккей, он приходил на матчи СКА, правда, не столько для того чтобы поболеть за армейцев, сколько для того чтобы поддержать меня, его друга, в моем армейском фанатизме. Почти одновременно мы ушли служить в вооруженные силы. Затем я его вовлек в анархистское движение, и какое-то время Макс был ведущим активистом Анархо-коммунистического революционного союза. Потом Макс занимался зарабатыванием денег и личной жизнью. Но в середине 90-х ему, видимо, стало скучно, и он вернулся в движение фанатов «Зенита» и вскоре стал одним из его лидеров. В одной из драк он неудачно прыгнул и сломал ногу, и этот перелом стал для него роковым: врачи элитной клиники заразили его гепатитом С, и теперь Макс - инвалид, он почти не выходит из дома. При этом, остатки энергии он тратит на отстаивание принципов честного фанатизма.

- Лет пять назад началась и другая тенденция. Молодой человек, поступив в школу милиции, сразу же получал задание внедриться в ту или иную фанатскую «фирму», благо двери были широко открыты для всех, - утверждает Макс. - В милиции есть люди, которые абсолютно «в теме». Пойми, ситуация если не управляется ментами, то уж точно контролируется ими. Практически все участники всех драк им хорошо известны. Из года в год одни и те же люди дерутся, одни и те же их охраняют, и не только в Петербурге - по всей России. И тем не менее драки продолжаются. Значит, это нужно системе. Ей нужны поводы для того, чтобы закручивать гайки.

Мне приятно, что никто из фанатов СКА моего призыва не стал «официалом», ни один из парней, с которыми я пробивал выезды и дрался за красно-синие цвета не купился на разговоры о помещении для клуба или о бесплатных билетах на матчи. Парни, которые были рядом со мной, когда я формировал в Ленинграде армейское движение, не пошли с системой на компромисс. Я и еще несколько ребят стали анархистами, не будь их, я бы осенью 1987 года не создал анархистский «Союз максималистов», Малышев выбрал путь «правого русского патриота», проще говоря - стал фашистом. Не исключаю, что в ходе массовых драк на политической почве мы с Малышевым были по разные стороны, и мы могли сцепиться в схватке. На войне как на войне. Но как бы то ни было, Малышев навсегда останется моим братом. Сейчас мы иногда встречаемся на домашних матчах СКА и обнимаемся как старые боевые товарищи.

Однако, будучи фанатами, политикой мы почти не увлекались. Единственно, чего мы хотели, так это того, чтобы менты не позволяли себе бить нас безнаказанно. Недаром, когда ментам удавалось-таки вытащить какого-нибудь нашего фаната с сектора, мы заводили на мотив известной песни Аллы Пугачевой о бедолаге-вундеркинде:

Забирать все больше нас

Стали почему-то –

Видно, наш армейский клуб

Помешал кому-то.

То ли еще будет, ой, ой, ой!

А зенитовские фанаты кричали:

Раз, два, три, четыре!

Кто в фуражке, тот из Чили.

И дальше распевно:

Мы не в Чили!

Все знали, что в Чили правит военная хунта, власть держит диктатор Пиночет. Проще говоря, мы были против диктатуры. Помню, журналист из «Авроры» спросил меня, что бы я изменил в стране, если бы от меня что-либо зависело. Я ответил, что было бы здорово, если бы в России был бы такой же режим, как во Франции. Почему именно во Франции? Просто незадолго до моего разговора с журналистом наше телевидение показывало матч одной из советских команд с каким-то французским клубом, кажется, с «Лионом», и я позавидовал местным фанатам, они размахивали флагами, были одеты в клубные футболки, а их песни наверняка разносились по всей округе.

- Жаль, что в России произошла Октябрьская революция. Если бы продолжал править Александр Керенский, то в России утвердились бы те же порядки, что в Европе, - заявил я тогда. Сейчас я, конечно, так не думаю. Но можно ли осуждать парня, за то, что он, живя в Советском Союзе, где его постоянно задерживали и избивали менты, мечтал о демократии западного типа? Думаю, нет, нельзя осуждать.

О включенности фанатов в политические бои можно написать диссертацию, но это не моя задача. Российский футбольный фанатизм, конечно, имеет свое лицо, но в целом он повторяет зады Европы, а в Европе фанатизм чрезвычайно политизированный. В Италии за римский «Лацио» болеют правые и националисты, а за «Ливорно», клуб из города, где зародилась итальянская компартия, - коммунистическая молодежь, которая вывешивает баннеры с изображением Сталина и Че Гевары. За голландский «Аякс» фанатеют антифа-хулиганы, как и за французский «Марсель». Каталонский футбольный клуб «Барселона» поддерживают местные сепаратисты и леваки. Недаром в музее «Барселоны» на легендарном стадионе «Камп Ноу» с гордостью крутят исторические видеокадры, которые запечатлели, как барселонцы победили мадридский «Реал» на глазах у диктатора Франсиско Франко, которого каталонцы ненавидели за то, что он запретил каталонский язык и лишил Каталонию автономии. Болельщики футбольного клуба «Барселона» никогда не забудут молодого президента своего клуба - Саньоля, расстрелянного по приказу Франко. Фанаты «Барселоны» размахивают как клубными гранатово-синими знаменами, так и каталонским красно-желтым флагом, только не с крестом, а с красной пятиконечной звездой. Стены стадиона «Камп Ноу» расписаны граффити - Catalonia is not Spain. У барселонского «королевского клуба» «Эспаньол», как и у королевского мадридского «Реала», а также мадридского «Атлетико», наоборот, торсиды ультраправые. И т. д.

За развитием фанатского движения в России я долго не следил, а когда вновь обратил на него внимание, то сразу заметил, что здесь пышным цветом расцвел расизм. Раньше человека, пришедшего на сектор, никто не спрашивал, какой он национальности. Так, лидерами армейского фанатизма в Москве были грузин Анзор и татарин Закир. То, что я по папиной линии имею грузинское происхождение, проблем в фанатской среде мне не создавало. Моего друга Смолина никто никогда не попрекал его еврейскими корнями.

Я вспоминаю лишь один случай «межрасового конфликта» с участием фанатов, и связан он, как ни странно, именно со Смолиным. Его и какого-то еще зенитовского фаната, кажется, Тестя, ночью высадили в Калинине. Зачем-то ребята спустились в подземный переход, где на них напали несколько чернокожих, видимо, это были студенты, но получили отпор.

- Я ударил негра в его пухлые черные губы, и из них брызнула красная кровь! - рассказывал мне потом Смолин с гордостью в голосе. - Ара, это охуенно заводит - красная кровь, размазанная по черной харе!

Дерущихся то ли разняли менты, то ли негры убежали. Ни Смолин, ни Тесть расистами не были, а что касается смолинского рассказа о красной крови на черной харе - так это не более чем юношеская бравада.

Я и сам столкнулся с хамством негров, причем все в том же Калинине и все в том же подземном переходе. Меня обогнала группа черно-кожих парней, один из них обернулся и крикнул мне: «Эй, армян-обезьян!» От неожиданности я потерял дар речи, а когда пришел в себя, заорал вслед черным: «Сами обезьяны!»

Кстати, что касается негров, то, помню, на 33-й сектор приходила одна молоденькая «шоколадка» - «дитя фестиваля», наверное. И ее никто не гнал.

Правда, когда я решил познакомиться с негритянкой и сказал о своем желании приятелю, тот удивленно посмотрел на меня и сказал: «Как хочешь, Ара. Но учти, ребята над тобой прикалываться будут». Я не стал знакомиться с негритянкой, так как не хотел стать объектом насмешек. Но даже если бы я подкатил шары к чернокожей девице, никто бы не осуждал меня за «предательство расы». Ребята просто подтрунивали бы надо мной, задавая вопросы типа: «Ара, скажи, а у негритянок везде все черное?»

В общем, если с неграми и были проблемы в те годы, то совсем небольшие, да и сталкивались мы с неграми почему-то исключительно в подземном переходе в Калинине. Национализма в нашей среде не было вообще, во всяком случае, я не замечал его. Мы все понимали, что живем в большой многонациональной стране, и, поддерживая сборные команды, гордо кричали: «Со-вет-ский Со-юз!»

С тех пор, как говорится, много воды утекло, много чего случилось. Советский Союз развалился и бывшие «братские народы» бросились убивать друг друга. Когда я был фанатом, шла война в Афганистане, где гибли наши солдаты. Но та война была далеко, где-то за горами, за долами. Многие из нас даже не знали, как выглядят эти афганцы. Другое дело - война в Чечне, то есть на территории собственного государства. Власть и ее пропаганда, чтобы оправдать бойню в Чечне, слепила образ врага, им стал кавказец - корыстолюбивый террорист и русофоб.

После развала Союза в российские города хлынул поток иммигрантов из «ближнего зарубежья», причем часто из тех республик, откуда были изгнаны русские, например, из Узбекистана и Киргизии, появились этнические криминальные сообщества. Упадок образования привел к массовой необразованности среди молодежи. Молодые люди не знают элементарных вещей, не говоря об истории. Я, например, частенько встречаю людей, которые уверены, что грузины - мусульмане, и поэтому они заодно с чеченцами. Когда им говоришь, что грузины приняли христианство одними из первых в мире, они искренне удивляются, а порой и не верят этой информации. Все эти явления - болезненный развал некогда мощной страны, межэтнические бойни, изгнание русских из ближнего зарубежья, иммиграция, массовая необразованность - обернулись обострением национального и расового вопроса в самой России.

В околофутбольной среде этот вопрос порой обсуждается в совсем нездоровом ключе. Так, в сети я совершенно случайно наткнулся на обсуждение темы, за какой клуб следует фанатеть русским патриотам.

- За «Зенит», - призывает какой-то виртуальный баталист из Живого журнала и объясняет почему: - Потому что в цветах «Зенита» нету черного.

- Ну цвета клуба - это не есть самое страшное, - отвечает ему любитель футбола из Движения против нелегальной иммиграции. - Пусть хоть у клуба только черные цвета будут. Главное, что на поле только белые люди играли. У «Зенита» вроде особо негроидов мало, да? Легионеров много, правда. Но в основном из Восточной Европы.

- В «Зените» НИКОГДА не играло черных! - продолжает рекламировать сине-бело-голубой клуб какой-то черт под ником casualreletion2. - Да и позицию болельщиков руководство знает хорошо по этому вопросу. Посему негры навряд ли появятся.

- Я реально от «коней» и «локо» в шоке: тошниловка, - переживает умник из ДПНИ.

- Почему не упоминаете САМЫЙ БЕЛЫЙ КЛУБ - «Торпедо»? - вмешивается в виртуальный разговор блюститель расовой чистоты в футболе из национал-большевистского фронта (НБФ создали нацболы, которые отошли от Лимонова, когда он связался с либералами).

По мнению этого нацбола, «Торпедо» не играет в высшем дивизионе именно потому, что это - белая команда, а значит - самая нищая.

На одном общефанатском сайте я обнаружил статью одного умника, который, черпая аргументы в трудах Жозефа Артура де Гобино и какого-то сумасшедшего каталонского профессора Ивана Косты, доказывает, что негры, а заодно арабы с евреями, - недочеловеки. Правда, в этой статье есть любопытная информация о диктаторе Франко. Оказывается, он был сефардом - «отпрыском стопроцентной еврейской семьи»! «Во время Второй мировой войны, Франко занимался спасением евреев по всей Европе, естественно (и это очень характерно для еврейской ментальности), не безвозмездно, - сообщает умник. - Беря деньги у своих соотечественников, Франко тратил их на любимую игрушку - мадридский «Реал», во главе которого он поставил лейтенанта Сантьяго Бернабеу де Иесте, прославившегося особенной жестокостью в каталонских сражениях».

Якобы, когда израильский генерал Моше Дайян находился с визитом в Испании, он публично поблагодарил Сантьяго Бернабеу, а «Реал» назвал «подлинным еврейским клубом». В ответ растроганный Бернабеу снял с собственного лацкана значок «Реала» и вручил его главе израильской делегации. «Нас тошнит от этого!» - с такой шапкой вышла на следующий день каталонская газета Sport.

Если в итальянском околофутболе половина «фирм» - ультралевые, а половина - ультраправые, если в Испании преобладают националисты, но есть и две чисто ультралевые «фирмы» - фанаты «Сельта» из Виго (Celterras) и ультрас «Депортиво» (Riazor Blues), а также баскские и каталонские левые националисты, то российский околофутбол в основном ультраправый. Когда-то в зенитовской «грядке» существовала «Бригада Че», но это было сборище какой-то попсовой кузьмичевщины, с политикой никак не связанной.

В общем и целом, российские ультрас тяготеют к правым организациям, а те тяготеют к фанатам. Особенно в провинции. «С отдельными представителями тюменских NS/WP отношения дружеские, некоторые из бритых посещают домашние матчи ФК «Тюмень» и периодически выбираются на выезда», - сообщает один из представителей тюменской торсиды. В свою очередь лидеры правых организаций делают фанатам комплименты. Так, лидер ДПНИ Александр Белов (Поткин) после того, как «Зенит» выиграл чемпионство, заявил, что большинство фанатов этой команды - «правые русские патриоты», и чтобы понять это, «достаточно послушать их гимн». Правда, если речь о старом гимне, то Поткин врет, ибо старый гимн фанатов «Зенита» - слегка переделанная песня «Город над вольной Невой», в которой нет даже намека на национализм и расизм.

Футбольные фанаты были замечены среди тех, кто учинил кровавый погром на московском рынке в Царицыне: якобы в погроме в полном составе участвовала армейская «фирма» KIDS, а также другие фанаты.

Напомню, что в конце октября 2001 года на рынок в Царицыне напала толпа молодежи, о которой «Комсомольская правда», в которой я тогда работал, написала: «Это была стая псов, опьяневших от крови…» Если верить «Комсомолке», хроника погрома такая:

2020. На железнодорожную станцию Царицыно прибывает электричка из подмосковного Подольска. Группы погромщиков в два потока, от первого и последнего вагонов, устремляются к станции метро, сметая и сбивая всех, кто попадается под руку. Молодые люди. Одеты обычно. Вооружены железными арматурными прутьями 30-40 см длиной. Выкрикивают лозунги: «Россия, вперед!», «Локомотив» победит!»

2022. «Мы собирались закрывать магазин. Последний клиент увидел на улице толпу, испугался за свою машину и выбежал. Тут же к нему подлетели несколько этих гадов и повалили на землю…» (Свидетельствует продавец ювелирного магазина Варвара.)

20.23. Десятки ног молотят по трем торговцам, лежащим на асфальте. Пожилая продавщица из цветочного киоска пытается остановить налетчиков. Но не успевает закончить фразу: палки обрушиваются ей на голову. «Я не знаю у кто они такие. Они кричали что-то вроде: «Москва - вперед!» Но ни на болельщиков, ни на нацистов не походили. Просто ублюдки!» (Свидетельствует продавец ювелирного магазина Варвара.)

20.24. «Черный» убегает!» - клич над беснующейся толпой. Уже у троллейбусной остановки кулаки настигают солидного армянина. «Его били человек десять. Через несколько минут мужик уже не пытался встать. Так и лежал в луже крови». (Свидетельствуют таксисты.)

20.25. Два постовых милиционера наблюдают за происходящим, не предпринимая никаких действий.

20.30. На пульт дежурного в отделении милиции «Царицыно» поступает сообщение со стационарного поста на улице Товарищеской:

- У нас драка! Человек триста! Сами не справимся!

20.45. На площадь прибывает первый наряд милиции. Но и десяток милиционеров не в силах прекратить побоище. Старший группы выхватывает пистолет и трижды стреляет в воздух. В следующую секунду опьяненные кровью бандиты, как стая псов, бросаются врассыпную. Большинство мчится в метро.

Подъезжают первые машины «Скорой помощи». Срочно госпитализируются 22 продавца и случайных прохожих. Тело 37-летнего Вардана Ашотовича Кулиджаняна, которого забили возле остановки, лежит на мокром асфальте под охраной милиционеров. Чуть позже в 7-й городской больнице, не приходя в сознание, скончается от многочисленных побоев 35-летний Шарма Прадис Кумар.

Прорвавшиеся в метро продолжают избивать всех, кто попадается на пути. Выйдя на станции «Красногвардейская», они громят автомобили возле гостиницы «Севастополь». Милиционеры снова стреляют в воздух.

24.00. Задержаны 26 из нескольких сотен погромщиков. Известна фамилия одного из них. Учащийся ПТУ из подмосковных Мытищ Сергей Поляков, 1984 года рождения. Он избивал лежащего на земле человека. «При себе у них были членские книжки клуба «Спартак», - дает первые пояснения замначальника УВД Южного округа столицы полковник Михаил Колесник.

- По нашим предварительным сведениям, девяносто процентов налетчиков были несовершеннолетними. Значительная часть - футбольные фанаты, не сумевшие «выпустить пар» после субботнего матча «Спартак»-«3е-нит». К ним подключились взрослые провокаторы, - поспешил заявить начальник столичного ГУВД генерал-майор Владимир Пронин.

А начальник службы безопасности царицынского рынка Юрий Кульнев вообще, несмотря на то, что своими глазами видел, как разворачивались события, не разглядел в погроме «никакой спланированной акции». «Подростки явно ехали на футбольный матч», - сообщил он моим коллегам. При этом сам же Кульнев рассказал, что «никакой атрибутики - ни эмблем, ни повязок со свастиками, ни «фанатских шарфиков» на погромщиках он не заметил, это были - «обычные подростки пятнадцати-семнадцати лет». По логике Кульнева выходит, что на футбол обычные подростки ходят, прихватывая железные прутья и биты. Мало ли кого по пути они встретят!

Лидеры ультрас поспешили откреститься от акции в Царицыне: одно дело стычки между «фирмами», другое дело - экстремизм с мокрухой.

- Погром на царицынском рынке? Честно говоря, не пойму, при чем здесь фанаты, - удивлялся спартаковский Профессор, наверное, тот самый, с кем я когда-то подрался в Москве. - Там что, на рынке - болельщики ЦСКА или «Динамо» сидят? Во вторник в полдевятого вечера все уважающие себя болельщики смотрели игру «Локомотива» с «Реалом» в Лиге чемпионов. Наверное, дело в том, что очень много людей пытаются свои проблемы свалить на фанатов. В таких делах всегда легче искать не виноватого, а крайнего. А кто у нас не прячется - человек в шарфе! Помните, как недавно в газетах трубили: в Питере спартаковские фанаты зарезали болельщика «Зенита»! Потом выяснилось, что это местные наркоманские разборки - человека убили за долг в двести долларов. Но об этом уже писали мелким шрифтом на последней странице. А уж фанатские погромы на рынках - это вообще бред. Ни о какой целенаправленной акции не может быть и речи. Мы, конечно, не ангелы, но не надо из нас делать дебилов.

Профессор либо лукавит, либо совсем оторвался от реальности. Молодые хулиганские лидеры не отрицали, что среди погромщиков было немало фанатов. С другой стороны, очень сомнительно, чтобы парни из реального движа участвовали в погроме с клубным шарфом на шее и членской книжкой фан-клуба в кармане. Идти на погром на таком палеве, значит, быть либо провокатором, либо - полным кретином.

Подозрения в убийстве антифашиста у станции метро «Китай-город» в Москве (16 марта 2008 года) пали на фанатов «Спартака». Правда, в околофутбольной среде убеждены, что убийцы тоже не из движа, ибо все истинные спартаковские фанаты в день убийства находились на выезде в Петербурге, где «Спартак» играл с «Зенитом».

По пояс голые парни в белых ку-клукс-кла-новских колпаках были замечены на трибунах «Петровского», когда петербургский «Зенит» играл с командой из Марселя, в которой преобладают чернокожие футболисты. Когда албанское Косово объявило о своей независимости, по российским стадионам прошла волна акций солидарности с Сербией: фанаты вывешивали сербские флаги и по-сербски скандировали: «Косово есть сердце Сербии!» Несмотря на то, что эти акции затевали ультраправые, я в них участвовал, ибо полностью согласен с тем, что Косово - это Сербия.

Издатели Русского Фан-вестника, фанзина фанатов ЦСКА, погром не поддержали, но и не осудили. С одной стороны, размышляли «армейцы», погромщиков понять можно: «переселенцы с Кавказа, из Средней Азии и беднейших стран действительно ДОСТАЛИ большинство русских и представителей других национальностей, где они селятся, развивая (за небольшим исключением) преступность, серость, неравную конкуренцию, неприемлемый образ жизни». Но с другой стороны, такой акцией «можно нахлобучить все движение, поставить его под тотальный контроль и в итоге

извести его». Издатели РБФ заподозрили, что погром имел «заказной характер» с целью дискредитации «белого и фанатского движения»: «Ясно и то, что события, аналогичные этим могут разрушить фанатизм, т. к. все движения существуют до первого смертельного случая».

Так или иначе, где кончается русский околофутбол, а также околохоккей, и начинается неонацистская грядка, определить сейчас очень трудно. «Ультраправых становится, к сожалению, все больше на вираже, это правда», - согласился со мной один из лидеров зенитовского «Объединенного фронта».

Как общий для фанатов национализм сочетается с враждой между «грядками» и «фирмами», я понимаю плохо. Как может «правый русский патриот» из Москвы до смерти избивать такого же «правого русского патриота» из Петербурга, и наоборот? Почему «правый русский патриот», для которого сочетание красного и синего цветов - самая лучшая гамма на свете, за честь считает погнать с позором «правого русского патриота», для которого самая лучшая гамма - сочетание красного и белого? Вот европейские фанатские традиции, когда вражда между фирмами - это еще и политическая вражда, мне близки и понятны. Но нынешние фанаты уверены, что все нормально, когда надо, фанаты всей страны обязательно объединятся.

«Я искренне ненавижу динамиков, торпедоны вызывают во мне некое пренебрежительное раздражение, - пишет, например, некто под загадочным псевдонимом Q в фанзине фанатов «Зенита». - Но я точно знаю, что в случае агрессии другого государства или необходимости, скажем, подавления красной заразы внутри страны, я смогу рассчитывать на помощь и бело-голубых, и черно-белых, и вообще хулиганов всей страны».

Где почти нет негров, так это в российском хоккее. Ворота «Акбарса», а потом «Авангарда» одно время защищал чернокожий Фрэд Бретуэйт, а ворота «Атланта» - задорный индеец Рэй Эмери. Да и евреи-хоккеисты - редкий вид. Поэтому я удивился, когда на матче родного СКА на фанатском секторе заметил красное знамя с кельтским крестом в белом круге. Против самого кельтского креста я ничего не имею против. В конце концов - это древний солярный символ. Но на игре СКА в Ледовом дворце был вывешен флаг, который весьма напоминал нацистский. «Блядь! Что за хуйня! Что должно было произойти в стране, чтобы на матче команды, история которой связана с Красной армией, появился нацистский флаг!» - негодовал я. Дело было в августе 2006 года, на хоккейном турнире Ленинградского военного округа.

До этого я видел на фанатской трибуне черно-желто-белый имперский триколор с кельтским крестом, но меня это мало задевало. Мне кажется, что для большинства фанатов кельтский крест - не более чем дань субкультурной моде. Так, мои знакомые московские армейцы, которые были бойцами известной хулиганской «фирмы» Red Blue Warriors (Красно-синие воины), носили красно-синие розетки с кельтскими крестами вместо звезд, однако я не слышал, чтобы эти парни высказывали расистские мнения.

Правда, не сказал бы, что эта мода мне очень нравится. Для меня СКА и ЦСКА всегда были частью той армии, которая дошла до Берлина и разгромила нацизм, а главарь нацистов, дабы не попасть в руки наших воинов, сдох в подземелье, как крыса.

Словом, я решил выяснить, кто вывесил фактически нацистское знамя на игре родной команды: вычислил, как они выглядят, а потом, в перерыве между периодами, пошел в бар, где эти парни, прямо скажем, мало похожие на бойцов, пили пиво.

- Ребята, а можно узнать, почему на матче СКА вы повесили красно-белый флаг? - спросил я.

Один из них, тощий, я бы даже сказал - изможденный, начал было меня парить:

- А это цвета СКА. Разве армейский щиток на твоей красной футболке не белого цвета? Вот и этот наш флаг - красно-белый.

- Парень, я знаю цвета СКА, я много чего сделал ради них. Мне просто интересно, что вы хотите сказать, вывешивая на матче армейцев знамя, которое не имеет с ними ничего общего.

- А ты Ара, что ли? - спросил меня второй парень, пухлый и белобрысый.

- Ара.

Дальше белобрысый пустился в банальные рассуждения о кельтском кресте, и мне пришлось перебить его.

- Парень, я знаю, что это за символ - кельтский крест. Против него самого я ничего не имею. Правда, мне по душе красная звезда. Но вы даже не потрудились поместить кельт на армейские цвета, как это сделали московские RBW, а тупо вывесили на матче ленинградского СКА почти что гитлеровское знамя. И еще говорите мне, что это флаг СКА. Зачем? А что если я завтра я вывешу черное анархистское знамя и скажу, что это - знамя СКА? Есть же армейские цвета, армейское знамя. Под политическими знаменами лучше на митинги ходить и демонстрации. Кроме того, вы добьетесь, что всех фанатов СКА будет разрабатывать антиэкстремистский отдел УБОПа. Я советую - не вешайте больше это знамя, себя подставите и ребят, которые политикой не занимаются.

Я пытался говорить спокойно, без наезда, без интонации типа «кто вы вааще такие?» Я давно отошел от фанатизма, и хожу на хоккей, чтобы получить удовольствие. Просто я люблю этот вид спорта и продолжаю переживать за

СКА. Перед матчами я не бегаю вокруг стадиона с факелом в руке и не возвещаю: «Я - Ара! Уважайте меня! Ибо я - зачинатель армейского фанатизма в Питере!»

Парни вняли моим увещеваниям и флаг сняли.

Но вскоре случилась Кондопога. И на домашнем матче армейцев с «Витязем» фанаты СКА растянули баннеры «Кондопога - русский город!» (с чем в принципе никто не спорит, кроме карелов, наверное) и «Чурки, в горы!». Я сидел на журналистской трибуне, и люди вокруг меня недоумевали. Мол, что за хуйня? Причем тут Кондопога?

Об этой акции прознали телевизионщики с НТВ, они приехали на следующий домашний матч армейцев и снимали фанатов. Фанаты с удовольствием позировали перед телекамерами, полагая, что снимают репортаж об армейском фанатизме в Питере. И каким же было их удивление, когда они увидели себя в сюжете… о Движении против нелегальной иммиграции.

- Вы видите фанатов СКА, - вещал мрачный голос за кадром, - которые являются боевым крылом ДПНИ. Недавно на одном из матчей они провели акцию «Кондопога - русский город».

Самое смешное, что в кадр попали люди, которые не имеют к ДПНИ или другим правым организациям никакого отношения. Ребята потом писали на НТВ письма протеста, требуя опровержения, но никакого ответа, как и следовало ожидать, не получили.

Я стоял у касс Ледового дворца, до начала матча оставалось минут пятнадцать.

- Простите, мне вам просили передать кое-что…

Передо мной вырос какой-то длинный и тощий подросток, он шмыгал носом и смотрел не прямо на меня, а куда-то мне за плечо.

- Ну, говори…

- Мы вас уважаем, но просим не ходить на антифашистские акции в розетке СКА.

- Чего? А вы, это кто? - по правде сказать, от неожиданности я даже растерялся и не понял, о какой антифашистской акции речь.

- Мы - это молодые фанаты СКА.

- Приятель, я имею полное право ходить в шарфе СКА, куда хочу и с кем хочу. Скажи это тем, кто тебя послал поговорить со мной. И лучше бы они сами мне в лицо высказали свои претензии.

И лишь под конец общения с тощим подростком я сообразил, о какой акции идет речь. В шарфе СКА я обычно не хожу, надеваю только в дни матча, и то - непосредственно перед стадионом или уже на трибуне. В день, когда армейцы играли дома (не помню, с кем), я, перед тем как поехать в Ледовый дворец, ходил на «Марш против ненависти», который ежегодно проводят либералы и антифашисты в память об убитом нацистами этнографе Николае Гиренко. Я, понятное дело, не либерал, меня смешат их наивные (или циничные) рассуждения о толерантности. Разве может быть толерантность в обществе, разделенном на богатых и бедных? Но я очень не люблю расистов и нацистов. В общем, на «Марше против ненависти» я оказался не случайно. Правда, пошел на него не как активист, а как журналист -дабы написать о мероприятии.

Как я потом узнал, на Марше меня сняли на видео нацистские скауты, а потом вывесили ролик в Интернете. После чего начались говнотерки на наци-фанатских форумах и чатах.

- Что это за чувак в армейском шарфе на антифашистском марше?

- Да это Ара!

- Армянин?

- Нет, он грузинского происхождения.

- Грузин?! Да как вы его терпите на секторе?

Эти обсуждения меня немало позабавили. С точки зрения нациков, быть грузином плохо. В то же время те же правые болеют за римский «Лацио», а итальянцы имеют с грузинами очень много общего. По одной из версий, в древности родственниками грузин были этруски, которые жили на Апеннинах, в той самой местности, где сейчас находится Рим, то есть в нынешней провинции Лацио (правда, вряд ли среднестатистический нацик так глубоко копает историю вопроса). Как правило, любой нацизм имеет зеркальное отражение. Те же грузинские националисты вообще не считают русских представителями белой расы, мол, это - это монголы по традициям, да и от славян в них мало что осталось.

Что касается моего антифашизма, то нацики, наверное, не знают, что в антифашистской среде меня считают фашистом, поклонником Бенито Муссолини. Как только завязывается какой-нибудь спор о политическом движении, в котором я участвую как активист, его обличители всегда либо начинают, либо заканчивают этот спор «козырным» аргументом - Жвания возглавлял в Петербурге НБП, когда эта партия не скрывала своего восхищения фашизмом, значит, Жвания - фашист.

Фашист? Да, я не люблю бросаться лозунгами типа «Власть - рабочим!», «Власть - народу!» или «Даешь всеобщее самоуправление!». С моей точки зрения, это наивные лозунги. Весь народ или весь рабочий класс не может быть властью, да и при самоуправлении обязательно выделяется прослойка, которая принимает решения, распоряжается деньгами, имеет доступ к информационным ресурсам. Иначе и быть не может. Но я не намерен оправдываться перед кем-либо, а перед нациками тем более.

В перерыве одного из матчей ко мне подошел парень лет тридцати, которого я часто видел на фанатском секторе. Не буду называть ни его прозвище, ни то, как он выглядит. Парень этот старается не светить щами, и я не хочу подставить его. В свое время он был лидером питерской армейской группировки Nordic Soldiers («Северные солдаты»), куда изначально входили правые фанаты (в классическом фанатском понимании), но затем ее состав изменился, и она стала классической хулиганской фирмой. Сейчас этой фирмы нет, она распалась. Правда, иногда на домашних матчах появляется десятиметровый красно-синий баннер, на котором золотыми буквами написано Nordic Soldiers. Смотрится красиво.

Nordic Soldiers - достойная страница армейского фанатизма в Питере. Фирма защищала в Петербурге красно-синие цвета, честь СКА, когда армейцы играли ужасно, а в городе началось сине-бело-голубое помешательство. Понятное дело, чтобы быть лидером такой группировки, нужно, как говорят испанцы, иметь крепкие яйца, то есть быть смелым и решительным парнем.

- Ара, я слышал, ты поссорился с нашей молодежью. Говорят, ты даже им разборками угрожал. Зачем? Напрасно ты так. Ребята молодые, многое делают из эпатажа. И мне кажется, ты зря на политические акции в розе ходишь, ведь далеко не все фанаты разделяют твои убеждения… Я знаю, что в твое время фанаты были ближе к анархистам. Но время прошло, ситуация изменилась. Сейчас, знаешь, в движе разные настроения. Лично для меня главное - объединить ребят, возродить сектор… Уверен, политика этому не поможет, - лидер «нордиков» говорил со мной уважительно, и вообще, вызывал симпатию.

- Вот именно! - ответил я. - Поэтому флаги с кельтом в белом круге вывешить нельзя.

- Да, согласен, ребята это напрасно сделали. Но ты пойми, они же молодые, это из эпатажа… Ты вспомни, каким сам-то был в их годы.

В общем, мы перетерли. Я заверил, что даже и не думал драться с молодыми фанатами СКА, объяснил, почему на «Марш против ненависти» надел шарф СКА, а лидер «нордиков» обещал проследить за тем, чтобы на матчах армейцев больше не появлялось красно-белое знамя с кельтским крестом. Похоже, обещание свое он сдержал. Так или иначе, больше это знамя на матчах СКА я не видел.

И все же ставить между фанатами и ультраправыми знак равенства нельзя. Когда члены питерской нацистской банды «Mad Crowd» подняли на «Петровском» знамя со свастикой, они получили отпор со стороны ветерана зенитовского движа Макса Пацифика, который им пообещал «по кускам засунуть их ебаное нацистское знамя в их засранные задницы». «Mad Crowd» это не понравилось, они наезжали на Макса, но он не сдулся.

Старый фанат «Зенита» Валет, который сейчас занимается тем, что готовит к играм баннеры, на вопрос, есть ли темы, которые никогда не будут обыгрываться на его баннерах, ответил, да, есть такие темы - «это политика, расизм, националистические призывы».

А участие футбольных хулиганов в погроме многие фанаты осудили.

- К акции в Царицыне я отношусь очень негативно, - заявил один из представителей московской армейской «фирмы» Red Blue Support. - Я считаю, что не место футбольным фанатам на такого уровня акциях. Для этого существуют другого рода организации. Если уж есть конкретное желание валить черноту, то нужно подальше держаться от стадионов. Ведь это ни к чему хорошему привести не может, кроме как к сроку.

Он уверял, что в «фирме» RBS (которая распалась вскоре после событий в Царицыне) нацистские идеи разделяли далеко не все: «Есть несколько ярых nazi, несколько поддерживающих их и есть те, кому это по барабану. Лично я из третьих».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.