Уход Тита в странствия

Уход Тита в странствия

Почему Тит не предвидел этого страшного события, ведь он столько раз помогал посторонним людям избежать опасности, «прозревая их судьбы»? Вот что по этому поводу написано в рукописи: «Тот кузнец сам был злым колдуном и отвел глаза Тита от его семьи» (то есть сделал так, чтобы Тит не мог увидеть их судьбу). Что-то многовато колдунов на одну деревню! Однако следует снова вспомнить те времена и обычаи. То, что биограф называет кузнеца колдуном, совершенно не значит, что тот таковым являлся. Дело в том, что в середине XVII века крестьяне считали, что кузнецы общаются с потусторонними силами, — ведь они не только подковывали лошадей, а еще и изготовляли амулеты, талисманы и обереги. Наверное, это суеверие не было чуждым и составителю рукописи о Тите Нилове, который так наивно объяснил «Титово бессилие». Мы же можем более достоверно нарисовать картину прошлого и предположить, почему на самом деле это произошло. Скорее всего, знахарь просто не мог этого увидеть, потому что дело касалось самых дорогих ему людей. «Чужую беду руками разведу, а свое горе — не утопишь в море» — так до сих пор говорят гадалки, ясновидящие и прорицатели. Наверное, этому есть какое-то научное объяснение, в случае же Тита был, видимо, другой мотив: он должен был «бояться посмотреть» будущее дорогих людей, ведь неизвестно, какую судьбу увидел бы он. Это предположение более вероятно, ведь Тит при всех его талантах и знаниях был всего-навсего средневековым крестьянином, а значит, был подвержен и суевериям того времени.

Однако какой бы ни была причина того, что он не предугадал несчастья, смерть жены и сына оказалась для него внезапным и очень тяжелым ударом: «Три дня сидел Тит на пепелище. Не плакал, не стенал, а только смотрел вдаль сухими глазами». Крестьяне, видимо, старались вывести его из оцепенения «и воды ему несли и хлеба, но не ел и не пил он. И говорить с ним пытались, только он словно ничего не слышал». Даже отец Улиты приходил к нему: «И староста просил его опомниться и вернуться к жизни. И просил прощения и называл своим сыном». Тит ни на что не реагировал — так велико было его горе. Далее в повести написано, что, похоронив жену и сына, «он исчез и боле его в деревне не видели». Наверное, он ушел ночью, и именно поэтому никто не видел его ухода. Суеверное же представление крестьян о Тите как о колдуне и породило мнение, что он «исчез».