6. Грозная сила

6. Грозная сила

Чрезмерная нагрузка, постоянное перенапряжение, разъезды, бессонные ночи — все это отрицательно сказалось и на здоровье Якира. Командующий тяжело захворал. Ранней осенью 1934 года, в разгар тактических учений, он передал командование округом своему заместителю Ивану Дубовому, уехал в Вену лечиться.

К этому времени было завершено строительство укрепрайонов. Они надежно прикрывали главные операционные направления с запада. Все знали, что и буржуазная Польша, и боярская Румыния при известных обстоятельствах могут послужить трамплином для внезапного нападения на Советскую страну более солидного хищника. В Германии бряцал оружием Гитлер, а дорогу на Украину немецким полчищам указал еще добродий Петлюра.

На Правобережье заканчивалось строительство основных дорожных маршрутов. Развитие сильных средств обороны вызвало к жизни могучее средство прорыва — танк. Боевые машины и автомобильный транспорт дали толчок к бурному строительству дорог.

Когда-то бездорожье выручало Россию. Оно помогало Кутузову. Но бездорожье — верный союзник бедных, а не мощных стран.

Якир, Чубарь, Косиор да и все члены Комиссии обороны Украины полагали, что новые магистрали, возведенные не только для нужд армии, но и оживившие экономику и культуру до того глухих уголков, если и станут чисто военными дорогами, то только от Киева, а не к нему. В дополнение к этим сквозным магистралям от Днепра к западной границе Укрлесотрест, учитывая нужды армии, позаботился о прокладке через девственные пущи Волынского Полесья ряда подъездных и рокадных дорог-просек.

В ответ на угрозы Гитлера в погранполосе готовились к защите советской земли кавалерийские дивизии.

Вся эта грозная сила наперекор высказываниям Свечина должна была встретить интервентов далеко за Днепром и не дать им ни одной пяди советской земли, с первых же дней перенести войну на землю врага.

Древняя пословица гласит: рать сильна своим воеводою. Кто же были они, эти воеводы, которые должны были выполнить священный долг перед Родиной?

Как-то, выступая на большом собрании командиров и политработников, Иона Эммануилович сказал:

— Человек держится на двух ногах, а командир на двух устоях. Один из них — доверие начальства, другой — вера подчиненных. Если этого нет, если у командира нет даже одного из этих устоев, пусть он лучше станет во главе пекарни или бани. Напомню вам еще слова товарища Фрунзе: «Внимание и любовь старшего начальника дают силу красноармейцу перенести страдания и выполнить воинский долг». Сердца красноармейцев должны интересовать не только комиссаров. Знаю, редко, но еще встречаются у нас шибко резвые служаки. Они рвутся на дорожку, которая ведет к почестям и наградам, но избегают дорожек, ведущих к солдатским сердцам.

Якир настойчиво добивался не внешнего только, но и глубоко внутреннего единства между бойцами и командирами всех степеней. Он хорошо изучил основные кадры округа. Знал лично всех командиров корпусов, дивизий, полков. В каждом был уверен: за дело партии, за дело народа они пойдут в огонь и в воду!

В 1925 году, вступив в командование Украинским военным округом, Якир прежде всего позаботился об укреплении штаба. Во главе его должен был стоять не только способный, умный, опытный командир, но и всесторонне образованный человек. Именно таким знал Якир Павла Павловича Лебедева, бывшего генерала царской армии, потом активного и самоотверженного участника гражданской войны, начальника штаба Красной Армии. Иона Эммануилович разыскал его в Молокотресте: после гражданской войны бывшего генерала уволили из армии.

— Дорогой Павел Павлович, начну с дела, — сказал Якир. — Я назначен командовать округом. Боюсь, что без вашей помощи не оправдаю доверия ЦК партии и Наркома. Я был бы вам очень признателен, если бы вы согласились возглавить штаб.

Лебедев поднялся, зашагал по канцелярии, после небольшого раздумья произнес:

— Знаю, не начальник штаба выбирает своего командира, а нас, штабников, выбирают командиры. Но мне пятьдесят четыре года, вам, кажется, тридцать. Сработаемся ли?

— Сработаемся, Павел Павлович. И товарищ Немитц был почти вдвое старше меня, а не царапались. У меня есть опыт командования войсками, но нет опыта подготовки войск к обороне страны. Украинский округ — это махина. Мне нужен знающий наставник, и этим наставником я хотел бы видеть вас.

— Польщен, товарищ Якир, — ответил Лебедев.

— А об остальном что говорить, — продолжал командующий. — Каждому из нас известны его функции, а вместе мы кое-что сделаем.

— Что? Коллективное руководство?

— Отнюдь нет! — ответил, усмехнувшись, Якир. — Коллектив может решать, но не управлять. В боевых решениях один ум хорошо, два лучше. В управлении войсками два голоса — причина провала, один — залог успеха. И тем он значительнее, чем больше опирается не на чью-то прихоть, а на волю коллектива, на волю многих голосов.

Лебедев внимательно слушал собеседника. Затем положил обе руки на стол, спросил:

— А как на это посмотрят там, наверху?

— Все улажено!

— Когда приступать к работе, товарищ командующий?

— Хоть сегодня! — ответил Якир, горячо пожимая руку Лебедеву.

Это было в самом начале. Якир многому научился у Лебедева. Теперь же в штабе работали питомцы 45-й дивизии, ученики Якира, выпускники Военной академии имени Фрунзе. Начальником штаба был Дмитрий Кучинский, его заместителями — Бутырский и Соколов. Во главе управлений и отделов стояли опытные специалисты, мастера и практики своего дела — Бобров, Ингаунис, Игнатов. И каждый держался на двух устоях: доверии начальства и вере подчиненных.

Десять лет — немалый срок. Командующего военным округом Якира теперь хорошо знала вся партийная организация Украины, весь рабочий класс, знали колхозники. Его знала вся страна. Не только знала, но и высоко ценила. Зимой 1934 года на XVII съезде партии он был единогласно избран в состав ЦК ВКП(б).

Вскоре после съезда член ЦК партии Якир, докладывая в Комиссию обороны Союза о готовности оборонительных укреплений Правобережья, высказал мысль о целесообразности переноса столицы Украины из Харькова в Киев. Эта идея понравилась всем. Вернувшись из Москвы; Якир рассказал о своем предложении новому председателю Совнаркома Украины Панасу Любченко, недавно сменившему Чубаря. Председатель СНК, любивший яркие сравнения, задумчиво произнес:

— Стебель мака стоит с поникшим бутоном. Как только цветок созреет, стебель горделиво выпрямляется. Так и мы. На Правобережье нам теперь черт не страшен. Переедем в Киев, пусть Гитлер сделает из этого свои выводы.

Летом 1934 года Центральный Комитет партии Украины и Совнарком, а также штаб УВО переехали в новую столицу республики — древний Киев.

Осенью в районе Житомир — Новоград-Волынский состоялись военные маневры с участием конницы, танков, авиации. Впервые на учении присутствовали закордонные гости — турецкая и итальянская военные миссии. Особенно многолюдной была турецкая делегация, офицеры которой приехали вместе со своими изумительно вымуштрованными денщиками. Возглавлял миссию Фахреддин-паша, внушительного вида и веса генерал, командовавший во время освободительной войны 1921–1922 годов всей конницей Кемаля-паши. Когда генерал-турок взбирался на вышку к Наркому, двое турецких часовых становились у ее подножия. Ритуал! Те же стражи ни за что не хотели пропустить депутацию коростышевских каменотесов, принесших Наркому и турецкому генералу подарки: чудесно вытесанные из гранита чернильные приборы.

После маневров состоялся банкет. Именитый турок произнес очень теплую речь. Восхищался действиями войск. Выразил признательность Советскому правительству за помощь народу Турции в его борьбе за независимость. Сказал витиевато: «Большие реки и малые ручьи текут в одно море, поэтому в будущих войнах, если понадобится, турецкие силы протянут руку помощи Красной Армии». Но известно: генералы говорят одно, политики вершат другое.

Особый интерес представляла речь Наркома, и не столько она сама, как ее заключительная часть. Ворошилов, дав замечательную оценку войскам и их командирам, поднял бокал и обратился к Дубовому:

— Дорогой Иван Наумович! Маневры прошли на высоком уровне. Факт! За это вам и вашим помощникам спасибо. Но давайте будем откровенными. Только не обижайтесь на меня, Иван Наумович. Скажу прямо, если бы этими маневрами руководил ваш командующий, они прошли бы блестяще. Жаль, заболел товарищ Якир, лечится в далекой Вене. Ну что ж! Выпьем за его скорейшее выздоровление. Кто такой Якир? Это — кость от кости, кровь от крови нашего народа.

Ворошилов хорошо знал Якира еще с прошлых лет. Ведь его Фастовская группа прочно обеспечила успех Конной армии под Сквирой, а потом 45-я дивизия под его командованием прошла весь нелегкий путь от Фастова до Львова, подпирая Первую Конную армию. И именно Ворошилов в августе 1920 года подписал вошедший в историю приказ Реввоенсовета Первой Конной армии с благодарностью 45-й дивизии и ее героическому начдиву.

Помнил Нарком и другое. В 1932 году, в очень тяжелый для Украины год, Якир, Дубовой, секретари обкомов Хатаевич и Вегер написали в ЦК партии докладную записку, В ней они сообщали о затруднениях с хлебом. Ворошилова вызвали в Кремль, положили перед ним документ, полученный из Харькова.

— Безобразие! — сказал Сталин. — Что у тебя, Климент Ефремович, армия или кооперация? Почему твои люди суют свой нос куда не следует?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.