Глава 14

Глава 14

На следующий день, когда Котельников пришёл в управление, ему по поручению Якова Исааковича Серебрянского передали, что ещё ночью было решено назначить его помощником начальника штаба 1-го полка ОМСБОНа войск НКВД СССР капитана Слонова.

Секретарша уточнила, что приказ о назначении уже сегодня к середине дня поступит в штаб бригады. Что касается занимаемого им номера в «Гранд-отеле», то его следует освободить не позднее завтрашнего дня.

– Об остальном вам будет дано знать примерно через два-три дня, поскольку руководство очень занято.

Выйдя из секретариата, Котельников решил съездить в штаб полка и дождаться поступления приказа. Других дел не было, но тут он вдруг вспомнил о своих вещах, оставленных перед отбытием на задание. Из-за занятости серьёзными вопросами было не до них.

Теперь, когда напряжение спало, он отыскал номер телефона лейтенанта. Позвонил ему, напомнил об оставленных полтора года назад вещах, которые хотел бы забрать, и поблагодарил за хранение.

Лейтенант сразу сказал, что чемодан цел и невредим, а вот с одеялом… Он замялся:

– Тёща решила его проветрить. Оно ведь долгое время лежало свёрнутым. Повесила его во дворе. И кто-то украл. Старушка ужасно переживала, да и я, конечно, вместе с женой! Но ничего не поделаешь… Никогда прежде такого у нас не было! Заявление в милицию ничего не даст. К сожалению, так обстоит дело.

Котельников проглотил пилюлю, сочувствуя переживаниям лейтенанта и его родных. Конечно, было обидно, что исчез памятный подарок из Уфы. Но чем больше он об этом думал, тем чаще мелькали в памяти некоторые штришки…

Тогда, в марте сорок второго, накануне отправки в тыл врага, его стол в течение нескольких дней стоял в кабинете того самого лейтенанта и его начальника капитана Бондаренко. Он удивился, когда лейтенант сказал своему начальнику: «Вот отправим и эту группу, заберёмся на несколько дней на дачу, затопим печку и отдохнём по всем правилам».

«И это в то время, – подумал тогда Юрий, – когда совсем недавно отброшенные от ворот столицы гитлеровские орды всё ещё не теряют надежду ворваться в Москву! Сводки Совинформбюро сообщают об очередной сдаче противнику ряда населённых пунктов и двух крупных городов, а здесь мечтают об отдыхе!»

Котельников сделал вид, будто ничего не слышал, но разговор по телефону оставил неприятный осадок и время от времени вспоминался на протяжении всего полуторагодичного пребывания во вражеском тылу.

После известия об исчезновении оставленного на хранение одеяла услышанный случайно разговор лейтенанта по телефону не давал Котельникову покоя. Сотни раз отбрасывал мысли, связанные со злополучным одеялом. Про себя твердил: главное – выжил, когда столько боевых товарищей погибли!

Казалось, успокоился. Жизнь, однако, брала своё, отвлекали насущные проблемы, связанные с предстоящей отправкой во вражеский тыл.

Свой чемодан он, естественно, получил. Но перед глазами не переставало возникать одеяло, в ушах звучал услышанный разговор о мыле – полтора с лишним года тому назад. «Эпизод, дающий повод для вывода!»

В один из следующих дней, уже получив назначение в омсбоновском полку, он наконец-то решился: убедившись, что лейтенант в наркомате, Котельников отправился на улицу Кирова, свернул во двор за чудесным зданием с полупустыми прилавками магазина, где можно было только отовариться по карточкам на чай, поднялся на второй этаж, нажал на кнопку квартирного звонка.

Дверь открыла знакомая старушка, которой полтора года тому назад он оставил свой чемодан и одеяло. Поздоровался и сказал, что пришёл за своим одеялом, оставленным на хранение.

Старушка кивнула и тут же принесла одеяло. То самое, которое он получил в подарок в Уфе и которое та же старушка-тёща будто бы «повесила проветривать во дворе», где его и украли.

Ушёл он, естественно, довольный! И одновременно невероятно расстроенный тем, что есть ещё людишки, падкие на чужое имущество, несмотря на столь высоко занимаемое положение в ведомстве, которое считал священным! Ведь он стал гражданином СССР менее трёх лет тому назад при освобождении Красной Армией Бессарабии! Историю страны и происходившие в ней события знал крайне мало. В основном понаслышке. И при этом с самых высоких патриотических позиций! Поэтому он решил забыть фамилию лейтенанта и его самого. Однако невольно приходилось его встречать, но Юрий делал вид, что они незнакомы.

И всё-таки этот случай не укладывался в голове. Тем не менее «два в уме» продолжало давать свои плоды!

Но, как бы то ни было, только сейчас владелец глянул на уцелевшее одеяло: невиданного ярко-апельсинового цвета, необычайной красоты и качества! Плотное, с длиннющим ворсом верблюжьей шерсти. Прослужило оно на удивление долго – более сорока лет.