Глава 2

Глава 2

А время шло. И «проколы» следовали.

Для решения вопроса о выходе из создавшегося положения комбриг Шмаков и начальник разведки Сёмин решили образовать штаб под Объединенным командованием, который бы заблаговременно решал, какие меры следует предпринять в связи с обостряющейся в районе обстановкой.

Форум участников совещания предстоял авторитетный. Одиннадцать командиров, среди них комиссары, начальники штаба или разведки. Повестка дня: «Выход из создавшегося положения в районе дислокации».

Во вступительном слове генерал Сёмин отметил, что открыть совещание должен был комбриг Шмаков. Но за полчаса до его начала примчался посыльный от командира батальона – комбригу необходимо было срочно прибыть на заставу. Там немцы пытаются прорвать нашу оборону. В батальоне имеются раненые. На другой заставе ещё с ночи находился комиссар Малюгин.

– Таким образом, комбриг Шмаков поручил выступить мне. Возможно, комиссар Малюгин подскочит, – сказал Сёмин. – А пока, если нет возражений, приступим к работе.

Возражений не было. Первое слово Сёмин предоставил командиру отряда капитану Скандилову.

Во время его выступления на пороге землянки появился часовой и вызывал генерала Сёмина. За дверью стояла радистка Таня. Скороговоркой она дала понять Сёмину, что он срочно нужен, поскольку у неё – связь со штабом армии. И тут же убежала. С порога Сёмин крикнул собравшимся, что идёт на связь со штабом армии.

– Я сейчас же вернусь! Продолжайте…

И побежал вслед за радисткой.

Совещание продолжалось. Но не прошло и десяти минут, в течение которых обсуждались предлагаемые планы выхода из блокированного района, как раздался мощный взрыв. Содрогнулись деревья. Казалось, что небо грохнулось на грешную землю! Откуда-то издалека откликнулось жалостливое, сочувствующее эхо, после чего установилась гробовая тишина. Всё замерло. На месте просторной штабной землянки зияла огромнейшая воронка. Кругом – бревна, еловые ветки от наружного камуфляжа, обломки досок и искарёженные тела участников совещания.

Когда Сёмин прибежал к месту, откуда вышел всего минут десять назад, то увидел огромную воронку, над которой клубился сизый дым. Отдавало гарью вперемежку с порохом. Сёмин причитал:

– Я ж только что отсюда! Какой ужас! Бомба немецкого самолёта, что ли, угодила в землянку, не пойму?

За пределами воронки, где-то в стороне, был обнаружен командир отряда штаба Белорусского партизанского движения Антоненко. Он был без сознания – не то ранен, не то контужен. Все остальные погибли.

Со всех сторон бежали бойцы с оружием в руках, женщины из пекарни. Все в слезах. Среди них растрёпанная, чумазая радистка Таня.

– Врача сюда! – кричал Сёмин. – Командир отряда Антоненко ранен. Вызовите военврача! Где он, чёрт побери?!

Кто-то ответил:

– Доктор Бронзов на заставе. Там с раннего утра идёт бой…

– Срочно послать конного связного, и пусть он немедленно мчится сюда! И пусть комбригу и комиссару сообщит о случившемся.

Кто-то из партизан торопил:

– Давайте быстрей! Бревна разбирайте. Под ними могут быть люди!

Бойцы разбирали обломки горевших бревен, тяжёлые оттаскивали в сторону, извлекали окровавленные, изуродованные, неузнаваемые трупы.

Удалось опознать трупы капитана Скандилова, начальника особого отдела капитана Милицына, комиссара Клетнянского отряда Овчаренко. Других узнать было трудно.

На следующий день с раннего утра послышался шум мотора. В небе появился знакомый двухмоторный корректировщик «фоккевульф». Покружив недолго над лесом, удалился.

Полчаса спустя заработала артиллерия противника. Обстреливала лес. Тоже недолго. Стрельба слышалась с разных сторон. Судя по всему, на заставах развернулись бои.

В считанные минуты весь личный состав партизанских отрядов и групп, включая бригаду осназа, был брошен в сражение.

В одну из следующих ночей Котельников и прибывший с заставы военврач бригады осназа Бронзов неожиданно наткнулись на стоящего в колонне коня, в седле которого оказался контуженный командир белорусского партизанского отряда Антоненко.

По голосу узнал подошедших, обрадовался. С трудом выговаривая слова, рассказал, что прибыл на совещание с некоторым опозданием. У дверей стоял небольшой ящик. Он присел на него, слушал выступавшего капитана Скандилова. Неожиданно приоткрылась дверь землянки. Часовой позвал Сёмина. За дверью мелькнула стоявшая в стороне военная радистка. Сёмин поспешил к ней, но тут же вернулся и попросил прощения у собравшихся, что вынужден на минуту отлучиться, так как сейчас идёт связь со штабом армии и к нему имеются какие-то срочные вопросы. Сказал, что скоро вернется, и убежал.

– Минут через десять, – продолжал Антоненко, – раздался взрыв… Больше ничего не помню. Через некоторое время стал понемногу приходить в себя. Теперь могу пояснить: если бы я не опоздал на совещание и не сидел бы на том ящике у самой двери, меня бы взрывной волной не оглушило и не выбросило без сознания. Всё это не случайно. Имейте это в виду! – предостерёг Антоненко. – Ваш начальник разведки наверняка остался жив?..

Это была новость для Котельникова и Бронзова. До этого все потихоньку задавались вопросом, как же уцелел Сёмин, созвавший совещание?!

В тот день Антоненко увёз на повозке начальник штаба его отряда. Ему оказали соответствующую медицинскую помощь, но он оставался в контуженном состоянии.

Вскоре дошёл слух, что он скончался. Выяснилось, что тот же его начальник штаба, чтобы стать командиром отряда, застрелил спящего Антоненко, дескать, чтобы не мучился от боли.

Страшная весть потрясла всех, кто знал Антоненко как боевого, порядочного и преданного делу борьбы с оккупантами командира отряда.

Недели полторы-две спустя с Большой земли по личному приказу первого секретаря компартии Белорусии Пантелеймона Кондратьевича Пономаренко прилетел член ЦК компартии Белоруссии Жданович. Самолёт приземлился на аэродроме за пределами блокированного немцами Клетнянского района. Ночью в сопровождении роты партизан соединения Балыкова Жданович добрался в блокированный район. Отыскали отряд Антоненко. Помог в этом Сёмин.

Разобравшись в ситуации, Жданович вынес решение о расстреле бывшего начальника штаба отряда Антоненко. В отряд были назначены новые командир и начальник штаба.

На ту же площадку соединения Балыкова должен был приземлиться самолёт, чтобы забрать Ждановича на Большую землю.

Несмотря на мощную охрану, выделенную самим Балыковым, на всём пути из Клетнянских лесов Ждановича сопровождал со взводом автоматчиков бригады осназа начальник разведки Сёмин. На самолёте, прибывшем за Ждановичем, Сёмин улетел в Москву.

Узнав об этом, Котельников вспомнил слова Бронзова, что начальник разведки собирается в Москву. Стало быть, его вылет в Москву был заранее согласован.

Однако выяснилось, что такой разговор имел место некоторое время тому назад. Но о том, что Сёмин воспользуется отлётом Ждановича на Большую землю, командир Шмаков и комиссар Малюгин понятия не имели.

Тут Котельникову припомнился случай при переходе через линию фронта, когда Сёмин якобы вывихнул ногу и отсутствовал на том месте, где его оставили сопровождавшие бойцы. Теперь он решил воспользоваться случаем с отлётом Ждановича в Москву. Наговорит там семь бочек арестантов. От него всего можно ожидать.