Глава 13

Глава 13

Несостоявшемуся болградскому авиатору тем временем удалось устроиться на работу в «Комиссионное бюро экспедиции», хозяином которого был Симон Шапира, человек почтенного возраста.

Мать выпросила у состоятельных родственников ненужную им одежонку для сына. Свою авиационную форму он привёл в порядок: пришил сорванные в полиции пуговицы и эмблемы, накинул её на самодельную вешалку, накрыл газетой и повесил на обратной стороне двери, которая всегда оставалась открыта.

Рабочий день у него начинался в 5 часов утра. Ни минутой позже. К этому времени он должен был находиться дома у хозяина, который уже бодрствовал в своём крошечном кабинете. У него был телефон – редкость в провинциальном городке. Получив необходимые указания по поводу предстоявшей работы, Юрий на поджидавшей его повозке со стариком ездовым отправлялся на железнодорожный вокзал Троян-вал, расположенный в восьми километрах от города.

Там в утренней спешке оформлял фрахты на один или два объёмистых ящика (коломашки) со свежим карпом, судаком или дунайской сельдью, плотно обложенными льдом. Эти ящики с проходящим пассажирским поездом посылались в Бухарест.

Затем отправлял известным заграничным фирмам «Дрейфус», «Бунги», «Контин-экспорт» вагоны с кукурузой или пшеницей.

Управляющими зерновых складов при вокзале были двое немолодых служащих-весовщиков. Третьим – бывший курсант авиаучилища.

В течение дня на привокзальной рампе вагоны загружались зерном. Одновременно в диком темпе Юрий оформлял фрахты у вокзального весовщика ж.д. станции «Троян-Вал», затем весь день занимался документацией у товарного кассира господина Стынысеску, оказавшегося весьма симпатичным человеком.

Узнав, что молодой служащий «Бюро экспедиции» окончил лицей, учился в Бухаресте на пилота, он проникся к нему доверием. К тому же заметил в нём старательность при оформлении фрахтов и стал относиться к нему с уважением.

Юрий видел, что у товарного кассира много дел и, как он сам признавался, часто приходится засиживаться до полуночи.

– Жена приходит помочь, – заметил кассир, – но только когда уложит двух маленьких дочек.

Семья господина Стынысеску жила при вокзале в отдельном доме, как и остальные станционные служащие.

В товарной кассе, кроме фрахтов на отправляемые вагоны с зерном, Юрий оформлял фрахты на прибывавшие вагоны с сахаром, углём и ещё чем-либо. Приходилось задерживаться допоздна. Зато возвращался в город на автобусе местной концессии. «Бюро» оплачивало билет. Это было приятно.

Однажды его подстерегла неприятность. В субботний вечер господин Шапира велел молодому приказчику на следующий день, где-то не ранее часа дня, выполнить несложное и одновременно ответственное поручение. Юрий его выполнил. Принёс солидную пачку денежных купюр. Господин Шапира развернул пачку и, поплевав на пальцы, стал пересчитывать.

Юрий тихо заметил:

– Там всё в порядке, господин Шапира. Сумма точная.

Хозяин удивлённо взглянул на посыльного поверх сдвинутых на нос очков:

– Ты при Голигорском пересчитывал деньги?

– Конечно!

Хозяин неожиданно взорвался от негодования:

– Пересчитывать деньги при получении у Голигорского?! Что это, какой-нибудь гешефтмахер? Кто так поступает? Ты понимаешь, у кого получал деньги? И для кого?! Ты же меня и его опозорил!

Юрий опешил:

– Извините, а как же иначе? – произнёс он, не зная, как успокоить разгневанного патрона. – Сумма-то огромная!

– Ты понимаешь, у кого служишь?

– Конечно! Простите, если мой поступок оказался необдуманным.

Хозяин долго возмущался, отложив деньги в сторону.

– Я даже в банке, когда получаю, никогда в присутствии кассира не пересчитываю! Надо понимать, с кем следует так поступать и кто этого не заслуживает! А ещё гимназистом был.

Юрий побледнел:

– Никогда не повторится. Заверяю вас, господин Шапира! Простите, пожалуйста, мой необдуманный поступок.

Вроде бы обошлось. Однако память об этом конфузе сохранилась навсегда.