Читайте также
Картинки из детства
Осенью 1910 года мать вернулась со мной в Петербург. Вот и дошло мое повествование до того времени, когда подключается моя собственная память (1910–1911 гг.). Правда, в два-три года я запомнила всего несколько эпизодов. То, что произвело на меня сильное
Россия моего детства
Приснилось мне: сижу за партой;
О школа, милая моя.
Союзною любуюсь картой,
Держась за дальние края.
Светлы и тропы, и дороги
Во все республики в стране.
Вон там — днепровские пороги…
Чуть вдаль — в абхазской стороне.
Вот запотевшей, но счастливой
По
Почти из моего детства
Я помню сад,
круженье листьев рваных
да пенье птиц, сведенное на нет,
где детство словно яблоки-шафраны
и никогда не яблоко-ранет.
Оно в Калуге было и в Рязани
таким же непонятным, как в Крыму:
оно росло в неслыханных дерзаньях,
в ребячестве, не
Лейтенант из моего детства
Была война, а мы были мальчишки.Не помню, кто из наших прозаиков-фронтовиков написал о том, что на войне быстро взрослеют. Думаю, это можно отнести и к тем, кто четыре с половиной года войны жил в тылу.У моего поколения пацанов было очень короткое
Англия моего детства
Ночные бомбежки
В детстве мне хотелось быть летчиком. Наверное, многие мальчишки в те военные годы мечтали о том же.И я не был исключением. Тем более что сама жизнь как бы подталкивала меня к моей мечте. Англия — страна моего детства — использовалась
О Петербурге моего детства
Петербург-Ленинград — город трагической красоты, единственный в мире. Если этого не понимать — нельзя полюбить Петербург. Петропавловская крепость — символ трагедий, Зимний дворец на другом берегу — символ плененной красоты.Петербург и
Театр моего детства
Сейчас маленькие детские картонные театры не так уж часто встречаются, а в конце девятнадцатого и самом начале двадцатого века они продавались в каждом игрушечном, а иногда и писчебумажном магазине.Я хорошо помню эти большие листы глянцевого картона,
Театр моего детства
В моем саратовском детстве не было телевидения, а по радио мы могли слушать только: «Все мы капитаны, каждый знаменит» или «Вырос я в Италии, там, где зреют апельсины, и лимоны, и маслины, фиги и так далее…»Приобщать к прекрасному мама начала меня
Лейтенант из моего детства
Была война, а мы были мальчишки.Не помню, кто из наших прозаиков-фронтовиков написал о том, что на войне быстро взрослеют. Думаю, это можно отнести и к тем, кто четыре с половиной года войны жил в тылу.У моего поколения пацанов было очень короткое
О Петербурге моего детства
Петербург – Ленинград – город трагической красоты, единственный в мире. Если этого не понимать – нельзя полюбить Ленинград. Петропавловская крепость – символ трагедий, Зимний дворец на другом берегу – символ плененной красоты.Петербург и
Руины моего детства
...Началось всё - конечно же! - ещё в школе, классе во втором. Надо заметить, что мой родной город не так стар, как, предположим, Москва или моя любимая Прага - но три с половиной столетия собственной истории в анамнезе числит (вот, в аккурат, следующим летом
Книги моего детства
Мне четыре года. Зимними длинными вечерами мама читает мне сказки. За промерзшими окнами метет метель. В ночном небе — над Николо-Ямской — в санях, запряженных белыми конями, Снежная королева увозит Кая в свои ледяные чертоги.Много лет спустя я дважды
АКТЕР МОЕГО ДЕТСТВА
Когда меня спрашивают, какое влияние оказало на меня искусство, я без запинки отвечаю: «Огромное! Без искусства я был бы и хуже, и беднее, и вся моя жизнь сложилась бы иначе…» Искусство постепенно выплавливало во мне отношение к миру, к людям, оно
Музыка моего детства
Когда я учился в третьем классе, у нас в школе ввели уроки ритмики. Они были платные, с наших родителей собрали деньги и пригласили педагога – бывшую балерину Большого театра. Уроки проходили в актовом зале, куда нас, юных балбесов, загоняли из-под
Футбол моего детства
Детство мое прошло рядом с водной станцией «Динамо» на Химкинском водохранилище. По существу, это был целый стадион. Теннисные корты, волейбольные и баскетбольные площадки. Два футбольных поля. Открытый бассейн с вышкой. Даже для соревнований
Пустозерск моего детства
Пустозерск двадцатых годов — это не город, а обычная, к тому же сравнительно небольшая северная деревня, насчитывающая 25–30 жилых домов и около сорока нежилых построек. Хозяйственные книги тех лет регистрируют 40 — 45 хозяйств, да постоянных