Александр Абдулов и Ирина Алферова Красивая сказка эпохи «застоя»
Александр Абдулов и Ирина Алферова
Красивая сказка эпохи «застоя»
Одна из самых красивых пар советского кино шла друг к другу весьма непросто, начав этот путь из разных концов страны. Александр Абдулов родился в Тобольске 29 мая 1953 года, а Ирина Алферова появилась на свет в Новосибирске на два с лишним года раньше – 13 марта 1951 года. И, как это принято у красивых пар, перед встречей друг с другом они успели испытать не одну любовь. Иной раз даже не менее страстную, чем их собственная. Особенно это касалось Абдулова, который еще в школьные годы оказался под пристальным вниманием слабого пола.
По воспоминаниям самого Александра, первая женщина появилась у него, когда ему было всего 16 лет. По строгим советским меркам это очень рано. При этом отметим, жил на тот момент наш герой не где-нибудь, а в пуританской Средней Азии – в городе Фергане. Но факт остается фактом. По его же словам: «Она была взрослой женщиной, ей исполнился 21 год. Тогда мне казалось, что это жуткое количество лет. Она меня соблазнила. Но я оказался не на высоте. Правда, я был безумно горд, даже наклюкался потом по этому поводу. Пил, кажется, портвейн «Агдам»…»
В старших классах Абдулов был влюблен в одну из своих одноклассниц – Наташу Несмеянову. По ее воспоминаниям: «Саша был обычный мальчишка. Симпатичный, хулиганистый, эдакий рубаха-парень. Но в его выходках не было злой агрессии, поэтому на него невозможно было обижаться, и все ему сходило с рук.
Учился он в основном на тройки, но из-за оценок особо не переживал, наоборот, с юмором говорил, что ему двух баллов не хватило до золотой медали…
Мы дружили с Сашей с 6?го класса. Вначале просто школьной компанией возвращались домой после уроков. В восьмом классе более внимательно стали приглядываться друг к другу. Он оказывал мне знаки внимания, мог портфель донести. Все это было невинно, по-детски. А в 9?м классе поссорились и почти не разговаривали год, хотя глазами в сторону друг друга постреливали. Зато когда перешли в 10?й класс, как увидели 1 сентября наших парней, так девчонки и ахнули. Абдулов?красавец – в брюках клеш. Его лучший друг Саша Сиднихин – косая сажень в плечах… Он дружил с другой одноклассницей – Ольгой Федюниной. Но, кроме невинных поцелуев, ничего и не было. Времена были другие, целомудренные…
Он сделал мне предложение перед экзаменами в 10?м классе. Но это тоже были его детские фантазии, о чем я ему тут же сказала…»
Итак, первая любовь Абдулова не ответила ему взаимностью. Однако, будь иначе, судьба нашего героя сложилась бы совсем по-другому и советское искусство не приобрело бы такого актера, как Александр Абдулов. Финальная точка в этом романе была поставлена во время выпускного вечера летом 1970 года. Когда одноклассники Александра задумали устроить в школе танцы, Абдулов вызвался сбегать домой, чтобы принести уникальные записи – катушку с песнями «Битлз» (буквально накануне выпускного, в апреле, «битлы» заявили о своем официальном распаде). Он мог бы и не делать этого, поскольку дефицита музыки на танцах не было. Но Абдулов с помощью «битлов» хотел покорить сердце Натальи Несмеяновой. Короче, он вскочил на велосипед и рванул домой за записями. Но на обратном пути случилась беда. Дорога шла в гору, и, когда Александр что есть мочи нажимал на педали, катушка с пленкой, которую он засунул под рубашку, упала на землю и понеслась вниз, разматываясь по дороге. В итоге, пока наш герой ее догнал, пока возился с намоткой ленты обратно на бобину, минуло больше двух часов. Поэтому, когда он приехал в школу, танцы уже заканчивались, а его любимая девушка ушла с другим. Уязвленный этим, Александр через несколько дней уехал в Москву, чтобы поступить в театральный институт и навсегда вычеркнуть свою первую любовь из сердца. Однако та попытка завершилась провалом – в вуз его не приняли. Абдулов вернулся обратно в Фергану и не стал мудрствовать лукаво: с первого же захода поступил в педагогический институт, на факультет физкультуры. А спустя год снова отправился в Москву, где со второй попытки поступил-таки в ГИТИС. Без театральных подмостков он себя попросту не мыслил, поскольку родился-то в театральной семье – его отец был режиссером в Ферганском драмтеатре, а мама трудилась там же гримером.
Так получится, но в институте Абдулов станет одним из любимых учеников педагога Иосифа Моисеевича Раевского. И останется таковым до последнего дня его жизни – Раевский умрет, когда Александр будет учиться на втором курсе (23 сентября 1972 года). В том самом году, когда будущая жена Александра Абдулова – Ирина Алферова – оканчивала тот же самый ГИТИС, поступив туда по настоянию своей мамы, которая очень хотела, чтобы ее дочь выбилась в люди.
Несмотря на то, что учились молодые люди в одном институте, однако друг друга они тогда не знали, хотя наверняка встречались в длинных коридорах ГИТИСа. Но внимания друг на друга не обращали, увлеченные совсем другими людьми. Так, Ирина, например, завела знакомство с сыном болгарского посла в Москве Бойко Гюровым, с которым она познакомилась в самом начале 70?х на вечере национальной культуры в посольстве Болгарии. Причем поначалу за ней ухаживал его приятель, Иван Жулев, но Ирине больше понравился Бойко. Какое-то время их отношения были чисто дружескими, ни к чему не обязывающими, но потом…
Их роман закрутился в самом начале 1973 года, когда Ирина уже оканчивала учебу и прошла успешные пробы в сериал Василия Ордынского на одну из главных ролей – роль Даши Булавиной. Отметим, что на тот момент за плечами Ирины уже были две небольшие кинороли: в телефильме «Алексеич» (1971) Людмилы Солдадзе она сыграла роль сельской учительницы Марьи Александровны (премьера – июль 1971 года) и в фильме «Учитель пения» ленинградского режиссера Наума Бирмана актриса исполнила роль дочери главного героя – Тамары (премьера – 1973 год).
Вспоминает И. Алферова: «Бойко учился в МГИМО, участвовал в автогонках, которые проходили в разных городах. Отношения, тогда возникшие между нами, были только дружескими. Но однажды, вернувшись с очередных проб в «Хождении по мукам», я нашла у себя в комнате записку: «Позвони мне, пожалуйста. Бойко». Позвонила. Не объясняя ничего, Бойко попросил приехать к нему в посольство. Когда вошла в комнату, то увидела его всего в гипсе: во время очередной автогонки он попал в аварию. Я стала навещать больного друга. И как-то Бойко спросил: «Ты станешь моей женой?» Я растерялась от столь неожиданного вопроса: «Как же так? Ты ведь меня совсем не знаешь». В ответ услышала: «Я тебя люблю, а остальное неважно».
Вскоре я потеряла голову от любви. Каждые выходные летела к любимому в другой город. Деньги на билет где-то находила. Но в понедельник в 9 утра была в институте. Преподаватели очень меня за это уважали…
На нашей шумной свадьбе в посольстве, в красивом особняке, где мы с Бойко и жили, гулял весь мой курс. А буквально на следующий же день я уехала на съемки. Конечно, Бойко злился, требовал, чтобы я осталась. Но я не могла, да и не хотела. Зато после работы над первой частью картины у меня очень удачно образовался перерыв. Я была в положении, мы уехали в Болгарию, где и родилась наша дочка Ксения (это случилось 24 мая 1974 года. – Ф. Р.). Отец Бойко очень любил внучку и невероятно мне помогал. По утрам сам поднимал, кормил, гулял с ней. Часто читал сказки на болгарском и писал с ней математические формулы – ведь сам был известным математиком. Когда я с улыбкой удивлялась: «Зачем? Она же ничего не понимает», он убедительно отвечал: «Что-нибудь обязательно останется и запомнится»…
Со стороны все казалось замечательным. Мы жили в огромной квартире в 350 квадратных метров, в полном благополучии. В семье мужа ко мне прекрасно относились. Я всем сердцем полюбила Болгарию и обрела там преданных друзей на всю жизнь. Мы до сих пор общаемся с бывшими родственниками. Но я плакала каждый день в течение целого года. И как ни старалась принять ту жизнь, ничего не получалось. Начались съемки продолжения «Хождения по мукам», я уехала в Москву. И там отчетливо осознала, что только здесь, и больше нигде, я – дома и мне хорошо и спокойно. Вернувшись в Болгарию, сказала Бойко, что ухожу от него и возвращаюсь в Россию…
Нелегкий у нас вышел разговор, не сразу Бойко смирился с моим решением, но понял, что я не передумаю. Для окружающих мой поступок выглядел полным безумием – бросить комфортную, благополучную заграницу! Многие мечтают о такой жизни, а я распрощалась с ней без всякого сожаления. В Москве у меня не было ни жилья, ни прописки, ни денег… Но я летела туда буквально на крыльях. Первое время было непросто. Я снимала углы (одно время Ирина даже жила в мастерской художника Ильи Глазунова, который писал с нее портреты. – Ф. Р.), Ксюшу пришлось отправить к маме, но при всем при этом я чувствовала себя счастливой! Счастье все-таки удивительная вещь. Порой для него никакие блага мира не нужны…»
В это же самое время пытался пробиться в кинематографе и Александр Абдулов. Однако в течение двух лет ему перепадали лишь безликие роли в массовке. Пока наконец в 1973 году сразу два режиссера не обратили на него внимание. Речь идет о Хасане Бакаеве с «Мосфильма» и Михаиле Пташуке с Одесской киностудии. Причем оба они доверили Абдулову роли военных: у Бакаева Александр сыграл молодого моряка («Возле этих окон»), а у Пташука – морского пехотинца («Про Витю, про Машу и морскую пехоту»).
Что касается не киношной жизни, то она для Абдулова складывалась на редкость бурно. Под это понятие входят и коллективные возлияния, и драки, и приводы в милицию, и, конечно же, любовные похождения. В первой половине 70?х у Абдулова случилось сразу несколько любовных историй, каждая из которых оставила свой след в его судьбе. Например, его первой девушкой в Москве была некая Таня – медсестра из роддома на Таганке. Она снабжала Александра липовыми медицинскими справками, которые помогали ему… прогуливать занятия в ГИТИСе. А вскрылись эти махинации неожиданно. Однажды староста группы Володя Григорьев попросил Абдулова принести очередную справку, чтобы отнести ее в деканат. И там какой-то дотошный канцелярист обратил наконец внимание на то, что на справке стоит печать… роддома. Так «лавочка» Абдулова закрылась.
Другая любовная история нашего героя едва не закончилась трагедией. Он тогда сильно влюбился в очередную девушку, а она предпочла ему другого – студента того же театрального вуза. Узнав про это, Абдулов пришел в общежитие, закрылся в своей комнате и… вскрыл себе вены. Он уже терял сознание, и жизнь медленно уходила из него, стекая тоненькими струйками в эмалированный таз, когда судьбе было угодно послать ему спасение в лице соседа по комнате. Тот раньше времени вернулся в общагу и, почувствовав неладное, взломал дверь комнаты, где истекал кровью несчастный влюбленный. Приятель вызвал «Скорую» и уговорил врачей не сообщать куда следует о попытке суицида. В противном случае на актерской карьере Абдулова можно было бы ставить крест – ведь неудавшегося самоубийцу должны были поставить на учет в психоневрологический диспансер. А клеймо психа перекрывало дорогу наверх.
В 1975 году Абдулов учился на четвертом курсе ГИТИСа и довольно успешно сыграл в дипломном спектакле «Бедность не порок» роль Гордея Торцова. Именно в этой роли его заметил один из ассистентов режиссера Театра имени Ленинского комсомола и пригласил в театр для проб на роль лейтенанта Плужникова в спектакле «В списках не значился…» по Б. Васильеву (речь в произведении шла о защитниках Брестской крепости). Абдулов, естественно, пришел и сразу произвел впечатление на нового главрежа театра Марка Захарова (он возглавил «Ленком» в 1973 году). В итоге именно студент Абдулов был утвержден на роль Плужникова.
Как ни странно, но если в театре Абдулов играл роль героическую, то на широком экране ему в те годы приходилось воплощать в жизнь несколько иных героев. Например, в 1975 году он снялся в истерне (или вестерне по-советски) под названием «Золотая речка». Этот фильм снял на Киностудии имени Горького Вениамин Дорман (это было продолжение фильма «Пропавшая экспедиция», 1975), и в нем Абдулову досталась роль хоть и положительная, но не совсем героическая. Александр играл очкастого юношу-доктора, влюбленного в главную героиню фильма, роль которой исполнила Евгения Симонова. Между тем никаких особенных романтических сцен между Абдуловым и Симоновой в этом фильме не было, но они очень скоро появятся в другом их совместном фильме – «Обыкновенное чудо», о котором речь пойдет чуть ниже.
Раз уж дело коснулось любви, то заметим, что на момент работы в «Золотой речке» (а фильм снимался в июле – ноябре 1975 года, и получил за него наш герой 1025 полновесных советских рублей) сердце Абдулова было занято другой женщиной. Причем была она иностранкой – гражданкой США, которая работала в Москве вице-президентом крупного банка. Их отношения зашли настолько далеко, что в один прекрасный день Абдулова вызвали на Лубянку. Он не на шутку испугался, однако, как оказалось, чекисты не собирались его трогать. Вместо этого они стали просить его не бросать свою возлюбленную, а, наоборот, еще теснее сблизиться с ней. «Но зачем?» – искренне удивился Абдулов. «После этого нам с вами будет легче работать вместе, – объяснили ему чекисты. – Ведь ваша любовница – шпионка. Мы давно за ней наблюдаем. Теперь к этому делу присоединитесь и вы. Нам важно знать о ней буквально все – с кем встречается, кто ее навещает, о чем они говорят».
Отметим, что это была стандартная ситуация, когда красивых актеров спецслужбы использовали на ниве шпионажа за иностранцами. Например, много позже широкая общественность узнает о том, что знаменитый советский актер Михаил Козаков был завербован КГБ в 1956 году именно для такого рода спецопераций – его тоже склонили «закрутить» роман с американкой Колетт Шварценбах. Причем агентом КГБ Козаков прослужит долгих 30 лет, о чем он сам и поведает общественности уже на склоне своей жизни. Что касается Абдулова, то, по его же словам, у него отношения с КГБ сложатся не самым лучшим образом. Якобы он уже после первой же встречи с чекистами начнет от них скрываться, чтобы, не дай бог, не стать их агентом. А те, в свою очередь, не отставали: звонили ему в театр, требовали новых встреч с американкой, угрожали неприятностями. Но актер нашел в себе силы разорвать отношения с гражданкой США, после чего эту женщину выслали из страны. Когда она уезжала, в ее глазах стояли слезы. То ли она действительно любила нашего героя, то ли скорбела по тому, что ее разоблачили как шпионку.
Однако, расставшись с американкой, Абдулов (кстати, в узком дружеском кругу его называли Абдулой) не прекратил своих амурных похождений, поскольку это было против его любвеобильной натуры (заметим, что он родился в год Змеи, а эти люди чаще всего большие ветреники). В этом деле ему составил компанию его коллега по Ленкому актер Владимир Долинский. Именно с ним герой нашего рассказа часто попадал в разного рода истории. Об одном из таких случаев Долинский вспоминает следующим образом:
«Идем мы как-то с ним вечером, веселые, по Тверской. Саша в длинной импортной дубленке и копеечной кроликовой шапке. У «Националя» нас останавливают роскошные красотки и начинают что-то лепетать по-английски, показывая почему-то при этом на свои груди. Быстрее сориентировался я, толкнул Сашку в бок и, процедив сквозь зубы «Сними кролика!», широко улыбнулся: «Пардон, мадам. Же ву за при, сильву пле, антанде и орэ-вуар». Девушки явно обрадовались заморским клиентам и потащили нас в машину. Саша, сидя впереди, только широко улыбался и периодически громко вставлял: «Ейс, оф коз», при этом почему-то изображал, что стреляет в прохожих из автомата. Видимо, хотел продемонстрировать, что он Джеймс Бонд. Девки просто плавились от счастья: «Глянь, ну фирма!»
В квартиру с нами поднялся их шофер и расположился на кухне, приготовившись ждать окончания банкета. В наши планы это не входило. Пришлось действовать: я достал бордовые корочки театрального пропуска и издали показал сутенеру Толе: «Мы из 9?го отдела. Чтоб духу твоего здесь не было!» Он мгновенно испарился. Банкет набирал силу, мы изображали загулявших фирмачей, играли этюды, доставая из аквариума рыбок и закусывая ими водку, хором пели на ломаном русском «Подмосковные вечера». Случайно я наступил на собачку и выругался было: «Бля…» – но тут же спохватился и продолжил: «Бляремонд де парти, не спа?» Минут через пятнадцать зазвонил телефон. Вдруг в комнату входит одна из девушек и говорит другой: «Представляешь, Толя от любви к тебе совсем с ума сошел, утверждает, что они – менты!» Через какое-то время мы, конечно, же раскололись, но, самое интересное, спустя много лет к Саше на каком-то фестивале подскочила девушка и завопила: «Саша, помнишь, как вы с Долинским нас на Тверской сняли?» Вот была умора…»
То, что советские путаны не смогли распознать в Абдулове киноактера, можно было объяснить только одним: его имя в ту пору еще не было широко известным, и толпы поклонниц его пока не осаждали. Но это время было уже не за горами, а пока наш герой продолжал крутить «амуры» с красивыми женщинами. Среди последних была и известная в ту пору танцовщица Татьяна Лейбель (1946), которая выступала в паре с Владимиром Никольским. По ее словам:
«У нас с Сашей была потрясающая любовь! Такая любовь, что вся Москва завидовала и сходила с ума! Такие сумасшедшие были отношения!..
В 70?х годах я была знаменитой танцовщицей, а Саша – еще неизвестным актером. Я купалась в любви публики, а он только боролся за внимание зрителей. Мы познакомились в компании. Был Жора Мартиросян (с ним Абдулов познакомился и подружился на съемках «Золотой речки» в 1975 году. – Ф. Р.), другие актеры. И Саша с Жорой соревновались: кто произведет большее впечатление на меня. Все это было смешно. Но, когда Саша взял гитару и спел «Свеча горела на столе, свеча горела…», это его любимый романс, он мне понравился. Потом начались наши встречи, он ездил ко мне на гастроли, в театр приглашал…
Он мог прилететь для того, чтобы привезти мне какое-то огромное яблоко, то арбузы дарил, цветы полевые… Я ездила с ним на гастроли, он ездил ко мне в Питер… Неожиданно дарили друг другу цветы на сцене… Было здорово. Потом он позвал переехать к нему в общежитие, сказал: «Я перед твоим приездом всю комнату обил голубым ситцем…» Я приезжаю, и правда вся комната в голубом ситце в цветочек. У меня таких красивых отношений больше никогда не было. Это, наверное, бывает раз в жизни.
Запомнились его поступки. Носил он меня на плечах по всей Одессе, когда мы отдыхали. Творил безумства! Летал в разные города за мной, а я много гастролировала по стране, – это же безумство! Он, не предупредив, мог нагрянуть и звонил: «Я прилетел!»…
По природе своей Саша был романтиком. Он в принципе увлекался многими женщинами… Любил – не знаю. Но увлекался – да. Наверное, это нормально. Уезжал от меня взволнованный очередным увлечением. Но ему быстро надоедало, и он возвращался. Я его понимала. А однажды уехала в Югославию на гастроли, и был такой момент ревности с его стороны!
Ну а потом случилась ситуация, когда я поняла, что мне надо его оставить, уйти. Так будет правильно…»
У этой «ситуации» были имя и фамилия – Ирина Алферова.
Встреча будущих супругов произошла осенью 1976 года. Отметим, что тот год для Абдулова оказался весьма успешным как в личном плане, так и в творческом. Например, именно тогда он начал активно сниматься в кино, записав на свой счет две кинороли: одна выпала на художественный кинематограф, другая на телевизионный. Назовем эти фильмы: «72 градуса ниже нуля» (главная роль – Ленька Савостиков) и т/ф «Двенадцать стульев» (роль – инженер Эрнест Павлович Щукин). Несмотря на то, что в первом случае это была главная роль, а во втором второстепенная – громче всего суждено будет прогреметь именно последней.
Абдулов и Алферова познакомились в начале сентября, когда Ирина поступила на службу в труппу Ленкома. Причем Абдулов на нее тогда произвел не самое хорошее впечатление. Почему? Вот как она сама вспоминает об этом:
«Нашу первую встречу с Сашей я до сих пор помню до мельчайших подробностей. В то сентябрьское утро у меня было какое-то фантастическое настроение – я бежала на свой первый сбор труппы в Ленкоме. Видимо, счастье настолько меня переполняло, что люди оборачивались вслед. Возле кинотеатра «Россия» какой-то молодой человек спросил: «Простите, а можно с вами встретиться?» Я ответила, сияя: «О чем вы?! Неужели вы не понимаете, я иду в Ленком! У меня сейчас первый сбор труппы!» Здесь же, у кинотеатра, какая-то женщина торговала астрами. Парень схватил все цветы из ее ведра и вручил мне.
С огромным букетом я впорхнула в театр и вдруг столкнулась с… Абдуловым. Он с ходу что-то начал мне рассказывать, а у меня в голове проносится мысль: вот что мне в жизни точно не грозит, так это роман с ним! Саша показался таким нескладным, некрасивым, волосы какого-то нелепого рыжего цвета. Но тем не менее я стояла рядом, не уходила, слушала, хотя Абдулов нес сущую несуразицу. В этот момент к нам подошел Янковский. Посмотрел на меня, потом на Абдулова… слегка нагнул голову и, показав на меня рукой, заговорщицки так сказал ему: «О! Твоя жена!» Вообще, вспоминая Олега, до сих пор поражаюсь его прозорливости и интуиции, мудрости…»
Итак, в момент первого знакомства Абдулов был в самое сердце поражен стрелой Амура, хотя у него в то время была возлюбленная – Татьяна Лейбель, с которой он жил в комнате московского общежития больше года. Однако стрела Амура не пронзила тогда сердце Алферовой. Но слова, сказанные Янковским, стали пророческими. Абдулову хватило всего лишь нескольких месяцев, чтобы отбить всех ухажеров Ирины (как в стенах Ленкома, так и вне его) и завоевать ее сердце. И летом 1977 года, во время десятидневных гастролей Ленкома в столице Армении городе Ереване, неприступная крепость по имени «Алферова» пала к ногам Абдулова. Именно там он сделал ей предложение руки и сердца, которое девушка практически сразу же и приняла. Правда, поставила перед кавалером одно условие: он должен был пронести ее на руках через весь парк, где они в тот момент гуляли. И Абдулов поднял Ирину на руки и пронес до самого выхода. Так гласит легенда, которую чуть позже расскажут в СМИ сами герои этой истории. Впрочем, рассказывать будут не только они, но и некоторые другие свидетели тех событий. Например, Татьяна Лейбель – возлюбленная Абдулова.
В те дни, узнав о том, что у ее возлюбленного появилась новая пассия, она предпочла им не мешать. Собрала вещи и тихо покинула их общаговскую комнату, когда Абдулов находился на съемках в Ленинграде. Причем он звонил ей оттуда, просил не делать необдуманных поступков и даже обещал: «Я приеду, и мы все обсудим». Но Татьяна ничего не хотела обсуждать – видимо, понимала, что она для Абдулова уже отрезанный ломоть. Хотя сам он так не считал и какое-то время решал дилемму, кого выбрать – Татьяну Лейбель или Ирину Алферову? В итоге выбрал последнюю. Почему? Вот что об этом рассказывает Т. Лейбель:
«…Вечером сидим с Сашей на кухне. И я решаюсь наконец спросить его: «Что происходит?» «А что происходит?» – отвечает вопросом на вопрос Саша. Ну не могла же я признаться, что читала чужое письмо? (речь идет о любовном послании Алферовой Абдулову, найденном Татьяной в шкафу. – Ф. Р.)
– Толя сказал, что ты ухаживаешь за Ириной. А мне кажется, ты стал ее любовником…
– Но у тебя ведь тоже была связь в Югославии?
А потом Саша произносит совершенно дикую фразу: «Понимаешь, Ира сейчас снимается в «Хождении по мукам». Она такая красавица! Фильм выйдет на экраны, и наутро она проснется звездой!» (премьера фильма состоится 7 ноября 1977 года. – Ф. Р.) – «А ты, значит, будешь рядом со звездой…» – «Ну да… А что такого?»
Меня словно ударили шашкой, и голова покатилась с плеч… Ну что ж… Против лома нет приема. Я даже не стала ничего говорить. Объяснять что-то про Югославию, оправдываться… Смысл? Видимо, Саше кто-то из нашей группы успел доложить, что в Загребе за мной ухаживал один артист балета, красавец-югослав. Мне не в чем было оправдываться: ну сходила с ухажером в кино, в ресторан… Причем не вдвоем, а большой компанией. Саша очень хорошо знал меня: я была преданной подругой, впрочем, такой и осталась до его последней минуты. Он это всегда ценил…
А потом он ушел. Я опять осталась одна в нашей комнатке. Мы здесь счастливо прожили больше двух лет. А теперь все кончилось. Вот тогда я сказала себе: «Таня, пора искать квартиру…»
Вспоминает мама Абдулова Людмила Александровна: «Когда Саша ушел от Тани, она звонила, плакала, просила, чтобы я как-то повлияла на его решение. Она мне нравилась, и я попробовала: «Мам, я ничего не могу с собой поделать, – ответил сын. – В театр пришла новая актриса, Ирина Алферова. Как только увидел ее – пропал»…
Как-то летом звоню в Москву из Конюхово. К тому времени у Саши уже появилась своя жилплощадь и телефон – театр выхлопотал ему двухкомнатную квартиру в Сокольниках. Сын радостно так чуть не кричит: «Мам, приезжайте, я женюсь на Ире Алферовой! У нас дочка Ксюша». Так и сказал «у нас», хотя Ксюша – Ирина дочь от первого брака. Мы с мужем купили большую куклу и поехали. Ира нас очаровала: чистая, открытая, искренняя. И главное, она сильно любила Сашу, а он – ее. Это бросалось в глаза…»
В итоге спустя какое-то время Лейбель уехала в Ленинград, а Абдулов остался в Москве. Но вскоре они снова встретились. Дело в том, что Абдулова утвердили на главную роль в фильме Тофика Шахвердиева «Двое в одном доме», съемки которого проходили в Ленинграде. В нем Абдулов играл главную роль – молодожена Сергея Кононова, а у Лейбель была небольшая роль женщины по имени Яна. Далее послушаем ее собственный рассказ:
«Мы встретились с Сашей в Питере, и он говорит: «Мы должны поговорить». А я снималась на «Ленфильме» в картине, куда меня Саша протежировал. Директриса картины позвала меня на дачу, я поехала и попала в ДТП. Меня привезли в больницу в Сестрорецк с разбитыми коленями, ранами на голове… И получился такой казус. Саша приехал. И мой новый мужчина приехал. Каждый назвался мужем. Врач приходит: «Больная, вы разберитесь в своих мужьях!»
Потом, когда меня увозили в Москву, мы ехали в одном вагоне. Просто через стенку. Саша пришел ко мне: «Я тебя заберу». Я говорю: «Забери». Я была не против, чтобы он меня забрал. Но он не приехал меня забирать. Приехал другой человек и меня забрал. Саша видел, когда меня несли на руках. Я не могла ходить. У меня были шины на ногах…»
После этого случая стало окончательно ясно, что роман Абдулова и Лейбель закончился – Александр остался с Алферовой. А спустя несколько лет Татьяна узнала, что стало причиной такого выбора со стороны ее бывшего возлюбленного. Вот ее рассказ:
«Я тогда работала в «Москонцерте». И вот однажды раздается звонок: «Татьяна Абрамовна? Вас приглашает к себе руководитель отдела Кислицкий». Прихожу на прием. «Здравствуйте, – пожимает мне руку незнакомый мужчина. – Вы меня не помните? А я вас, Татьяна Абрамовна, хорошо знаю… Между прочим, когда-то вмешался в вашу судьбу…» – «Каким образом? Я вас не знаю!» – «Я был директором театра, когда вы жили с Абдуловым. И в принципе мы с Марком Захаровым сыграли в вашей жизни большую роль… Мы хотели создать красивую театральную пару, а вы нам мешали. Саше и Ирине на свадьбу мы подарили двухкомнатную квартиру. Надеюсь, вам все понятно?»
Так вот что хотел мне тогда сказать Саша! Его брак – ширма, это был всего лишь огромный мыльный пузырь. Когда квартира была получена, Алферова, видимо, ему стала неинтересна, и понеслись измены… Через полгода после женитьбы он уже жил своей жизнью. Правда, надо отдать ему должное, растил Ксению как родную дочь».
По поводу измен Лейбель не соврала. Например, вот какая история случилась с Абдуловым во время съемок все того же фильма «Двое в одном доме». Роль Нелли – молодой жены Сергея Кононова (Александр Абдулов) – исполняла Мария Соломина. На тот момент она уже восемь лет как была замужем за актером Виталием Соломиным, и у них уже росла 5?летняя дочка.
Конечно, полноценной изменой этот случай назвать нельзя, но кто знает, как бы сложились эти отношения дальше, если бы Виталий Соломин не вышел гулять с собачкой.
Итак, в 1978 году Абдулов сыграл в кино молодожена и в том же году стал молодоженом в реальной жизни, взяв в жены Ирину Алферову. Свадьба была из разряда «скромнее не придумаешь» – на ней присутствовали всего… четыре человека: жених с невестой и два свидетеля. Этой компанией был отмечен и поход в ЗАГС. Скромность сия объяснялась просто – новобрачные в то время получали в «Ленкоме» всего по 80 рублей. Однако после свадьбы Захаров поднял молодоженам зарплату, а также помог им через Моссовет получить отдельную двухкомнатную квартиру в Сокольниках (ту самую, про которую рассказала Лейбель). Видимо, правда в словах последней все-таки есть. Марк Захаров всегда был коммерчески ориентированным режиссером и вполне мог додуматься до того, чтобы создать в своем театре звездную пару. Тем более эта идея лежала на поверхности, поскольку такие пары уже были в некоторых московских театрах: у «Таганки» это были Владимир Высоцкий и Марина Влади, Валерий Золотухин и Нина Шацкая, у Театра имени Маяковского – Александр Лазарев и Светлана Немоляева, у «Современника» – Олег Табаков и Людмила Крылова, Олег Ефремов и Алла Покровская и т. д.
Тем временем именно после того, как Абдулов и Алферова стали жить вместе, к ним и пришла настоящая актерская слава. Причем к Алферовой она пришла чуть раньше, о чем я уже упоминал. В начале ноября 1977 года по ЦТ состоялась премьера 13?серийного телефильма «Хождение по мукам», где Ирина сыграла одну из главных ролей – Дашу.
У Абдулова такой звездной роли пока не было, но таковая была уже на подходе. Весной 1978 года он начал сниматься у Марка Захарова в телефильме, который прославит его на всю страну – в «Обыкновенном чуде», где он исполнил роль Медведя, влюбленного в принцессу (эта роль досталась Евгении Симоновой, с которой Абдулов уже играл любовь в фильме «Золотая речка»).
В том же 1978 году Абдулов и Алферова имели все шансы прославиться как супружеская пара, снимись они тогда в главных ролях в мини-телесериале (три серии) «Д’Артаньян и три мушкетера». Ей досталась роль Констанции Бонасье, ему – самого Д’Артаньяна. Однако в итоге в этом проекте осталась одна Алферова, а Абдулова исключили из списка в самый последний момент, когда он уже был утвержден и примерял костюмы (дорогу ему, как известно, перебежал Михаил Боярский, который, без всяких сомнений, был буквально рожден для этой роли, в отличие от Абдулова). Впрочем, в качестве актера-эпизодника Абдулов в этом проекте все-таки остался, сыграв две крохотные рольки: любопытствующего зеваки-плотника за спиной господина Бонасье и раненого гвардейца кардинала, лежащего на земле после стычки возле монастыря Дешо. Судя по всему, эти рольки возникли в период приездов Абдулова к своей жене в Одессу и во Львов, как дань уважения Юнгвальд-Хилькевича в адрес актера. Самое интересное, по отношению к Ирине Алферовой режиссер испытывал несколько иные чувства. Уже в наши дни Юнгвальд-Хилькевич выскажет мнение относительно своего давнего сотрудничества с Алферовой, причем это мнение будет разным: в первом случае вполне благожелательным, во втором – критическим.
Итак, вот отрывок из его книги «За кадром», которая вышла в свет в 2000 году: «Ирину Алферову мне навязали. И это меня очень раздражало. Алферова нравилась руководству телевидения, потому что хорошо снялась в «Хождении по мукам». Я хотел утвердить Женю Симонову, но мне не дали. Ира не знала этого. У нас были нормальные отношения, и она осталась довольна своей ролью. Но ей было трудно на съемках. Были проблемы с музыкальностью. Ей было тяжело танцевать и петь одновременно. Она немного сутулая. Бонасье Жени Симоновой была бы более изысканно-хитрой, лукавой, ускользающей. А Ирина Алферова – глубоко славянский тип. И французская легкость ей просто несвойственна. Я же не изменил своего замысла по прочтению этого образа и натаскивал Иру на то, что с легкостью могла бы сделать Симонова. Вот за это я чувствую перед Алферовой неловкость. Мне надо было идти от ее способностей, ее дарования. От ее грубоватого голоса (в фильме роль озвучила Анастасия Вертинская. – Ф. Р.). Бонасье могла быть и такой – с низким голосом, как у самой Алферовой. Надо было построить на этом комедию, ведь из всего можно смех выжать… Но я «подтаскивал» индивидуальность Иры под свою идею образа. После «Мушкетеров» я подобного никогда больше не допускал.
Актеры Иру поддерживали. Они очень порядочные люди и высоко держат марку своего клана…
Теперь я знаю о том, что после просмотра фильма огромное количество народу фантастически влюбилось в госпожу Бонасье, а значит, и в Алферову. Так что оказалось неважным то, какими средствами достигнуто создание образа. Главное, результат был тот, который и должен быть в кино. Художественный…»
А вот что рассказал режиссер в интервью журналу «Караван историй» двенадцать лет спустя – в июне 2012 года:
«Чтобы Боярский стал Д’Артаньяном, мне пришлось снимать Ирину Алферову. И это стало моей личной катастрофой и бедой для фильма. Но из ЦК КПСС давили жестко: «Боярский будет играть, если возьмешь Алферову». Не знаю доподлинно почему, но она пользовалась особыми привилегиями, получила квартиру и была назначена в «Ленком». Насколько мне известно, за двадцать или тридцать лет Марк Захаров не занял ее в своих спектаклях ни в одной главной роли. Не сговариваясь, мы оба оскорбились действиями совковых чиновников, и наше к ним отношение срикошетило в Алферову. А если принять во внимание, что и актрисой хорошей я ее не считал, можно представить мою к ней «любовь».
Она была замужем за болгарским дипломатом, вернулась из Болгарии с дочкой, сыграла в «Хождении по мукам» (отметим: замечательно сыграла, что весьма странно в свете утверждений, что она бесталанна. – Ф. Р.). Как раз с этой картиной Алферова в компании работников ЦК ездила в Германию. Поездка сблизила их настолько, что Лапин, возглавлявший Гостелерадио, вынужден был подчиниться указаниям сверху. И это несмотря на то, что на Констанцию уже была утверждена фантастическая актриса Женя Симонова в паре с Игорем Костолевским в роли Бэкингема. Костолевский из солидарности, по праву сочтя меня предателем, отказался играть, и я потерял этих людей навсегда, они перестали со мной общаться. Теперь понимаю: не надо было прогибаться перед начальством… Ну что, расстреляли бы меня за то, что я не снимаю Алферову? Но тогда, каюсь, не ошибочка, а прямо несчастье вышло.
Оскомина до сих пор. Эта Констанция мне всю картину испортила, она же типичная кухарочка из приличного дома, хорошенькая, но вовсе не приближенная фрейлина королевы Франции. Актриса Алферова, по-моему, никакая. Она, например, не могла, танцуя, петь, то есть рот открывать. Пела за нее Дриацкая из питерского театра оперетты. Балетмейстер фильма – великий Юлий Плахт, промучившись с Алферовой около двух часов, написал заявление о расторжении договора и отказался от дальнейшей работы на фильме. Еле уболтали продолжать. В результате она только танцует в картине. А рот не открывает! Ну, не смогла. Плах называл ее «инвалидом 1812 года». Может, я и стал для Боярского папой Карло, но не знаю, кем надо быть, чтобы из такого полена, как Алферова, что-нибудь вытесать. Говоришь ей: «Помаши, уходя, рукой Д’Артаньяну, но незаметно для господина Бонасье, – она пальчиками перебирает. – Ну чего пальчиками-то? Ручкой помаши вот так, чуть-чуть», – показываю как. Не может! Это тоже осталось в фильме. Ей, конечно, тяжело: не своей профессией занимается. Поэтому мне, в отличие от многих, Алферова красивой не кажется. И мне понятно, почему Абдулов изменял ей на всех углах…»
Вот такие два, в общем-то, разных мнения об Алферовой прозвучало из уст одного режиссера. Скажем прямо, спорное мнение, поскольку актерский талант у Алферовой, безусловно, есть. Об этом говорит и ее роль в 13?серийном (!) сериале «Хождение по мукам», да и в «Мушкетерах» она «обедни» не испортила. Это, кстати, и сам Юнгвальд-Хилькевич признал в первом отрывке о ней – в книге «За кадром». Да и в других тогдашних ролях она была на высоте: взять, к примеру, роль в фильме «С любимыми не расставайтесь» (1980), о которой у нас еще пойдет речь чуть ниже.
1 января 1979 года Абдулов и Алферова стали триумфаторами. Почему? Дело в том, что именно в тот день одновременно вышли на экран два фильма, где они исполняли главные роли. Правда, триумф Абдулова был все-таки покруче. Надеюсь, читатель догадался, о каком именно фильме с его участием идет речь. Об «Обыкновенном чуде», премьера которого прошла по ЦТ в первый день нового года. Именно на следующий день после этого показа Александр Абулов и проснулся знаменитым. С этого момента и начала свой отсчет его звездная слава, растянувшаяся на четверть века.
Отметим, что затем в течение года на экраны страны выйдут еще четыре фильма с участием Абдулова: «Двое в одном доме» (июль), «Все решает мгновение» (июль), т/ф «Место встречи изменить нельзя» (Жженый) (ноябрь), т/ф «Красавец-мужчина». Скажем прямо, внушительный набор, говорящий о том, что Абдулов сумел выбиться в одного из самых снимаемых молодых актеров советского кино.
Что касается Алферовой, то она в споре с супругом брала не «крутизной», а частотой – в течение первых трех месяцев 1979 года на экраны страны вышло сразу три фильма с ее участием: «Черная береза» («Беларусьфильм», режиссер В. Четвериков; главная роль – Татьяна), «Ссыльный № 011» («Арменфильм», режиссер Л. Вагаршян; роль – Алиса Варламцева), «Осенние колокола» (Киностудия имени Горького, режиссер В. Гориккер; главная роль – Царица).
Самым популярным в списке фильмов с участием Алферовой суждено было стать мини-сериалу «Д’Артаньян и три мушкетера», премьера которого состоялась в самом конце декабря 1979 года. Фильм стал настоящим бестселлером, собрав у экранов чуть ли не всю страну. Впрочем, за месяц до этого то же самое случилось с другим сериалом – пятисерийным фильмом С. Говорухина «Место встречи изменить нельзя», где у Абдулова, как мы помним, была роль одного из бандитов – Жженого. Роль небольшая, да еще «обезображенная» (Абдулову пришлось делать грим – наносить ожог на половину лица), но фильм тоже стал безоговорочным хитом.
Что касается театра, то там предпочтительнее было положение Абдулова. В то время как Алферова бегала в массовке или играла роли второстепенные, ее звездный супруг имел несколько больших ролей. Это были: лейтенант Плужников (главная роль) в «Списках не значился» Б. Васильева (1975; за эту роль Абдулов был удостоен премии «Театральная весна»), Хоакин (главная роль) в «Звезде и смерти Хоакина Мурьеты» (1976) А. Рыбникова, Марцелл в «Гамлете» В. Шекспира (1977; спектакль быстро сошел со сцены), Никита в «Жестоких играх» (1979) А. Арбузова.
Итак, если в театре Абдулов был «круче» своей супруги, то в кино их творческий спор в какой-то мере шел на равных (однако уже очень скоро супруг заметно обгонит свою вторую половину в этом плане). Об этом говорит и то, что именно в 1979 году Абдулов и Алферова были утверждены в свой первый совместный фильм, где они играли, по сути, себя самих – молодых супругов. Речь идет о фильме «С любимыми не расставайтесь», снятом режиссером Павлом Арсеновым на Киностудии имени Горького (премьера – апрель 1980 года). Сюжет: молодожены Катя и Митя разводятся – с обидой, разочарованием, ревностью. Но все дело в том, что их развод – это дурь, глупость и на самом деле они по-прежнему любят друг друга, только не могут перешагнуть через собственную гордость. Финал фильма буквально разрывает душу зрителей напополам. Катя попадает в больницу, Митя ее навещает, и там с женщиной случается истерика: она кричит «Митя, я скучаю по тебе!» с такой болью, что слезы наворачиваются на глаза. Эпизод длится больше двух минут и является одним из лучших в фильме. Кто еще не видел эту картину, советую посмотреть – может, поможет избежать ошибок в семейной жизни.
Между тем в самом начале 80?х Абдулов и Алферова пережили не киношные, а самые настоящие личные трагедии – они потеряли своих отцов. Первым это пережил Александр, отец которого, Гавриил Данилович, ушел из жизни 24 февраля 1980 года от инфаркта. Причем смерть его настигла на следующий день после дня рождения старшего сына Владимира (1947), который, в свою очередь, пережил отца всего… на два месяца. Владимира убили неизвестные в местном парке с целью ограбления – при нем был фотоаппарат. Преступников так и не нашли.
Отец Алферовой ушел из жизни в 1981 году. Причем Ивану Кузьмичу Алферову на момент смерти было едва за шестьдесят – мог бы еще жить и жить. Однако сказались болезни, которые он приобрел вследствие своей пагубной привычки – алкоголизма.
В начале 80?х только в двух фильмах Абдулов и Алферова снимались вместе: в фильме «Предчувствие любви» режиссера Тофика Шахвердиева с «Мосфильма» (премьера – 18 декабря 1982 года) и телефильме «Суббота и воскресенье» Константина Апрятина (премьера – 1982 год). В обеих лентах наши герои играли возлюбленных.
Но если говорить о популярности супругов, то здесь Абдулов был в явном фаворе – на его счету было целых три блокбастера, покорившие миллионы: «Карнавал» Татьяны Лиозновой (премьера – июнь 1982 года, 9?е место в прокате, 30,4 млн зрителей, роль – Никита) и два телефильма – «Чародеи» Константина Бромберга (премьера – 31 декабря 1982 года, роль – Иванушка Пухов) и «Ищите женщину» Аллы Суриковой (премьера – 1 января 1983 года, роль – Робер де Шаранс). У Алферовой таких «нетленок», увы, не было. Хотя лично мне нравится ее роль в детективе на материале гражданской войны «Без видимых причин» режиссера Е. Татарского (премьера – август 1982 года), где Алферова исполнила отрицательную роль: ту самую преступницу, которая почти весь фильм мастерски водит за нос сыщиков из ЧК.
Таким образом, в начале 80?х годов Абдулов уже по праву считался одним из самых популярных молодых актеров советского кино. Театр имени Ленинского комсомола, в котором он работал, именно благодаря таким актерам, как Абдулов, пользовался огромной любовью зрителей. Особенный успех выпал тогда на долю двух музыкальных спектаклей: «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» и «Юнона и Авось», в которых Александр исполнил ведущие роли – Хоакина Мурьету и Еретика. После каждого из этих спектаклей толпы поклонниц осаждали служебный выход Ленкома в надежде увидеть своего кумира или прикоснуться к нему. Однажды такое прикосновение едва не стоило Абдулову здоровья. Когда он вышел на улицу и увидел толпу девиц, он опытным глазом сразу выделил среди них некую особу, которая была на удивление спокойна и держала правую руку за спиной. Едва он приблизился к своему автомобилю, эта девица бросилась к нему и с криком «Не доставайся никому!» плеснула в него из стакана соляную кислоту. Опередив маньячку на какую-то долю секунды, Абдулов сумел пригнуться, и только поэтому кислота не задела его. Как говорится, повезло.
Еще об одном похожем случае рассказывает мама Абдулова Людмила Александровна: «Однажды с Севера заявился мужчина, от которого ушла жена с ребенком. Он почему-то вбил себе в голову, что произошло это из-за Саши! Приехал в Москву, вскрыл их с Ирой квартиру (интересно, от кого он узнал их адрес, ведь в «Мосгорсправке» адреса известных актеров никому не давали? – Ф. Р.) и спрятался там. А когда Саша вернулся домой, бросился на него, размахивая топором и крича «Верни мне сына и жену!». Саша стал сопротивляться, он мог за себя постоять, но и мужик оказался не слабым и все-таки ударил топором сына по плечу. Он долго ходил потом с перевязанной рукой. Друзья звали его «Леннон недобитый»…»
Стоит отметить, что в те годы Абдулов пользовался спросом не только среди девиц-поклонниц, но и в среде… комсомольской номенклатуры. Как вспоминает сам актер:
«Я бывал в комсомольских банях, когда секретари гуляют. Я там такого насмотрелся! Представьте себе, сидят интеллигентные люди, говорят умные, правильные вещи – срабатывает сдерживающий фактор: присутствие постороннего человека, то есть меня, артиста. Выпивают стакан. Еще стакан. Сдерживающие факторы перестают срабатывать – ты уже становишься своим. «Неужели у тебя нет премии Ленинского комсомола? Ну, старик, ты даешь! Петя, – обращается старший комсомолец к младшему, – завтра же организуй Абдулову премию…» Еще стакан. И понеслось. И уже девочки. И все остальное. А наутро эти люди тебя даже не узнают…»
Фильмы, где Абдулов и Алферова снимались вместе, все же не имели той популярности, которая могла бы вознести эту супружескую чету на вершину зрительской любви. Это сделало телевидение в январе 1983 года, когда на голубых экранах был показан «Новогодний аттракцион» – эстрадная передача, снимавшаяся в цирке на Цветном бульваре. В том выпуске этого супершоу Абдулов и Алферова, гарцуя на двух прекрасных скакунах, спели дуэтом песню «Рассвет, закат» (Ю. Маликов – В. Пресняков). Вот как об этом вспоминает один из создателей этого шоу и его ведущий иллюзионист Игорь Кио:
«Не назвал бы Сашу Абдулова с Ирой Алферовой профессиональными наездниками. Но задумано было, что песню свою они исполняют на скаку. Страх они (особенно Ирина), конечно, испытывали. Тем не менее выглядели настолько лихо, что поклонникам Алферовой и Абдулова легко было поверить в их цирковое предназначение…»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.