Михаэль Шумахер

Михаэль Шумахер

Семикратный чемпион мира, обладатель всех мыслимых и немыслимых рекордов в автоспорте, уникальный спортсмен, известный любому человеку на планете, хотя бы раз слышавшему слова «Формула-1»… Вы думаете, его любят? Как бы не так! Конечно, для миллионов болельщиков он является идолом, но очень многие поклонники автоспорта относятся к нему, мягко говоря с прохладцей. Да что там простые болельщики, если даже боссы «Формулы-1» в душе его тихо ненавидят. А как иначе, ведь своими победами Михаэль Шумахер довел отлаженный, казалось бы, механизм «Большого цирка» до кризиса. Безоговорочное доминирование Шумахера привело к падению интереса к гонкам. Что интересного и интригующего может быть в чемпионате мира, исход которого ясен чуть ли не с самого начала? Нет заинтересованности у болельщиков – нет рекламы и спонсоров, а нет рекламы и спонсоров – нет денег… И вроде бы лет ему уже немало, и выиграл все, что можно, а вот не уходит на покой, хоть ты плачь… Вновь и вновь Шумахер выводит ярко-красный «Феррари» на трассу, вновь и вновь выигрывает гонки, и неизвестно, сколько еще это будет продолжаться. Наверное, в своих самых страшных снах шеф «Формулы-1» Берни Экклстоун видит, как Михаэль остается в «Формуле» еще лет десять и становится… семнадцатикратным чемпионом мира. Какой ужас…

В маленьком немецком городке Керпен-Манхейм много уличных фонарей. Интересный факт, не правда ли? Но какое отношение это имеет к нашему герою? Оказывается, самое прямое. В Керпен-Манхейме Михаэль родился 3 января 1969 года. А однажды, когда ему было четыре года, он пришел домой весь в ссадинах, с залитой кровью футболкой и разорванными штанами. Только что он врезался на своем карте в фонарный столб. «Мама, папа, это я, привет! – беззаботно крикнул Михаэль с порога. – Я тут немного поцарапался, но со мной все в порядке, не волнуйтесь!»

Минуту назад он хотел броситься на шею к матери и разрыдаться от жалости к себе. Но мальчик понимал, что тогда у него могут забрать его любимый карт. Пусть эту машинку смастерил в гараже отец, пусть на ней стоял мотор от старой газонокосилки, но ведь это был его карт!

Он вошел в комнату. Родители, Рольф и Элизабет, с ужасом посмотрели на сына, однако вслух ничего не сказали. Только когда Михаэль ушел умываться, мама дала волю чувствам и разрыдалась. В душе у Рольфа Шумахера тоже бушевал ураган эмоций, однако он сказал жене: «Не плачь, бери пример с сына. Посмотри на него – ему всего четыре года, ему больно, но он держится молодцом. Наш Михаэль – настоящий боец. Если ради гонок он готов терпеть боль, значит, ему не жить без гонок. Мы должны ему помочь!»

Родители решили, что их чадо и фонарные столбы будут в большей безопасности, если сын начнет ездить на местной картинговой трассе. Так в картинг-клубе Керпена появился самый молодой в его истории пилот. Отец сделал Михаэлю новый карт из деталей выброшенных на свалку машин и с мотором со старого мотоцикла. На таком вот «чуде техники» Михаэль через два года выиграл клубный чемпионат, несмотря на то что его соперники были старше, опытнее и имели настоящие гоночные карты, а не самоделку, как у Шумахера. Это была первая настоящая победа Михаэля. После церемонии награждения он со всех ног бежал домой, чтобы показать родителям полученный за победу кубок.

Что испытывает шестилетний мальчик, когда первый раз в жизни ему удается добиться чего-то действительно стоящего и опередить своих сверстников-соперников? Естественно, что радость от победы и гордость за самого себя. Михаэль вихрем ворвался в дом и закричал: «Мама, папа, я чемпион! Я победил, я сделал их всех!» Но Рольф Шумахер, по крайней мере с виду, не разделял восторгов сына. Он строго посмотрел на Михаэля и сказал: «Ты действительно победил, но это еще не значит, что ты кого-то, как ты говоришь, «сделал». Ты многому научился, показал хорошее время, обогнал многих, но это еще не значит, что стал настоящим чемпионом. Запомни, Михаэль, – хвастуны, которые одержали только одну победу, никогда не становятся настоящими чемпионами! Тебе еще многому нужно научиться, очень многому!» После этих слов «чемпион» сразу же превратился в обычного обиженного мальчика. Когда расстроенный Михаэль ушел плакать в свою комнату, Элизабет с укоризной посмотрела на мужа.

– Зачем ты с ним так строго обошелся, ему ведь всего шесть лет и это его первая победа, – сказала она.

– Ничего, пусть учится уже сейчас. Я на самом деле доволен, что он выиграл этот кубок. Но если Михаэль действительно станет чемпионам, а я в это верю, не только я, но и другие будут строго судить каждый его шаг. Так что пусть привыкает…

Картинг – это, пожалуй, самый простой и дешевый вид автоспорта, однако и для занятий картингом требуются большие деньги, ведь только за то, чтобы бороться за место в первой десятке европейского или мирового чемпионата мира, требуются десятки и даже сотни тысяч долларов. У семьи Шумахеров таких денег никогда не было. Отец Михаэля работал строителем, временами подрабатывал автомехаником, а мама продавала картошку фри в маленьком ресторанчике. Семья Шумахеров, конечно, не бедствовала, однако самостоятельно обеспечить довольно дорогостоящее увлечение сына не могла. Это не Сенна, отец которого, бразильский миллионер, построил на семейной ферме специальную трассу, на которой будущий «бразильский волшебник» наматывал первые круги. Рольф Шумахер мог дать своему сыну только карт, сделанный из всякого хлама, собранного на автосвалке. Для картинг-клуба Керпена этого, с грехом пополам, хватало, но вот дальше…

Отец с тревогой ждал того момента, когда сыну придется оставить автоспорт, тем более что кроме картинга Михаэль увлеченно занимался футболом и дзюдо. В школьной футбольной команде он пользовался большим уважением. Говорят, правда, что свой авторитет Михаэль завоевывал во многом благодаря тому, что сумел доказать одноклассникам, что он и известный немецкий вратарь 1970-х годов Тони Шумахер – близкие родственники. Как бы там ни было, Михаэль неплохо играл в футбол и был одним из лучших в школьной команде. И сейчас он нередко принимает участие в различных благотворительных и показательных матчах, а специалисты, наблюдая за его игрой, утверждают, что, возможно, он стал бы выдающимся футболистом. Правда, сам гонщик оценивает свои футбольные способности достаточно скромно: «В юности я хотел попасть хотя бы в какую-нибудь профессиональную футбольную команду. Но, видимо, был недостаточно хорошим игроком. Приходилось просиживать штаны на скамейке, в глубоком резерве. Если честно, я с тех пор не слишком продвинулся… Хотя когда я переехал из Монако в Швейцарию, у меня снова появилась возможность заниматься футболом, что я с большим удовольствием и делаю. Мне удается регулярно тренироваться и играть. В общем, мне это дело нравится».

Он вырос и стал осознавать, что в жизни не всегда удается заниматься любимым делом, хотя, по большому счету, слишком серьезно к своим увлечениям не относился. Да и в школе Михаэль учился не слишком усердно. «Я занимался тем, что мне нравилось, в общем, был самым обычным мальчишкой, – вспоминал Шумахер. – Мне в детстве никогда не приходила в голову мысль, что мои забавы станут основой всей последующей жизни… Ни одному ребенку не нравится ходить в школу (спорное мнение, но так думает Шумахер. – Авт.), и мне не нравилось. Но сегодня я жалею, что что-то упустил, хотелось бы знать больше о некоторых вещах. Мудрость всегда приходит позже предусмотрительности».

В одиннадцать лет ему пришлось выбирать: принять участие в очередной гонке или в соревнованиях по дзюдо. Он и сам уже стал понимать, что гонки требуют больших денег, которых взять негде. Да и дзюдо, в общем-то, ему нравилось. И Михаэль предпочел борьбу на татами борьбе на гоночной трассе. Он был уверен в своей победе, да и тренер постоянно говорил ему, что он сильнейший в своей группе…

«Я и сегодня не могу смириться с этим. Ведь я тогда проиграл, а уходить побежденным я не привык». С тех пор прошло больше двух десятков лет, Михаэль уже давно стал лучшим гонщиком мира, но до сих пор вспоминает те соревнования по дзюдо, на которых занял всего лишь третье место. Тренер утешал его, говорил, что в следующем году он обязательно станет первым, однако Михаэль понял, что выбрал неверный путь, и решил вернуться в картинг-клуб.

К счастью, черная полоса в жизни Михаэля сменилась белой. Наконец-то решилась проблема финансирования его выступлений в картинге. На счастье юного Шуми, в Керпене жил некий небедный человек Юрген Дилк. Вряд ли Дилк, сын которого Гвидо гонял вместе с Михаэлем в картинг-клубе, думал о том, что помогает будущему лучшему автогонщику всех времен и народов, и все же именно он, разглядев талант Михаэля Шумахера, купил ему новый карт и оплатил его участие во всех соревнованиях по картингу, проводимых в Германии.

В 1984 году Михаэль занял первое место в чемпионате Германии по картингу среди юниоров, в 1985-м – повторил свой успех в германском чемпионате и завоевал второе место в мировом первенстве по картингу. А в 1987 году стал первым и в Германии, и в Европе. Но что же дальше, ведь картинг Михаэль явно перерос, а для серьезных «формул» был еще молод и неопытен? Как будто специально для Шумахера в 1988 году в Германии появилась «Формула-Кениг» – состязания пусть и маломощных, но уже настоящих гоночных автомобилей. Михаэль выиграл девять гонок из десяти и стал чемпионом. В это же время он завоевал второе место в европейской «Формуле-Форд» и шестое – в немецкой «Формуле-Форд».

Успешное развитие карьеры гонщика зависит не только от его таланта и трудолюбия, но еще и от того, сможет ли подающий надежды пилот попасть в поле зрения боссов автоспорта. Михаэлю Шумахеру повезло – его заметил Вилли Вебер, один из ведущих менеджеров автоспорта в Германии. «Некий Михаэль Шумахер заинтересовал меня сразу же, как только я увидел его в гонке, – вспоминал Вебер. – Я, собственно говоря, даже не знал, как он выглядит. Однако его техника пилотирования сразу бросилась мне в глаза. Мы с ним познакомились и я предложил попробовать себя в «Формуле-3» на одной из моих машин. Он был в восторге от моего предложения. Ему хватило нескольких кругов, чтобы полностью почувствовать новую для него машину. Он сразу же проехал круг на полсекунды быстрее, чем гонщики, которые ездили за мою команду целый год!»

Вилли сразу же разглядел в юном пилоте будущую звезду автоспорта и подписал с ним десятилетний контракт на ведение всех финансовых дел Шумахера. Это уже серьезно – в 1989 году Михаэль попал в немецкую «Формулу-3», от которой до заветной «Формулы-1» оставался всего один шаг. Именно тогда он встретился со своими будущими соперниками по «Формуле-1» австрийцем Карлом Вендлингером и немцем Хайнцем-Харальдом Френтценом. Весь сезон между тремя пилотами шла упорная борьба за титул чемпиона. В результате Карлу удалось опередить Хайнца-Харальда и Михаэля лишь на одно очко. Интересно, что в те времена специалисты считали Вендлингера и Френтцена будущими чемпионами «Формулы-1», Шумахеру же отводилась роль «крепкого середняка». Да, Карл Вендлингер и Хайнц-Харальд Френтцен – известные имена в автоспорте, но разве могут их достижения сравниться с шестью чемпионскими титулами Михаэля Шумахера в «Формуле-1»? Справедливости ради отметим, что карьеру Вендлингера в 1994 году сломала страшная авария в Монако, в результате которой австриец почти месяц пробыл в коме. Через несколько лет Карл Вендлингер вернулся на гоночные трассы, однако попасть в «Формулу-1» уже не смог.

Сезон 1990 года начался неудачно – из-за механических проблем Михаэль не смог финишировать в первых двух гонках сезона в Цолдере и Хоккенхайме, а на следующем этапе в Нюрнбургринге сумел занять лишь пятое место. Но Михаэль не сломался. Из оставшихся семи гонок он выиграл пять и завоевал звание чемпиона в «Формуле-3». В том же 1990 году Шумахер принял участие в немецком чемпионате в классе спорт-прототипов. Именно тогда он узнал, что такое по-настоящему мощный автомобиль, ведь мощность болидов «Формулы-3» в то время составляла не более 170 лошадиных сил, а под капотом его спорт-прототипа «Мерседес-Бенц» было 700 «лошадей».

Следующий год Шумахер вместе с Карлом Вендлингером начинал за рулем «Мерседеса». И вновь в начале сезона сходы следовали один за одним. «Мерседес-Бенц» был явно слабее других автомобилей чемпионата, и все же Михаэлю удалось выиграть последнюю гонку сезона.

Казалось бы, что еще нужно боссам «Формулы-1» – появился молодой талантливый пилот, умеющий побеждать, имея в своем распоряжении не самые лучшие автомобили? Но «Формула-1» – это прежде всего большие деньги. За место в команде нужно платить, а денег ни у Михаэля, ни у его менеджера Вилли Вебера не было. Вилли попробовал было пристроить своего подопечного в «Джордан», но безуспешно. Эдди Джордан, хозяин команды, за место в кокпите своего болида запросил деньги, причем немалые. Читателю, мало знакомому с миром «Формулы-1», может показаться странным, что за место в команде нужно платить. Однако это обычная практика – начинающие пилоты, не показавшие ничего сверхъестественного на юношеском уровне, платили малобюджетным командам, или за них платили менеджеры и спонсоры. А Михаэля, еще раз повторимся, будущей суперзвездой никто не считал, среди молодых немецких гонщиков самыми перспективными называли Френтцена и Вендлингера.

«Эх, как же я так прокололся!» – наверное, думал Эдди Джордан в 1991 году. За место в своей команде он запросил у Вилли Вебера слишком много. В принципе, его можно понять – Шумахер не звезда, в то же время за «Джордан» выступали два вполне приличных пилота – итальянец Андреа де Чезарис и бельгиец Бертран Гашо. Вилли Вебер и Эдди Джордан так и не договорились, и, возможно, Михаэлю еще долго пришлось бы ждать места в «королевской Формуле». Однако летом 1991 года как нельзя кстати (для Шумахера, конечно) Бертран Гашо избил какого-то безвестного таксиста и угодил в кутузку. Сезон был в самом разгаре, и тут уже Эдди Джордану пришлось обращаться к Шумахеру. «В пятницу Гашо загремел в тюрьму, – вспоминал Джордан, – а в понедельник я позвонил Шумахеру и попросил приехать на нашу базу в Англию. Во вторник днем он уже познакомился с машиной. В четверг утром в Бельгии я встретился с Вилли Вебером, и мы подписали соглашение».

Дебют молодого немца в «Формуле-1», состоявшийся в конце августа 1991 года, был впечатляющим. Сев за руль незнакомой машины и не зная толком трассы Спа-Франкошам, где проходил Гран-при Бельгии, Михаэль сумел занять седьмое место в квалификации. Правда, накануне трассу гонки Михаэль все-таки изучил, проехав по ней… на велосипеде.

И хотя в гонке Шумахер сошел из-за поломки коробки передач уже на первом круге, стало ясно – его будущее в «Формуле-1» обеспечено. После гонки в Бельгии в боксах только и говорили о Шумахере. Надо сказать, что Вилли Вебер постарался как можно сильнее «раскрутить» своего подопечного, рассказывая всем, каким огромным талантом обладает молодой гонщик. И нужный эффект был достигнут. Возможно, именно поэтому Вилли Вебер до сих пор является менеджером Михаэля Шумахера и получает около 20 % с немалых доходов своего клиента.

На Михаэля «положил глаз» руководитель итальянской команды «Бенеттон» Флавио Бриатторе. Как мы уже знаем, Эдди Джордан заключил с Шумахером соглашение, и это было его ошибкой. Именно соглашение, а не долгосрочный контракт. Пользуясь тем, что юридически Шумахер не принадлежал «Джордану», Бриатторе решил переманить гонщика в «Бенеттон». Эдди Джордан, который до этого не горел желанием видеть Шумахера в своей команде, теперь уже ни за что не хотел его отпускать. «Может быть, Михаэлю действительно было лучше уйти в «Бенеттон», – говорил Эдди Джордан. – Но ведь в 1991 году они были в том же положении, в котором моя команда находится сейчас, и останься Михаэль у нас на какое-то время, «Джордан» мог бы добиться гораздо большего. Я прекрасно понимаю, кого потерял». Эдди попытался в судебном порядке отстоять свои права на молодого пилота, однако юристы «Бенеттона», обнаружив «дыру» в соглашении, легко «отбили» Михаэля.

«Бенеттон» подписал с Михаэлем контракт на остаток сезона 1991 года. По иронии судьбы на Гран-при Бельгии 1991 года лучшее время прохождения круга показал пилот «Бенеттона» Роберто Морено. Однако перед следующим этапом Флавио Бриатторе уволил Роберто из команды, чтобы освободить место для Шумахера. В первой же гонке за итальянскую команду Михаэль занял пятое место, обогнав, кстати, своего партнера по команде. А его партнером был не кто-нибудь, а трехкратный чемпион мира бразилец Нельсон Пике. Отношения между Пике и Шумахером не сложилось, что, в общем-то, вполне объяснимо. Нельсон хоть и являлся признанным авторитетом в мире «Формулы-1», к тому времени уже был на закате своей славной карьеры, и поэтому не пришел в восторг от талантливого новичка, способного ехать быстрее его. Невольно Михаэль стал причиной ухода великого бразильца из «Формулы-1». Но был в «Формуле» еще один бразилец, и тоже, как и Пике, трехкратный чемпион мира…

– Я не думаю, что Сенна ехал сегодня, как чемпион. Сам не может и другим не дает…

«Вот это да… А этот Шумахер – смелый парень, – подумали журналисты, присутствовавшие на пресс-конференции после третьего этапа сезона 1992 года, состоявшегося на бразильской трассе «Интерлагос». – Сказать такое про Сенну, да к тому же у него на родине, мог позволить себе только «профессор» Прост, а тут какой-то юнец, который не провел в «Формуле» еще и десяти гонок…»

Однажды известный австралийский журналист Пол Трэтхарт сказал об Айртоне Сенне: «Сенна – особенный. И дело не только в том, что он – водительский гений. Даже если бы Айртон был посредственным гонщиком, знакомством с ним я мог бы гордиться. Мягкий, умный, удивительно интеллигентный человек, с которым часами можно говорить о тысячах разных вещей, не коснувшись ни разу «Формулы-1» и автоспорта вообще». И действительно, в обычной жизни Айртон был именно таким. Но как только дело касалось гонок, ангел превращался в дьявола – ради победы Сенна ни перед чем не останавливался.

В 1991-м, в год дебюта Шумахера, Сенна завоевал свой третий чемпионский титул. Тогда на шумиху вокруг молодого немца он не обращал никакого внимания. Однако на следующий год ситуация изменилась. Из «Формулы» ушел давний соперник «бразильского волшебника» Ален Прост, и Сенна думал, что легко завоюет очередной титул. Однако его новый «Мак-Ларен», который перед началом сезона называли «электронным чудом», на поверку оказался «электронной телегой», медленной и ненадежной. А тут еще этот выскочка Шумахер…

Михаэль очень быстро освоился в «Формуле» и понял, что способен бороться на равных с великими гонщиками. «Я никогда не смотрел на других гонщиков, как на образец для подражания. Я никогда не хотел стать Айртоном Сенной или Аленом Простом, – говорил Михаэль. – Я всегда хотел быть самим собой. И после моей первой гонки за «Бенеттон», я знал, что могу соревноваться с этими парнями. Я ехал позади Проста, и на самом деле тогда был гораздо быстрее, чем он… Вы спрашиваете, считаю ли я Алена и Айртона нормальными людьми, или же суперменами? Если посмотреть со стороны, то может показаться, что они супермены и гоняются в каком-то другом мире. Мне было очень интересно, смогу ли я бороться с ними, и я получил ответ. Я понял, что они обычные люди. Они делают все то же самое, что и все мы. Нет, они не супермены…»

Айртон невзлюбил Михаэля и сразу же попытался «поставить выскочку на место». В Бразилии Сенна откровенно блокировал ехавшего гораздо быстрее Шумахера. Именно тогда Михаэль сказал о Сенне все, что думал. Следующий, уже более серьезный инцидент произошел в том же году в Хоккенхайме, где проводится Гран-при Германии. То ли Айртон на какую-то долю секунды потерял бдительность, то ли Михаэль решил проверить, умеет ли Сенна экстренно тормозить, и подставил ему свой автомобиль… Так или иначе, в безобидной ситуации «Мак-Ларен» Сенны чуть было не врезался в «Бенеттон» Шумахера. А когда Айртон вернулся в боксы, он, не замечая десятка наблюдавших за ним журналистов, схватил Шумахера за горло и только нескольким механикам «Мак-Ларена» удалось оттащить Сенну от Михаэля. А Шумахер был абсолютно спокоен. «Парни, все нормально, – сказал он журналистам. – Просто Айртон решил сделать мне массаж шеи». Именно психологическая устойчивость и помогла Михаэлю противостоять всем «проискам» Сенны и успешно закончить чемпионат.

30 августа 1992 года Михаэль завоевал свой первый Гран-при. Счастливой для Шумахера оказалась трасса Спа-Франкошам, та самая, на которой он дебютировал в «Формуле» год назад. В квалификации Михаэль был третьим, вслед за пилотом «Уильямса» Найджеллом Мэнселлом (который на предыдущем этапе в Венгрии досрочно завоевал чемпионский титул) и Сенной. Гонщики стартовали на сликах (гоночной резине без протектора), однако на четвертом круге начался дождь. Практически все гонщики поехали в боксы, чтобы сменить слики на дождевую резину, и только Сенна пытался «переждать» дождь и на пит-стоп заезжать не стал. Однако дождь не прекращался, и в результате Айртона обогнали пилоты «Уильямса» Мэнселл и Рикардо Патрезе, а затем и Шумахер.

В середине гонки дождь прекратился. В одном из поворотов Михаэль не удержал свой «Бенеттон» на трассе, едва не врезался в ограждение, но все-таки сумел продолжить гонку. На 31-м круге на пит-стоп отправился шедший вторым Патрезе, а еще через круг – лидер гонки Мэнселл. Шумахер вышел на первое место, опережая вернувшегося из боксов Мэнселла на 6 секунд. За пять кругов Найджелл сумел сократить отставание до трех секунд, и казалось, что ему рано или поздно удастся обойти Михаэля. Но на 38-м круге «Большой Найдж» допустил ошибку, как это с ним часто бывало, «Уильямс» развернуло поперек трассы и в итоге преимущество Шумахера возросло до 15 секунд. На этом борьба за первое место прекратилась, и Михаэль спокойно закончил гонку. «Этот день – самый счастливый в моей жизни, – сказал Шумахер после финиша. – Я понимаю, что обыграть «Уильямс» сейчас практически невозможно. Но сегодня был не их день, и все сложилось в мою пользу. Победа есть победа, тем более, если она первая в жизни!»

В итоговой таблице чемпионата Шумахер с 53-мя очками оказался на третьей строчке. И хотя Сенна одержал три победы, стабильность результатов помогла Михаэлю опередить «бразильского волшебника» на 3 очка. Правда, ни Шумахер, ни Сенна не могли конкурировать с Найджеллом Мэнселлом, а точнее, с моделью «FW 14», гениальным творением конструкторов «Уильямса». «Большой Найдж», конечно, классный гонщик и давно заслуживал чемпионского титула, однако, как говорили тогда, на «Уильямсе» мог победить любой гонщик среднего уровня. Недаром в 1993 году Ален Прост решил вернуться в «Формулу», чтобы сесть за руль «Уильямса». А Сенна после нескольких гонок чемпионата-93 во всеуслышание заявил, что готов ездить за «Уильямс» совершенно бесплатно.

Сезон 1993 года тоже прошел под диктовку «Уильямса». Прост выиграл чемпионат, что называется, «в одни ворота». Об этом говорит хотя бы то, что из 16 квалификаций Прост выиграл 13 (!) и трижды был вторым. Для Шумахера же сезон 1993 года не был удачным. Часто подводила техника – семь раз Михаэль сходил с трассы из-за поломки автомобиля. Особенно ему досаждал «тракшн-контроль», электронная антипробуксовочная система ведущих колес. Когда эта система работала как положено, то позволяла Михаэлю в среднем на секунду улучшить время прохождения круга. Но в том-то и дело, что пресловутый «тракшн-контроль» нередко ломался. В Монако Шуми по ходу гонки лидировал и постепенно отрывался от шедшего вторым Сенны. Но затем в гидросистеме «тракшн-контроля» возникла течь, жидкость попала на провода, и в результате Шумахеру пришлось сойти. В Бельгии из-за сбоя антипробуксовочной системы на старте откатился в конец пелетона, однако сумел пробиться на второе место и едва не догнал «Михаэль Уильямс» Дэймона Хилла.

Единственную победу в 1993 году немецкий гонщик одержал на португальской трассе «Эшторил». Шумахер не слишком удачно провел квалификацию и на стартовой решетке оказался лишь на 6-й позиции. Однако сошли Хилл и Сенна, затем Михаэль смог обойти Жана Алези и Мику Хаккинена, а после удачно проведенного пит-стопа – и лидера, Алена Проста. Правда, француз вскоре догнал Шумахера, но атаковать его не стал, поскольку второе место в гонке гарантировало Алену чемпионский титул. После этой победы Михаэль мог бы побороться за третье место в чемпионате, однако две заключительные гонки закончились неудачей. В итоге Шумахер, набрав всего на одно очко меньше, чем в 1992 году, занял четвертое место. Это был шаг назад, и молодой гонщик надеялся, что в следующем году он сможет прорваться наверх. На чемпионский титул рассчитывал и Айртон Сенна…

Любители статистики и истории «Формулы-1» могут найти массу интересной информации в различных списках. Списки победителей чемпионатов и отдельных Гран-при, обладателей поул-позиций и рекордов круга на различных трассах и многое другое. Есть и еще один список, самый трагичный. В этом списке – фамилии 24 гонщиков. Последними значатся Роланд Ратценбергер и Айртон Сенна. Они погибли в 1994 году…

После окончания сезона 1993 года Ален Прост покинул «Уильямс» и его место занял Сенна. Бразильца считали главным претендентом на победу в чемпионате 1994 года, тем более что он, как казалось, перешел в самую сильную команду «Формулы» тех лет. Перед началом сезона ФИА сильно изменила технический регламент соревнований, запретив использовать на автомобилях многие электронные устройства – активную подвеску, автоматическую коробку передач, антиблокировочную и антипробуксовочную системы. На эти меры руководство «Формулы» пошло, чтобы уравнять шансы команд и пилотов, что, в принципе, понятно и оправданно – малобюджетные команды не могли тратить много денег на разработку и усовершенствование электронных систем и поэтому заведомо проигрывали грандам «королевских гонок». Однако новые автомобили, лишенные электроники, получились очень «нервными» и трудноуправляемыми. Неприятности начались еще до начала чемпионата – 21 января во время тестовых заездов на английской трассе «Сильверстоун» попал в тяжелую аварию новый партнер Шумахера по «Бенеттону» Юкки-Ярви Лехто. Финский гонщик так и не восстановился до начала сезона, и на первых двух гонках его заменял голландец Йос Ферстаппен. Были проблемы и у «Уильямса» – Сенна жаловался на труднопредсказуемое поведение новой модели «FW16», из-за которого он несколько раз во время тестов вылетал с трассы.

Квалификация первого этапа в Бразилии, казалось бы, подтвердила первоначальные прогнозы о лидерстве «Уильямса» – Сенна уверенно занял первое место, опередив Шумахера на 0,3 секунды. Да и гонка поначалу складывалась в пользу Сенны – он без проблем стартовал и сразу же начал уходить в отрыв. Шумахер же на старте чуть-чуть замешкался и пропустил вперед Жана Алези на «Феррари». Однако затем Михаэлю удалось отвоевать у француза второе место, а вскоре он догнал и Сенну. Они шли вместе до 19-го круга и одновременно заехали на первый пит-стоп. В боксах и решилась судьба гонки. Механики «Бенеттона» оказались проворнее коллег из «Уильямса» и на трассу Михаэль вернулся быстрее своего главного конкурента. Медленно, но уверенно Шуми отрывался от Айртона, а на 55-м круге, когда «Уильямс» Сенны после разворота застрял в гравии зоны безопасности, Михаэль спокойно доехал до финиша, опередив второго пилота «Уильямса» Дэймона Хилла на 26 секунд.

По похожему сценарию развивался и следующий этап, Гран-при «Тихого океана», проходивший в Японии. Сенна опять выиграл квалификацию, а Шумахер был вторым. Но уже на втором круге Сенна сошел с трассы после столкновения с Хаккиненом, после чего Михаэль без особых проблем выиграл вторую гонку подряд.

После разгрома в первых двух гонках, учиненного «Бенеттоном» «Уильямсу», в командах, естественно, царило совершенно противоположное настроение. «На первых двух этапах сезона мы были лучше, чем ожидали, – сказал Михаэль. – Я не думал, что наша новая машина будет такой быстрой, и при этом надежной. Мы оказались готовы к сезону раньше соперников, и именно это и обеспечило мне солидный отрыв». В «Уильямсе» же понимали, что дело не только в невезении. «Бенеттон» оказался гораздо лучше подготовлен к условиям нового технического регламента, даже несмотря на то что новый мотор «Форд» уступал по мощности двигателю «Рено», который устанавливался на «Уильямсе». Если раньше электроника позволяла устранить недостатки шасси, то в новых условиях не доведенный до совершенства автомобиль не прощал гонщику даже малейшей ошибки. «Машина очень неустойчива в поворотах, – жаловался Сенна. – Именно поэтому «Бенеттон» явно сильнее нас. Да, это преимущество. И я пока не вижу, что мы можем противопоставить им в ближайшее время».

Конечно, два выигранных этапа еще не означали, что «Бенеттон» уже может праздновать победу в чемпионате. Тем более, что следующая гонка должна была пройти на итальянской «Имоле», одной из самых скоростных трасс «Формулы-1», где «Уильямс», за счет более мощного мотора, имел определенное преимущество перед «Бенеттоном». Айртон и команда очень надеялись, что в Италии им наконец-то удастся выиграть и прервать полосу невезения…

Уже после трагических событий в Имоле многие гонщики говорили, что подсознательно чувствовали, что что-то должно произойти. Вспоминали и слова Сенны, сказанные им перед началом чемпионата 1994 года: «Нам предстоит сезон со множеством аварий. И если не произойдет чего-то действительно серьезного, мы можем считать, что родились под счастливой звездой…» Но первые две гонки чемпионата прошли достаточно спокойно, без серьезных аварий (?), и слова Сенны быстро забыли…

В пятницу, 29 апреля 1994 года, на 16-й минуте квалификации молодой бразильский пилот Рубенс Баррикелло на «Джордане» врезался в отбойник. Скорость во время удара составляла около 250 км/ч. К счастью, Рубенс достаточно легко отделался – перелом носа и ребер. Первым, кто пришел к Баррикелло в больницу, был Сенна. «Я никогда не видел Айртона таким расстроенным, у него в глазах стояли слезы, – вспоминал Рубенс. – У меня сложилось впечатление, что он воспринял мою аварию, как собственную».

В субботу, 30 апреля, на 18-й минуте субботней квалификации на скоростной прямой у автомобиля «Симтек-Форд» Роланда Ратценбергера развалилось заднее антикрыло, болид подпрыгнул на поребрике и на скорости 320 км/ч врезался в бетонную стену. На несколько сантиметров выше предохранительных покрышек… Австрийского гонщика сразу же отвезли в госпиталь. Вскоре оттуда пришло страшное известие – Роланд Ратценбергер скончался, не приходя в сознание…

12 лет смерть обходила стороной «Формулу-1»… Естественно, настроение у гонщиков было подавленным. Многие пилоты, в том числе и Сенна, отказались продолжать заезды. Подруга Айртона Адриана Галистеу вспоминала, что Сенна не хотел стартовать в воскресной гонке, но затем передумал – ему нужно было догонять Шумахера, который оторвался от него на 20 очков…

Стоп, а при чем тут, собственно, говоря, чувства и черные мысли? В случае гибели гонщика организаторы этапа должны были отменить гонку, а полиция должна была арестовать трассу и провести тщательное расследование в связи со случившимся. Но… Роланд Ратценбергер не был звездой и чемпионом. Он любил красивых женщин, анекдоты и был не прочь выпить хорошего пива. «Мы не замечали этого, а Роланд был просто хорошим парнем», – сказал позже австрийский гонщик Герхард Бергер. Но жизнь просто хорошего парня не стоит миллионов долларов, которые организаторы потеряли бы из-за отмены гонки. На срочно созванном совещании руководство ФИА сумело договориться с итальянскими полицейскими чинами, и гонку не отменили. Смерть Ратценбергера могла сохранить жизнь Сенны, но не сохранила…

1 мая 1994 года на старте воскресной гонки Сенна сразу же опередил Шумахера, но сзади «Лотос» Педро Лами врезался в «Бенеттон» Юкки-Ярви Лехто. Оторвавшееся от «Лотоса» колесо полетело в толпу и попало в полицейского и троих зрителей. Один из пострадавших оказался в коме…

После столкновения «Бенеттона» и «Лотоса» на дорожном полотне осталось много обломков, но гонку не остановили, а выпустили на трассу «пейс-кар», машину сопровождения. Пять кругов пелетон ехал под желтыми флагами, означающими запрет каких-либо активных действий. Наконец «пейс-кар» ушел в боксы и гонка возобновилась.

На седьмом круге «Уильямс-FW16» лидера гонки Айртона Сенны вошел в поворот «Тамбурелло». Этот быстрый поворот пилоты прошли на шестой передаче на скорости более 300 км/ч. Но несмотря на высокую скорость, здесь у гонщиков обычно не возникало особых проблем.

Пройдя вершину поворота, «Уильямс» неожиданно сорвался с трассы, пролетел восемьдесят метров по вспаханной зоне безопасности и врезался в бетонную стену. По данным телеметрии, скорость в момент удара составляла 220 км/ч. Через 20 секунд стюарды гонки выбросили красный флаг, означающий остановку гонки, еще через 30 секунд к разбитому «Уильямсу» подъехала машина «скорой помощи». 40 минут врачи пытались стабилизировать состояние Сенны. Видя безжизненно повисшую голову знаменитого пилота и пропитанный кровью песок, все понимали, что произошло, но не решались об этом сказать. Прилетевший из Болоньи вертолет отвез Сенну в госпиталь «Маджиоре». Через четыре часа доктор Мария-Тереза Фиандри констатировала угасание функций головного мозга гонщика, еще через полчаса был отключен аппарат искусственной жизнедеятельности…

Смерть Ратценбергера и Сенны сильно повлияла на гонщиков, в какой-то степени изменив их мировоззрение. «То, что произошло в Имоле в 1994 году, полностью лишило меня иллюзий, – вспоминал Шумахер. – Я ведь до этого думал, что такие жестокие, фатальные аварии не могут происходить в виде спорта, который я так люблю». Но бизнес есть бизнес. Это звучит кощунственно, но смерть двух гонщиков только подогрела интерес к «Формуле-1». Часть зрителей, и, к сожалению, значительная часть хочет видеть не просто гонки, а гонки с «приправой чего-то остренького». А что может быть острее зрелища смерти, которую ты видишь своими глазами? Конечно, погибших парней жалко, но ведь погибли они, а не ты…

Колеса механизма под названием «Формула-1» продолжали крутиться. Никто даже не стал останавливать гонку в Имоле, хотя все понимали, что должны чувствовать гонщики и их родные, на глазах которых только что попал в страшную аварию их коллега. Достаточно было посмотреть на жену Дэймона Хилла Джорджию, метавшуюся в боксах «Уильямса» и кричавшую своему мужу: «Куда ты едешь, остановись! Ты с ума сошел!» Но Дэймон, как и другие, ехал дальше, ведь не он решал, ехать или не ехать… Гонку выиграл Шумахер. Прошла и церемония награждения, один эпизод которой стал предметом обсуждения на долгие годы – Михаэль, стоя на верхней ступени пьедестала почета, улыбался. Что это было? Минутная расслабленность от того, что эта страшная гонка наконец-то закончилась, и он все-таки победил? Или же Михаэль понимал, что его главного соперника больше нет и чемпионский титул практически у него в кармане? Да, в тот момент о смерти Сенны еще не объявили, но Шумахер не мог не знать, что Айртон находится в критическом состоянии. Как бы там ни было, поклонники «бразильского волшебника» этих улыбок Михаэлю не простили, да и другие болельщики высказывали недоумение по поводу его поведения.

Конечно, в ФИА понимали, что с безопасностью надо что-то делать. Череда аварий в начале сезона, смерть Ратценбергера и Сенны не могли пройти бесследно. Мало того, перед следующим этапом в Монако разбился Карл Вендлингер. Только чудом немецкий пилот остался жив. Первым этапом борьбы за безопасность стало снижение скорости. Под днищем болидов начали устанавливать специальную деревянную планку, повышающую дорожный просвет, и, соответственно, ухудшающую аэродинамику (этой планке еще придется сыграть определенную роль в чемпионате 1994 года). Объем двигателей был снижен с 3,5 до 3 литров. Изменились требования к шинам, габаритам автомобилей и аэродинамическим приспособлениям. Подверглись ревизии и трассы. Некоторые этапы из-за несоответствия нормам безопасности были исключены из календаря «Формулы-1», другие подвергнуты серьезной реконструкции. Все эти меры существенно не изменили количества аварий, однако их тяжесть все-таки снизилась.

Вернемся к чемпионату 1994 года. После ухода Проста и гибели Сенны в «Формуле» не осталось ни одного чемпиона мира. Из более чем двух десятков гонщиков только четверо побеждали на Гран-при: Шумахер, Хилл, Бергер и итальянский гонщик Микеле Альборето, вице-чемпион мира в далеком 1985 году. Так что с точки зрения чистой статистики чемпионат-94 оказался самым слабым за последние годы. Шумахер и «Бенеттон» сполна воспользовались сложившейся ситуацией, в середине чемпионата отрыв Михаэля от шедшего вторым Дэймона Хилла стал просто до неприличия большим. Не помогло и кратковременное возвращение Найджелла Мэнселла – Шумахер был все также неудержим. И тогда ФИА решила попридержать не на шутку разогнавшегося претендента. Конечно, это не значит, что у Михаэля отбирали очки на ровном месте. Так или иначе, но поводы для наказания немецкого гонщика были. Во время прогревочного круга перед гонкой в Сильверстоуне Шумахер обогнал Дэймона Хилла, что запрещено правилами. За это нарушение Михаэль был наказан так называемым штрафом «стоп-энд-гоу» (гонщик обязан заехать в боксы, отстоять пять секунд и только потом вернуться на трассу). Однако Шуми долго игнорировал указание маршалов гонки. Как выяснилось позже, шеф «Бенеттона» Флавио Бриатторе не давал своему пилоту разрешения заезжать в боксы. Зачем Михаэлю понадобилось обгонять Хилла на прогревочном круге и почему Бриатторе не пускал Шумахера в боксы – понять трудно. Михаэль закончил гонку вторым, однако после он был лишен заработанных очков. «Бенеттон» подал протест, однако Всемирный совет ФИА не только не удовлетворил его, но еще больше ужесточил наказание – Шумахер был дисквалифицирован на две гонки. Слишком жестко? Да, но так или иначе налицо было явное и преднамеренное нарушение правил и ФИА в этой ситуации действовала строго в рамках регламента. Однако то, что произошло на этапе в Бельгии, иначе как абсурдом не назовешь. Квалификацию выиграл Рубенс Баррикелло на «Джордане», однако Михаэль уже на первом круге обошел бразильца. На 19-м круге «Бенеттон» под номером 5 развернуло на 360 градусов. Машина прошлась днищем по поребрику и задела гравийную зону безопасности, однако Михаэлю удалось вернуть болид на трассу. Он выиграл гонку, однако после финиша было обнаружено, что деревянная планка под днищем «Бенеттона» оказалась на 1,6 миллиметра тоньше положенных десяти. Даже комиссары гонки признавали, что доска стерлась в результате вылета с трассы, однако Шумахер, тем не менее, был лишен законных десяти очков за победу! Правда, еще до гонки представители ФИА предупреждали команды о возможности износа злополучной планки. В «Уильямсе» решили подстраховаться и увеличили клиренс (расстояние от низшей точки автомобиля до поверхности дорожного полотна) на несколько миллиметров, что, соответственно, ухудшило аэродинамические и скоростные показатели болида. В «Бенеттоне» же пошли на риск и оставили все как есть.

16 очков, отобранных у Михаэля, и две гонки, пропущенные им из-за дисквалификации, сделали свое дело – если в середине сезона преимущество Шумахера над Хиллом достигало 37 очков, то перед последним Гран-при Австралии гонщиков разделяло всего одно очко. Судьба чемпионата решалась 11 ноября 1994 года в Аделаиде. Понятно, что оба претендента на титул изрядно нервничали, что проявилось уже в квалификации. К концу квалификационной сессии в лидеры вышел Найджелл Мэнселл. Шумахер попытался вернуть себе первую позицию, но вылетел с трассы и потерпел, пожалуй, самую серьезную аварию за карьеру. Мэнселл так и остался на первом месте, за ним на стартовой решетке располагались Шумахер и Хилл.

Сразу же после старта Шумахер и Хилл обошли Мэнселла – Найджелл то ли слегка зазевался, то ли решил сразу от греха подальше пропустить вперед претендентов на титул. Михаэль несколько раз пытался оторваться от Дэймона, но британец не отпускал противника. На 18-м круге они вместе заехали на пит-стоп, после чего продолжили борьбу. Так и ехали до 36-го круга…

«Я принял решение заранее – если Ален обгонит меня в первом повороте, то тогда… У меня не было другого выбора…» Говорят, что «Формула-1» стала другой 21 октября 1990 года, когда Айртон Сенна в повороте не убрал ногу с педали газа и врезался в «Феррари» Алена Проста. Перед последней гонкой на японской трассе «Сузука» Ален и Айртон имели одинаковые шансы на победу в чемпионате, и когда Сенна почувствовал, что соперник может обогнать его и уйти в отрыв, он принял решение…

На 36-м круге Гран-при Австралии 1994 года в одном из поворотов Шумахер ошибся и потерял контроль над автомобилем. Неуправляемый «Бенеттон» слетел с трассы и ударился в отбойник. Шедший сзади Хилл из-за ограждения не заметил момента удара «Бенеттона» об отбойник. Все, что увидел Дэймон – замедлившийся болид соперника и место для обгона с внутренней стороны поворота. Хилл просунул нос своего «Уильямса» в образовавшийся просвет, и в этот момент почувствовал сильный удар с левой стороны…

После столкновения «Бенеттон» подпрыгнул вверх, вылетел с трассы и замер возле стенки. «Уильямс» же замедлился, но продолжил гонку. Дэймон понимал, что его болид поврежден, но надеялся, что механики в боксах смогут починить автомобиль… Можно себе представить, что чувствовал Михаэль, когда увидел удаляющийся от него «Уильямс» соперника… И надо было видеть полные отчаяния глаза Дэймона, когда в боксах механики сказали ему, что из-за поломки подвески и рулевого управления он не сможет выехать на трассу…

Споры об этом столкновении не утихали очень долго. Был ли это обычный гоночный инцидент или Шумахер преднамеренно устранил своего главного соперника? Планировал ли Михаэль, как и Сенна в 1990 году, подобный ход событий или же действовал спонтанно, под воздействием обстоятельств? Вряд ли мы когда-нибудь получим однозначные ответы на эти вопросы. По мнению автора, видевшего этот эпизод по телевизору, Шумахер вполне мог избежать столкновения. Примерно так же, но более категорично, высказывалась и британская пресса. В Англии считали, что Шумахер обворовал их соотечественника, а британские СМИ, не особенно выбирая выражения, называли Михаэля «наглецом» и «потенциальным убийцей». Шумахер своей вины не признавал: «Когда у меня возникли проблемы с управлением, я был занят собой и не смотрел в зеркала. В тот момент я пытался вернуться на нужную траекторию, чтобы пройти поворот, как вдруг увидел «Уильямс». Мы столкнулись… Я понимаю, что английские болельщики считают, что я специально столкнулся с Дэймоном. Что ж, это их право. Главное во всем этом то, что я знаю, что произошло на самом деле и что об этом знает и Дэймон. Мне кажется, между нами нет никаких взаимных обид. После гонки, в понедельник утром, Дэймон подошел ко мне и поздравил с победой. Думаю, он бы не сделал этого, если бы имел что-то против меня». Хилл, правда, так не думал. «Бить ниже пояса – это в стиле Шумахера». Большинство же, так сказать «независимых» специалистов и болельщиков (то есть не англичане и немцы) считали, что Михаэль намеренно столкнулся с Хиллом, однако четыре дисквалификации по ходу сезона служили для него неким моральным оправданием такого поступка. Видимо, по этой причине ФИА не применила к Шумахеру и «Бенеттону» штрафных санкций. Даже «Уильямс», пострадавшая, казалось бы, в этой ситуации сторона, не стал подавать протест. Очевидно, Фрэнк Уильямс, хозяин британской «конюшни», решил, что завоеванный таким образом титул не сделает чести его команде.

Целью сезона 1995 года для «Бенеттона» было не только выиграть чемпионский титул в личном зачете, но и победить в Кубке Конструкторов. В 1994 году ни Юкки-Ярви Лехто, ни Йос Ферстаппен не могли на равных тягаться со стабильными пилотами «Уильямса» и поэтому на место второго пилота был приглашен молодой, но уже достаточно опытный английский пилот Джонни Херберт. Забегая вперед, можно сказать, что Джонни хоть и не оправдал всех надежд Флавио Бриатторе, но со своей задачей – находясь в тени Шумахера, исправно привозить очки – в общем-то, справился.

Для Шумахера чемпионат 1995 года начался очень нервно. Перед первым этапом, Гран-при Бразилии, Михаэль вынужден был больше думать не о предстоящей гонке, а о собственной безопасности. Бразильские болельщики открыто угрожали Шумахеру, считая его чуть ли не главным виновником гибели их кумира Сенны (что было явным преувеличением), припомнили Михаэлю его улыбку во время церемонии награждения в Имоле в прошлом году (а вот это действительно было). В Бразилии Шумахер находился под круглосуточной охраной, а на автодром добирался на вертолете.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.