Москва. Июль 1976 года

Москва. Июль 1976 года

В 1976 году Марков очень активно работал в Минвузе, встречая и провожая иностранные делегации, а также организовывая прием иностранных граждан в СССР. Марков много мотался в служебной машине по Москве, постоянно навещая аэропорт «Шереметьево-1», очень часто, иногда по два раза в день.

Иногда в машине он нарывался на музыку вокально-инструментальных ансамблей. Слушать все это было неинтересно, иногда и смешно — как-то это все было непрофессионально. В Англии и вообще на Западе была другая музыка, уж очень все по-любительски получалось у наших. Поляки, чехи, венгры и немцы из ГДР играли совершенно другую музыку, копируя западные стандарты, но сохраняя при этом национальный колорит. Практически все группы соцстран были сильнее наших отечественных ансамблей. Марков несколько раз с женой и друзьями ходил на выступления ансамблей из Польши, Чехословакии, Венгрии, а вот на наших ансамблях было все скучно и безлико, хотя хорошие отношения сохранились и с Игорем Крановым, и с Григорием Свободкиным. Билеты на выступления можно было достать всегда. Но дома была коллекция пластинок лучших английских, американских групп и ансамблей, и особого желания после рабочего дня идти на концерт отечественных ансамблей не было. Его подружки из моисеевского ансамбля, Наташа и Антонина, почти всегда привозили из загранпоездок Саше Маркову новые пластинки, так что он всегда был в курсе того, что происходило на Западе, и по-прежнему слушал свой приемник «Зенит» (один из лучших радиоприемников 60-х годов), слушал американский, английский хит-парад, радио «Люксембург» и другие европейские станции. По понедельникам покупал в киоске «Союзпечати» польскую молодежную газету «Штандарт молодых», где печатались английский и американский хит-парады. В общем, всегда был в курсе.

Севу Шаргородцева на Русской службе Би-би-си послушал несколько раз — не впечатлило. Антисоветчина так и перла от этого Севы, все очень зло — и при чем тут музыка? Сразу стало ясно, что ничего-то в музыке этот Сева не мыслит. Так, чтец чужих слов. А ведь раньше, в 60-х, Русская служба была на высоте, хорошая музыка, всегда свежие хиты и отличные переводы названий песен на русский язык. И куда смотрит Барбара Стоун? Иногда Марков ловил себя на мысли, что ему обидно за Русскую службу, за ее былые отличные музыкальные передачи без политики. И надо же было Би-би-си опуститься до уровня Севы Шаргородцева! Слушать это все было невозможно, и Марков, как и многие другие его знакомые, увлекавшиеся поп-музыкой, перестал слушать Севу.

В 1976 году Марков случайно встретил во дворе Сергея Кострова, который в 74-м вернулся из Египта и уже третий год работал представителем «Совморфлота» в Париже.

— Привет, Серега! — только и сказал Марков, вылезая из служебной «Волги». — Ну как там Париж, нормально? Башня на месте?

— Вот, приехал в отпуск. Отдохну и обратно еще на годик, — ответил не без апломба Костров. — Ну а ты как?

— Да так, тружусь в Минвузе, уже замначальника протокольного отдела, — ответил Марков.

— За рубеж когда? — спросил Костров.

— Ну, это не от меня зависит, — улыбнулся Марков, — думаю, что на будущий год, у нас в Египте меняется представитель.

— Ну что, в Египте хорошо, — сказал Костров.

Поговорили еще минут пять и разошлись.

Костров пошел собираться в отпуск, а Марков пошел домой отдыхать. Египет когда еще будет, да и Кострову он сказал об этом ради красного словца — не все ж ему одному выпендриваться, а то Париж да Париж.