Море волнуется, раз!

Море волнуется, раз!

В детстве была игра, известная многим поколениям: «море волнуется, раз!» Она была не похожа на другие — нежная, романтичная и тихая. В этой игре в нас открывалось что-то новое, заставлявшее заглянуть куда-то внутрь себя. Ведущий говорил: «Море волнуется, раз! Море волнуется, два! Море волнуется, три!» Мы при этом изображали море — сначала спокойное, потом постепенно все более волнующееся и наконец — бушующую стихию. А после слов — «морская фигура, на месте замри!» — застывали в какой-нибудь причудливой позе. Когда ведущий, дотрагиваясь до тебя, приказывал «отомри», ты должен был начать «жить» и убедить других в том, что, замерев, ты просто прервался на мгновение, а до этого делал какое-то важное дело.

Странно. Мы были довольно циничные дети: мы нюхали, щупали, пробовали на вкус жизнь, которая гудела вокруг нас, всасывала в свой водоворот, а потом сплевывала, как остатки пищи. Но «море волнуется, раз!»… Иногда мне кажется, что я продолжаю играть в эту игру и все жду, когда ведущий крикнет мне: «Отомри…»

Моей дочери двадцать два года. Она родилась, выросла и живет в Москве. Немного походив перед самой школой в детский сад, окончила школу, а сейчас — университет. Всё, как у всех.

Она делится со мной своими победами, несчастьями, влюбленностями, мыслями. Я знаю и люблю ее друзей. Они привязаны ко мне, и мы иногда секретничаем с ними на кухне, как это делала наша мама в свое время с нашими друзьями. И все-таки у нее другие отношения со мной, чем были у нас с нашей мамой. Между Катей и мной почти нет дистанции. Не знаю, хуже это или лучше. Так сложилось.

«Тусоваться» в компании моих подруг Катька обожает. Веселит их своими пародиями на однокурсников, пытается соответствовать нашему уровню в «умных» разговорах. Мои «девоньки» искренне рады такому юному вливанию в наши ряды и хохочут, забывая про свои давления и больные спины. Катька чувствует, что ее всячески балуют вниманием и любовью, и отвечает им взаимностью.

Часто задумываюсь, видит ли она мир таким, каким вижу его я? Ей никогда не приходилось выживать, она не росла рядом с постоянно изменчивым морем у подножия почти лысых гор. На нее не дули шквальные ветры. В ее окружении не было шумной оравы сверстников, похожих на беспризорников, и отсутствовали трудности быта. Были и есть совсем иные развлечения, обязанности, привязанности и интересы, чем у меня в ее годы.

Сможет ли она, такая хрупкая, выстоять, сохранить себя, столкнувшись с настоящими испытаниями, предательствами, которые неизбежно сопровождают любую человеческую жизнь? Будет ли противостоять им или поплывет по течению? Что предпочтет, когда придет время выбирать? Невозможно матери всю жизнь быть рядом со своим чадом, но мысленно я всегда держу ее за руку.

Моя, для меня всегда маленькая, дочь, ничего и никого никогда не бойся! Я — с тобой. Всегда. А со мной — моя мама. А с ней — ее. Мы держим друг друга за руку. Нас много! Ты не одна.

* * *

Хочу выразить благодарность моим друзьям: Наташе Купцовой, Екатерине Романовне Дмитриевской, Маше Хализевой, Маше Львовой и Евгению Халдину.

Особая благодарность Татьяне Гнедовской, Элле Митиной и Ирине Холмогоровой, ставшей моим первым редактором.

Очень признательна Александру Турову и Сергею Крюкову за любезно предоставленные фотографии.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.