Светлана Тома: нетипичная Золушка

Светлана Тома: нетипичная Золушка

Эта история начиналась в духе голливудских киносказок, и ее можно было бы назвать очередной вариацией любимой всеми истории о Золушке. И даже снять красивый фильм. И начинался бы он так: «На автобусной остановке стоит стройная темноволосая девушка. Ее бесцеремонно разглядывает молодой человек, потом подходит и спрашивает: „Хотите сниматься в кино?“ Серьезная юная особа, решив, что с ней пытаются познакомиться, кстати, весьма неоригинальным способом, решительно отвечает: „Нет!“ Но мужчина настойчив. Он что-то объясняет, показывает свои документы, махнув рукой в сторону находящейся недалеко Кишиневской киностудии. И девушка, уступая его напору, сдается и идет за ним вслед. Ее приводят в комнату, на двери которой надпись „Красные поляны“, и представляют режиссеру. Так Золушка встречает своего Принца».

Первая любовь

К сожалению, жизненные сценарии мало похожи на кинематографические. Семнадцатилетняя Светлана Фомичева собиралась вслед за одной из своих бухарестских тетушек избрать профессию юриста. Но встреча с Принцем — Эмилем Лотяну — нарушив все планы, сделает ее любимицей миллионов, кинозвездой по имени Светлана Тома (фамилия ее французских предков). Тем не менее всю жизнь ей придется рассчитывать только на свои силы, противостоять ударам судьбы и расшифровывать ее мистические знаки.

Эмиль Лотяну начинал блестяще: в 1964 году закончил ВГИК и сразу получил на киностудии «Молдова-фильм» самостоятельную постановку — фильм на героико-революционную тему «Ждите нас на рассвете», которым заставил о себе говорить. Следующую работу, фильм «Красные поляны», ему доверили делать уже в цвете. Там впервые молодой режиссер заявил о своей особой поэтике, сочетающей цвет, звук и выразительную пластику актеров, которая отличает его лучшие фильмы. В Светлане он разглядел не только внешнюю красоту и тонкость черт, которая генетически шлифуется в течение многих поколений и называется «породой», но силу духа, индивидуальность и внутреннюю гармонию — то, чему нельзя научить даже на актерском факультете. Он как-то сказал:

— Искусству просто необходимы люди чистые, рыцарственные. И я поверил в эту девочку, поверил, что она сыграет Иоанну.

Он даже отправился к родителям Светланы и употребил все свое обаяние, чтобы добиться их согласия на участие старшей дочери в съемках. Те согласились, но втайне надеялись, что «игра в артистки» окажется в жизни той досадным эпизодом, и она, как и планировала раньше, поступит на юридический.

Светлана была типичным домашним ребенком, которого холили и лелеяли. Она абсолютно ничего не умела в плане актерской профессии, но уже через несколько дней храбро вошла в кадр. И вчерашняя школьница в алом платье органично вписалась в насыщенный яркими красками поэтический мир простых людей и их сильных чувств. По сценарию на фоне «трудовых буден» разворачивается настоящая борьба за сердце героини между чабаном Саввой и журналистом Андреем.

— Честно говоря, я тогда ничего не поняла. Это случилось неожиданно и достаточно сумбурно. Не могу сказать, что был страх перед камерой. Были кинопробы, а через неделю я была утверждена, и мы уехали в экспедицию.

Мне было интересно: своего рода игра в предлагаемых обстоятельствах. Действие фильма происходило в сельской местности. Фильм визуально красив, как впрочем, и все картины Лотяну. Поскольку я выросла в деревне, то на бытовом уровне мне было все знакомо и понятно: я умела доить, косить. Но, с другой стороны, когда надо было играть чувства, у меня возникли проблемы: опыта в этом плане никакого не было, потому что я еще ни с кем не встречалась. И мне приходилось полностью полагаться на режиссера. Во время съемок этого фильма я впервые влюбилась. И влюбилась в своего режиссера. Поэтому стала кое-что понимать.

Но произошло это не вдруг, а когда съемки уже шли полным ходом, хотя Лотяну ей сразу понравился. Позже она признается, что если бы не почувствовала к нему расположения, то во второй раз бы ни за что не пришла, — несмотря на молодость и неопытность характер имела твердый. На всю жизнь она останется верна своему юношескому максимализму: если человек чем-то неприятен, то общаться с ним просто не будет. Даже ценой потери роли.

Воспитанная в суровых традициях (так и хочется сказать «домостроя»), Светлана тщательно скрывала свой интерес и свою влюбленность.

— Он был недосягаем для меня, как бы на пьедестале. «Режиссер» — загадочное, притягательное слово. Он был невероятно хорош собой. Умел ухаживать.

Вроде бы пока все движется по привычному «киношному» сценарию: семнадцать лет — первый фильм — первая любовь. Такие служебные романы между режиссером и актрисой — не новость в кинематографической среде.

— Он был старше меня на двенадцать лет (Лотяну было тогда двадцать девять лет. — Прим. авт.), опытным молодым человеком. Он очень нравился женщинам. Он всегда производил на них впечатление, хотя ничего специального для этого даже не делал: просто был таким. Эмиль был талантливым, ярким, красивым. В те времена, когда ничего позволить себе было нельзя, красиво одевался. К тому времени он уже развелся, и его семья жила в Бухаресте. Он периодически туда ездил и там покупал себе вещи, — все-таки Бухарест это была Европа. Это была большая любовь. Настоящая, не придуманная, которая продолжалась много лет, многому меня научила и многое мне дала. Не только в плане эмоций и чувств, но вообще в плане взаимоотношений мужчины и женщины.

У Лотяну была своя жизнь. Ее подробности меня никогда не интересовали. Я никогда не задавала ему вопросов, не предъявляла никаких прав, ничего не просила. Он очень нежно относился ко мне, беспокоился, опекал меня: как я себя чувствую, поела — не поела… Когда я заболела, самоотверженно ухаживал. Понимаю, что с одной стороны им двигали эгоистические чувства: ему была нужна здоровая актриса, но с другой — это была искренняя человеческая забота. Наши отношения развивались органично и плавно и совершенно естественно переросли в близкие.

Последний день на «Красных полянах» для меня был катастрофой. Я его никогда не забуду. Мне казалось, что моя жизнь в восемнадцать лет уже закончилась и все самое прекрасное, что могло в ней быть, уже было. И больше никогда ничего подобного не будет. Для меня это была невероятная душевная драма: заканчивается фильм, и я понимала, что с фильмом заканчиваются наши отношения. Эти эмоции идут со мной через всю жизнь.

Последний съемочный день я помню в мельчайших подробностях: как я проснулась, как встала, что и где мы снимали… Дело было в Гаграх, потому что уже стояла осень, а надо было доснять летнюю натуру. Я шла по мокрому песку и рыдала навзрыд. Пасмурный день, холодное свинцовое море, пустынный пляж, по которому бродят одинокие чайки… Все совпадало с моим настроением. Это было крушение мечты. Я не знала, что буду делать дальше, чем заниматься, как жить…

Потом гримерша станет допытываться, что случилось и почему у нее красные опухшие глаза. Их роман с Лотяну для многих оставался тайной: каждую ночь главная героиня, определенная на постой в двухместный номер вместе с гримершей, ночевала в своей кровати. Она была наслышана, что для многих путь в кино лежал именно через постель с режиссером, и очень боялась, что и о ней могут подумать нечто подобное. Поэтому старалась ни словом, ни взглядом не выдать переполнявшие душу чувства. Только вот в последний день сдержаться не могла. Но в ответ на все расспросы упорно молчала.

А вот режиссер ее ни о чем не спросил. Понимал ли он, что творится в ее душе? Кто знает. Но они об этом не разговаривали: молодая девушка в силу неопытности была зажата, панически боясь показаться навязчивой. Они и потом, когда их отношения возобновятся, никогда не будут затрагивать эту тему. Это табу.

— Сегодня женщины мудрее, они говорят об этом, проясняют, провоцируют мужчину на разговор. Я боялась это делать. Может быть, потому что Эмиль был старше меня?.. Я замыкалась в себе, могла терпеливо ждать день, неделю… Никогда не задала ни одного вопроса. Сегодня я вопросы задаю.

А вот дальше сказка развивалась по своим законам, а жизнь — по своим. И хотя фильм «Красные поляны» был тепло встречен критикой и зрителями и в 1967 году удостоен приза на Всесоюзном кинофестивале в Кишиневе, а Тома получила Приз за лучший дебют, дороги режиссера и актрисы надолго разошлись.

Галатея с Пигмалионом и без…

Лотяну первым поверил в предназначение Светланы и предложил ей поступать во ВГИК. В тот год набирал курс сам Герасимов. С главной ролью за плечами и направлением от национальной студии — это было бы наверняка. Но она не поехала в Москву. Может быть, потому что он оставался в Кишиневе?.. А Лотяну не настоял.

Она полгода вольнослушательницей посещала русскоязычный актерский курс Кишиневского института искусств им. Музыческу, а потом успешно сдала экзамены и была принята, что несказанно огорчило ее родителей. Более того, увидев старшую сестру на экране, актрисой захотела стать и их вторая дочь, Фалина. Она была очень эмоциональной девочкой и даже сбежала из дома, чтобы поступать во ВГИК. Родители «сняли» ее с московского поезда, решив, что две актрисы в семье — это уже чересчур. В итоге сестра Светланы закончила филфак, многие годы проработала педагогом, а сейчас живет с семьей в Кельне.

— Я так устроена, что никогда не делала резких телодвижений. Мне не дано что-то пробивать, настаивать. У меня другая органика, другие взаимоотношения с жизнью. Меня как будто кто-то ведет по жизни. Судьба?.. Я со своей стороны не прилагала усилий, чтобы что-то изменить. Единственное, чего я не выносила: когда встречала на своем пути энергетически мне чуждых людей. Я молча уходила. Были разные жизненные ситуации, когда приходилось выбирать. Я понимала, что с этим мужчиной, например, будет спокойный налаженный быт, жизнь в достатке за границей, но наши отношения будут развиваться до определенного момента. И надо или принять это — а с этим и все удобства, — или выбрать настоящие отношения. Я человек сердца. Сколько раз пыталась подключать к сердцу голову, но в неравной борьбе сдавалась: сердце сильнее моей головы. Я не хочу говорить, хорошо это или плохо, но для меня невозможно.

Студенческие годы были заполнены не только учебой и съемками, иногда вдруг Лотяну опять врывался в ее жизнь, все заполняя собой. А потом опять «выпадал» из нее. И она никогда не знала, на время это или навсегда.

— Наши отношения продолжались, но я не знала, как их назвать. Я чувствовала с его стороны поток заботы, нежности. Но в то же время были и непонятные поступки: мы можем сидеть где-то, общаться, вдруг заходит какая-то женщина, вызывающая у него импульс. Его внимание переключалось на нее. Я понимала, что ему это интересно: он ее рассматривает, чему-то улыбается, может подойти, сказать комплимент… Он очень импульсивный человек. Вся его жизнь, как и творчество — импульс.

Он предпочитал не задумываться, какое впечатление это производит на Светлану. А она умела не обижаться. Возможно, потому что для женщины возраст — это одно, а мудрость — совершенно другое. Она или есть или ее нет, даже в старости.

— Мужчины по-своему устроены. Они не думают об этом, если женщина их ненавязчиво этому не учит. Женщина выстраивает отношения, когда она или от природы талантлива в этом или имеет богатый жизненный опыт. Для меня он был первым мужчиной, в котором сосредоточилось все: любимый, режиссер, Мастер, учитель, брат, мама, папа. В любви к нему все соединилось: восхищение, поклонение. Он выстраивал линию наших взаимоотношений, как ему было удобно. А я просто любила. Безумно любила. И не задавала вопросов. Может быть, это было правильно, потому что он из тех мужчин, которые не любят вопросов, очень бурно на них реагируют. Может быть, в этом была моя мудрость, мое интуитивное понимание, поэтому и наши отношения прошли на протяжении многих-многих лет, через всю жизнь.

Это почти типичная история Пигмалиона, который «вылепил» свою Галатею. И всю жизнь имел над ней необъяснимую власть. Как, впрочем, и она над ним — невзирая на количестве женщин, что у Лотяну были до нее и будут после. Может быть, Тома и Лотяну оказались в числе тех немногих счастливчиков, которым с небес ниспослано нечто большее, чем любовь. Это духовная гармония. Их объединили высшие чувства, мощная энергетическая субстанция, позволяющая испытать такой накал эмоций, что гораздо сильнее и выше плотских.

Лотяну был человеком закрытым и никогда не делился с ней жизненными и творческими планами. Правда, как-то из Дома творчества в Пицунде он прислал ей открытку: «Пишу для тебя сценарий. Сценарий получается „во“»!

Это было в 1968 году. Режиссер Владимир Венгеров пригласил ее сыграть роль цыганки Маши (это имя много позже получит ее единственная и горячо любимая внучка) в фильме «Живой труп». Она станет первой цыганкой в творческой биографии Тома.

— И я еду сниматься к Венгерову. Это первый и единственный раз, когда я предпочла Эмилю другого режиссера. Поэтому Лотяну начинает снимать в Керчи фильм «Это мгновение» без меня.

Почему это произошло? Неосознанный протест, бунт? Желание что-то доказать ему или себе? Она и сама не может сказать точно. Просто верит в то, что тому, Кто ее вел, было виднее. Она выбрала экранизацию Л. Н. Толстого и ни разу об этом не пожалела, несмотря на то, что Лотяну был в бешенстве.

— Я очень люблю этот фильм. Всего в моей творческой биографии будет четыре цыганки, а от скольких ей придется отказаться — полтабора наберется!

Когда Эмиль увидел «Живой труп», сказал: «Вот я тебя сниму в роли цыганки, и ты увидишь, что это такое!» Это была сказано за пять-шесть лет до «Табора».

На главную роль (которая писалась специально для Светланы) в фильме о борьбе антифашистов-интернационалистов в Испании Лотяну пригласил непрофессиональную актрису, математика по профессии Марию Сагайдак. Но, наверное, он понимал, что без Тома фильм что-то потерял, и, не держа на свою Галатею зла за «измену», написал для нее специальный эпизод и снял его во Львове.

Фильм «Это мгновение» был прохладно встречен зрителями и разруган вдрызг критикой, но стал этапным для режиссера и актрисы, поскольку связал чуть было не порвавшиеся нити их творческих и человеческих отношений.

На одном курсе с Тома учился красавец Олег Лачин. Из той породы мужчин, по которым всегда сходят с ума женщины: скандинавского типа, высокий синеглазый блондин со спортивной фигурой, сейчас сказали бы — голливудский типаж. А вот Светлана с ума не сходила. Она просто не замечала его. Много снималась, поэтому ей приходилось сначала пропускать занятия, а потом в бешеном темпе наверстывать пропущенное. О ее сердечной тайне никто из сокурсников не знал, поэтому Покоритель дамских сердец буквально зациклился на том, чтобы завоевать неприступную красавицу. Сначала, возможно, просто для того, чтобы удовлетворить собственные амбиции, но незаметно для себя Олег влюбился в нее безумно. Так же безумно ревновал, предъявляя несуществующие права. Он снялся в паре фильмов, на него обратили внимание — это был известный «кишиневский мальчик». Но, как это часто бывает, в противовес крепкой фигуре обладал некрепким характером: сначала от радости, потом от проблем стал прикладываться к бутылке, что в конце концов его и погубило.

Весь их курс получил распределение в Тираспольский русский драматический театр. Там напор Олега стал такой силы, что «выбивало предохранители». Он любым способом решил добиться Светланы. Это при том что весь город был в него влюблен! На «него» ходили в театр, специально приезжали из Кишинева, а эта Фомичева равнодушно отвергала все знаки внимания!..

Но жизнь так странно устроена, что заставляет порой совершать необъяснимые поступки: в ответ на очередное предложение Светлана вдруг дала согласие.

Свадьба была в Кишиневе. Она поставила в известность Лотяну и даже пригласила на торжество. Тот пришел. Принес какой-то подарок, сказал что-то полагающееся случаю, выпил за ее семейное счастье… И никто, в том числе и она, никогда не узнают, что он при этом чувствовал. А вот ей понадобилось все самообладание с актерским мастерством в придачу, чтобы не подать виду, что душа разрывается от боли. Звон разбитых надежд звучал у нее внутри, заглушая Свадебный марш Мендельсона. Но никто ни о чем не догадался. Она всегда была хорошей актрисой и гордым человеком. Никто не увидит ее страданий: она научилась улыбаться, когда душат слезы, и еще выше поднимать голову.

Но молодость — прекрасная анестезия душевным ранам, любимая работа тоже. Молодоженам дали хорошую квартиру, и Светлана начала обживать новый дом и привыкать к положению замужней женщины.

Они прожили вместе всего год с небольшим. У них родилась дочь Иринка. Светлана с восьмимесячной дочкой гостила у родителей в Бельцах. Там ее и застало известие о трагической гибели мужа: его моторная лодка попала под катер на воздушной подушке. Его изуродованное тело выловили из Днестра, а лицо смерть пощадила: оно осталось таким же красивым, как при жизни.

— Ночью мне позвонила приятельница и сказала: «Олег в морге». За одну ночь я поседела, у меня пропало молоко. Кто мог это предвидеть? Это был страшный удар. Смерть — это всегда страшно, а тут отец моего ребенка… Для меня это было ужасным потрясением. Олег был всеобщим любимцем, и это был шок для всех, его оплакивал весь город. Я оставила дочь с мамой и с отцом уехала в Тирасполь. Что там было, я плохо помню, потому что меня все время кормили транквилизаторами. Когда мы через три дня вернулись, мама меня не узнала: я истаяла, как свечка. Почему так должно было случиться? Бесполезный вопрос: судьба…

Потом она на короткое время приедет в Тирасполь, чтобы привести дела в порядок, поменять квартиру на Кишинев и уехать навсегда. Растить Ирочку ей будут помогать родители. А Светлана станет много работать, бывать дома наездами, и дочка вырастет практически без нее.

Но судьба, как бы устыдившись того, что причинила столько незаслуженной боли, приготовила ей подарок: вспыхнувшее с новой силой чувство к своему Принцу, новый «виток» их отношений. Лотяну, как Онегин на балу, был поражен, увидев перед собой не вчерашнюю наивную и несмелую деревенскую девочку, а повзрослевшую и много пережившую красавицу, с печалью и житейской мудростью в прекрасных темных, как глубокие омуты, глазах. «Все возвратилось на круги своя», — скажет потом Светлана. И хотя она много снималась у других режиссеров, свои лучшие роли сыграла все-таки у Лотяну. Спустя много лет она задаст себе вопрос, на который до сих пор так и не может найти ответа:

— Почему с ним я достигала определенной планки, а с другими режиссерами не получалось? Ведь я оставалась такой же, как была… Эмиль всегда подходил ко мне с завышенными требованиями. Даже когда мы были вместе, на съемочной площадке он не относился ко мне, как к близкому человеку, — я была для него такая же актриса, как все. Но только требований ко мне было больше. Он жесткий человек, а я ранимый. Он мог сказать что-то обидное и оскорбительное, но я никогда на него не обижалась, потому что понимала, что он знает, что я могу больше, прыгнуть еще выше. Я готова была все стерпеть ради результата и все прощала, потому что знала, что есть экран и то, что останется в истории. А все остальное уйдет. Когда заканчивался съемочный день, он становился совершенно другим человеком — нежным и ласковым, добрым. Он умел дарить радость.

Главная роль среди главных

Светлана сыграла у Лотяну в «Лаутарах», в фильме, который получил серебряную награду в Сан-Себастьяне. А потом в 1975 году был «Табор уходит в небо».

— Когда Эмиль дал мне сценарий «Табора», я, честно говоря, думала, что буду играть вторую роль. Самое смешное: читала сценарий и не понимала, что это для меня. Мне и в голову не могло прийти: такая роль!.. Думала, что на роль Рады он пригласит какую-нибудь московскую артистку. Тем более что в Кишиневе не утвердили этот сценарий: «Неактуально», «Не такие темы нужны советскому киноискусству»…

Но тут опять вмешался Его Величество Случай: директора киностудии «Молдова-фильм» Леонида Мурсу приглашают директором экспериментального кинообъединения «Мосфильма», где художественным руководителем был Григорий Чухрай. И он предлагает Лотяну реализовать идею с «Табором». Тома вызывают в Москву на пробы. Потом на повторные. Видимо, ее утверждение на главную роль не прошло гладко, но режиссер настоял на своем.

Этот фильм назовут лучшим в творческой биографии режиссера, а цыганка Рада станет визитной карточкой актрисы. Фильм получился ярким, праздничным, пронизанным вольной цыганской поэтикой. Но за видимой легкостью скрывался тяжелейший труд всей киногруппы, и в особенности главной героини. Чтобы выработать танцующую цыганскую походку, ей приходилось часами ходить с грузом на ногах и голове, без дублерши выполнять сложные трюки, что едва не стоило ей жизни. В этой роли мало слов, больше выразительной пластики. Позже актриса признается, что именно это больше всего ей нравится и что вообще мечтает сыграть в картине, где нет ни одного слова, но все понятно за счет мимики и жеста. Она считает, слова на девяносто процентов состоят из лжи, а вот глаза, жесты, поступки людей не лгут.

— За «Табор», где я пела, танцевала и чуть не погибла во время съемок, получила девятьсот рублей. Человеческая жизнь у нас тогда вообще ничего не стоила.

Да и проблем со сдачей картины было немало: Лотяну наотрез отказался вырезать сцену, где Рада предстает с обнаженной грудью — по тем временам чуть ли не порнография! Но скрепя сердце начальство уступило, и фильм вышел на экраны. И занял первое место в прокате. Светлану Тома зрители назвали Лучшей актрисой 1976 года. А потом на фильм, как из рога изобилия, посыпались призы и награды — всего около тридцати. Возможно, и не рекорд, но число говорит само за себя.

Конечно, эта роль стала для Светланы подарком судьбы. И проклятием. Потому что мало кто понимал, как тяжело ей было жить с этим грузом, бременем славы одной роли. Она чуть не оказалась придавленной им.

— В этой жизни все так многомерно и непросто, и всегда есть две стороны медали. Если положить на одну чашу весов Раду, а на другую — все остальное, что я сделала в кино, то первое перевесит. Но это и счастье и беда, если рассматривать этот успех с той точки зрения, что можно было и после «Табора» сделать что-то равноценное…

Получилось так, что вся дальнейшая творческая судьба Светланы Тома и зрителями, и режиссерами втискивалась в прокрустово ложе этой роли.

— Мне было очень трудно вырываться из этого круга. Зрителя я понять могу: ему это очень понравилось, и он ждал продолжения. Доходило до смешного: когда я по линии Бюро пропаганды советского киноискусства приезжала на очередную творческую встречу и выходила на сцену в своем обычном виде: в очках, с хвостиком на голове, в нарядном платье или костюме, — зритель разочаровывался. Они хотели видеть меня в цыганской юбке и пестром платке. Я протестовала, стремясь доказать им, что я актриса и могу что-то еще кроме Рады. Но они свистели, кричали, требовали своего. Сколько сил уходило, чтобы завоевать зал!

Но зрительская любовь, как и любая другая, бывает очень жестока. Причины ее возникновения и собственные законы развития никак не могут быть постигнуты с точки зрения холодной логики. В какое-то время в каком-то месте вдруг все складывается именно так, и неуправляемый энергетический поток взрывается гейзером в небо — и рождается любовь. Диктующая свои правила и эгоистично требующая взамен полной отдачи. Так все пересеклось в Раде: вот она — женщина-мечта, роскошно прекрасная в дешевых пестрых тряпках, босая, порой голодная, но независимая и царственно гордая. Мужчины видели в ней недостижимый идеал, а каждая женщина в глубине души верила, что способна на такую же сумасшедшую стихию чувств.

— Я не имею права проклинать Раду, я ее люблю. Мне самой эта женщина нравится, но я, Светлана Тома, не такая. Мне потом много раз предлагали играть цыганок, но это были «бытовые» роли, а я не умею играть «приземленных» женщин. Не то чтобы я этого не умею, но не люблю.

Пересечения случайные и закономерные

Звездный творческий тандем Лотяну — Тома благодаря фильму «Табор уходит в небо» навсегда останется в истории отечественного кино и памяти зрителей, а вот личный — рухнет. На следующий год режиссер приступит к работе над новым фильмом «Мой ласковый и нежный зверь», в котором главную роль отдаст шестнадцатилетней учащейся Воронежского хореографического училища Галине Беляевой. Она займет главное место и в его сердце. Светлана Тома снова сыграет в этом фильме роль цыганки, роль, от которой в конечном счете останется пунктир: почти все эпизоды с Тиной безжалостными режиссерскими ножницами будут отправлены в корзину.

Тина была другая, «нетипичная» цыганка. Именно она скорее Светлана Тома, а не наоборот: в ее молчании не безразличие и покорность судьбе, а понимание и всепрощение истинной любви. Поэтому сцена, где Камышев (Олег Янковский) как в бреду идет к ней по воде, повторяя, как заклинание, ее имя и протягивая руки, как к спасительному (уместнее, чем спасательному) кругу, одна из самых запоминающихся в фильме. И в сумрачном полумраке в свете мерцающих свечей эта женщина с грустными глазами в белом — женщина-мечта, воплощение идеального чувства вне времени и пространства. Может быть, так рассказал нам закрытый человек Эмиль Лотяну о своем отношении к актрисе Светлане Тома? О своем незыблемом высоком чувстве к ней, которое выше страсти и увлечений? Конечно, это всего лишь гипотеза, но раз Флобер мог парадоксально заявить, что Эмма Бовари — это он, то и каждый режиссер, если это настоящий художник, снимает фильм… о себе. О своем миропонимании и мироощущении в первую очередь.

— Несмотря ни на что верю, что какой-то баланс в этом мире существует: если в чем-то жизнь обделила, то обязательно даст в другом. Вот в те годы, когда у меня были проблемы в личной жизни, и я была одна, судьба послала мне путешествия: за три года я объездила с «Табором» сорок с лишним стран. Это были международные кинофестивали, Недели советского кино, поездки от Совэкспортфильма. В 1977 году я получила приз за Лучшую женскую роль на кинофестивале в Праге, в 1978 году в Панаме — приз Лучшей актрисе фестиваля. Что-то еще было…

То, что меня легко выпускали за границу, в те времена было необычно, но, видно, я пользовалась каким-то расположением тех, кто это решал, и в моем досье не было «пятен». Хотя я никогда не была членом партии, несмотря на то, что это утверждает Кинословарь.

Особенно запомнилась поездка на кинофестиваль в Сан-Себастьян. Эмиля не выпустили из страны. А для меня Испания — первая поездка в капстрану. Я наслаждалась тем, что гуляла, смотрела на красоту вокруг. Для меня было совершенно неожиданно, что Гран-при дали нашему фильму. И в день закрытия фестиваля я вышла получать приз — Большую золотую раковину. Я помню, как стояла на сцене в блицах фотоаппаратов и мечтала, чтобы сейчас меня мог увидеть Эмиль. Когда наши отношения только начинались, он показал мне портрет очень красивой женщины. Я подумала, что, наверное, это его возлюбленная. А он спросил: «Ты знаешь, кто это? Это французская актриса Мишель Морган». Она была его идеалом актрисы и женщины. И вот на той сцене в Сан-Себастьяне я подумала, что хоть на сантиметр приблизилась к ней. Потому что тоже останусь в истории, как лицо советского кинематографа.

Свою боль Тома будет тщательно прятать от всех. Но киношный мир тесен и жесток. Одни с любопытством, другие со злорадством будут наблюдать, как в жизни и на съемочной площадке пересекаются пути режиссера и его бывшей и новой возлюбленных. Фильм «Мой ласковый и нежный зверь», весь наполненный любовью, красотой актеров и пейзажей и пронизанный волшебной музыкой Доги, станет последним ярким явлением лотяновской поэтики.

— Наша история с Эмилем настолько нестандартна, нетипична… Я по сути нормальная женщина, с независимым характером, с амбициями, в принципе способна на невероятные вещи, могу быть просто бешеной. Но эта ситуация, наверное, должна была возникнуть… На эту тему я могу лишь теоретизировать. Вдруг — Чехов. Другая тема, другие актеры… Когда появилась Галя, я не почувствовала в ней соперницу… Странно… И когда он женился на ней, когда Галя родила, — это поразительно! — я не чувствовала к ней неприязни, я всегда к ней тепло относилась. Она мне всегда была очень симпатична. У нас были замечательные отношения. Сейчас мы не общаемся. У нее своя жизнь, и, слава Богу, в ней все хорошо: у нее сейчас чудесный муж, четверо детей. Она сделала Лотяну большой подарок — сына Эмиля.

* * *

Забегая по времени вперед скажу, что судьба вновь сведет Светлану и Галину вместе, в апреле 2003 года у гроба Эмиля Лотяну. И вновь к ним будут прикованы сотни взглядов и объективы телекамер, стремящихся высветить самое сокровенное, что в душе. Но эта женщина в скромной черной косыночке будет искренне горько рыдать, не думая, как выглядит со стороны, и ничего не замечать вокруг: это Галатея-Тома будет оплакивать своего создателя и самого главного мужчину в жизни…

* * *

Следующий фильм «Анна Павлова», поставленный Лотяну специально на Беляеву, получился громоздким, помпезным, из него ушли простота и искренность, отличающие почерк Мастера. Он станет памятником амбициям несостоявшейся балерины и состоявшейся законной супруги режиссера. В этом фильме Светлана Тома сыграет небольшую роль… матери героини. В финале она вообще появится в образе старухи. С точки зрения обычной женщины подобное предложение вызвало бы одну из нормальных реакций: пощечина, скандал с битьем посуды и хлопаньем дверью, обида, гордое «нет» и тайные слезы. Но как расценить поступок Светланы? Не мазохизм ли это?

Но эта «нетипичная» женщина, несмотря на красоту, талант и всемирную известность, считает иначе:

— Я его очень любила… Но поняла для себя, что когда человека по-настоящему любишь, то перестаешь быть эгоистом. Увлеченность — да, эгоизм, но настоящая любовь — это когда ты хочешь, чтобы твоему любимому человеку было хорошо. Со мной можно не соглашаться, но для меня любовь именно это: отдавать. Я спрашиваю себя: хочешь, чтобы человек, который с тобой рядом, был счастлив? Так дай ему счастье. Думаю, что любовь в большом, космическом понимании не эгоистична, а наоборот эгоизм уходит.

А что касается профессии, то, конечно, обида была. Но для режиссера Лотяну у меня не было слова «нет»: старуха — значит старуха, если бы предложил сняться в образе крокодила, я бы согласилась. Может быть, все это от того, что Лотяну меня сформировал: он получил материал, меня, и создал из меня определенный тип женщины, который существовал в его воображении. Мне важно было с ним работать. Его мироощущение настолько близко моему, что, наверное, это самое главное. Вообще природу искусства пересказать сложно: это мистика, нечто сродни чувствам. А когда этого нет и остается чистая техника, ремесло, тогда магия разрушается…

Непостижимая тайна бытия: ни брак, ни развод, ни прочие события не испортят отношений между Лотяну и Тома. Они навсегда останутся духовно очень близкими людьми. В 1987 году режиссер снова позовет свою актрису в новую картину «Лучафэрул». На главную женскую роль. Но фильм окажется изначально обреченным: у Лотяну будут большие проблемы с руководством студии «Молдова-фильм», навалятся непреодолимые обстоятельства перестройки. А на руках Светланы в это время будет угасать больная мать: сильная женщина, уставшая от болезни и боли, сознательно откажется от лечения и от еды. На этих съемках их последний раз объединит горечь и боль.

Нет, все-таки не последний! Через несколько лет Республика Молдова пригласит их на пышный праздник, чтобы назвать Лотяну — «Лучшим молдавским режиссером столетия», а Тома — «Лучшей актрисой столетия» (Заслуженной артисткой Молдавской ССР она станет еще в 1979). Им вручат статуэтки, названные «Молдавским Оскаром» (Лотяну даже две). И на открытой в Кишиневе Аллее звезд две звезды с их именами будут рядом. Навечно. А в повседневной жизни у каждого была своя судьба.

— Наши отношения с Лотяну никогда не разлаживались в привычном понимании. Они сохранились до конца. Мы через многое вместе прошли. У него была своя жизнь, у меня своя, но для меня он был и остается очень близким человеком. Я думаю, что и он чувствовал то же. Возьму даже на себя смелость утверждать, что так, как я, его никто не понимал.

Ну а я потом полюбила мужчину, с которым несколько лет мы были вместе. В жизни я любила трех очень достойных людей и на собственном опыте знаю: в период увлечения и влюбленности ты эгоистична, а если это перерастает в настоящее чувство, то становишься щедрой.

Как-то на Московском кинофестивале ее познакомили со сценаристом Андреем Вишневским. Симпатичный молодой человек, приятный собеседник. Они пообщались несколько часов, оживленно проговорили, и на другой день Светлана уехала. По приезде домой дочь ей сказала, что несколько раз звонил какой-то Андрей. Ну, звонил и звонил. Он опять позвонил, они встретились. Потом еще. Стали жить то вместе, то порознь. То в его квартире, то у нее.

Андрей не раз заводил разговор о браке. Но Светлана отшучивалась и недоумевала: зачем? Тем более что небольшой комплекс по поводу того, что она старше Андрея, у нее был. И тут опять вмешалась Судьба. Как-то ей позвонили из одного туристического агентства и предложили сняться в рекламном ролике. Правда, не совсем обычном: речь шла не просто о поездке в экзотическую страну, но и местном свадебном обряде. И вдруг Андрей горячо поддержал эту идею: а что, свадьба по-малазийски? Он согласен хотя бы на такую!

— С самого начала это путешествие складывалось на редкость удачно, как будто по «зеленому коридору»: ни одного осложнения, нигде ни одной задержки, начиная с Шереметьева.

В Москве был слякотный сентябрь, а через несколько часов полета они оказались на другом конце света. Катером их доставили на маленький сказочный остров. На него даже местных пускают после тщательной проверки и отбора. Получается, что людям с сомнительной репутацией, даже имеющим большие деньги, сюда путь закрыт.

— Если рай существует, он должен быть похож на Пангкор Лаут. Солнце не обжигает, а ласкает кожу. Ноги с удовольствием погружаются в мягкий песок. Изумрудный океан нежно покачивает на волнах… Обслуживание не просто на невиданной высоте, но и в прямом смысле на невидимой! Не успеешь выйти из воды, а обслуга-невидимка уже заменила мокрые банные халаты на сухие. И они аккуратно лежат на персональных пляжных диванчиках. На столике уже полные бокалы с охлажденными напитками… Мы жили в небольшом шале в горах (на острове, который можно обойти часа за четыре, есть горы, водопады, леса!). Поют странные невиданные птицы, воздух наполнен ароматом цветов. Все так необычно, диковинно… Сказка!

И вот их разодели в национальные одежды, на головы водрузили уборы из цветов и перьев, посадили в паланкины, увитые цветочными гирляндами, и принесли в храм. И там был свадебный обряд. Необычный и красивый. Все это сопровождалось мелодичным пением и танцами. Светлана все время чувствовала какое-то раздвоение: то ей казалось, что она играет в кино, то возникало ощущение, что это всерьез. Так они в прямом смысле «сыграли» свою свадьбу. После этого у них не осталось уже ничего другого, кроме как по возвращении зарегистрировать свои отношения.

Но у этой «сказки» не будет счастливого конца: Андрей все будет искать себя, ездить по свету, и их брак тихо и мирно «сойдет на нет».

Даже в любви и браке Светлана привыкла рассчитывать только на себя. Она всегда много работала. Когда отечественное кино билось в конвульсиях безденежья, выступала с концертной программой, в которой прекрасно пела романсы. Ее везде хотели видеть и слышать. Потом стали приглашать в сериалы.

Сегодня на счету актрисы Светланы Тома почти полсотни работ в кино и на телевидении. Требовательная к себе порой до мазохизма, она мало какой из них довольна, но за некоторые «не стыдно».

В сериале «Леди бомж» Тома снялась со своей дочерью Ириной Лачиной, которая сыграла в нем главную роль. А впервые они вместе появились на экране в фильме «Подозрительный» киностудии «Молдова-фильм», где шестилетняя Ирочка сыграла сразу две роли. А еще периодически мама с дочкой будут «встречаться» на сцене — в антрепризных спектаклях «Французская мелодия» и «Любовь-кровь». Они всегда радуются совместной работе.

А вот по поводу совпадениях, которые прослеживаются в судьбах Светланы и Ирины, — мистика такая, что просто оторопь берет! Внешне они удивительно похожи (правда, Эмиль Лотяну назвал Ирину «гибридом Одри Хепберн с Ингрид Бергман») — обе красавицы с прекрасными фигурами, и Светлана выглядит скорее старшей сестрой своей дочери, нежели матерью. Да и отношения у них, как у задушевных подруг. А еще у обеих прекрасные голоса, и они иногда поют дуэтом в концертах. И в творческом плане как будто кто-то специально подгадал: обе сначала сыграли главные роли в кино (Светлана, как вы помните, в «Красных полянах», а Ирина — в 1989 году у Всеволода Шиловского в «Блуждающих звездах»), а потом закончили актерские факультеты. Правда, разных институтов (Ира закончила Щукинское театральное училище. — Прим. авт.). Обе в двадцать восемь лет получили призы за Лучшую женскую роль (Светлана — за «Табор», Ира — за польский фильм «У Бога за пазухой»). Мужа Ирины тоже зовут Олегом, как и отца. И он тоже по образованию актер.

Любимая внучка Маша, которую Тома с самого появления той на свет активно помогала растить, называет ее любовно-панибратски Светой, тоже с детства снимается в кино, но сейчас учится на режиссера. Так что в семье Тома — Лачиной — Будриных налицо третье актерское поколение. Будут ли в Машиной судьбе дальнейшие мистические совпадения? Время покажет.

Тома (Фомичева) Светлана Андреевна

Родилась в Кишиневе 24 мая 1947 года.

Окончила Кишиневский институт искусства им. Г. Музыческу (1969).

С 1969 года — актриса русского театра им. А. П. Чехова в Кишиневе.

С 1976 года — актриса Театра-студии киноактера киностудии «Молдова-филм».

Заслуженная артистка Молдавской ССР (1979).

Заслуженная артистка России (2001).

Снималась в фильмах:

1966 — Красные поляны

1968 — Живой труп

1969 — Это мгновение

1972 — Лаутары

1973 — Дом для Серафима

1974 — Семейные дела Г аюровых

1976 — Табор уходит в небо

1976 — Братушка

1977 — Корень жизни

1978 — Мой ласковый и нежный зверь

— Подозрительный

— Ждите связного

1979 — Я хочу петь

— Прерванная серенада

— Раттили

1980 — Благочестивая Марта

— Люди в океане

1981 — Тайна записной книжки

1982 — Кто стучится в дверь ко мне…

— Падение Кондора 1983—1986

— Анна Павлова

1984 — Капитан Фракас (телефильм)

1986 — Дикий ветер

— Мои цыгане

— Семь криков в океане

1988 — Западня

— Лучафэрул

1989 — Сувенир для прокурора

1990 — Дина

1991 — Игра в смерть, или Посторонний

1994 — Поезд до Бруклина / Поезд в Brooklyn

1995 — Будем жить 1999 — Поклонник

— У Чертова логова

2001 — Воровка (ТВ-сериал)

— Леди бомж (ТВ-сериал)

2002 — Воровка 2 (ТВ-сериал)

2003 — С Новым годом, с новым счастьем!

— Бедная Настя (ТВ-сериал)

— Прощальное эхо

— Родные и близкие

2009 — Фонограмма страсти

— Девичник

Данный текст является ознакомительным фрагментом.