«Офицеры»
«Офицеры»
Настоящий триумф к Георгию Юматову пришел в 1971 году, с выходом фильма «Офицеры»: роль Алексея Трофимова стала вершиной творчества актера.
«Есть такая профессия – Родину защищать!» – эту крылатую фразу из фильма сегодня знает каждый. Простой, без спецэффектов, он с какой-то особой, заложенной в нем нравственной силой, предопределил выбор профессии не одного мальчишки…
«Офицеры» появились с легкой руки тогдашнего министра обороны СССР, маршала Андрея Гречко. Его идея выглядела лаконично-просто: «Мне нужен фильм о жене офицера – в основе, и двое героев рядом». Когда ему показали заявку на сценарий «Офицеров», он, прочитав ее, сказал: «Полный вперед! При одном условии: обязательно должна быть фраза: «Есть такая профессия – Родину защищать». Это наша правда, воспитанная веками офицерства. В этой собирательной фразе – весь смысл картины. Я даже суточных за нее не возьму. И авторских».
Поэтому результатом совместного творчества писателей-фронтовиков Бориса Васильева и Кирилла Рапопорта, приглашенных студией в качестве сценаристов, и стала история о двух друзьях – Иване Варавве и Алексее Трофимове, посвятивших свои судьбы армии и всю жизнь влюбленных в одну и ту же женщину. В этой исключительно человечной киноповести судьбы героев прослеживаются на протяжении пятидесяти лет: Гражданская война, война в Испании, Великая Отечественная становятся фоном для проникновенной истории о вечном: любви, дружбе, чувстве долга…
Все понимали, что перед актерами, исполнителями главных ролей, будет лежать огромная ответственность. Поэтому кастинг был непростым. Только на роль Ивана Вараввы пробовалось более пятидесяти претендентов. И хотя принято считать, что кандидатура Юматова на роль Алексея Трофимова была утверждена «практически сразу», в пробах на нее участвовало чуть меньше – 42 претендента: Станислав Любшин, Геннадий Сайфуллин, Михаил Ножкин, Евгений Жариков, Николай Рыбников, Георгий Бурков, Юрий Соломин, Анатолий Ромашин…
Писатель Борис Васильев, порекомендовав на эту роль своего друга Юматова, что называется, попал в десятку: «Жора Юматов стал народным артистом задолго до того, как ему присвоили это звание. Его узнавали повсюду и абсолютно все». Его лидерство оказалось неоспоримо. «Когда я предложил его режиссеру Роговому, – вспоминал потом Васильев, – он взял его без всяких уговоров, даже без проб. Он сказал: «Да, это действительно Трофимов».
В интервью журналу «Советский экран» того времени актер, вдохновленный собственным успехом, пообещал: «Вот увидите, я еще сыграю не одну хорошую роль. Сил у меня и желания работать много…». И пусть Муза вновь играла в фильме крошечную роль, она всюду самозабвенно сопровождала мужа – присматривала за ним, забросив работу в театре. Словно чувствовала, что эта роль возродит былую славу мужа, заставит его вновь поверить в свои силы. И чутье ее не подвело. После выхода картины на экран публика вновь боготворила своего кумира – Юматов стал своего рода «иконой» для военных, как Владимир Конкин и Владимир Высоцкий для милиции, а Вячеслав Тихонов для КГБ.
На момент съемок «Офицеров» за его плечами было уже два десятка лет работы в кино, любовь зрителей и около пятидесяти фильмов. Несмотря на то что в багаже актера числилось немало хороших, разноплановых образов, ему все казалось, что его лучшая роль еще впереди. Юматов считал, что герой «Офицеров» вырос из другой его роли – Веньки Малышева в «Жестокости». «Венька Малышев и Алексей Трофимов одинаково дороги мне своей кристальной чистотой, честностью, мужеством, свойственным настоящим мужчинам, – признавался он журналистам. – Я уверен, если бы Венька остался жив, он стал бы таким же генералом, как Алексей Трофимов.
В «Офицерах» мне предложили две роли на выбор – я сразу же остановился на Трофимове. Он привлек меня выстраданной, не взятой напрокат, а свойственной ему лично верой в необходимость своей военной профессии. «Есть такая должность на земле – защищать свою Родину», – говорит мой герой. Я увидел в нем характер благородного, сильного и нежного человека. Да, нежного, потому что для него, как и для Веньки Малышева, уважение к женщине – не долг и не обязанность, а внутренняя потребность. Они оба прожили, выполнив главный долг человека, – не изменить самому себе, своим представлениям о чести, правде, доброте…»
Алексей Трофимов в фильме «Офицеры» прошел путь от солдата до генерала. «Этот образ для меня собирательный, – признавался в другом интервью актер. – Своего Трофимова я хотел наделить всем лучшим, что встречал в русских людях, с которыми довелось дойти по дорогам войны до Вены. Мне хотелось показать человека умного, волевого, доброго и бесконечно любящего. Для меня Алексей Трофимов – «мой генерал», и я бы пошел за ним куда угодно…»
Хотя Юматов предстал в картине в привычном для себя амплуа – героя, красного командира, он и предположить не мог, что именно эта роль станет на долгие годы его визитной карточкой: настолько точным оказалось совпадение личности актера с экранным образом. Немаловажную роль сыграл в этом и военный опыт актера.
Вот что рассказал Георгий Юматов о своем герое в интервью корреспонденту газеты «Комсомолец Узбекистана» Владимиру Баулину в декабре 1970 года: «Я играю Алексея Трофимова, который еще в Гражданскую войну двадцатилетним пареньком решил связать свою жизнь с Советской Армией. Человек он очень скромный, не слишком разговорчивый. Свою службу, нелегкую, кочевую, порой опасную, насыщенную поистине героическими делами, считает простым, будничным трудом.
На вопрос о том, трудно ли прожить на экране большую жизнь – почти пятьдесят лет, актер отвечал: «Трудностей немало, ведь годы эти – огромный пласт событий, размышлений, в котором ярко отображена многогранная история нашей страны. Мне очень близок Алексей, прежде всего тем, что он сумел пронести через всю свою жизнь заряд молодости, идейной убежденности, душевной бодрости. Я сам всю минувшую войну прослужил в Военно-Морском Флоте. Сейчас мне за сорок, но, честно говоря, я не чувствую груза этих лет. Быть может, потому, что именно труд солдата дает закалку на долгие годы. Поэтому сыграть Алексея двадцатилетним мне было нетрудно – труднее, наверное, оператору было снять меня молодым.
…Судьба сводила меня с режиссерами, которые не диктовали свою волю, со вниманием относились к мнению актера, давали ему возможность импровизировать на съемочной площадке, ценили творческую индивидуальность. Приведу совсем свежий пример. В сценарии фильма «Офицеры» была написана одна семейная ссора, вызванная постоянными переездами моего героя по местам новой службы. Жена Алексея в конце концов не выдерживает кочевой жизни, умоляет его «остепениться»… Алексей возражает ей, доказывает свою правоту… Начали репетировать. Сцена получилась слишком длинной, бытовой – и все равно не раскрывала характера, не была убедительной. Тогда мы с партнершей предложили режиссеру свое решение: Алексей молча принимает горькие упреки своей жены Любы. Собираясь в дорогу, он снимает с себя рубашку и поворачивается к ней спиной – она испещрена шрамами (в фильме эта сцена решена несколько иначе – герой не раздевается, а одевается. – Н.Т.). И Люба сразу же умолкает, подходит к мужу и, обняв его, тихо спрашивает: «Когда едем?» Так эта сцена и снималась».
Когда Юматов в свои сорок четыре года приступил к работе над фильмом, то всем говорил, что чувствует себя восемнадцатилетним мальчишкой. Так и отвечал на вопрос дотошных интервьюеров о его возрасте, улыбаясь своей лукавой юматовской улыбкой.
В картине актеру пришлось нелегко – у него был очень сложный грим. На какие только ухищрения не шли гримеры, чтобы омолодить его и скрыть морщины: актеру делали «подтяжки» – лицо мазали яичным белком, клеили вокруг лица ленту, волосы заплетали в косички и, завязывая на затылке, прятали под буденовку. Получалось вполне убедительно. Так, хотя и с небольшой натяжкой, 44-летний актер сыграл молодого парня. Актер, увлеченный ролью, сносил все болезненные процедуры безропотно, ему это было интересно.
Как оказалось, прототипом Алексея Трофимова был отец Бориса Васильева – потомственный кадровый офицер царской армии Лев Александрович Васильев, со своей ротой перешедший на сторону красных летом 1917 года. Во время работы над ролью актер как-то подвез Бориса Васильева к его отцу на дачу на своей «Волге». Он был покорен обаянием этого незаурядного человека. «И когда он прочел сценарий «Офицеров», то сказал: «Борька, я возьму грим твоего отца, ну, не грим, а внешность твоего отца, можно? Он как актер, человек наблюдательный – жесты и манера поведения у него – это манера поведения моего отца», – не без гордости вспоминал потом не раз бывший фронтовик, писатель и сценарист Борис Васильев. В год выхода картины ему было сорок семь лет. Он только что опубликовал повесть «А зори здесь тихие…», которая имела оглушительный успех. Васильев сразу же стал одним из самых популярных советских писателей.
Вот и в «Офицерах» были сюжетные линии, которые не могли устроить брежневских идеологов. Герои фильма не только дрались на полях сражений, но еще и боролись со сталинским режимом. Под нажимом извне сценаристам пришлось дорабатывать сценарий на ходу. Позже корреспонденту «Известий» Борис Васильев рассказывал: «Идея возникла довольно просто. Потому что я из потомственной офицерской семьи. Все мои предки были офицерами. Мой прапрапрапрадед – герой Бородинского сражения, генерал-лейтенант. Я – офицер, окончил Бронетанковую академию, 15 лет служил в армии.
Это среда, которую я хорошо знаю. Ведь я довольно старый человек, несовременный. Я знаю, что военные были совершенно отдельной кастой. Они понимали, что такое офицерская честь для русского офицера, что такое слово, данное офицером. Оно не берется назад никогда в жизни. Иначе тебе руки не подадут. Там был совершенно особый кодекс, который и я, и мои предки старались соблюдать.
В выборе актеров я настаивал только на том, чтобы в «Офицерах» играл Георгий Юматов. Он играл в другой картине по моему сценарию, мы семьями дружили. А как только режиссер Владимир Роговой увидел Василия Ланового, то сразу сказал, что берет его без проб. Два хороших актера решили судьбу картины…
Поначалу у нас сценарий был написан на две серии. Но – не дали. Может быть, и хорошо, что не дали, потому, что получился более компактный фильм. Но вылетели истории, когда герои сидят в сталинских лагерях. Они ведь, по изначальному сценарию, попали под террор 1937 года. Но это, тем не менее, осталось в фильме. Они ведь могли не знать, что оба после лагерей остались живы. Ведь такого почти не бывает, чтобы оба выжили. Потому один из них и восклицает: «Ты! Жив!» Спастись из сталинских лагерей было почти невозможно. В то время о репрессиях не говорили. Сейчас бы сняли по-другому…»
На Киностудии имени М. Горького по произведениям и сценариям Б. Васильева в разные годы были сняты фильмы: «Офицеры», «А зори здесь тихие…» (за него писатель был удостоен звания лауреата Государственной премии СССР), «Иванов катер», «Завтра была война».
После выхода в свет каждое произведение писателя становилось событием в духовной жизни общества, предметом широкого читательского резонанса – встречей с хорошей литературой и удивительными характерами героев. При этом тематика, сюжет и объем произведений не имели значения. Из-под пера Бориса Васильева выходили не только военные повести «А зори здесь тихие…», «В списках не значился», но и проблемно-психологические произведения – «Самый последний день», «Не стреляйте в белых лебедей», социально-психологические рассказы, в числе которых «Вы чье, старичье?»…
Васильеву повезло, что за экранизацию его самых известных произведений взялись фронтовики: «А зори здесь тихие…» снял Станислав Ростоцкий, режиссером «Офицеров» стал ровесник Бориса Васильева – Владимир Роговой. Может, поэтому сценарист и режиссер в работе над фильмом достигли полного взаимопонимания. При этом Роговой не был режиссером – он закончил экономический факультет ВГИКа и возглавлял киностудию им. Горького. И когда неожиданно для многих, решив профессионально заняться режиссурой, поступил на Высшие режиссерские курсы, за спиной шушукались: «Не справится…» Однако Роговой знал, на что шел. «Офицеры» не были его дебютом. Первая картина Рогового на военную тему называлась «Годен к нестроевой».
В. Роговой принадлежал к числу так называемых «актерских» режиссеров, понимающих и трепетно относящихся к исполнителям, уделявших большое внимание работе с ними. Те, в свою очередь, как правило, отвечали ему признательностью. Вот как отзывался о режиссере «Офицеров» Василий Лановой: «Роговой был светлым, мягким, подвижным человеком и все свои чувства он выплескивал на картину».
Сам режиссер в момент съемок рассказывал о фильме: «Среди множества профессий уважаемых, чтимых и почетных есть одна, быть может, обычная, будничная и не всегда романтическая. Это профессия офицера – защитника своей Родины, которой надо посвятить все свои силы, умение, талант и ум. Профессия… по сути своей главная… С экрана будет рассказано о трех поколениях потомственной офицерской семьи, о преемственности и росте нашего… офицерства, мужской дружбе, о любви…»
Кстати, закадычных друзей по фильму – Трофимова и Варавву – в жизни связывали непростые отношения (об этом – в главе «Кладбище неигранных образов»). После «Офицеров» старые обиды, наконец, были забыты – Юматов и Лановой выплеснули кинодружбу с экрана в жизнь и всегда относились друг к другу с большой симпатией. Дружбе суждено было окрепнуть и во время их совместной работы в дилогии – «Петровка, 38» и «Огарева, 6».
Вот как вспоминает о своем друге Георгии Юматове Василий Лановой: «Он был, точно по Алексею Толстому – русский характер. Замечательно мужественный, от природы мудрый, ироничный, злой, добрый, жалостливый, жестокий. Все это поразительно собиралось в нем… Он остался на всю жизнь неподкупным. Он не способен был идти на душевный компромисс. Венька Малышев – это он, и он играл самого себя… Я встретился с ним в «Офицерах» в 1970 году. Мне было 36 лет, а Георгию 41 – 42 (здесь Лановой ошибался: Юматову было 44 года. – Н.Т.). Работалось замечательно. Снимали в Севастополе, в Москве, в Ашхабаде (сцены на погранзаставе). Многие драки Жора снимал сам, и сам ставил их. По этой части он был мастак. Во время работы он очень много помогал и мне, и Алине Покровской. Он был актером страшной натуральности. Он был невероятно правдив… Талант – это темперамент. У него был бешеный темперамент. Он был максималист. Когда он закусывал губу, – это берегись и берегись».
Василий Лановой не без оснований всегда считал, что фильм «Офицеры» оказал исключительно благотворное влияние на зрителей: «Мы были счастливы, неравнодушны, мы любили свою страну и, не задумываясь, встали бы на ее защиту. Обязательно надо защищать свою Родину – но и Родина должна стать достойной своих граждан. Посмотрите, сколько ребят сейчас делают все возможное, чтобы не идти в армию…
В нашей картине заложены глобальные понятия. Она позволяет всерьез говорить о совести, о смысле жизни. Наверное, наша картина о том, как люди защищают свою Родину, во многом отвечает на вопрос, что же главнее: личность или страна. И не случайно ее и сегодня смотрят и пожилые люди, и совсем молодые мальчишки».
А ведь вначале в роли Вараввы Роговой видел только Олега Ефремова и даже заручился поддержкой худсовета. Однако актер оказался слишком занят в театре и кино. Когда его кандидатура отпала, на роль пробовались: Александр Лазарев-старший, Александр Белявский, Валентин Гафт… В какой-то момент, отчаявшись, режиссер хотел даже на эту роль взять человека с улицы – очень фактурного и спортивного летчика пассажирского авиалайнера. Однако типаж оказался крайне неартистичным… Все это время второй режиссер Владимир Златоустовский предлагал на роль Вараввы Василия Ланового, но не был услышан. Роговой упирался, как мог: «Турандот» здесь не нужна». И лишь когда ему напомнили, что Лановой – это еще и Павка Корчагин, согласился его попробовать на роль, и был покорен его артистическим талантом.
Однако сам Лановой не торопился давать согласие на участие в фильме. Режиссер и тут оказался настойчив – Лановой три раза отказывался от роли, Роговой каждый раз приезжал в театр и уговаривал его, поскольку уже беззаветно верил в выбранного им артиста. И Лановой сдался.
Теперь все встало на свои места – Юматов будет играть «правду», а Лановой – романтику. Режиссер рассчитывал на то, что каждый из исполнителей будет развиваться в своем векторе, и фантазировал в пределах актерских амплуа до бесконечности.
Роговой хотел, чтобы образы главных героев – Трофимова и Вараввы строились на принципе «единства противоположностей». Лановой – актер романтического склада был выбран не случайно – он должен был оттенить ироничного, трагикомедийного Юматова. И пусть по сценарию роль Вараввы невелика – безнадежно пылко влюбленный все время как бы пребывает на втором плане, восторженный романтизм актера оказался как нельзя кстати. Образ Вараввы в представлении зрителей стал не менее значимым, чем образ Трофимова, что доказало и традиционное голосование журнала «Советский экран», назвавшее лучшим актером года именно Василия Ланового.
«Не самая главная, не самая хорошая роль… Я не понимал, куда мне воткнуться, – недоумевал поначалу актер. – Я видел дивно написанную роль для Жоры Юматова, великолепную для Алины Покровской… И не очень понимал про себя. Тем более что всего четыре сцены у Ивана Вараввы. Самая маленькая роль. А ведь еще вырезали китайские эпизоды (события на Халхин-Голе), и она стала еще меньше. Поэтому я отказался сниматься. Роговой мне даже грозил, что пожалуется в ЦК комсомола и там примут меры – приструнят Павку Корчагина. А еще обещал денег в три раза больше, чем обычно платят актерам за подобную роль. Я посоветовал ему лучше подумать о миссии этого характера в сценарии.
Они с Рапопортом думали-думали, затем пришли и сказали, что это романтика наших офицеров, которые воевали в Испании, на Халхин-Голе, в Маньчжурии, в других горячих точках. Романтика людей, которые безоговорочно верили в свою страну, а Иван Варавва выражает романтическую сторону русского офицерского авангарда. Это то самое «честь имею», та правда, присущая и русскому, и советскому офицеру, и сегодняшним в офицерской форме…»
Лановой обрадовался: «Вот! Это уже вектор направления!» и согласился сниматься. И все же работа продвигалась нелегко. Актер долго не мог подобрать к роли ключи, пока на помощь Лановому не пришла музыка Вивальди. «Как-то слушая «Времена года» – одну из вершин творчества Вивальди, – в момент радостного, оптимистического звучания музыки меня вдруг как током пронзила мысль: так вот же он, Варавва, – радостный, открытый, звонкий, – вспоминал работу над ролью Лановой. – В нем кипит радость бытия, весь он искрится, как звучащая музыка. Он любит жену своего друга и знает, что безнадежно, – он не сможет переступить через святое для него чувство дружбы. Но в нем нет уныния от безнадежности любви. Он все равно любит, он счастлив, что наделен этим высоким чувством, что оно снизошло к нему, как дар, как награда, и он радуется этому: «Как все же замечательно, что мне дано любить ее!»
«Привлекала в нем, помимо других черт характера, одна, главная черта – верность», – вспоминал актер о Варавве и в своей автобиографической книге «Летят за днями дни…». – Верность в любви и дружбе, верность долгу – человеческому, воинскому, верность Отечеству. Это качество его испытывается в фильме в самых различных жизненных ситуациях – в боевой обстановке, в быту, в отношениях с любимой женщиной, с другом – и везде выдерживается на самом высоком счету».
Лановой настолько вжился в образ Вараввы, что до конца съемок почти не снимал мундир, пока с ним не произошел один забавный случай, о котором он рассказывал так:
«Как-то я ехал с Покровской на съемку на «Мосфильм». Я уже был в гриме Вараввы, в его мундире. Мы торопились, и я повернул к Воробьевым горам на красный свет. А накануне мне пробили дырку в правах. Подходит гаишник, и я думаю: ну все, сейчас отнимет. Совсем забыл, что я генерал-полковник, дважды Герой Советского Союза. Выскочил из машины, извиняюсь: «Простите ради бога, больше не буду…» На что тот замахал руками и быстро куда-то убежал».
Кто спорит – Василию Лановому всегда был к лицу военный мундир, это подтвердят и все поклонницы его таланта. А тут еще и награды благородного, верного долгу и чести офицера Ивана Вараввы. Интересно, что свою необычную фамилию, а также классическое имя лихой красноармеец Иван Варавва получил волею своего создателя Бориса Васильева от реально существующего кубанского поэта Ивана Вараввы, с которым в дни молодости писатель был знаком.
Что касается исполнительницы главной женской роли Любы Трофимовой, то ее начинала играть совсем другая актриса – Елена Добронравова. Причем она «лепила» совершенно иной образ, чем тот, который представлял себе режиссер. В ее интерпретации Люба была тайно влюблена в Варавву. Треугольник принимал зловеще-банальный вид… Пришлось менять актрису. Роль была отдана Алине Покровской, и в этом угадывался перст судьбы – актриса служила в Театре Советской армии. Кому, как не ей, было играть в фильме о настоящих красных офицерах. В съемочной группе Покровскую встретили с восторгом – создалось впечатление, что Юматов и Лановой влюбились в нее одновременно, чтобы и в жизни все было, как в кино (особенно усердствовал в амурных делах Юматов).
Вот как вспоминает свою судьбоносную встречу с режиссером фильма Алина Покровская: «Как-то случайно Володя Роговой увидел меня с Володей Сошальским в троллейбусе. И он еще как-то по-особенному посмотрел на меня… Он знал моего мужа, подошел к нам, и мы познакомились. Он предложил мне попробоваться на роль в фильме «Офицеры». Тогда на каждую роль должны были представить две-три кандидатуры на утверждение худсовета. И пробовалась я не с Георгием Юматовым, а с Геннадием Сайфулиным…
Потом пришел в театр. Увидел спектакли с моим участием… И наконец предложил сценарий, который мне невероятно понравился: мне безумно захотелось сыграть эту роль – от девушки до бабушки… Тогда были еще худсоветы, пробы… Много было претендентов. Тем не менее, я надеялась…
В то время в Театре армии, где я служу с 1962 года, как раз начинали репетировать «А зори здесь тихие…» по повести Бориса Васильева. Я играла Комелькову. Сценарий к «Офицерам» тоже написал Борис Васильев в соавторстве с Кириллом Рапопортом. Таким образом, весь год прошел под знаком Бориса Васильева.
Мнения на художественном совете разделились, и была утверждена другая актриса. Я была огорчена очень, но… Начинался отпуск, и мне предложили с группой наших актеров поехать в шефскую поездку в Западную группу наших войск в Германии. Мы брали с собой консервы, супы в пакетиках, сухие хлебцы, а суточные тратили на то, чтобы одеть семью и себя.
Когда я вернулась в Москву, то с изумлением увидела ждущую меня дома ассистента режиссера. И уже через час мы ехали на электричке в Калинин (сейчас это Тверь. – Н.Т.)…
Видимо, отношения актеров и режиссера с первой исполнительницей не сложились. Мои партнеры встречали меня на пороге маленького пригородного мотеля с цветами.
Помню первый съемочный день. Я очень переживала, готовилась, думала о том, какое у меня будет лицо… Почти не спала ночью. Прибежала в гримерную – а мне протягивают седую накладочку. В этот день снималась финальная сцена – я начинала сразу с бабушки Любы – генерал Трофимов с женой и внуком возвращаются в дивизию, отказавшись от заманчивого предложения остаться в Москве, в академии…
Жора с наслаждением играл в семью. Он ведь мечтал о детях и, видимо, немножко проецировал свою мечту на роль моего мужа. Он по-особенному нежно относился ко мне и даже ревновал к Васе, хотя Вася не давал ни малейшего к этому повода. А Жора был безумно обаятельным человеком. Женщине всегда приятна открытая влюбленность. Я это не поощряла, но было все равно приятно. Наверное, это помогло роли. Хотя романа как такового не было. И Муза была здесь. Это было бы как-то нехорошо…
А еще меня настигли некоторые проблемы с лошадьми. Они ведь были все некованые, спортивные… Ну, трюками это не назовешь. Верховой ездой я раньше не занималась и напомнила об этом режиссеру еще зимой, потому что в конце февраля предстояла поездка на натуру в Ашхабад, где снималась первая новелла. Снимали на старой погранзаставе на границе с Ираном. Похищение Любы и погоню басмачей за героями снимали в предгорье.
Меня в срочном порядке отправили на тренировочный манеж, дали тренера, и я месяц, через день, в семь утра ходила учиться верховой езде. Мне выделили степную кобылу Зойку, высоченную, я с лесенки на нее забиралась. Однажды Зойка меня скинула. Я через ее голову перелетела, упала прямо под копыта и руками заслонила лицо, думая, что сейчас она на меня наступит – и кончена вся театральная жизнь. Но когда я открыла лицо, то увидела, что Зойка стоит надо мной и отворачивает голову, мол, виновата…
На съемках в Средней Азии произошла история, которая могла закончиться трагически. Я попросила лошадь поспокойнее, зная свой небольшой опыт наездницы. Мне дали очень вялую лошадь, я ее с места не могла сдвинуть. Тогда я попросила коня порезвее.
Мы должны были скакать по обочине узкого шоссе в горах. Втроем мы убегали от басмачей. Скакали один за другим: сначала Лановой, потом я, за мной Юматов. Василий сорвался с места, мой конь Адлер – за ним.
Я даже успела порадоваться такому галопу, но вдруг Адлер догнал и стал обходить коня Ланового. Я натянула повод, но конь закусил удила и вылетел на асфальт. Все эти лошади с ипподрома некованые и на асфальте скользят как на льду. Я услышала сзади крик Юматова: «Вася, у Алены лошадь понесла!» Василий оглянулся, перехватил повод моего коня и рванул его к себе. Наши лошади сшиблись на полном скаку и стали заваливаться в глубокий кювет, который в горах оставляют для камнепада. К счастью, в это время подскакал Жора Юматов и каким-то нечеловеческим усилием, перехватив два повода, выровнял лошадей.
Трюкачи, которые наблюдали за съемками по другую сторону шоссе, побледнели. В одно мгновенье весь их загар слинял. Конечно, это могло закончиться трагически. Они потом признались, что подумали обо мне: «Какая капризная актриса, то дай ей спокойного коня, то порезвей», и дали Адлера, который совсем недавно участвовал в бегах. Оказалось, что есть еще в нем азарт, и он не терпит соперника перед собой.
А ведь незадолго перед этим на машине во время съемок разбился Евгений Урбанский. И вышел указ, где запрещалось актерам в кино участвовать в трюковых сценах – все должна была делать группа каскадеров. Но кто же откажется от скачки на лошадях?»
Алина Покровская отлично справилась с ролью. Актрисе хорошо была знакома ее героиня: бывая с гастролями в дальних гарнизонах, она видела, как нелегко живут жены военных, как самоотверженно воспитывают детей, как борются с бытовыми неурядицами, как мужественно жертвуют комфортом ради своих лейтенантов – будущих генералов. И сколько раз начинают все с начала – строительство дома, очага.
Актриса признавалась: «Мне потом многие женщины говорили: «Это фильм про нас». И я понимаю, насколько непрост их замкнутый мир, где существуют не только дружеские отношения… Не пожелаю эту жизнь никому, она ведь зачастую приводит женщин к отчаянию.
Но я люблю этот фильм. Он сделал свое дело. Мальчики в Афганистане под Кандагаром говорили мне: «Я после этого фильма пошел в офицеры… Мы сейчас быстро сделаем свое дело и вернемся».
Мне было тревожно слышать это. Вдруг его ранят? Или убьют? А ведь получается, он пошел в эту профессию из-за нашего фильма…»
Работа над «Офицерами» продолжалась девять месяцев – идеальный срок для появления полноценного ребенка. И, конечно, киношники снимали все не в хронологическом порядке – как всегда ловили «уходящую» натуру. Осенью, до снега, нужно было отработать и приезд в Москву, и встречу друзей в академии, и сцены с внуком-суворовцем. Зимой – военные эпизоды с санитарным поездом: в Сокольниках была найдена заброшенная железнодорожная веточка, старенький, военного времени, состав. Так была снята погрузка раненых под обстрелом в санитарный поезд, которым руководила Люба Тррофимова. И это все при морозе минус двадцать, в неотапливаемых вагонах… Состав к платформе приходилось подгонять много раз.
Воробьевы горы стали Испанией, в Рузе снимали китайскую переправу – двести китайцев, присланных китайским торгпредством, не моргнув глазом, послушно лезли в ледяную воду, невзирая на холод и количество дублей. После съемок мужественной массовке выдали несколько ящиков водки…
Рассказывает А. Покровская: «…А потом были съемки в весеннем Севастополе, и замечательно, с юмором была передана атмосфера спящего южного города. Я приехала в Севастополь буквально на два дня, чтобы снять эпизод родов в поезде. Василий Лановой спрыгивал с подножки едущего поезда, рвал полевые цветы, догонял состав, бежал по крыше и передавал Любе в окно букет…
Знаю, многие зрители хотели бы из этого сделать тривиальную историю (чтобы Люба, в конце концов, полюбила героя Ланового. – Н.Т.), но нет. Наши герои – люди чистые, они боятся причинить друг другу боль. Мне кажется, моя героиня, как влюбилась в этого простоватого, простодушного, но внутренне цельного, надежного человека, который стал ее мужем, так и любила его всю жизнь. Это совсем не та история: «Влюбилась женщина в другого мужчину, а живет со своим мужем, через силу с ним спит, рожает детей и думает, как бы ей слинять»… Этого в нашем фильме нет. Может быть, их дружба, которая проходит через всю жизнь, больше, чем любовь?»
На вопрос, на что опирались Лановой и Юматов, когда работали над ролями военных, Покровская ответила: «Жора воевал. Он во время войны был юнгой на Черном море. Их катер был зимой потоплен в районе Новороссийска. Жора оказался в ледяной воде и был спасен. Во время морозов на съемках у него всегда болели пальцы, потому что тогда он их отморозил. У него был орден Красного Знамени. Кстати, когда шли съемки в Севастополе, моряки нашли пленку, где было запечатлено, как матросу Юматову вручают орден.
Мы ведь воспитывались на военных фильмах, на военной прозе. А у нас, в Театре армии, раньше в обязательном порядке шли спектакли на военную тему. Ну, а Вася столько военных сыграл – и Красной Армии, и царской.
В «Офицерах» у Жоры Юматова большая роль, у меня поменьше, а Вася Лановой говорит, что у него «эпизод», но за этот «эпизод» его очень любят».
Как-то актрису спросили: «Когда вы смотрите этот фильм сегодня, вам некоторые вещи не кажутся наивными? Например, не раз повторяющаяся фраза, которая звучит и в финале: «Есть такая профессия – Родину защищать»?» Она ответила: «В фильме эту фразу без всякой патетики произносит в разговоре с Алексеем Трофимовым командир эскадрона, профессиональный, потомственный военный, у которого и дед, и прадед, и отец служили России. Играл его замечательный артист, интеллигентнейший человек – Владимир Васильевич Дружников. Вот таких отцов-командиров, таких интеллигентных, профессиональных военных и не хватает в нашей сегодняшней армии…
Конечно, то, что сейчас происходит в армии, большая беда. Но не надо из-за этого дегтем марать всю армию. Там тоже есть разные люди, как и на гражданке. Нужно учить младший офицерский состав не только тому, как вести боевые действия, но стараться сделать из них интеллигентных людей, приобщать их к культуре».
Еще одну женскую роль – Машу Трофимову, жену сына Трофимовых Георгия, сыграла Наталья Рычагова. Она начала сниматься еще в десятилетнем возрасте. Ее дебютом стала отъявленная сплетница в фильме «Васек Трубачев и его товарищи». На втором курсе ВГИКа Наташа сыграла в картине «Семь неизвестных солдат». В «Офицерах» по сюжету Маша и ее муж погибают. Их ребенка воспитывают бабушка с дедушкой…
«У меня было всего шесть-семь съемочных дней, – вспоминает Наталья Рычагова. – В Севастополе мы снимали эпизоды, когда я была очень юной, в Москве, в павильонах – остальные: школа, квартира…
Моим партнером стал Саша Воеводин из Театра сатиры – он был тогда еще студентом Щукинского училища, на последнем курсе.
У нас были возрастные сцены. Роговой пробовал, чтобы тринадцатилетнего мальчика сыграл Воеводин. Не вышло – взяли настоящего, а Саша сыграл сцену, где его герою уже 16 лет. И меня Роговой тоже так пробовал. Когда увидел результат – сказала: ничего, сама сыграешь. И я играла там тринадцатилетнюю Машу, а мне было 24 уже. Подтянули, загримировали, косы заплели – все нормально. Но старались отдельно наши крупные планы не снимать – потому что моего партнера играл настоящий мальчик. А потом смонтировали.
Самые сложные эпизоды для меня были те, где я оставляю ребенка. Их надо было пережить. Роговой мне очень помог – он попросил, чтобы не было луковых слез. Всех удалили из павильона, и он не давал команды «Мотор» до тех пор, пока я не «созрею». Говорил: «Когда сможешь пройти по вагону – то выходи…»
Роговой был хорошим организатором, но тогда мало кто верил, что он хороший режиссер. Никто не думал, что будет такая картина. Нам даже не дали цветной пленки. Мало было ее, и она была очень дорогая. Но мне кажется, картина только выиграла от этого. За эту роль я получила 90 рублей».
Свою лепту в фильм внесли и юные исполнители: московский школьник Андрюша Громов, сыгравший внука Трофимовых, и 11-месячный Володя Селиванов, изображавший этого же внука, только в более нежном возрасте. Володю кинематографисты взяли в детском доме. Любопытно, что после премьеры фильма, увидев своего брошенного сыночка на экране, непутевая мамаша одумалась и забрала Вову домой.
Много ребят пробовалось на роль Вани Трофимова. Им накладывали грим, приклеивали нос гуммозом – все не то… И тут все тот же Владимир Златоустовский вспомнил, что у Фрэза в «Приключениях желтого чемоданчика» снимался замечательный ушастый мальчишка. Так нашли Андрюшу Громова, прозванного на съемочной площадке Локатором – из-за изрядной лопоухости. Он, надо сказать, в дальнейшем не связал свою жизнь с армией, как предполагают многие зрители, хотя его и брали без экзаменов в Суворовское училище. Андрей выучился на дипломата и работал долгое время за рубежом – в Индии, Италии, Австралии.
На рубеже 70-х, когда снимался фильм, в арсенале операторов еще не было ни современных камер, ни подвесных кранов, в то время как сценарий предполагал немало динамичных эпизодов. Приходилось идти на всевозможные ухищрения. Вот как, по воспоминаниям Алины Покровской, с этим справлялся оператор Михаил Кириллов: «Это был самый настоящий кудесник. У него были свои профессиональные причуды… Например, в Балаклаве он снимал ветку одноколейки – помните сцену родов? Там еще Варавва бежит и прыгает по крышам к рожающей Любе с цветами. Михаил Николаевич попросил, чтобы к нему привязали камеру, а его самого привязали к ступенькам паровоза. Так и снимал (и тут произошло непредвиденное – в один из дублей веревка развязалась, и отважный оператор угодил в больницу. – Н.Т.). В китайском эпизоде, который то вырезали из картины, то вставляли, в зависимости от отношений с Китаем, он снял в павильоне (!) необыкновенный восход полной луны. Без всяких современных приспособлений. Там сцена разговора в палатке – и видно, как медленно всходит луна… Красота!»
Во время работы туркменской экспедиции, где снимались среднеазиатские эпизоды, экстрима тоже хватило. После того, как чуть не погибла Алина Покровская, несчастье обрушилось на второго режиссера фильма Владимира Златоустовского. Хорошо еще, что обошлось без жертв. Играя басмача-предателя, он падал со скалы. В один из многочисленных дублей Златоустовский промахнулся, упал мимо брезента, отделавшись сотрясением мозга.
Кстати, финальную песню «О героях былых времен» за кадром поет тоже он. Сначала предполагалось, что она прозвучит в исполнении Василия Ланового, но артист был слишком занят, чтобы ее записать. И она – искренне, без ложного пафоса прозвучала в исполнении Владимира Златоустовского.
Когда было отснято уже более половины фильма, Георгий Юматов неожиданно сорвался и ушел в запой, что во время съемок в разных фильмах с ним уже случалось, и он потерял немало интересных предложений.
Юматова уговорили лечь в больницу, но и там он не сдавался – спускал из окна палаты простыню, к которой доброхоты привязывали бутылку водки. И режиссер Владимир Роговой придумал, как его привести в чувство. По его просьбе, на севастопольском ликероводочном заводе в бутылку вместо водки налили простой воды и запечатали честь по чести. Актер, как обычно, втащил пол-литра в палату, и тут дверь открылась – на пороге режиссер. Юматов смутился, а Владимир Абрамович невозмутимо напросился в компанию: съемки все равно остановились, чем еще заняться? Разлили… Выпили. Юматов внимательно посмотрел на режиссера, помолчал и сообщил, что готов продолжить работу. И больше не подвел ни разу.
9 апреля 1971 года все работы по фильму были завершены, и его отдали на Киностудию имени Горького. И хотя картину приняли почти без поправок, кое-что острое, с точки зрения официальной идеологии (та же сцена расстрела фашистами советского офицера), было вырезано цензурой, в Госкино съемочную группу ждал сюрприз. Фильм был признан поверхностным и откровенно слабым. Картине была присвоена 3-я категория. Подвели с премьерой и прокатчики, запустившие фильм в середине лета – 26 июля.
Картина так и прошла бы незамеченной, если бы не жена министра обороны СССР Андрея Гречко. Ее настолько тронула экранная история, что она посоветовала ее посмотреть мужу. Гречко, затребовав копию фильма, отправился смотреть «Офицеров» на дачу к Брежневу. Обоим фильм очень понравился, и Брежнев обязал Госкино провести вторую премьеру картины осенью, когда все отдыхающие вернутся в столицу.
В сентябре картина вновь стартовала на широком экране. И вот здесь уже «Офицеров» ждал всенародный триумф. Зритель валом валил в кинотеатры, в одном только 1971 году фильм посмотрели 53 миллиона человек – фактически каждый пятый житель страны.
Вот как вспоминает те премьерные дни сценарист Виктор Мережко: «В кинематографических кругах к этой картине тогда отнеслись сложно, неоднозначно. Смущала тема, такая ретроиллюстрация, что не всегда бывает хорошо. Но спустя годы выяснилось, что это одна из немногих картин, которые ждала вечность. Володя Роговой снял классическую вечную картину. Не случайно он выбрал актеров-героев. Вот Жора Юматов ушел на фронт юнгой. Имел редчайшие ордена и награды. Презирал неправду, замыкаясь в себе. Самородок, блистательный актер, он стал символом русского мужчины… Клочок нервов, силы. Он знал, что такое хорошо, что плохо. И в душе своей был офицером… И для Ланового, совсем другого по характеру, тоже было свято офицерское братство: когда Юматов болел, он приходил его навещать в клинику, хлопотал о нем…»
И все же точки над «i» расставило время – картина до сих пор продолжает собирать у экранов многомиллионную аудиторию. И огромная заслуга в этом исполнителей главных ролей – Василия Ланового и Георгия Юматова. Созданные ими экранные образы стали идеалом чести и достоинства офицерства нескольких поколений.
Вот и сегодня, когда многих создателей фильма уже нет в живых – режиссера Владимира Рогового, оператора Михаила Кириллова, актеров Георгия Юматова и Владимира Дружникова…, картина по-прежнему с удовольствием смотрится и любима зрителями. Редкий воинский праздник обходится без волнующего рассказа о судьбе Алексея Трофимова, прошедшего военными дорогами нелегкий путь от солдата до генерала. Фильм-эпопея «Офицеры», охватывающий судьбы героев в период с 1919-го по 1970 год, навсегда стал одной из самых любимых картин отечественного кино, особенно почитаемых среди защитников Отечества, а слова «Есть такая профессия – Родину защищать» давно уже стали символом солдатского долга.
И все же, успех фильма «Офицеры», как и других картин, снятых по произведениям Бориса Васильева, вполне объясним. «Офицеры» – при всей своей идеологической выверенности – не только о верности советской власти и не о коммунистах и сражениях во имя высокой идеи всеобщего равенства и братства. Картина, в первую очередь, о простых людях и понятиях – порядочности и любви – разделенной и неразделенной, о терпении и человечности.
И пусть сегодня перепеваются старые добрые песни, и молодые режиссеры стараются повторить успех оригинала, подарив зрителям новую встречу с любимыми героями. У каждого времени свои вкусы и пристрастия. И не надо пытаться повторно войти в одну и ту же реку… Как учит народная мудрость, из этого все равно ничего путного не выйдет. Так стоит ли «перепевать» старые мотивы, если подобная затея обречена изначально… И все же, попытки предпринимаются. Уже снят на современный лад ремейк меньшовского «Розыгрыша», задумываются ремейки всеми любимых лент: «Три плюс два», «В бой идут одни старики», «Офицеры»…
Когда появился одноименный сериал, многие зрители решили, что это продолжение «Офицеров». На это витиевато намекала реклама, сбивало с толку и участие в нем Василия Ланового. В основе сценария лежали все тот же романтический треугольник и тема служения родине. Однако Василий Лановой, исполнивший в сериале роль отца главного героя, вскоре опроверг ошибочное мнение: «Нет, этот фильм не продолжение тех «Офицеров». И мой герой к Ивану Варавве не имеет никакого отношения. Иначе бы я не согласился играть. Считаю, легенды при приближении сильно теряют. Много раз пробовали снимать «Офицеры-2», «Офицеры-3». Я говорил: ребята, это бессмысленно. Эта картина имеет уже свою историю, и влезать туда – то же самое, что сегодня взять и снимать продолжение «Чапаева», что он не утонул, а его рыба вытянула. Сериал Алиева «Офицеры: последние солдаты империи» – совершенно новая история. Конечно, возникают ассоциации. По аналогии, в центре два друга, офицера, они тоже воюют, есть любовный треугольник. Но это – другое время, другие характеры. Надеюсь, получилось патриотическое кино о защитниках. Мне понравились сценарий и моя роль, поэтому и согласился играть…»
С ним оказалась солидарна и исполнительница главной женской роли Любы Трофимовой – Алина Покровская, категорично заявившая в одном из интервью по поводу возможного ремейка легендарных «Офицеров»: «Нет. Лучше снять что-то новое, попытаться сделать совсем другой фильм, который будет таким же по качеству, а может, даже лучше. Главное – не повторяться».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.