Сумасшедшая любовь
Сумасшедшая любовь
Знакомый Анджелины как-то сказал ей, что существует два типа женщин: жены и матери и тети и любовницы. Джоли в ужасе отшатнулась, когда услышала эту теорию, убежденная, что она относится исключительно к последней категории. «Я подумала: „О нет, это же я“», — призналась она. И какое-то время так и было. С ее гедонистическим образом жизни, темпераментными отношениями и тягой к мрачным вещам и явлениям Анджелину сложно было представить идеальной матерью. И даже сама актриса не могла подумать, что благодаря определенным событиям в ее жизни она изменится до неузнаваемости. «Я никогда прежде не занималась детьми. В детстве меня не просили посидеть с ребенком; я имела слишком панковский вид, чтобы мне доверять, — поведала она. — Я была нервная. Я знала, что могу полюбить ребенка, но будет ли ему комфортно со мной или он закричит у меня и попросится к другому на руки?» Как мы уже обнаружили, смена приоритетов у Джоли начала происходить, когда она жила в Англии и Камбодже, снимаясь в фильме «Расхитительница гробниц».
«Я знала, что могу полюбить ребенка, но будет ли ему комфортно со мной или он закричит?» — Анджелина Джоли.
Там ей открылась та сторона жизни, о которой она прежде не знала. И поэтому когда пришло время сыграть в картине «За гранью» вместе с Клайвом Оуэном — где рассказана история избалованной американки Сары Джордан, менталитет которой полностью меняет Ник Каллахан (Оуэн), врач, посвятивший свою жизнь спасению людей в охваченных войной странах, — события ленты буквально повторяли историю самой Джоли. На самом деле она получила этот сценарий еще в 2000 году, но по различным причинам проект был отложен, и фильм фактически вышел на экраны только в 2003 году. Оливер Стоун, который первоначально был приглашен в качестве режиссера, выбыл из игры вследствие финансовых разногласий со студией «Парамаунт». А Кевин Костнер, который согласился сыграть роль Каллахана, также сошел с дистанции после того, как Джоли, по слухам, пожаловалась, что он слишком стар, чтобы играть ее любовника. Однако тема и проблемы, затронутые в фильме, задели струны души Джоли, и, прочитав сценарий, она поняла, что хочет больше узнать об Организации Объединенных Наций и о проделываемой ею работе. Без ее настойчивости, сказал Стоун, этот фильм никогда бы не увидел свет. И, по словам Оуэна, ее энтузиазм подогревался растущим интересом к теме благотворительности. «Она со всей страстью отдавалась работе над фильмом, — сказал Оуэн. — Здесь не было тщеславия актрисы, играющей великолепную роль. Скорее было так: я хочу обратить внимание людей на эту проблему».
Съемки в «Расхитительнице гробниц» и благотворительность изменили Джоли и как будто подготовили к работе в фильме «За гранью». Ее героиня — избалованная американка Сара Джордан. Восприятие женщины меняется после знакомства с врачом, посвятившим жизнь спасению людей.
По сюжету, Сара влюбляется в грубоватого и страстного Ника и преклоняется перед его самоотверженной работой в странах, живущих в бедности и лишениях. Она понимает, что не может вернуться к своей комфортной и налаженной жизни в Лондоне после того, как увидела эти места своими глазами.
Точно так же и Анджелина, которая много лет расходовала свою энергию на страхи, беспокойства и ненависть к себе, вдруг осознала, что все проблемы ее переходного периода бледнели по сравнению с бедами людей, живущих в таких странах, как Африка, Эфиопия и Камбоджа. «Я слишком много времени провела, закрывшись в своем собственном тесном мирке и жалея себя, вместо того чтобы очнуться и увидеть, сколь многими преимуществами я обладаю, — признавалась Джоли. — Роль Сары многому научила меня в жизни и раскрыла глаза на мир. Если в конечном итоге я приду к тому, чем занимается она, то буду только гордиться этим. Я посетила лагеря для беженцев в Намибии и провела время в лагере вблизи границы с Бирмой, где люди прятались от преследования правительства. Это по-настоящему изменило меня».
Анджелина всегда подчеркивала, что в каждом сыгранном ею персонаже присутствует частичка ее самой, и роль Сары не исключение. «Сара неплохой человек, но она не знает многих вещей, которые существуют за границами ее тесного мира, — сказала Джоли, которая легко могла отнести эти слова и к себе лично. — Фильм „За гранью“ изменил мою личность. Он изменил мой взгляд на мир. Я надеюсь, что в результате я стану лучше».
Когда фильм вышел на экраны (получив плохие рецензии), Джоли призналась, что ей было сложно смотреть его, потому что он так сильно напоминал ее собственную жизнь.
«Роль Сары многому научила меня в жизни и раскрыла глаза на мир», — Анджелина Джоли.
Когда Анджелина, наконец, получила полную опеку над малышом Мэддоксом, она снималась в Африке. С самого начала Джоли, как и собиралась, проводила любую свободную минуту со своим сыном, занимаясь с ним в промежутках между дублями. Совершенно не смущаясь тем обстоятельством, что она «ни разу в жизни не поменяла подгузника», актриса «действовала по наитию», и, будучи абсолютно уверенной в том, что работа не помешает ей быть матерью, она с удовольствием окунулась в новую для себя роль.
«Когда мы снимали в Африке, у меня была палатка с детской кроваткой, — вспоминала она. — Оттуда мы вместе поехали в Таиланд. Так что первые мои месяцы с Мэддоксом прошли в окружении африканцев и тайцев. У них я научилась привязывать его к себе поясом, чтобы носить с собой, кормить и делать все так, как они».
Большинство голливудских актрис на месте Анджелины наняли бы няню на весь день и избавили бы себя от всей этой мороки, связанной с восьмимесячным ребенком. Но она была настроена взять все обязанности на себя. «У меня много преимуществ, связанных с моей работой, — говорит Джоли. — Я зарабатываю очень хорошие деньги и могу обеспечить себя всем необходимым. Но я не собираюсь быть мамой, которая пользуется услугами няни, чтобы та сделала за нее всю тяжелую работу. В таком случае я была бы неполноценной мамой».
Хотя Джоли, конечно же, сделала все, чтобы подготовиться к приезду Мэддокса, она не была готова к тому, что станет матерью-одиночкой.
Стресс, вызванный разводом, съемки и забота о ребенке вымотали Джоли, но актриса, несмотря на усталость, была счастлива.
Учитывая, что до своего расставания Джоли и Билли Боб договорились, что когда один из них снимается, другой должен быть свободен, чтобы проводить время вместе, мы можем предположить, что она планировала быть с Билли Бобом вместе, когда привезет Мэддокса. Их разрыв, естественно, перечеркнул все их планы, и Анджелине пришлось нянчиться не только с ребенком, но и со своим разбитым сердцем.
На каком-то этапе съемок Оуэн, которого Джоли описывала как «просто очаровательного человека» и «блестящего актера», серьезно обеспокоился состоянием своей коллеги по съемочной площадке. Стресс, вызванный крушением ее брака, усугублялся тем обстоятельством, что она снималась в душераздирающих сценах фильма, а забота о маленьком ребенке привела к тому, что она заметно похудела и ослабла. Ее резкое похудание вызвало беспокойство у съемочной группы. Оуэн и режиссер картины Мартин Кэмпбелл усадили ее перед собой, выразили свою озабоченность по этому поводу и сказали, чтобы с этого момента она начала внимательнее к себе относиться. Их забота была оценена, и позднее Джоли говорила об Оуэне: «Мне фантастически повезло, что я работала с таким актером».
Несмотря на свою физическую слабость, Джоли настаивает, что она была «так счастлива, когда Мэд приехал ко мне, что меня мало что могло расстроить». В какой-то степени так все и было, но нет сомнений в том, что потеря любви всей ее жизни сильно подействовала на актрису, и она призналась: «Самое сложное в воспитании ребенка в одиночку в том, что рядом с тобой нет того человека, с кем ты можешь разделить эту радость. Я не собиралась быть матерью-одиночкой, но я просто не вижу другого выхода». То затруднительное положение, в котором она оказалась, еще больше заставило ее восхищаться собственной матерью, которая в одиночку воспитала Анджелину и ее брата Джеймса.
«Самое сложное в воспитании ребенка в одиночку в том, что рядом с тобой нет того человека, с кем ты можешь разделить эту радость», — Анджелина Джоли.
«Теперь я знаю, что чувствовала моя мамочка, когда моему брату было три года, мне год, а ей всего 28 лет и она осталась без мужа».
Но какой бы одинокой и испуганной ни чувствовала себя Джоли без Билли Боба, она знала, что для того, чтобы быть сильной и любящей матерью, она не может позволить себе слишком долго горевать о прошлом, и даже стала сомневаться в том, был ли этот брак таким счастливым, как она думала прежде. «Когда ты занимаешься воспитанием ребенка, ты просто отбрасываешь вещи, на которые у тебя нет времени. Быть матерью означает полную самоотдачу, и ты не можешь позволить себе роскоши жалеть себя или хныкать из-за несложившегося брака. И, в конце концов, возможно, у меня не был такой уж классный брак. Может быть, по большей части это была хорошая иллюзия».
Одной из черт, которую она обожала в Торнтоне, была его способность заставить ее смеяться, но дружеская атмосфера, возникшая на съемочной площадке фильма «За гранью», помогла ей восполнить этот пробел. Анджелина, которая имеет склонность смеяться во время съемок серьезных сцен, говорила: «Было в Оуэне что-то такое, что очень смешило меня. Он мог сказать что-то забавное, а я после этого ходила и хихикала до самого вечера».
Как ни парадоксально для той, которую давно уже считают самой красивой актрисой Голливуда, но именно появление ребенка — то время, когда большинство женщин не успевает даже взглянуть на себя в зеркало, — заставило Анджелину осознать, насколько она красива.
«Но я действительно чувствую себя сейчас красивее, чем раньше, потому что мне очень нравится быть мамой. Я думаю, что самой красивой я бываю, когда убаюкиваю своего сына где-то посреди ночи и сижу обессиленная и измазанная остатками его ужина. Материнство научило меня одной важной вещи, что красота, определенно, идет изнутри».
Она никогда не уделяла слишком большого внимания своей внешности, но внутренняя гармония не могла не отразиться на ее лице. Джоли чувствовала, что забота о другом человеке, безусловно, открыла для нее новые глубины и, как следствие, новую степень красоты. «Иногда мне нравится, как я выгляжу, а иногда — нет, — сказала Джоли. — Но я действительно чувствую себя сейчас красивее, чем раньше, потому что мне очень нравится быть мамой. Я думаю, что самой красивой я бываю, когда убаюкиваю своего сына где-то посреди ночи и сижу обессиленная и измазанная остатками его ужина. Материнство научило меня одной важной вещи, что красота, определенно, идет изнутри».
Хотя она признавалась, что не чувствует себя особо сексуальной, когда «ходит в трениках и меняет памперсы», и что у нее уже нет времени на то, чтобы побрить ноги, но она ощущает себя более полноценным человеком. И если когда-то она росла, не зная, где ее место в мире или какая у нее цель в жизни, то теперь она, наконец, почувствовала, что «нашла все ответы».
«Я думаю, что все мы рождены для каких-то конкретных дел — я рождена для того, чтобы обрести свою семью в разных странах мира среди уже рожденных детей», — сказала она. И хотя она готова была отдать всю себя своему сыну, в то же время Анджелина чувствовала, что в ответ получает не меньше. «Я стала настоящей женщиной благодаря Мэддоксу, — сказала актриса. — После всего пережитого мной я, наконец, обрела цель в жизни и стала счастливее».
«После всего пережитого я, наконец, обрела цель в жизни и стала счастливее», — Анджелина Джоли.
Для нее, прошедшей два брака, сама мысль о безусловной, абсолютной любви была невероятно привлекательной. Обретя Мэддокса, Анджелина знала, что в любом случае они есть друг у друга.
Это были не те отношения, которые можно закончить в случае возникшего затруднения, и его постоянное присутствие в ее жизни вполне очевидно заполняло ту нишу, которую сперва оставил ее отец, а потом Билли Боб. В прежние годы Джоли с удовольствием шла на поводу своих инстинктов и частых безумных причуд, но глубоко внутри ей не хватало чего-то стабильного, что будет с ней всегда. И теперь, вместо того чтобы почувствовать себя связанной из-за появившейся у нее новой ответственности, она наслаждалась этими обязанностями и «стопроцентной занятостью», связанной с появлением ребенка. Джоли сама призналась, что даже до того, как она стала знаменитой, у нее никогда не было много друзей, и она предпочитала либо посвящать время своим отношениям с мужчиной, либо побыть в одиночестве. В лице Мэддокса она обрела нового, лучшего друга, постоянного партнера и те близкие отношения, в которые, как она знала наверняка, стоило вкладываться эмоционально. «Он не обязан любить меня, — сказала Джоли, — и я не обязана любить его, потому что мы не связаны с ним кровно. Каким-то образом мы сделали выбор и стали партнерами, и если, когда он вырастет, он по-настоящему примет меня, как маму, это будет потому, что я заслужила это, а не потому, что он должен».
«Он не обязан любить меня, — сказала Джоли, — и я не обязана любить его, потому что мы не связаны с ним кровно. Каким-то образом мы сделали выбор и стали партнерами, и если, когда он вырастет, он по-настоящему примет меня, как маму, это будет потому, что я заслужила это, а не потому, что он должен».
К огорчению мужчин по всему миру, ее нежное отношение к своему сыну говорило о том, что Анджелина дала обет безбрачия, по крайней мере на какое-то время. Тот факт, что ее отношения с Билли Бобом были такими сильными и страстными и все равно распались, означал, что она больше не доверяла своим романтическим порывам, и ее страшила мысль впустить кого-то в их с сыном жизнь, чтобы не привязаться к этому человеку.
«Что, если Мэд привыкнет за два года к мужчине, который потом внезапно исчезнет? — рассуждала она вслух. — Я не завожу никаких отношений, потому что у меня есть сын и ему не нужен временный папа. Сейчас я очень осторожна. Я не знаю, что должно произойти, чтобы в моей жизни появился мужчина. Я пока жду подходящего момента». Однако в одном она была уверена наверняка, что этот мужчина не будет актером. Она также утверждала, что ее следующим партнером станет «кто-то, кто сможет меня чему-то научить, кто сделает меня лучше». А еще она вполне разумно рассуждала, что мужчина, проявивший к ней интерес, не обязательно должен будет интересоваться ее сыном, признавшись: «Я не доверяю тому, кто хорошо относится к Мэддоксу просто потому, что этот человек встречается со мной. Я не могу представить себе мужчину, который мог бы стать ему отцом».
Если Анджелине и не хватало взрослой мужской компании, она определенно не собиралась переживать по этому поводу: любовь, которую она получала от Мэддокса, компенсировала все. «Я больше не барахтаюсь в своей печали, — утверждала она. — Я не переживаю, что у меня нет отношений, и я не беспокоюсь из-за того, что меня не любят. Не знаю, можно ли меня назвать в этом смысле взрослой, но я отчетливо чувствую, что мое эгоистичное, безумное „я“ осталось в прошлом. Жизнь учит нас думать не только о своих потребностях и тревогах». И к счастью для Анджелины, Мэддокс был более чем счастлив делить ночью постель только со своей мамой. «Каждую ночь я обнаруживаю на своем лице ногу или палец, — поведала она. — Но когда он уютно устроится, это самое лучшее ощущение в мире». Актриса, которая долгие годы страдала от бессонницы, также призналась, что ее новая роль матери избавила ее от этой проблемы: «Теперь я засыпаю мертвецким сном!»
«Я не завожу никаких отношений, потому что у меня есть сын, и ему не нужен временный папа», — Анджелина Джоли.
Несмотря на отсутствие у нее в тот период желания начинать новые отношения, Джоли сразу решила, что у Мэддокса будет мужское окружение. И ее брат Джеймс (с которым она снова стала близка после инцидента с «Оскаром») был тем человеком, на помощь которого она рассчитывала. «Я действительно хочу, чтобы он оказывал основное влияние на ребенка, как мужчина, — сказала она. — Я знакома с несколькими парнями из Камбоджи, которые проводят с ним время. Очень важно, чтобы он знал своих земляков».
И для Анджелины было не менее важно, чтобы Камбоджа играла значительную роль в их с Мэддоксом жизни. Она собиралась пустить там корни, чтобы можно было регулярно возить Мэддокса на его родину, не важно при этом, нравилось бы ему это или нет. «Если он скажет мне, когда ему будет девятнадцать лет, что его это не интересует (Камбоджа), у нас будут с ним большие разборки, — сказала Джоли. — Камбоджа — часть его судьбы, и я буду настаивать на этом».
Скромный дом с двумя спальнями, который она построила на сваях в северной Камбодже, был максимально удален от особняка в Лос-Анджелесе, где жили они с Билли Бобом. Как говорят голливудские звезды, у Анджелины репутация человека, который не бросает слов на ветер. И когда она сказала, что хочет, чтобы у Мэддокса было четкое представление, откуда он родом, она действительно имела это в виду. Помимо факта наличия камбоджийской базы для Мэддокса Анджелине также очень нравилась идея, что у нее будет тайное убежище, где она сможет укрыться от блеска фотокамер, ставшего частью ее каждодневной жизни в Штатах.
«Жизнь учит нас думать не только о своих потребностях и тревогах», — Анджелина Джоли.
Она построила дом в районе Самлот, куда часто приезжали миссионеры и социальные работники, но который располагался вдали от протоптанных туристами троп. На самом деле это был настолько удаленный район, что для того, чтобы добраться туда, нужно было ехать полчаса по пыльной проселочной дороге (мимо заминированных полей). Хотя Джоли осознавала опасности, с которыми она могла столкнуться, живя в этом регионе, она все равно ужаснулась, когда узнала, что на ее территории было обнаружено сорок восемь мин. И как бы сильно она ни мечтала о том, чтобы Мэддокс познал культуру своей страны, она не хотела подвергать своего ребенка какой бы то ни было опасности, зная, что в буквальном смысле находится на опасной территории. «Я беспокоюсь за нас двоих, и я не ищу неприятностей, — сказала она. — Я действительно размышляю над тем, разумно ли здесь оставаться, и переживаю, когда Мэддокс бегает вокруг. Но это его страна, и он имеет право познакомиться с ее культурой. Очень важно, чтобы он рос, изучая свое наследие и то, что в действительности происходит в мире». Джоли, которая стала патронировать благотворительную организацию Adopt-A-Minefield, занимающуюся разминированием полей, также с опаской относилась к местным диким животным. Она признавалась, что ее страшит мысль о том, что в соседнем лесу прячутся тигры и медведи.
«Я действительно размышляю над тем, разумно ли здесь оставаться, и переживаю, когда Мэддокс бегает вокруг. Но это его страна, и он имеет право познакомиться с ее культурой», — Анджелина Джоли.
Настроенная подружиться с местными жителями, Анджелина решила помочь своим соседям — многие из которых были партизанами, покалеченными в результате взрыва пехотных мин, — любым возможным способом. По словам одного местного жителя: «Когда она только купила свой дом, она также купила для своих соседей коров — а это означало, что у них будет молоко, — и переселила несколько семей в новые дома.
Сейчас она настоящая легенда среди камбоджийцев, живущих в этом регионе».
Джоли понимала, что единственное, что она может сделать для этих людей, это поддержать их материально. И она сделала щедрый взнос в размере 850 000 фунтов для финансирования природоохранных мероприятий в этом регионе, что позволило бы сохранить десятки тысяч акров леса. Неудивительно, что местные жители были более чем счастливы видеть ее в своих краях. Один из них, Хал Фани — солдат армии Кхмера Ружа, который потерял ногу, подорвавшись на мине, — сказал следующее: «Я счастлив, что ей нравится Самлот и что она помогает этому региону. Она дает много денег и защищает дикую природу». Тем не менее, был один аспект камбоджийской жизни, в котором Джоли не особо стремилась участвовать, — охота. По словам Фани: «Ты можешь добыть на охоте много свежего мяса, например свинины и говядины, но я думаю, что она предпочитает свою собственную пищу!»
Не многие из ее соседей говорили по-английски, и Джоли хотела, чтобы Мэддокс рос, хорошо зная свой родной язык кхмеров.
«Когда она только купила свой дом, она также купила для своих соседей коров — а это означало, что у них будет молоко, — и переселила несколько семей в новые дома. Сейчас она настоящая легенда среди камбоджийцев, живущих в этом регионе», — житель Камбоджи об Анджелине Джоли.
Она даже хотела сама выучить язык, хотя это оказалось довольно трудной задачей. «Кхмерский язык, язык Камбоджи, очень сложный, но я пытаюсь научить его отдельным словам, — рассказывала Джоли. — У меня не очень хорошо получается, в нем что-то около 27 гласных — меня это пугает! Но я выучу его!» Хотя она, бесспорно, безумно любила своего сына, и признавалась, что ему достаточно произнести слово «мама», чтобы получить все, что он хочет, Джоли так же возлагала на своего ребенка большие надежды и была решительно настроена, чтобы он выучил не только кхмерский, но и французский, а также язык жестов.
Для нее также было необычайно важно, чтобы он рос, понимая, что работа его мамы не является нормой и что не многие люди могут позволить себе ту роскошь, которую может себе позволить она. Джоли утверждала: «Я планирую взять его с собой в свои миссионерские поездки в рамках ООН, чтобы ему действительно было с чем сравнить и чтобы он понимал, что актерство — это в некотором роде безумная, глупая сторона жизни, но что тебе может повезти, и иногда люди зарабатывают себе этим на жизнь».
Мэддокс сделал Анджелину по-настоящему удовлетворенной, но в конце 2003 года два драматических эпизода создали угрозу ее счастью. Первый неприятный инцидент случился в октябре, когда она планировала поездку в Чечню в качестве представителя ООН. Тогда она обнаружила, что Мэддокс может стать потенциальной жертвой киднеппинга. «Мне сказали, чтобы я не брала с собой своего сына, так как экстремисты могут попытаться причинить ему вред. В итоге я оставила его дома», — рассказала Джоли о своих опасениях. А ближе к декабрю она рисковала потерять Мэддокса во второй раз, когда обнаружилось, что соответствующие органы навели справки о владелице агентства по усыновлению, через которое она усыновила своего ребенка, и ей было предъявлено обвинение в осуществлении незаконных сделок. Лорин Галиндо была приговорена к восемнадцати месяцам тюремного заключения за отмывание денег и подделку виз, а Девин, ее коллега, 17 декабря 2004 года была приговорена к шести месяцам домашнего ареста с электронным мониторингом. Ее приговор был менее суровым, так как судья посчитала, что ее мотивы были гуманными и она не стремилась обогатиться. К тому же не было доказательств того, что она знала о выплачивании денег обоим родителям.
«…Актерство — это в некотором роде безумная, глупая сторона жизни», — Анджелина Джоли.
Вместе со своей сестрой и сообщницей, Лорин Галиндо, Линн Девин учредила в 1997 году агентство по усыновлению Seattle International Adoptions, и до 2001 года компания передала приемным родителям из США сотни камбоджийских детей. Скандал по делу «о деньгах для незаконного усыновления детей» разразился после того, как ФБР закрыло агентство Девин и обнаружило, что Галиндо получала суммы до 10 000 долларов от граждан США, которые хотели усыновить ребенка, а затем платила их нищим матерям не больше 100 долларов, чтобы те отдали им своих детей. Представитель ФБР так прокомментировал эту ситуацию: «У нас есть свидетели того, что некоторые дети не были сиротами, их выкупили за гроши у нищих родителей. Матерям платили по 100 долларов, а кому-то велели притвориться, что они всего лишь няни».
Когда процесс усыновления Мэддокса был завершен, Лорин Галиндо привезла его Джоли в Африку. И актриса, вполне естественно, была сильно расстроена, когда узнала, что эта процедура может быть поставлена под вопрос. Когда Билли Боб с Анджелиной ждали получения опеки над Мэддоксом, процесс был отложен по той причине, что США запретили брать приемных детей из Камбоджи из-за возникших прецедентов незаконного усыновления. Но это не охладило пыл актрисы. И только когда запрет сняли, Мэддоксу позволили отправиться к своим новым родителям.
Джоли была очень расстроена, когда возникла угроза потерять Мэддокса из-за обвинения в осуществлении незаконных сделок, предъявленного владелице агентства по усыновлению, в которое она обращалась.
Нет необходимости говорить, что Джоли провела Рождество 2003 года, планируя масштабную законную акцию, чтобы удержать своего двухлетнего сына, и она была настолько решительно настроена, что ее ничто не могло остановить. «Мой мозг закипает от всяких тревожных мыслей, — сказала Джоли. — Не только о Мэддоксе, но и обо всех приемных детях и родителях этих детей».
Но она была уверена, что дело не зайдет так далеко, что ей придется отказаться от своего сына. «Я никогда не отдам моего маленького мальчика обратно, — заявляла она решительно. — Я подарила ему дом, свою любовь, и он мой». Актриса подчеркивала, что она «сделала все возможное», чтобы удостовериться в том, что у Мэддокса нет родной матери в Камбодже. «Я бы никогда не украла ребенка у его матери. Я могу только догадываться, как это страшно. Если кто-то из его родителей выжил, тогда я бы хотела встретиться с ними. И я бы желала, чтобы Мэддокс тоже встретился с ними. Но я не видела никаких свидетельств того, что кто-то из его родителей жив». На самом деле в предыдущих интервью Джоли даже предположила, как, по ее мнению, могли погибнуть родители Мэддокса: «Скорее всего, это были пехотные мины».
Актриса подчеркивала, что она «сделала все возможное», чтобы удостовериться в том, что у Мэддокса нет родной матери в Камбодже.
Доктор Кек Галабру, глава камбоджийского агентства по защите прав человека LICADHO, так высказался на этот счет: «Самое худшее, что можно сказать о ней, это то, что она руководствовалась скорее сердцем, чем разумом, но я верю, что у этого ребенка есть, по крайней мере, один родитель в Камбодже. Я не думаю, что он сирота или его бросили, скорее его выкупили, как домашний скот. Такая торговля не вызывает ничего, кроме шока».
В попытке защитить свои действия Галиндо объясняла, что именно нечеткое определение понятия «сирота» вызвало все эти проблемы. «У американцев и камбоджийцев разные определения для тех 50 000 детей, которые находятся в приютах. Американские власти считают, что для того, чтобы ребенка можно было с юридической точки зрения назвать сиротой, оба его родителя должны быть мертвы, но в Камбодже достаточно сказать, что они отказались от него или исчезли, и в этой бедной стране такие ситуации очень распространены».
К большой радости для Джоли, представители прокуратуры в итоге решили, что данное расследование не изменит статуса ни одного ребенка, усыновленного через агентство, и она смогла расслабиться, зная, что Мэддокса у нее никто не заберет. Тем не менее, угроза потерять его довела актрису до крайней степени отчаяния. В какой-то момент она заявила, что переехала бы в Камбоджу навсегда «в одно мгновение», если бы это было нужно, чтобы не расставаться с сыном, отметив: «Я не могу уже жить, не могу дышать без него».
По иронии судьбы именно Билли Боб когда-то предупреждал ее о подобном развитии событии. По словам источника, близкого Джоли, «Билли Боб озвучивал сильные опасения по поводу того, что положением бедных камбоджийских женщин просто пользуются ради собственной выгоды. Его сомнения относительно всего процесса усыновления лишь ускорили расставание пары. Теперь его слова преследовали Анджелину».
Пусть драматические события декабря 2003 года и явились для Джоли большим потрясением, но в итоге они не заставили ее отказаться от идеи усыновления.
Пусть драматические события декабря 2003 года и явились для Джоли большим потрясением, но в итоге они не заставили ее отказаться от идеи усыновления. Она полюбила Мэддокса, и было очевидно, что этот ребенок всего лишь один из многих детей, которых она собирается взять под свое крыло, не важно, будет ли рядом с ней партнер или нет.
«В мире так много брошенных детей, — сказала Джоли, — и я бы хотела, чтобы больше людей серьезно задумалось об усыновлении. Я чувствую, что смогла реализовать свою потребность иметь ребенка, войдя в этот прекрасный детский мир, и дать ему всю любовь и заботу, которую может подарить мать».