Глава 5

Глава 5

Теперь я работал шесть дней в неделю в универмаге, семь вечеров – в гардеробе отеля и по субботам – в аптеке «Афремоу», но денег по-прежнему не хватало. Отто трудился неполный рабочий день в конторе по продаже незарегистрированных ценных бумаг в Саут-Сайде, занимаясь тем, что в настоящее время назвали бы телемаркетингом. Его задача состояла в том, чтобы продавать людям ценные бумаги и собственность по телефону.

В огромном пустом зале перед телефонами сидели полтора десятка человек, одновременно говоривших с потенциальными покупателями и пытавшихся всучить им нефтяные скважины, акции с высокой котировкой и все, что могло посчитаться выгодным вложением. Работа была крайне напряженной. Имена и телефонные номера покупателей брались из списков, продаваемых владельцам подобных контор. Продавцы получали комиссионные с каждой успешной операции.

Отто приходил домой поздно и возбужденно рассказывал о своей работе. Поскольку контора была открыта семь дней в неделю, я решил забежать туда и посмотреть, нельзя ли заработать немного деньжат по воскресеньям. Отто договорился об испытательном сроке, и в следующее воскресенье я отправился с ним. Вскоре я уже стоял в скудно обставленном зале, прислушиваясь к надрывным голосам:

– …мистер Коллинз, вам повезло, что я сумел до вас дозвониться. Я Джейсон Ричардс, и у меня для вас великолепные новости! Вы и ваша семья только что выиграли бесплатную ВИП-поездку на Бермуды. Все, что от вас требуется, – это послать мне чек на…

– …мистер Адамс, у меня для вас прекрасные новости. Меня зовут Браун, Джим Браун. Я узнал, что вы вкладываете деньги в акции, а на днях выходит новая серия, которая обязательно поднимется в цене на сто процентов в течение следующих шести недель. Пока очень немногие об этом знают, но если действительно хотите сделать реальные деньги…

– …миссис Дойл, это Чарли Чейз. Поздравляю. Вы, ваш муж, малышка Аманда и Питер выбраны для бесплатной поездки в…

И так далее и тому подобное.

Меня поражало, сколько людей на самом деле покупали журавля в небе. По неизвестной причине наиболее доверчивыми оказывались доктора. Те хватали почти все. Большинство продаваемых товаров имели дефекты. Цена была явно завышена. Качество – отвратительным. А многие предприятия, акции которых продавались, вообще не существовали.

Меня корежило от омерзения. Хватило одного дня, чтобы больше никогда не возвращаться в контору.

Работа в «Мендель бразерс» была однообразной и простой, но я не искал легких путей. Хотелось чего-то сложного и интересного, такого, которое дало бы мне шанс расти. Если бы я остался здесь и усердно трудился, меня могли повысить и даже сделать заведующим отделом. «Мендель бразерс» имели отделения по всей стране, так что со временем я сумел бы стать региональным менеджером и даже подняться до президента.

В понедельник утром ко мне подошел мой шеф, мистер Янг:

– У меня для вас неприятные новости, Шехтель.

– О чем вы, босс?

– Я собираюсь вас уволить.

– Я что-то сделал не так? – спросил я, пытаясь казаться спокойным.

– Нет. У меня приказ провести сокращение по всем отделам. Вас наняли последним. Значит, вы первый на сокращение.

Мне показалось, что кто-то схватил мое сердце и стиснул железной лапой. Без этой работы моей семье не прожить. Янг и понятия не имел, что увольняет не просто продавца галантерейного отдела, а будущего президента компании!

Теперь придется срочно искать новую работу. Долги росли как снежный ком. Мы задолжали бакалейщику, хозяин квартиры терял терпение, а свет и воду грозили отключить.

И тут я вспомнил о человеке, который мог мне помочь.

Чарли Файн, старый друг отца, был одним из руководителей большой промышленной компании. Я спросил Отто, можно ли обратиться к Чарли насчет работы.

Отто немного подумал и кивнул:

– Я сам поговорю с ним насчет тебя.

Следующим утром я вошел в массивные ворота фабрики «Стюарт Уорнер», самого большого в мире изготовителя автомобильных приводов. Фабрика находилась в пятиэтажном здании, занимавшем целый квартал на Дайверси-стрит. Охранник проводил меня через цех, заполненный гигантскими загадочными машинами, похожими на чудища и издававшими оглушительный скрежет.

Отто Карп, грузный коротышка с сильным немецким акцентом, уже ожидал меня.

– Значит, хотите здесь работать?

– Да, сэр.

Он разочарованно поморщился:

– Идите за мной.

Мы пошли по цеху. Все станки работали на полную мощность.

Подведя меня к одному из них, Карп пояснил:

– Здесь делают приводы и механизмы для спидометров. Иначе говоря, тросики, которые приводят в движение спидометры. Ясно?

– Да, сэр, – пробормотал я, не поняв ни единого слова.

Он подвел меня к следующему станку:

– А здесь перед вами конец тросика, соединяемого со спидометром. Тот длинный гибкий валик – это трос, который вставляется под прямым углом в спидометр.

Я смотрел на него и гадал, на каком языке он изъясняется. Китайском? Суахили?

Мы подошли к третьему станку.

– Этот станок предназначен для изготовления другого конца тросика, который соединен с передним диском, чтобы замерять скорость, видите?

Я опять кивнул.

Он потащил меня к очередному станку и снова принялся за объяснения, в которых я по-прежнему не понимал ни единого слова.

– На этом станке заменяются изношенные приводы. Размеры приводов передачи уже долгое время остаются стандартными. Преимущество ведущего привода на передние колеса состоит в том, что… – Он еще довольно долго говорил, потом спросил: – Понятно?

Суахили, решил я.

– Конечно.

– Теперь я покажу вам ваш отдел.

Он повел меня в отдел мелких партий. Руководить этим отделом отныне предстояло мне. Станки, которые мне показывали раньше, были настоящими гигантами и предназначались для выполнения оптовых заказов производителей автомобилей: партии насчитывали полмиллиона или больше приводов. В отделе мелких партий стояло всего три станка гораздо меньших размеров.

– Если кто-то заказывает пять-десять приводов, – пояснил Отто Карп, – нам невыгодно задействовать большие станки. Эти же рассчитаны на изготовление от одного до десяти приводов. Когда придет такой заказ, вы займетесь им и выполните в самые короткие сроки.

– Что я должен делать?

– Сначала просматриваете бланк заказа, потом отдаете его оператору-станочнику. Когда детали готовы, относите их в цех отжига, где они получают закалку. Далее – технический контроль и, наконец, отдел упаковки.

Все показалось мне достаточно простым.

Я узнал, что мой предшественник давал своим рабочим не более шести заказов в день, а остальное придерживал, и люди по полдня болтались без дела. Я посчитал это пустой тратой времени, в течение месяца увеличил производительность на пятьдесят процентов и на Рождество получил премию. Вручая мне чек на четырнадцать долларов, Отто Карп объявил:

– Возьмите. Вы это заслужили. Я повышаю вам жалованье на доллар.

Отто снова уехал из города, а Натали продолжала трудиться в магазине. Ричард ходил в школу. Моя работа на «Стюарт Уорнер», в окружении сюрреалистических механизмов и унылых стен, с каждым днем становилась все более отупляющей. Да и вечера были не лучше. Я садился в вагон надземки, ехал до Петли, заходил в отель и следующие несколько часов занимался тем, что вешал и снимал пальто. Моя жизнь снова становилась уродливой серой рутиной.

Как-то ночью, возвращаясь домой, я прочел объявление в «Чикаго трибюн»: «Пол Эш спонсирует конкурс любителей. Начните карьеру в шоу-бизнесе».

Пол Эш, известный во всей стране руководитель оркестра, выступал в театре «Чикаго». Объявление было для меня все равно что валерьянка для кота. Я понятия не имел, в чем суть конкурса, но страстно желал в нем участвовать. В субботу, перед тем как идти в аптеку, я заехал в театр «Чикаго» и попросил провести меня к Полу Эшу. Из кабинета вышел его менеджер:

– Чем могу помочь?

– Я бы хотел записаться на конкурс любителей, – пояснил я.

Менеджер просмотрел список:

– У нас пока нет ведущего. Справитесь?

– О да, сэр.

– Прекрасно. Как вас зовут?

Как меня зовут? Шехтель? Разве такая фамилия годится для шоу-бизнеса? Люди вечно ее коверкают. Необходимо имя, которое сразу запомнится.

Десятки вариантов проносились в мозгу: Гейбл, Купер, Грант, Стюарт, Пауэлл…

Мужчина удивленно взглянул на меня.

– Вы забыли свое имя?

– Конечно, нет, сэр, – поспешно пробормотал я. – Сидни Ше… Шелдон. Сидни Шелдон.

Менеджер записал мою новую фамилию в блокнот.

– Хорошо. Будьте здесь в следующую субботу, Шелдон. Шесть вечера. Передача будет вестись из студии.

«Как бы там ни было…»

– Как скажете, сэр.

Я поспешил домой сообщить новость родителям и брату. Они, естественно, порадовались за меня. Но мне предстояло рассказать еще кое о чем.

– Я выступаю под другой фамилией.

– То есть как?

– Понимаете, «Шехтель» не годится для шоу-бизнеса. Отныне я Сидни Шелдон.

Они переглянулись и пожали плечами:

– Как хочешь.

Следующие несколько ночей я почти не спал, в полной уверенности, что это только начало. Я обязательно должен выиграть конкурс, Пол Эш подпишет со мной контракт на гастроли по стране. Сидни Шелдон отправится с ним в поездку!

Дни тянулись нестерпимо медленно. И когда наконец наступила суббота, я помчался в театр «Чикаго», где меня вместе с остальными претендентами провели в маленькую радиовещательную студию. Среди нас были комик, певец, пианистка и аккордеонист.

– Шелдон, – обратился ко мне режиссер.

Я вздрогнул. Впервые кто-то назвал меня новым именем.

– Да, сэр?

– Когда я укажу на вас, подойдете к микрофону и начнете шоу. Скажете так: «Добрый вечер, леди и джентльмены. Добро пожаловать на конкурс Пола Эша. Я ведущий Сидни Шелдон. Вас ждет поразительное шоу, так что оставайтесь с нами».

– Да, сэр.

Через четверть часа режиссер взглянул на настенные часы и поднял руку.

– Тишина в студии! – объявил он и начал отсчет, после чего указал на меня.

Я еще никогда не был так спокоен, потому что твердо знал: это начало блестящей карьеры. Карьеры, которую я сделаю под новым звучным именем.

Я уверенно подошел к микрофону, глубоко вздохнул и произнес голосом опытного ведущего:

– Добрый вечер, леди и джентльмены. Добро пожаловать на конкурс Пола Эша. Я ваш новый ведущий Сидни Шелдон.