3 Неприятности и процветание

3

Неприятности и процветание

Стоило чете Кристи переступить порог своей лондонской квартиры, как сразу началась полоса невезения. «Империал энд Форин Корпорэшн» не сохранила за Арчи занимаемую им прежде должность, он лишился работы, а также и перспектив найти новую. Собираясь в поездку, супруги предвидели подобный исход, но они еще не привыкли действовать осмотрительно и уже настроились увидеть мир, а поэтому и не учли риск последствий.

В начале 1923 года вышел в свет роман «Убийство на поле для гольфа» — новое повествование Пуаро о миллионере во Франции, которого нашли заколотым на поле для игры в гольф. На этапе допечатной подготовки Агата одержала победу в крупном скандале с издателем: суперобложка, которую предполагалось иллюстрировать рисунком, попросту вводила читателя в заблуждение. Несмотря на продолжающиеся финансовые затруднения и мрачное настроение Арчи, Агата все-таки верила, что подходящая работа для него найдется, ведь он был яростно амбициозным и на редкость энергичным, а это всегда вызывало ее восхищение.

Основное пополнение их финансов пришлось на вторую неделю мая, когда Агата выиграла небольшой приз, правильно определив убийцу Хью Боудена в семинедельном газетном сериале «Тайна дома Нормана»[16]. Если бы ее письмо с ответом пришло в редакцию «Дейли скетч» первым, ей достался бы первый приз — 1300 фунтов, что сразу разрешило бы все их финансовые проблемы, но так не случилось. А второй приз, 800 фунтов, был поделен между двенадцатью победителями, одним из которых была Агата.

В это время ее старший брат Монти после многолетнего отсутствия вернулся в Англию. В своей автобиографии Агата не пишет, что заставляло ее испытывать тайный стыд за брата, и не объясняет, почему ее мать с таким трудом переносила странности в его поведении. Причина заключалась в том, что Монти стал наркоманом. Его исключили из Харроу[17] за нежелание учиться, после чего он служил в армии в Южной Африке и в Индии. Быстро промотав наследство, оставленное ему Натаниэлем Миллером, дедушкой по отцовской линии, он подал в отставку, скорее всего потому, что его долги превысили все допустимые пределы. Затем Монти перебрался в Кению, где занялся фермерством и охотой в сафари. В свое время его старшая сестра Мадж на деньги, выделенные ее мужем Джимми, финансировала его провалившийся впоследствии проект организовать транспортные перевозки маломерными судами по озеру Виктория в Восточной Африке. Но эта затея была «торпедирована» войной, разразившейся в 1914 году. Некоторое время Монти служил в Британском колониальном полку, откуда был комиссован после ранения в руку. В рану попала инфекция, и, хотя он смог снова заняться охотой, здоровье его ухудшалось. Под конец наблюдавший его врач объяснил, что с инфицированной верхней конечностью он проживет не более полугода. Примечателен, однако, тот факт, что после возвращения в Эшфилд Монти пошел на поправку. Подобно многим располагающим к себе людям, он не отличался честностью, а поэтому так и осталось неясным: он пристрастился к морфину, который был ему прописан как болеутоляющее средство, или сделался обычным наркоманом по каким-то другим причинам.

Самой отвратительной привычкой Монти было стрелять из пистолета через окно по гостям или торговцам, приходившим в Эшфилд. У него не было намерения ни ранить, ни искалечить несчастных жертв — лишь смертельно напугать их. Невероятно, но, когда приходила полиция, Монти ловко выкручивался, уверяя, что это был просто выстрел в никуда, не представлявший никакой реальной опасности для кого-либо. Стрессы, вызываемые безответственным поведением сына, еще сильнее ухудшили и без того слабое здоровье Клариссы.

Совместными усилиями Агата и Мадж оградили мать от дальнейших скандалов и неприятностей, в результате предпринятых ими энергичных действий Монти был временно переселен в загородный дом в Дартмуре, в графстве Девоншир, под присмотр и опеку вдовы местного врача. Как вспоминали дочь и зять Нэн (Юдифь и Грэм Гарднеры), муж Мадж, Джимми, который на дух не переносил Монти, но часто бывал одурачен супругой, оплачивал его счета в течение всей жизни.

Между тем жизнь Агаты с безработным супругом стала настолько тягостной, что она решила переехать вместе с Розалинд в Эшфилд или в Эбни-Холл на время, пока Арчи справляется со своими проблемами. Постигшие его неудачи Арчи принимал близко к сердцу, и положение безработного было ему ненавистно. Если Агата веселыми разговорами пыталась отвлечь мужа от гнетущих переживаний, то в ответ слышала от него обвинения в непонимании безысходности их положения, а когда она молчала, он упрекал ее за то, что она не пытается его ободрить.

К ноябрю 1923 года Агата закончила роман «Мужчина в коричневом костюме», динамичный, с закрученным сюжетом триллер, написанный под впечатлением от поездки в Южную Африку. Она наделила героиню романа, Энн Бэддингфельд, привлекательную и до чрезвычайности независимую особу, своим отношением к браку и опытом, накопленным в процессе собственной семейной жизни. Ее героиня убеждена, что лишь в том случае станет думать о браке с кем-либо, если будет влюблена в него до безумия: она верит, что ради любимого человека можно пойти на любые жертвы. По ее мнению, столь большое число несчастливых браков объясняется тем, что мужья либо постоянно уступают своим женам, либо в противном случае доводят жен до отчаяния своим явным эгоизмом. Она убеждена, что женщинам нравится, когда ими управляют, а вот недооценка их самопожертвования пробуждает в них ненависть к партнеру; что же касается мужчин, то они не ценят по-настоящему женщин, которые постоянно относятся к ним ласково и по-доброму. Суммируя свои наблюдения, она пришла к выводу, что большинство успешных браков базируется на том, что мужчине удается заставить свою жену делать именно то, что он хочет, а сам он при этом втихую потешается над ней до колик.

Словно осознавая, к чему может привести ее собственное раболепие, Агата вкладывает в уста героини демонстративно дерзкие слова о том, что когда она выйдет замуж, то большую часть времени будет дьяволом, лишь от случая к случаю удивляя супруга ангельским поведением. В ответ на замечание героя о том, что это будет жизнь кошки с собакой, она заверила его, что любовники постоянно дерутся, потому что не понимают друг друга, а вот поняв друг друга, они перестают быть любовниками. Герой спрашивает: ну, а если рассуждать от обратного, то выходит, что люди, которые все время дерутся друг с другом, любовники? Героиня растеряна и не знает, что ответить.

Такой обмен мнениями в приложении к ее собственной ситуации означал следующее: хотя у Агаты и были основания чувствовать прохладное отношение Арчи, она не считала разлад и непонимание помехами в семейной жизни, так как именно они свидетельствовали о взаимной любви супругов, а также о том, что страдание женщины — это основа более яркого и благородного проявления любви.

Между тем трудности Арчи с работой наконец-то закончились — его приняли в фирму, правда, с весьма ненадежной репутацией. Он понимал, что на новой работе необходимо проявлять осторожность и постоянно быть начеку, дабы не оказаться втянутым в какое-либо сомнительное дело, но, несмотря на это, улыбка вновь засияла на его лице. Агата не могла нарадоваться этим переменам и с облегчением вздыхала, наблюдая, как ее семейная жизнь возвращается в спокойное русло.

К этому времени «Бодли Хед» осознало коммерческую ценность Агаты и предложило закрыть прежний контракт, заменив его новым, но также предусматривающим издание пяти книг, однако на более выгодных условиях. Агата отклонила предложение без объяснения причин.

У нее были веские основания считать свое решение правильным: Агата помнила благожелательный прием, оказанный читателями рассказам об Эркюле Пуаро, написанным для «Дейли скетч», а также и то, что ее принимали там как звезду. Первые серии рассказов, появившиеся с марта по май 1923 года, предварял портрет, на котором Агата была изображена с ниткой жемчуга на шее. К этому времени она уже подстригла свои длинные белокурые волосы, и теперь ее голова была покрыта стильными кудряшками, слегка тонированными красным. Вступительную статью написал публицист этой газеты, в которой упоминал «Загадочное происшествие в Стайлзе» и отзывался об Агате как об «авторе самого замечательного детектива нынешнего времени». В марте всю страницу газеты заняла фотография, снятая у Агаты дома фотографом Алфиери. И наконец, в апреле появился «Семейный портрет», сделанный в отличной студии Маркуса Адамса, однако отсутствие Арчи рядом с Агатой и Розалинд сразу бросалось в глаза. Вторая серия рассказов об Эркюле Пуаро появилась в период между сентябрем и декабрем того же года.

Публикации в «Дейли скетч» не вскружили Агате голову (никаких интервью для сопровождения фотографий она не давала), но теплый прием пробудил в ее сознании ощущение собственной ценности, которая прежде, из-за ее постоянно обостряющейся борьбы с издательством «Бодли Хед», как-то не замечалась. Если в начале карьеры Агаты Арчи подбивал ее писать ради денег, то сейчас оказываемое ей внимание стало его раздражать. Он постоянно обрывал ее попытки побеседовать с ним грубыми репликами: «Ты что, нанялась безостановочно болтать?»

Агату буквально трясло от такого отношения, но она старалась не подавать виду. Однако, когда он стал критиковать ее работы, она была попросту потрясена и в ответ стала проявлять высокомерие при обсуждении финансовых вопросов: деньги, которые она зарабатывает, ее, и только ее — об этом факте она никогда не переставала напоминать Арчи. Ее раздражение стало нарастать, когда до нее дошло, что жена ему нужна лишь как любовница, но не как друг и соратник. В отместку за такое отношение она стала контролировать, как и на что муж тратит ее деньги. У Арчи на нервной почве обострилась диспепсия, и замаячила угроза лишиться из-за этого работы. Агата взамен ежегодного запроса о доходах получила от налоговой службы весьма неприятный сюрприз: налоговики сообщали, что ее заработки не могут больше считаться деньгами на карманные расходы. И она тут же нашла литературного агента — Эдмунда Корка, приятного молодого человека из фирмы «Хьюэс Мэсси»[18].

В ноябре 1923 года Агата засыпала издательство «Бодли Хед» письмами с просьбой поскорее опубликовать сборник рассказов об Эркюле Пуаро, пока из памяти читающей публики еще не стерлись воспоминания о второй серии, печатавшейся в «Дейли скетч». Она согласилась не включать этот сборник в число пяти книг, оговоренных действующим контрактом, но настаивала на том, что «Видение» будет считаться третьей книгой злополучного перечня. Если бы издательство согласилось с ее требованием, «Мужчина в коричневом костюме» был бы засчитан пятой книгой Агаты, и согласно условиям соглашения она освобождалась от обязанности впредь представлять издательству свои новые романы.

Но сейчас «Бодли Хед» нуждалось в Агате больше, чем Агата в издательстве, а «Видение» лишь осложнило ситуацию, став яблоком раздора в споре между писательницей и издательством. Позиции обоих сторон были в равной степени неустойчивыми, и ситуация легко могла стать патовой, но Агата сняла свое требование относительно «Видения», и «Человек в коричневом костюме» был засчитан четвертой книгой, а не пятой, на чем она первоначально настаивала.

Это была досадная неудача, смягченная, однако, тем, что лондонская «Ивнинг ньюс» предложила ей 500 долларов за серийную публикацию с ноября по январь 1924 года «Человека в коричневом костюме», правда, почему-то под каким-то вычурным названием: «Анна, любительница приключений». Машина «Моррис Каули»[19] (в то время половина автомобилей на дорогах Британии была именно этой модели) стоила 225 фунтов, и Агата сразу же купила себе четырехдверную модель. Агата, заплатив за машину своими деньгами, потом часто донимала Арчи напоминаниями о том, что это ее собственность.

Улучшились перспективы на будущее и у самого Арчи, когда один из его приятелей, Клайв Бейлли, вернувшийся из Австралии, предложил ему место в совете директоров фирмы «Острал Лимитед», расположившейся в лондонском Сити. Он снова стал прежним Арчи, хозяином самому себе, его способности оценили, и теперь он сам мог вершить свою карьеру.

Одно дело — вершить карьеру, другое дело — иметь свободу. Ощущение ограничения свободы в условиях городской жизни, возникшее у него еще до поездки по странам Британской империи, продолжало донимать его после возвращения, и он недавно стал играть в гольф по уик-эндам в Восточном Кройдоне, решив таким образом снимать нервное напряжение. Агата, умевшая играть, но безразличная к спорту, показала ему основные приемы и свела его с партнерами, о чем быстро пожалела. Гольф оказался именно тем средством отвлечения от реальной жизни, о котором мечтал Арчи: будучи человеком действия, лишенным воображения, он стал буквально фанатиком спорта на свежем воздухе. Товарищеские отношения с партнерами, улучшение физической формы и совершенствование приемов игры буквально овладели им. То, что Агата поначалу воспринимала как легкое развлечение для нее и для Арчи, теперь попросту сделало его одержимым.

Считая, что они оба вступили наконец в полосу везения, Агата предприняла необдуманный шаг, касающийся их будущих отношений, предложив воплотить в жизнь их мечту — жить в загородном доме. Казалось, они преодолели трудности на своем пути, но не прошло и года, как воплощение мечты обернулось другой стороной.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.