Библия в её жизни

Библия в её жизни

Р.М. Горбачёва:

— Конечно, сказывались и условия периферии, недостаток специалистов в вузах. Попытки более узкой специализации и на кафедре — в преподавании философии, и в тематике публичных лекций, выступлений нам не удавались. Не удавались в основном из-за нехватки специалистов. Приходилось быть и «жнецом», и «швецом» Научный работник больших центров, таких, как Москва, Ленинград, обычно читает всего несколько тем — то, чем занимается в своей научной деятельности. А в периферийном вузе к тебе без конца обращаются с просьбами о чтении то одной, то другой лекции самой разной направленности. Особенно к молодым. Тех, кто постарше, на такие дела зачастую уже не поднять. Вот и «выезжают» на молодых. И я была в числе тех, на ком «ездят», вела, помимо основных своих дисциплин, этику, историю атеизма и религии. Недолго, правда, но вела. Но нет худа без добра. В 60-е годы в моей библиотеке, а ещё точнее, в моей жизни появились Библия, Евангелие, Коран. Как я их доставала! Какими причудливыми путями! Но они у меня уже тогда были, уже тогда я их читала. И тогда же впервые серьёзно задумалась о вере, веротерпимости, о верующих и церкви.

В. Суходрев, переводчик последних генсеков, включая и М.С. Горбачёва:

— Когда Рейган приехал в Москву, его супруга Нэнси попросила свозить её в Третьяковскую галерею. Причём провести только по тем залам, где выставлялись иконы. И на сей раз Раиса Максимовна подготовилась. И приехала в Третьяковку раньше Нэнси. Надо сказать, что обычно Раиса Максимовна опаздывала на такие мероприятия. Из-за неё опаздывал и сам Горбачёв. Теперь же, ожидая приезда Нэнси, Раиса Максимовна решила пообщаться с журналистами. Она села на своего конька и безапелляционно начала излагать известную концепцию нашего атеистического искусствоведения, согласно которой икона — не столько религиозный символ, сколько живописное изображение реальных людей, написанное в манере своего времени. Короче говоря, получалось, что она отрицает религиозное, духовное значение икон.