Глава шестнадцатая Мир талантов

Глава шестнадцатая

Мир талантов

С того самого момента в 1991 году, как «Манчестер Юнайтед» стал акционерным обществом с ограниченной ответственностью, я был уверен, что рано или поздно кто-нибудь скупит все акции и клуб станет чьей-то частной собственностью. Компания Руперта Мердока «Би-Скай-Би» была основным претендентом, пока Малкольм Глейзер не приобрел первый пакет акций в 2003 году. Наша история, наш дух делали «Юнайтед» слишком лакомым кусочком для частных инвесторов. Когда Глейзеры получили контроль над клубом, единственное, что меня удивило, так это то, что у них не оказалось других состоятельных конкурентов.

Когда Глейзеры воспользовались представившейся возможностью, мне позвонил Энди Уолш из объединения болельщиков «Юнайтед» и заявил, что мне придется уйти в отставку. Энди хороший парень, но я не испытывал никакого желания соглашаться на его требование. Я был главным тренером клуба, а не его директором или одним из акционеров, продавших свою долю, и не был в ответе за смену владельца.

– Мы всегда тебя поддержим, – сказал Энди, на что я спросил его, что будет с моими помощниками? Уйди я, и большая часть моих ассистентов была бы тут же уволена, а ведь многие из них были со мной на протяжении двадцати лет. Сторонние наблюдатели часто не в состоянии понять, какой эффект на других людей производит отставка главного тренера.

Признаюсь, это были тревожные времена, и меня, к примеру, беспокоило то, сколько денег новые владельцы готовы вложить в команду. Но мне следовало быть уверенным как в своей способности находить хороших игроков, так и в структуре нашей организации. Глейзеры приобретали отличный клуб, и они знали об этом с самого начала.

Первым со мной по телефону связался отец семейства Малкольм, а спустя две недели к нам приехали его сыновья Джоэл и Ави, чтобы изложить позицию новых владельцев. Они сказали мне, что не собираются вносить никаких изменений в футбольную составляющую работы клуба. По их словам, команда находилась в хороших руках, я был успешным тренером, и они ни о чем не волновались. Они полностью поддерживали меня. Это было все, что я хотел от них услышать в тот день. Я знаю, люди склонны приукрашивать действительность, прикрывать свои поступки красивыми словами. Они говорят тебе, что всё в порядке, что они ничего не будут менять, а затем всё переделывают на свой лад. И люди теряют работу, ведь ради выплаты долгов проводятся сокращения и т. д. Но несмотря на все разговоры про привлеченные кредиты и выплачиваемые по ним проценты, смена владельца никак не сказалась на клубе.

В течение следующих лет различные группы болельщиков пытались заставить меня высказать позицию по поводу долгов клуба, на что я всегда отвечал: «Я главный тренер. Я работаю на клуб, которым владеют американцы». Такова была моя точка зрения. Никогда не считал разумным расстраивать руководство клуба, влезая в дискуссию по поводу модели управления. Если бы Глейзеры вели себя по-другому, более агрессивно, потребовав от меня, к примеру, избавиться от одного из моих помощников, все могло бы сложиться по-другому. Любые изменения, негативно сказывающиеся на моей работе, могли бы полностью изменить ситуацию. Но никто и никогда не оказывал на меня давления. Так что сами подумайте, стали бы вы объявлять забастовку и отказываться от дела всей своей жизни только потому, что вас об этом попросили некоторые болельщики?

Когда я только возглавил «Манчестер», среди фанатов была группа, известная как «Второй совет». Они собирались в заведении под названием «Грилль Рум» и решали, что, по их мнению, не так с командой. Когда мое положение еще было шатким, меня волновало, какой они могут нанести мне урон, если вдруг решат выступить против меня. И мои предшественники на мостике «Юнайтед» были в таком же положении. Когда я играл за «Рейнджерс», вместе с командой путешествовала группа болельщиков, оказывавших большое влияние на клуб. У «Манчестера» же высказывавших свое мнение фанатов было гораздо больше. В знак протеста против Глейзеров многие сдали свои сезонные абонементы и основали клуб «Юнайтед оф Манчестер».

Поддерживая футбольный клуб, всегда приходится платить определенную цену, и она состоит в том, что команда не может выигрывать в каждом матче. И ты не можешь быть тренером на протяжении всей своей жизни. «Юнайтед» повезло, что в их истории было два тренера, которые в сумме отработали полстолетия. Футбол естественным образом порождает недовольство, настроение болельщиков поднимается после побед и падает после поражений. Помню, как однажды, когда я играл за «Рейнджерс» и мы кому-то продули, фанаты бросали в наши окна кирпичи.

Летом 2005 года, когда Глейзеры полностью завладели контролем над клубом, у них не было никаких причин, кроме возраста, чтобы уволить меня. Я никогда всерьез не рассматривал такой вариант развития событий, не чувствовал никакой угрозы.

Конечно, у болельщиков возникли опасения за клуб из-за выплаты десятков миллионов фунтов процентов по кредитам, и я их хорошо понимал. Но это ни в коей мере не отразилось на команде: мы не стали распродавать старых игроков или проявлять чрезмерную осторожность при покупке новых. Одной из сильных сторон компании Глейзеров был их коммерческий отдел в Лондоне, заключавший десятки спонсорских контрактов по всему миру. Нас финансировали «Турецкие авиалинии», телефонные компании из Саудовской Аравии, Гонконга, Таиланда, производители пива из стран Дальнего Востока. Они приносили нам десятки миллионов, которые помогали выплачивать долги. Да и сам футбол приносил огромные доходы: не стоит забывать, что на «Олд Траффорд» приходит 76 тысяч болельщиков.

Так что покупка клуба Глейзерами никоим образом не сказалась на моей работе. Часто мы отказывались от покупки того или иного футболиста не потому, что у нас не было денег, а потому что трансферная стоимость или финансовые аппетиты игрока оказывались непомерно высокими. В любом случае, такие решения принимались исключительно мной и Дэвидом Гиллом, и руководство клуба никогда не требовало от нас действовать на трансферном рынке, исходя из ситуации с клубным долгом.

Более того, наша вселенная продолжала расширяться: с 2007 года в команду стали вливаться таланты из Южной Америки, Португалии, Болгарии. В эти годы никто из иностранных футболистов не привлекал столько внимания, как Карлос Тевес. Он оказался в самом центре скандала, связанного с вылетом из Премьер-лиги «Шеффилд Юнайтед», а от нас ушел в стан наших злейших противников из «Манчестер Сити». И даже улыбался всем с провокационного рекламного щита, где его изобразили в небесно-голубой футболке «Сити» над надписью «Добро пожаловать в Манчестер».

Эта эпопея началась, когда Тевес играл за «Вест Хэм»: его агент Киа Джурабчиан стал названивать Дэвиду Гиллу, утверждая, что его клиент очень хочет выступать в футболке «Юнайтед». Старая как мир история: мы постоянно получаем звонки от агентов, заявляющих, что их игроки испытывают особо нежные чувства к нашему клубу. Я посоветовал, и Дэвид согласился с тем, что мы не должны связывать себя никакими запутанными отношениями с командой Тевеса, ведь нам было хорошо известно, что правами на футболиста обладает целый ряд людей. Но я также заметил Дэвиду: «Он действительно влияет на ход игры своей энергией, плюс у него хороший бомбардирский счет. Все будет зависеть от того, какие условия нам предложат».

Дэвид сказал мне, что за определенную сумму сможет взять Тевеса в аренду на два года. Так оно и получилось, и в первый свой сезон в клубе Карлос был очень хорош. Он забил несколько важных голов: «Лиону», «Блэкберну», «Тоттенхэму» и «Челси», в его игре была страсть, была энергия. Однако он не обладал высокой скоростью и не очень любил выкладываться на тренировках. Он часто брал небольшие паузы, жалуясь на усталость в мышцах голени, и временами это нас сильно беспокоило, учитывая то, как у нас был поставлен тренировочный процесс. Мы хотели видеть у игроков искреннее желание вкалывать до седьмого пота, чем и славятся лучшие футболисты. Впрочем, Тевес компенсировал этот недостаток своим рвением в играх.

В московском финале Лиги чемпионов 2008 года против «Челси» Тевес отыграл все 120 минут и забил гол в серии послематчевых пенальти, первым выйдя к точке. Я оставил его на поле, заменив по ходу встречи Руни, потому что Карлос играл лучше Уэйна. Но во втором сезоне Тевеса в команде у меня возникли сомнения на его счет, ведь я подписал Димитара Бербатова, и тот составил с Руни нашу основную связку в линии атаки.

Наблюдая за игрой Димитара в «Тоттенхэме», я решил, что он сможет существенно усилить команду, ведь его хладнокровия и внимания так не хватало нашим форвардам. Он напоминал мне Кантона или Тедди Шерингема: не такой быстрый, как другие нападающие, но зато думающий, способный сделать умную передачу. Я посчитал, что Димитар выведет нас на новый уровень, разнообразит нашу игру.

В результате покупки Бербатова Тевес оказался на вторых ролях, и где-то к декабрю мы стали замечать, что у него как-то не клеится игра. Думаю, причина была в том, что ему требовалось выходить на поле в каждом матче. Если ты тренируешься спустя рукава, как он, то это можно компенсировать только регулярными играми. И той зимой Дэвид Гилл спросил меня: «Что ты собираешься с ним делать?» Я сказал, что прежде чем принимать решение, нам надо подождать до конца сезона. «Однако они хотят знать уже сейчас», – заявил Дэвид.

Я ответил: «Просто передай им, что я пытаюсь найти для Тевеса больше игрового времени, чтобы правильно оценить его, ведь сейчас Бербатов играет гораздо чаще».

Тевес оказал большое влияние на исход некоторых матчей во второй половине сезона 2008/09, как, например, в домашней игре против «шпор»: мы проигрывали по ходу встречи 0:2, и дабы оживить ситуацию, я выпустил его на замену. Он гнался за каждым мячом, добавил нам страсти и рвения, и во многом благодаря ему мы выиграли тот матч со счетом 5:2. Его действия на поле полностью переломили ход игры.

В полуфинале Лиги чемпионов мы вышли на «Арсенал», и в атаке я использовал трио Роналду – Руни – Пак; они же вышли и на последний матч турнира, что, несомненно, не особо понравилось Тевесу. C тем финалом в Риме против «Барселоны» мы крепко напортачили: выбрали плохой отель (настоящие развалины!), провалили подготовку.

Как бы то ни было, я выпустил Тевеса на поле после перерыва и почувствовал, что он играет не на нашу победу, а лишь ради себя самого. Думаю, к тому времени он уже решил перейти в «Манчестер Сити». После игры в Риме Карлос заявил мне: «Ты никогда не испытывал желания подписать со мной полноценный контракт». Я объяснил ему, что ждал окончания сезона, потому что по его ходу он играл слишком мало и не убедил меня в необходимости такого шага. Тем не менее Дэвид предложил за его трансфер 25 миллионов фунтов. Однако наше предложение даже не стали рассматривать, из чего мы сделали вывод, что он уже принял решение перебраться в «Сити».

По неподтвержденным слухам, наши соседи заплатили за него 47 миллионов фунтов. В какой-то момент он вышел еще и на «Челси», и, думаю, его советчики просто никак не могли договориться друг с другом. Говорили, что «Челси» предлагал за него 35 миллионов, но «Сити» перебил эту цену. Для меня это были какие-то невероятные суммы, я бы ни за что не заплатил за Тевеса столько денег, хоть он и был хорошим футболистом, способным изменить ход игры. Следует признать, тут я допустил ошибку: мне очень нравился Бербатов, и я хотел, чтобы тот преуспел. Поэтому я чаще выпускал Димитара на поле, ведь он нуждался в постоянном подтверждении собственного высокого статуса. Выбор между ним и Тевесом превратился для меня в постоянную головоломку.

У Тевеса не было в «Юнайтед» проблем с дисциплиной наподобие той, с которой позже столкнулся Роберто Манчини, когда в матче Лиги чемпионов в Германии Карлос отказался выйти на замену. Но главный скандал, связанный с Тевесом, разгорелся еще в 2007 года и касался его предполагаемого «участия» в вылете из Премьер-лиги клуба «Шеффилд Юнайтед». Его голы в предпоследнем матче чемпионата помогли «Вест Хэму» удержаться на плаву в борьбе за место в Премьер-лиге, и в последнем туре они должны были сыграть с нами на «Олд Траффорд». Лига тогда наложила на «Вест Хэм» огромный штраф за нарушение при покупке Тевеса правил, касающихся прав на игрока третьей стороны, но не лишила клуб за это очков. И когда Тевес своим голом принес «Вест Хэму» победу в матче против нас, что привело к вылету «Шеффилд Юнайтед», тренер этого клуба Нил Уорнок попытался возложить вину на «Манчестер»: дескать, мы специально выпустили против «молотобойцев» ослабленный состав.

Через несколько дней после той игры с «Вест Хэмом» нас ждал финальный поединок за Кубок Англии. У нас была одна из сильнейших команд в лиге, и, учитывая различные обстоятельства, я постоянно тасовал состав на игру. Если вы посмотрите запись той встречи, то увидите, что судья не дал два или три верных пенальти в нашу пользу, их вратарь сыграл просто великолепно, а Тевес забил нам единственный гол в контратаке. У «Вест Хэма» в той игре не получалось ничего, мы просто рвали их на части. Во втором тайме я даже выпустил на поле Роналду, Руни и Гиггза, но мы так и не смогли сломить их сопротивление.

Однако мистер Уорнок обвинил нас в сдаче игры. А ведь в последнем туре они дома встречались с «Уиганом», и для сохранения места в Премьер-лиге им было достаточно и ничьей. Ранее в январе Уорнок бесплатно отдал «Уигану» Дэвида Ансуорта, и, по иронии судьбы, именно он забил с пенальти решающий гол, приведший «Шеффилд Юнайтед» к вылету. Любой здравомыслящий человек на месте Уорнока признал бы, что это он сам все испортил. Ему стоило бы подойти к зеркалу и сказать самому себе: «Все, что нам было нужно, так это ничья в матче на родном стадионе, а в игре с “Уиганом” мы не смогли взять даже очко, так плохо мы ее провели». Обвинения Уорнока были просто нелепы.

В январе 2007 года мы сумели приобрести настоящего футбольного аристократа, пусть и всего на пару месяцев. На старте того сезона в команду вернулся полный надежд Луи Саа, но вскоре получил еще одну травму. В октябре глава скаутов «Юнайтед» Джим Лоулор обратил наше внимание на Хенрика Ларссона: по его мнению, тот зря прозябал в своей Швеции, так как вполне еще мог сыграть на самом высоком уровне. Клуб «Хельсингборг», за который выступал Хенрик, отказался его продать, но я попросил Джима узнать у их президента, не согласятся ли они отдать нам Ларссона в январе в аренду. К тому же и сам Хенрик выказал желание сыграть за нас и повлиял на своих работодателей.

Для игроков «Юнайтед» он был своего рода культовой фигурой, они с благоговением произносили его имя. Для своих 35 лет он был просто на удивление жаден до тренерских наставлений. На каждой тренировке он с увлечением выслушивал все, что ему говорили; с огромным желанием посещал лекции Карлуша по тактике и вообще стремился разобраться в малейших нюансах нашей работы.

На тренировках он был великолепен: движение, позиционная игра. Три его гола за нас не отражают его реального вклада в команду. В последнем матче Ларссона за нас мы проигрывали «Мидлсбро» по ходу встречи 1:2, и Хенрик отошел назад для игры в полузащите, где выложился по полной. Когда команда вернулась в раздевалку, все игроки встали и зааплодировали ему, и к ним присоединился и тренерский штаб. Не каждый футболист может оказать такое огромное влияние на клуб всего за каких-то два месяца. Если ты перестанешь выполнять свою работу, то мигом лишишься культового статуса, однако все время пребывания в клубе Хенрика окружала эта аура. Его скорость и стойкость делали его прирожденным игроком «Манчестер Юнайтед», плюс он обладал неимоверной прыгучестью для своего небольшого роста.

Я мог подписать его гораздо раньше, еще когда он играл за «Селтик». Уже даже собирался сделать предложение о его покупке, но мне позвонил основной акционер шотландского клуба Дермот Десмонд и взмолился: «Алекс, пощади, у тебя полно хороших игроков, а он нам самим нужен».

Через месяц после возвращения Хенрика в Швецию мы одержали одну из своих величайших побед в еврокубках, 10 апреля разгромив дома со счетом 7:1 «Рому». Это была наша крупнейшая победа в Лиге чемпионов. По два гола тогда забили Майк Каррик и Роналду, по одному – Руни, Алан Смит и даже Патрис Эвра, для которого это вообще был первый гол в еврокубках.

Обычно победу в больших матчах приносит слаженная игра восьми футболистов. Троих часто можно не учитывать, если они не в форме и тратят слишком много сил, или если они, в целях удержания результата, выполняют определенное тактическое задание. Но пяток раз за твою карьеру все одиннадцать оказываются в ударе, и ты достигаешь совершенства.

В ту ночь у нас получалось абсолютно все. В комбинации, приведшей ко второму голу, поучаствовали шесть игроков, каждый из которых отдавал пас в одно касание. В итоге Алан Смит забил с передачи Райана Гиггза между двумя центральными защитниками: удар – и мяч в сетке. Блестящий гол. Бывают такие моменты, когда ты говоришь себе: все, лучше сыграть уже нельзя.

Помню, как в 1999 году мы победили в гостях «Ноттингем Форест», забив восемь мячей и пропустив всего один. А могли тогда забить и все двадцать. «Рома» была тоже очень хорошей командой, в которой играли Даниеле де Росси, Кристиан Киву и Франческо Тотти, однако мы просто порвали их на куски. В первой игре в Риме они выиграли у нас со счетом 2:1, и в том матче с поля удалили Скоулза за его самоубийственный подкат прямо на боковой линии. Тотти был уже почти футбольного поля, когда на нем сфолил Пол. Так что в ответной игре мы находились под некоторым давлением, но только до тех пор, пока в ворота соперника не посыпались мячи.

Гостевая победа 3:0 над «Уимблдоном» в Кубке Англии в феврале 1994 года – еще один пример образцовой игры: один из мячей мы тогда забили, сделав перед ударом 38 передач. Одни уверяют, что лучший гол «Манчестера» был забит Райаном Гиггзом в полуфинале Кубка Англии против «Арсенала» в 1999 году. Другие вспоминают удар Руни в падении через себя в матче против «Манчестер Сити». Для меня же самым лучшим был именно тот гол «Уимблдону», ведь в атаке поучаствовал каждый игрок нашей команды. В первые минуты встречи Винни Джонс попытался вывести из игры Кантона. Бум – и Эрик на газоне. Все наши игроки бросились к Джонсу, но Кантона остановил их: «Оставьте его в покое». Возможно, он видел в Джонсе родственную душу, ведь они вместе когда-то выступали за «Лидс». Эрик похлопал по плечу Винни, как бы говоря: «Ты можешь сбить меня, если захочешь, но ты не можешь остановить меня». Кантона сыграл в тот день просто великолепно и забил наш первый гол красивейшим ударом с лёта, подбросив мяч самому себе правой ногой.

Люди всегда говорили, что «Уимблдон» не умеет играть в футбол, но это неправда. Они прекрасно доставляли мяч своим нападающим, особенно при помощи навесов, а исполнение ими «стандартов» было выше всяких похвал. У них не было недостатка в талантливых игроках, они просто использовали их как оружие для устрашения более слабых футболистов соперника. Если ты не умеешь играть головой, тебе конец. Если ты не можешь справиться со «стандартами», тебе конец. Хочешь вступить в единоборство один на один? Без шансов. Играть против «Уимблдона» было очень нелегко, так что та победа со счетом 3:0 на их же поле очень много значила для нас.

Мне также вспоминаются и две крупные победы над «Арсеналом». Первая – в Кубке лиги в 1990 году на «Хайбери», когда Ли Шарп сделал хет-трик, а мы выиграли 6:2. Вторая – в феврале 2001 года, когда мы разгромили их на «Олд Траффорд» со счетом 6:1. Одна ирландская семья купила на аукционе право посетить нашу декабрьскую игру с «Ливерпулем», но из-за тумана они не смогли приехать и увидеть матч. Они позвонили мне и спросили, что им следует делать, и я ответил: «У нас скоро будет домашняя игра с «Арсеналом», приезжайте на нее». И они увидели разгром «канониров» со счетом 6:1. Мы вели к перерыву 5:1, и Йорки просто рвал соперника на части.

Несмотря на победу 7:1 над «Ромой», наша кампания в Лиге чемпионов закончилась 2 мая после поражения 0:3 в Милане. За несколько дней до той игры, в субботу, чтобы победить «Эвертон» на их домашнем стадионе «Гудисон Парк» (мы выиграли тогда 4:2), я был вынужден выпустить на поле весь основной состав, тогда как «Милан» перед встречей с нами в среду дал отдохнуть девяти своим игрокам. Мы просто не были так же хорошо готовы, как итальянцы, и дважды пропустили в течение пятнадцати минут. Шел проливной дождь, и мы даже не могли перейти на чужую половину поля. Мы просто не были готовы к матчу. Та победа в субботу над «Эвертоном» отняла у нас слишком много сил, ведь мы проигрывали по ходу встречи 0:2. Однако смогли выиграть у «синих», тем самым оторвавшись от ближайшего преследователя в чемпионате на пять очков.

Наряду с Тевесом и Ларссоном к нам присоединились и другие талантливые иностранцы. Благодаря своим португальским связям Карлуш узнал об Андерсоне, молодом бразильском пареньке из «Порту», которому было где-то шестнадцать или семнадцать лет. Мы стали следить за ним: он то появлялся на поле с первых минут, то выходил на замену. Затем он сыграл против нас на турнире в Амстердаме, и в конце концов я решил купить его, но буквально на следующей же неделе он сломал ногу.

Когда он полностью восстановился после травмы, я послал Мартина понаблюдать за его игрой на протяжении четырех или пяти недель подряд, и он заявил мне: «Алекс, он лучше Руни!»

– Ради бога, не говори так! – ответил я ему. – Ему надо будет хорошо потрудиться, чтобы доказать, что он лучше Руни.

Но Мартин был абсолютно уверен в своих словах. В то время Андерсон играл под нападающими. К концу турнира мы решили купить и его, и Нани, которого я просматривал лично. Что мне понравилось в Нани, так это его скорость, мощь и игра в воздухе; он хорошо играл с обеих ног. С футбольной точки зрения с ним все было в порядке, и мы задались старым вопросом, а что он за человек? Ответ: хороший, тихий, неплохо говорящий по-английски. У «Спортинга» с ним не было никаких проблем, и на тренировках он отрабатывал по полной. Физически хорошо развитый, ловкий, его атлетические показатели были на самом высоком уровне. В общем, он обладал всеми данными отличного игрока. Карлуш вместе с Дэвидом Гиллом отправился в Португалию: сначала они договорились с лиссабонским «Спортингом» о переходе Нани, а затем съездили в Порту, чтобы подписать Андерсона, и все это в один и тот же день.

Через два года мы убедились, что были правы, подписывая его. Но зимой 2009/10 с Андерсоном возникли некоторые проблемы. Он играл не так много, как ему хотелось бы, и потому намеревался вернуться домой. Андерсон ведь был бразильцем, и проблема, как водится, заключалась в чемпионате мира, на который он страстно мечтал поехать. Он думал перейти до конца сезона в «Васко да Гама», чтобы потом выступить летом на мундиале в Южной Африке. Но я сказал ему: «Ты никуда не уйдешь. Мы не вкладываем миллионы фунтов в игрока, чтобы он срывался играть за сборную». Приятный он человек, Андерсон.

Я всегда уважал бразильских футболистов. Назовите мне хоть одного, кто плохо играет в решающих матчах? Они просто созданы для больших свершений, обладая особым качеством – глубокой уверенностью в себе, огромной убежденностью в собственных силах. Существует миф, будто бы бразильцы относятся к тренировкам как тягостным препятствиям на пути к жизненным удовольствиям. Это неправда, они тренируются до седьмого пота. Их нелюбовь к холоду? Еще одно заблуждение. Взять, к примеру, братьев да Силва – как бы ни было холодно, они выходят на поле без тренировочных штанов или перчаток. Ни одна другая страна не может предложить вам такого богатого набора качеств, каким обладают ведущие бразильские футболисты. Аргентинцы – большие патриоты, но им не хватает выразительности бразильцев.

Нани же был очень сырым игроком, незрелым, непостоянным, но с поразительными задатками. Он мог контролировать мяч обеими ногами, играть на «втором этаже», обладал прекрасными физическими данными, мог отдать пас или нанести удар. Покупая игрока с такими талантами, самое главное – привести их в порядок. Нани был слегка безалаберным, ему следовало стать несколько более последовательным. Он был обречен находиться в тени Роналду, будучи вингером из Португалии с похожими характеристиками. Родись он в Сербии, никто бы не стал его сравнивать с Криштиану. Однако они оба перешли в «Юнайтед» из лиссабонского «Спортинга», так что их постоянно сравнивали друг с другом.

Роналду обладал невероятным талантом, он был храбрым, прекрасно играл с обеих ног и высоко прыгал. Возможно, Нани боялся рассматривать себя в качестве основного игрока «Юнайтед», ведь конкуренция с Роналду за место в стартовом составе – сама по себе большая проблема. Первый свой год в клубе он провел по большей части на скамейке запасных. Язык дался ему легко, а Андерсону потребовалось гораздо больше времени. Он же бразилец, а они невероятно уверены в себе, думают, что могут сыграть против кого угодно.

Я спрашивал Андерсона: «Ты видел Неймара в Бразилии?»

– О да, замечательный, превосходный игрок.

– А Робиньо?

– Изумительный, поразительный футболист.

Какое имя я бы ни называл, ответ был примерно одним и тем же. Андерсон был уверен, что каждый игрок у него на родине – первоклассный футболист. Когда сборная Бразилии разгромила португальцев в товарищеском матче, Андерсон заявил Роналду: «В следующий раз мы выставим свой пятый состав, и, возможно, у вас появится шанс», но Криштиану не было смешно. Вот такая она страна, Бразилия. Мне нравится история о том, как в Рио устроили соревнования, чтобы отыскать новые таланты, и тысячи молодых футболистов приехали поучаствовать в них. Одному пареньку пришлось 22 часа добираться до Рио на автобусе. Это огромная страна, и в каждом ее уголке полно талантливых ребят.

С гораздо меньшей теплотой вспоминаю приобретение Оуэна Харгривза. Он феноменально выступил на чемпионате мира 2006 года, и мы посчитали, что именно такой игрок нам и нужен, чтобы заполнить в команде пустоту, образовавшуюся после ухода Кина. Мы стали готовить сделку по его покупке, но после внимательного изучения его статистики я почувствовал некоторые сомнения. И не испытывал непреодолимого желания приобрести его. Дэвид Гилл упорно поработал над его переходом из «Баварии». Я сам встретился с агентом Оуэна на финале чемпионата мира в Берлине. Хороший человек, юрист. Я рассказал ему, что в «Юнайтед» мы сможем развить таланта Харгривза. Однако его приобретение обернулось настоящей катастрофой.

У него не было ни капли уверенности в себе, и, на мой взгляд, он не проявлял достаточного желания преодолеть свои физические недостатки. Когда дело касалось тренировок, он слишком часто выбирал самый легкий путь. Оуэн был одним из самых неудачных трансферов за всю мою карьеру.

Пытаясь вылечить свои многочисленные болячки, он мотался по всему свету: Германия, США, Канада. Мне казалось, ему недостает уверенности, чтобы преодолеть свои травмы, и ситуация с ними с каждым разом становилась все хуже и хуже. Большую часть года он проводил в США. Он посещал клубного доктора «Баварии» Ганса Мюллер-Вольфарта в надежде решить свои проблемы с икроножными мышцами. Впрочем, в тех играх за нас, в которых Оуэн принимал участие, у меня не было к нему никаких претензий. Он был быстр как молния и прекрасно исполнял «стандарты», мог сыграть на месте правого защитника, правого края или центрального полузащитника. В финале Лиги чемпионов 2008 года против «Челси» я изначально поставил его на правый край, но когда троица центральных полузащитников «синих» стала нас переигрывать, передвинул его в центр, а на правый фланг переместился Руни, и это сработало. Оуэн был полезным игроком, но его ценность в итоге свелась к нулю из-за постоянных пропусков игр. Но на чемпионате мира 2006 года, затыкая прорехи и отбирая мячи, он был просто великолепен.

В сентябре 2011 года Харгривз вдруг заявил, что якобы наш медперсонал плохо обращался с ним, когда он выступал за «Юнайтед». Он утверждал, что мы использовали его как подопытного кролика при лечении тендинита и различных травм коленей. Мы проконсультировались у юристов и уже собирались подать против него иск, но наш доктор отказался от такого шага, ибо не считал себя достаточно оскорбленным для обращения в суд. Мы делали для этого парня все что могли, однако, несмотря на это, он всегда поступал по-своему.

Я спрашивал у него: «Ну, как твои дела?»

– Отлично, босс! – отвечал он. – Но, думаю, мне сегодня лучше позаниматься самому, чувствую, что-то не то.

Среди прочего Оуэн обвинил нас в том, что мы поставили его на матч против «Вулверхэмптона» в начале ноября 2010 года, хотя он просил этого не делать. Глупости. За три недели до той встречи он сообщил нам, что будет полностью готов к такой-то дате, которая выпадала на игру в еврокубках. Мне не нравилась идея впервые выпустить его на поле после столь длительного отсутствия сразу в матче Лиги чемпионов. На той же неделе состоялась игра резервной команды, в которой Оуэн должен был принять участие, но он отказался.

Насколько мне известно, на неделе перед игрой с «волками» он никому ничего не говорил о своих проблемах. Я беспокоился, что он может получить травму на разминке перед матчем, и поделился этими опасениями с Миком Феланом. До меня дошли слухи, что Оуэн сказал кому-то из игроков, что у него немного побаливает подколенное сухожилие. Когда он вернулся с разминки, я прямо спросил его, все ли с ним в порядке. Я сказал это, чтобы подбодрить его; мой посыл был – наслаждайся игрой. Что ж, он продержался на поле пять минут – порвалось подколенное сухожилие. Неудивительно.

Когда я его подписывал, у меня было ощущение, что что-то мне в нем не нравится. Каждый достойный руководитель должен обладать хорошим чутьем, и мое говорило: «Мне не хочется покупать его». Когда он прибыл на «Олд Траффорд» на медицинское обследование, у меня все еще оставались какие-то неопределенные сомнения на его счет. Он был очень дружелюбен со всеми, слишком уж любезен. В свое время у меня были большие сомнения и по поводу Клеберсона, но только потому, что тот был слишком застенчивым и боялся смотреть тебе в глаза. Он был талантливый малый, Клеберсон, но слишком уж много внимания уделял тому, что хотят его жена и тесть.

Позже я прочитал, что Футбольная ассоциация собирается в ускоренные сроки сделать из Харгривза профессионального тренера. На мой взгляд, это одно из наиболее неправильных явлений в английском футболе. Такого не может произойти во Франции, Германии или Нидерландах, где для получения лицензии тебе потребуется как минимум три года обучения.

Единственный игрок, которого я купил, ни разу не посмотрев его в деле, – это Бебе. Один наш хороший скаут в Португалии обратил на него внимание. Паренек играл в уличный футбол и попал на просмотр в команду второго дивизиона португальского чемпионата. Там он неплохо себя проявил, и наш скаут сказал нам: «Вы должны на него посмотреть». Затем интерес к нему проявил мадридский «Реал», о чем мне сообщил сам Жозе Моуринью. По его словам, «Реал» уже готов был подписать Бебе, но «Манчестер» их опередил. Мы некоторым образом рисковали, покупая его за семь миллионов евро.

У Бебе были свои недостатки, но его талант бросался в глаза. У него просто фантастические ноги, он идеально бьет с обеих. Он не был готов к игре на высоком уровне, но мы тренировали его, чтобы он стал лучше. Отдали его в аренду турецкому клубу, и там через две недели он порвал крестообразные связки колена. Мы вернули его домой, вылечили и перевели в резервную команду. Там он делал успехи. На тренировках у него неплохо получалась игра в усеченных составах восемь на восемь, но на большом поле его командная игра оставляла желать лучшего. Но с такими ногами он мог забивать по двадцать голов за сезон. Он был тихий малый, сносно говорил по-английски и, очевидно, прошел суровую школу на улицах Лиссабона.

Учитывая, сколько футболистов прошло через «Манчестер», я был очень горд проделанной нами работой с теми игроками, кто в итоге очутился в других клубах. К примеру, весной 2010 года в Англии, Шотландии и Европе выступало 72 человека, прошедших через наше обучение. Семьдесят два.

Фабио Капелло однажды сказал одному моему хорошему другу, что сможет за милю распознать игроков «Манчестер Юнайтед», даже если на них надеть маски и платье. Отличный комплимент, не так ли? Наши игроки выделяются своим поведением и работой на тренировках. Трое наших бывших воспитанников играли в Дании, один в Германии, двое в Бельгии, и остальные – по всей Великобритании. Через клуб прошло шесть голкиперов, так и не добравшихся до основного состава, например, Майкл Поллитт, Бен Уильямс и Люк Стил.

Мы умели находить игроков, способных со временем дорасти до уровня первой команды. В любом первосортном игроке из «Манчестер Юнайтед» есть что-то такое, что заставляет тебя перевести его в основу. И порою возникают ситуации, когда ты должен принять решение: сможет ли этот футболист стать игроком основы или нет. Хороший пример – Даррон Гибсон.

В сезоне 2009/10 мы боялись, что ведем себя несправедливо по отношению к нему. Он обладал качествами, которыми не могло похвастаться большинство моих полузащитников: в первую очередь, он мог забивать голы из-за пределов штрафной. Скоулз был единственным, помимо Даррона, способным на такое, но его карьера подходила к концу. Так что мне было тяжело принять решение насчет Гибсона. Так же, как и насчет Тома Клеверли, который, выступая на правах аренды за «Уотфорд», заколотил в сетку 11 мячей. Клеверли не отличался физическими данными, был чертовски худым, но при этом храбрым как лев, хорошо играл внизу и мог забивать голы. Дэвид Гилл однажды спросил меня: «Что ты собираешься делать с Клеверли в следующем году? Он забивает кучу мячей за “Уотфорд”». Я ответил: «Я скажу тебе, что собираюсь делать. Я собираюсь оставить его в команде, чтобы проверить, сможет ли он забивать за нас столько же голов, сколько за “Уотфорд”».

Может ли он забить шесть мячей в играх за «Юнайтед»? Никто из моих неатакующих полузащитников в то время не мог забить столько, даже Майкл Каррик забивал не больше пяти. Если Клеверли, играя в полузащите, окажется в силах забить шесть мячей в Премьер-лиге, его нельзя будет больше сбрасывать со счетов. Разграничительная линия всегда проходит между тем, что игрок может сделать и что не может, и главный вопрос в том, в состоянии ли он приносить победу в играх. Если он может забить за чемпионат шесть голов, я готов закрыть глаза на некоторые его недостатки.

Достигнув возраста 20–21 года, футболисты порою останавливаются в своем развитии. Если к этому времени они не оказываются в основном составе, их часто постигает разочарование. Я сам на своей шкуре испытывал, что это такое: когда мне шел 21 год, я был сыт по горло сидением на скамейке в «Сент-Джонстоне» и принял решение эмигрировать в Канаду. Я потерял всякую надежду на успех. «Футбол не для меня, – говорил я себе. – Меня никуда не берут». В резервной команде «Манчестера» мы постоянно сталкиваемся с такой ситуацией и часто отдаем игроков в аренду в другие клубы в надежде, что они вернутся к нам более готовыми к игре за «Юнайтед». Но, как правило, мы подбираем им команды, которые больше соответствуют их уровню игры, в которых они потом смогут построить свою карьеру. Мы гордимся тем, что смогли устроить семьдесят двух игроков, о которых я упоминал выше.

Те же, кто дорастает до основы, находят способ показать тебе это, как это было с Дэнни Уэлбеком. В какой-то момент я отдал его в аренду, чтобы дать ему возможность попасть в команду Фабио Капелло на чемпионате мира 2010 года. Однако у Дэнни была большая проблема: он слишком быстро рос, и в 19 лет его рост все еще продолжал увеличиваться. У него возникли проблемы с коленями. Я посоветовал ему вести себя осторожнее на тренировках, сберегая силы для официальных матчей. В итоге он вымахал примерно под метр девяносто. Очень хороший игрок, бесконечно уверенный в себе. Как-то раз, когда он просто вывел меня из себя, я сказал ему: «Когда-нибудь я тебя пристрелю», на что он ответил: «И, вероятно, вполне заслуженно». Туше. У него на все был готов ответ.

Постоянной темой в наших с коллегами обсуждениях молодых футболистов является их способность справиться с высокими требованиями болельщиков на «Олд Траффорд», с давлением со стороны прессы. Смогут ли они совладать с этим, надев на себя футболку «Манчестера», или же не выдержат и дрогнут? Мы знали все про характер каждого доморощенного игрока, сумевшего добраться до основы «Юнайтед», постоянно наблюдая за всеми на тренировках, на играх резервной команды. К тому времени, как футболист переходил из молодежной или резервной команды в основу, нам требовалось быть уверенными в его темпераменте, в его характере, в его способностях.

Очевидно, что когда игрок приходит в команду из иностранного клуба, мы знаем о нем гораздо меньше, как бы тщательно ни изучали его биографию, и он может оказаться не готовым к специфическому вихрю матчей за «Юнайтед». В сезоне 2009/10 мы следили за Хавьером Эрнандесом по прозвищу «Чичарито» (что значит «горошина»), которому тогда шел 21 год, и отправили в Мексику своего скаута на целый месяц. Он сообщил нам, что Хавьер – домашний мальчик и не горит желанием покидать свою родину. Наш человек помог нам выяснить о Эрнандесе все вплоть до мельчайших деталей.

Болельщики «Юнайтед» ведут себя порою своеобразно. Мы подписываем игрока за два миллиона фунтов, и некоторые воспринимают это как проявление слабости, считая, что мы занижаем собственную высокую планку. К примеру, Габриэль Обертан столько примерно и стоил. Он был быстр как молния, но у штрафной соперника порою начинал метаться и путаться в ногах. Чтобы стать угрозой для ворот противника, ему следовало научиться уравновешивать свою скорость быстротой работы мысли.

Благодаря своим связям в норвежском «Мольде» Уле Гуннар Сульшер узнал про Маме-Бирама Диуфа и порекомендовал его нам. К нему стали проявлять интерес другие клубы, вроде немецких «Ганновер 96» и франкфуртского «Айнтрахта», и нам пришлось ускориться. Мы отправили в Норвегию Уле и одного из работников клуба и подписали Диуфа за четыре миллиона евро. Опять же, перед покупкой мы тщательно изучили его биографию, но он так и не смог заиграть у нас.

В январе 2010 года мы купили у «Фулхэма» Криса Смоллинга, рассчитывая, что он присоединится к нам с началом нового сезона. До 2008 года он выступал за клуб «Мейдстоун» из одной из низших лиг английского чемпионата, но в «Фулхэме» Рой Ходжсон оценивал его очень высоко. Он обошелся нам примерно в десять миллионов фунтов, и мы решили купить его, так как у Рио Фердинанда начались проблемы со спиной. Мы искали себе центрального защитника где только можно и просматривали кандидатов на протяжении всего сезона 2009/10. Мы посчитали, что Смоллинг – игрок молодой, но со временем созреет до основы. И я уже представлял себе, как через несколько лет наш центр обороны будет формироваться вокруг Криса Смоллинга и Джонни Эванса.

Даже в наши лучшие времена мы не могли себе позволить стоять на месте, и чем дольше я работал в клубе, тем дальше заглядывал. Думать об обновлении команды было моей ежедневной обязанностью.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.