Наполеон

Наполеон

…на войне ничего еще не сделано, пока остается еще что-нибудь сделать. Во всяком случае, победа является неполной там, где возможно достигнуть большего.

Наполеон

Французский император является признанным лидером среди выдающихся полководцев в истории человечества. За свою жизнь Наполеон провел около шестидесяти больших и малых сражений, и многие из них прекрасно иллюстрируют военный гений этого человека. Аркольский мост, Маренго, Аустерлиц, Йена, Фридланд, Ваграм – эти названия ласкают слух военного историка, хотя за ними кроются тысячи убитых, моря крови. Впрочем, гением войны Наполеона сделали не только сражения, в которых Бонапарт выступал настоящим художником, подчас великолепным импровизатором. Была кропотливая работа по организации армии, по строительству всей государственной машины, была дипломатическая подготовка, не следует забывать и часы, проведенные за картами, книгами, на заседаниях…

Наполеон Бонапарт обладал совершенно удивительными способностями сразу во многих областях деятельности, был воистину великим человеком. Тем грандиознее оказались его недостатки, вылившиеся в его поражения. Бородино, Лейпциг, Ватерлоо – вот свидетельство того, что любой гений ограничен в своих возможностях.

Наполеон родился 15 августа 1769 года в городе Аяччо на Корсике в семье адвоката Карло Марии Буонапарте. Всего за год до его рождения Генуя официально передала французскому королю уже фактически не принадлежащий ей остров. Семья Буонапарте несколько поколений назад переехала на Корсику из Италии, успела здесь укорениться и стать одним из влиятельных, хотя и небогатых кланов. Карло Мария поддерживал французскую партию, хотя и сочувствовал лидеру корсиканских националистов Паоли.

Корсиканское происхождение Наполеона, возможно, и отразилось на его характере. Многие историки видят подтверждение этому во вспышках гнева, доходящих до бешенства. Еще в раннем детстве Наполеона отличал неспокойный нрав, он был раздражительным и драчливым ребенком. Бонапарт (так позже стал на французский манер писать свою фамилию Наполеон) долго гордился своим происхождением, пытался вмешиваться в корсиканские дела, но в конце концов полностью отдался общефранцузской политике.

В семье Буонапарте было восемь детей (еще пятеро умерло в детстве). У Наполеона было четверо братьев: Жозеф (старший брат, которому, несмотря на его легкомысленность и не самые большие способности, Наполеон всегда оказывал должное почтение), Люсьен, Людовик и Жером, и три сестры: Каролина (будущая жена Иоахима Мюрата), Элиза и любимица Наполеона Полина. Настоящим главой этой многочисленной семьи была мать – Летиция. Красавица с весьма твердым характером пыталась воспитать в детях трудолюбие и любовь к строгому порядку во всех делах. Наполеон вполне усвоил эти уроки. Летиция умерла в 1836 году, и даже императору в годы его могущества она не давала забыть о почтении к себе. Рассказывают, что когда Наполеон после коронации протянул ей руку для поцелуя, она залепила ему пощечину.

Дом Буонапарте часто посещал французский губернатор Корсики генерал де Марбёф. В жизни Наполеона он сыграл довольно большую роль. Дело в том, что Карло решил дать сыновьям французское воспитание. Так, Наполеона в начале 1779 года отправили во Францию сначала в Отенский коллеж для усиленного изучения французского языка, а затем в апреле того же года перевели в Бриеннское военное училище. Обучение здесь велось за казенный счет, при поступлении необходимо было доказать наличие четырех поколений дворянства. Генерал де Марбёф как раз и подключил свои связи, чтобы дети его корсиканского друга были приняты в данное учебное заведение.

В Бриеннском училище Наполеон пробыл пять с половиной лет. Его отношения с одноклассниками сложились далеко не сразу. Бонапарта дразнили за маленький рост[48], за корсиканский акцент, за бедность. Он был угрюм, много дрался и постепенно заработал уважение других ребят. Ему даже удалось выбиться в неофициальные лидеры. По воспоминаниям учеников Бриеннского училища, однажды зимой Наполеон организовал постройку снежной крепости, которую с успехом оборонял от старшеклассников. Учителя давали о Буонапарте вполне положительные отзывы – он был прилежен и настойчив в учебе. Более всего Наполеона интересовала математика, география, история. И в училище, и позже он очень много читал и, обладая совершенно поразительной памятью, мог наизусть цитировать прочитанное (особенно, если оно касалось интересующей его темы) через много лет.

В 1784 году Наполеон с успехом окончил Бриеннское училище и поступил в Парижскую военную школу, откуда уже выпускались офицеры. В этой школе тогда были собраны прекрасные преподавательские кадры, например математик Монж и астроном Лаплас. В феврале 1785 года умер отец Наполеона, Жозеф и Люсьен оставили учебу во Франции и уехали на Корсику, взяв на себя заботу о семье. Наполеон же остался в Париже, где жил в крайней бедности. 30 октября 1785 года он приступил к службе в армии в чине подпоручика и был направлен в полк, стоявший на юге в городе Валанс. Здесь молодой офицер продолжал запоем читать книги по военной истории, математике, философии, художественные произведения – Гете, Мольера, Оссиана. Читая, Бонапарт часто делал заметки, испещряя своим твердым почерком объемистые тетради. (Кстати, своей работоспособностью Наполеон всегда очень гордился.) Особенно его интересовали труды по артиллерийскому делу, которое он видел своим военным призванием.

В ноябре 1786 года Бонапарт попросил долговременный отпуск (который ему позже еще и продлили) и отправился на Корсику устраивать свои семейные и материальные дела. Во Францию он вернулся лишь в июне 1788 года и был направлен со своим полком в город Оксонн. Здесь подготовкой артиллеристов руководил корифей этого дела дю Тейль. Под его руководством Наполеон, по сути, завершил свое артиллерийское образование. В Оксонне он, между прочим, написал и собственный трактат по баллистике «О метании бомб». И все это время будущий хозяин Европы опять нуждался, голодал, чуждался общества.

Через два месяца после взятия Бастилии Наполеон Бонапарт опять отправился на Корсику. На этот раз он надеялся использовать родину как плацдарм для служебной карьеры, поэтому сразу вмешался в политику. Реальных результатов он достигнуть так и не смог. Паоли принял офицера, для которого еще недавно был кумиром, довольно холодно. Наполеон вернулся на материк, взяв с собой и брата Людовика, чтобы немного облегчить бремя, лежащее на матери. Братья поселились в Балансе, куда был переведен полк старшего из них. Часто на ужин они делили один кусок хлеба. В сентябре 1791 года Наполеон предпринял очередную попытку принять участие в бурных событиях на Корсике. Здесь Паоли вел линию на отделение от Франции: больше, чем революция, его интересовала независимость своего острова. Наполеон участвовал в подавлении мятежа сепаратистов, но действовал не всегда успешно. В связи с не согласованной с начальством попыткой взять одну из крепостей Бонапарта вызвали в Париж для дачи объяснений. В столице Наполеон был уже в конце мая 1792 года. Он стал непосредственным свидетелем того, как революционная толпа ворвалась в Тюильрийский дворец, а король Людовик XVI приветствовал народ с балкона во фригийском колпаке. Бурьен, товарищ Наполеона по Бриенну и будущий секретарь императора, рассказывает, что его друг очень резко отозвался о поведении монарха. «Какой трус! – сказал Наполеон. – Как можно было пустить этих каналий? Я бы пальнул по ним из пушки, они бы быстро разбежались». Возможность продемонстрировать это на практике Бонапарту еще представилась.

Однако Наполеон, хоть и презирал толпу, не спешил открывать свои взгляды. В революции он видел возможность сделать карьеру. Действительно, перед бедными офицерами открылась реальная возможность быстро добраться до самых высоких чинов, которые ранее давались лишь в пожилом возрасте, при особых связях и соответствующем происхождении. Так что Наполеон – на стороне революционного правительства и якобинцев. Он еще раз побывал на Корсике, откуда едва успел бежать перед захватом острова англичанами, прихватив с собой всю семью. Родных он устроил в Марселе, а сам новоиспеченный капитан французской армии оказался в армии, осаждавшей мятежный Тулон.

Этот город стал центром роялистского сопротивления на юге страны. С моря его поддерживал английский флот. Осадой руководил некто Карто, живописец и политик, имевший крайне слабое отношение к армии (не считая его поста, разумеется). Осада велась вяло и нерешительно. Наполеон отчетливо видел ее недостатки, особенно в том, что касалось размещения батарей. (Так, самые выгодные позиции Карто не использовал, опасаясь вражеского обстрела.) На счастье, в армии находился в качестве комиссара Конвента корсиканец Саличетти, с которым Бонапарт был знаком еще по военным действиям на родном острове. Кроме того, был тут и брат всесильного Максимилиана Робеспьера Огюстен. Он, как и Саличетти, был знаком с брошюрой Наполеона «Ужин в Бокере». В этой насквозь якобинской книжке Бонапарт доказывал мятежным южанам, что их сопротивление революции бесполезно. Наполеону удалось впечатлить обоих «политруков» своими расчетами, и вскоре молодой человек был назначен начальником осадной артиллерии. Преодолевая сильное сопротивление командующего, Бонапарт приступил к правильной, по его мнению, расстановке орудий, он собирал их и из других армий, насколько это было возможно для капитана тулонской армии. К сожалению, много времени было упущено, не все высоты, с которых было бы удобно стрелять и по крепости, и по английским кораблям, были заняты осаждающими, чем воспользовался противник.

В первых числах ноября состоялся штурм, который развивался вполне успешно, пока в решающий момент новый командующий осадой Донне не дал неожиданный приказ отступать. Наполеон шел в штурмующей колонне, был ранен в ногу, но это не помешало ему прийти в ярость. Даже солдаты не могли понять командующего – ведь победа была так близка. Оказалось, что Донне испугала смерть собственного адъютанта. Наконец в армию был прислан «настоящий генерал», опытный военный, а не революционер – Дюгомье. Он дал разрешение на штурм по плану Наполеона. Расположенные согласно инструкциям Бонапарта батареи 15 декабря 1793 года провели артподготовку, затем была взята командная высота, откуда начался обстрел английского флота, вынужденного покинуть гавань. После страшной двухдневной канонады солдаты пошли на штурм города и взяли его. Решающим фактором при взятии оказался своевременный подход резервной колонны, которой руководил Бонапарт. В городе состоялась расправа над мятежниками. Наполеон писал, что войска особо не зверствовали, но другие очевидцы событий утверждают, что и солдаты, и сам начальник артиллерии проявили крайний цинизм. Так, Бонапарт приказал расстреливать тулонцев из орудий. Многие из пленных бросились на землю, чтобы избежать участи только что поверженных ядрами товарищей. Тогда Наполеон объявил: «Правосудие свершилось. Вставайте, мы уже сделали свое дело». Тулонцы встали, и Бонапарт тут же отдал приказ: «Огонь!»

Тулон принес Наполеону всенародную славу и положил начало его восхождению к вершинам. Огюстен Робеспьер отправил брату восторженный отзыв о действиях корсиканского артиллериста. В январе 1794 года 24-летний герой получил звание бригадного генерала. На младшего Робеспьера он отныне имел большое влияние. С подачи Наполеона началась разработка смелых планов для так называемой Итальянской армии, давно ведшей боевые действия с переменным успехом против армии Пьемонта (Сардинского королевства). Бонапарт предлагал перейти в решительное наступление, вторгнуться в северную Италию и угрожать оттуда Австрии. Он даже ездил в служебную командировку в Геную – узнать в связи с предстоящим походом положение дел в этой области, настроение властей. Соответствующие проекты Огюстен Робеспьер повез в Париж. Наполеон оставался в Ницце. Там он и получил известие, которое могло навсегда оборвать его военную карьеру и саму жизнь.

9 термидора (27 июля) в Париже произошел переворот. Терроризировавшие всю страну лидеры якобинцев – оба Робеспьера, Кутон, Сен-Жюст и другие – были арестованы и казнены. По всей стране начались аресты тех, кто имел какое-либо отношение, тем более близкое, к свергнутым вождям. Был арестован и Наполеон. Его посадили в антибский форт на берегу Средиземного моря. Там в ожидании смертного приговора генерал провел две недели. Он сохранял полное спокойствие, продолжал читать и делать заметки. Наполеону повезло: в его бумагах не было найдено ничего предосудительного, и он был выпущен на свободу.

Правда, о таком положении в армии, какое имел Наполеон при предыдущей власти, можно было на время забыть. О Тулоне уже мало вспоминали. Пылились в каком-то столе проекты итальянского похода. Термидорианцы же выяснили, что в армии находится слишком много генералов-артиллеристов, и самого молодого из них решено было перевести «на другую работу». Комитет общественного спасения приказал Наполеону Бонапарту возглавить пехотную бригаду, с которой он должен был подавлять мятеж в Вандее. Генерал бросился в правительственные кабинеты, доказывая, что он не может командовать пехотой. Вскоре Наполеон узнал, что, оказывается, среди руководителей государства, никогда не выезжающих в армию, полным-полно артиллерийских генералов (одним из них был сам военный министр Карно). В гневе Бонапарт подал в отставку. Лишь в августе 1795 года его вернули на службу, зачислив именно как генерала артиллерии в топографическое отделение Комитета общественного спасения – прообраз генерального штаба, созданный Карно. Здесь Наполеон опять занялся составлением «инструкций» для Итальянской армии. Он все еще вел очень скромный образ жизни, плохо одевался и питался, при малом росте отличался еще и крайней худобой.

В очередной раз выйти «на большую сцену» Наполеону суждено было осенью 1795 года. В Париже в это время обострилось противостояние правительства с представителями более благополучной части городского населения. Конфликт разгорелся вокруг проекта новой конституции, по которой Конвент передавал власть в руки Директории из пяти человек, а в новые законодательные органы – Совет старейшин и Совет пятисот – должно было войти большинство членов Конвента. Жители центральных секций выступили против такого нарушения прав избирателей. Движение против Конвента поддерживали роялисты, которые даже в сильно поправевшей власти видели (в общем, справедливо) остатки революционности. Командующий гарнизоном генерал Мену отказался бороться с восставшими, и те уже праздновали победу. Однако директоры не собирались сдаваться. Мену был арестован. Лидер Директории Поль Баррас, вспомнив о генерале Бонапарте, которого знал еще по Тулону, действовал быстро и решительно. В ночь на 13 вандемьера (5 октября) он призвал Наполеона и предложил подавить мятеж. Тот быстро согласился, но потребовал, чтобы никто не вмешивался в его распоряжения до того момента, когда все будет кончено. Баррас не возражал.

Наполеон сориентировался мгновенно. Ко дворцу Конвента по его приказу были стянуты орудия. Утром сюда начали сходиться восставшие – много тысяч человек. В определенный момент Наполеон приказал расстрелять толпу из орудий – мера, насколько необычная для Парижа, настолько же циничная. Паперть церкви Св. Роха была окрашена в красный цвет, люди в панике бежали по сплошной кровавой каше. Так мятеж был подавлен, а Наполеон получил прозвище «Генерал Вандемьер». Вскоре оказавший столь важную услугу Директории генерал был назначен главнокомандующим всеми войсками тыла.

Таким образом, в свои 26 лет Наполеон Бонапарт занимал уже высокий командный пост. Перед ним открывались неплохие перспективы. В этот период он встретился с вдовой казненного во время якобинского террора генерала – Жозефиной Богарнэ, уроженкой острова Мартиника, «прекрасной креолкой» и, между прочим, бывшей любовницей Барраса. Жозефина была старше Бонапарта на шесть лет, но виртуозно владела искусством флирта. Она очаровала молодого генерала, не привыкшего к салонам и блестящей светской жизни.

В то время Богарнэ была вряд ли богаче самого Наполеона, ей просто необходимо было сохранить свое положение в обществе. «Генерал Вандемьер» для этой цели подходил. Впрочем, мы бы не стали, вслед за некоторыми исследователями биографии Наполеона, придавать Жозефине какую-то особо важную роль в последующих решениях императора. Бонапарт, безусловно, любил ее и, вероятно, только ее. Но влиять на этого властного человека было очень трудно. И особенно женщинам, в которых Бонапарт как раз не любил излишнего ума.

Свадьба Наполеона с Жозефиной Богарнэ состоялась 9 марта 1796 года, а уже через два дня генерал отправился на войну. Он ехал в Итальянскую армию, которой наконец разрешили осуществить крупномасштабную операцию в самой Италии.

Против Франции продолжала войну коалиция из Австрии, Англии, России, Сардинского королевства, Королевства обеих Сицилий и нескольких германских государств (Вюртемберг, Бавария, Баден). Директория полагала, что главным театром военных действия должна быть Германия. Поэтому сюда направлялись основные силы и деньги, здесь армией командовал опытный генерал Моро. Действия же в Италии, по мнению властей, могли отвлечь некоторые силы Австрии. В лучшем случае, Германская и Итальянская армии Франции могли соединиться в Тироле при наступлении на Вену. О том, что именно в Италии Наполеон решит судьбу всей войны, не подозревал тогда никто.

Прибыв в Итальянскую армию, базировавшуюся в окрестностях Ниццы, Наполеон мог увидеть одну из причин такого скептического отношения. В его подчинении оказалось 43-тысячное полчище оборванцев, давно не получавших припасов и обмундирования, с расшатанной дисциплиной и процветающим воровством большинства должностных лиц. Под началом Наполеона было три дивизионных генерала: Ожеро, Массена и Серрюрье, которые не сразу отнеслись с должным уважением к «молодому выскочке», ставленнику Директории. Бонапарт не мог обеспечить немедленного изменения положения с поставками, зато деятельно принялся за укрепление дисциплины и борьбу с воровством. «Приходится много расстреливать», – писал он в Париж. Быстро завоевал он и уважение генералов. Массена вспоминал, что, когда Наполеон надевал свою генеральскую шляпу, он как будто становился на два фута выше.[49] Наполеон буквально гипнотизировал людей взглядом огромных серых глаз. Распоряжения свои он давал тоном, не допускающим возражений. Офицеры Итальянской армии смогли убедиться в компетентности генерала.

Долго задерживать наступление Наполеон не желал. Он придерживался мнения, что «война должна кормить сама себя», что, с одной стороны, позволяло облегчить солдатские сумки, с другой – избавиться от слишком длинных обозов. В данном же случае это означало не только возможность, но и необходимость быстрого выступления в поход. Солдаты сами должны были добыть себе пищу и одежду. В знаменитой речи перед Итальянской армией Наполеон заявил: «Солдаты, вы не одеты, вы плохо накормлены… Я поведу вас в самые плодородные страны на свете!»

Поход в Италию начался 9 апреля 1796 года. Пройдя вдоль берега по опасному «карнизу», французы оказались на Апеннинском полуострове. В Италии перед Наполеоном действовали австрийские и пьемонтские войска, разбросанные тремя группами на путях в Пьемонт и Геную. Первое сражение с австрийцами произошло в центре этой диспозиции у Монтенетто. Собрав, по своему обыкновению, все силы в кулак, Наполеон прорвал австрийский центр. Дав краткий отдых солдатам, он двинулся дальше. В бою у Миллезимо войска Пьемонта потерпели полное поражение, а Бонапарт немедленно продолжил движение.

Его действия в Италии в это время в истории часто называют «Шесть дней, шесть побед». Противники французского командующего не могли устоять перед его напором и быстротой передвижений. Наполеон избегал сложных маневров, собирал силы в кулак на основном направлении, бил врага по частям. Французская армия, ведомая гением и реформированная еще революцией, имела поразительный перевес над австрийской армией, организованной на феодальных основах и руководимой инертным и престарелым гофкригсратом и еще менее значимой пьемонтской армией. Битва при Мондови покончила со второй из них. 15 мая 1796 года был заключен мир между Пьемонтом и Францией. Пьемонт отказывался пропускать через свою территорию какие-либо войска, кроме французских, обязался не заключать ни с кем союзов, уступал Франции графство Ниццу и всю Савойю. Кроме того, он должен был кормить находящуюся в Италии французскую армию.

Теперь Наполеон остался один на один с Австрией. После новых побед ему удалось отбросить противника к реке По, а затем и за реку, где он продолжил преследование. Французский генерал вел себя в Италии так, будто никаких государств и правителей здесь больше не существовало. Наполеон был далек от идей уважения суверенитета и традиций – он уважал только силу. «Большие батальоны всегда правы», – не раз говорил полководец. Наполеон провозглашал, что Франция несет народам Италии новые революционные ценности, избавление от феодального рабства и пр. И действительно, многие жители Пьемонта и других областей в этом смысле рассчитывали на изменение ненавистного им политического строя. С другой стороны, освободитель накладывал огромные контрибуции даже на нейтральные государства (вроде Пармы), его солдаты проводили бесцеремонные реквизиции провианта, фуража, денег, картин и статуй (их во Францию Наполеон отправил столько, что итальянцы до сих пор имеют все основания коситься на французские музеи). Беспощадно генерал Бонапарт расправлялся с городами, где, скажем, находили убитого французского солдата.

10 мая 1796 года Наполеон после ожесточенной битвы при Лоди перешел реку Адда, 15 мая вошел в Милан. Верный соратник Наполеона (и тогда, и еще долгие годы) Мюрат взял Ливорно, а Ожеро – Болонью. Перед французами капитулировали Модена и нейтральная Тоскана. Наконец армия Бонапарта приступила к осаде центра австрийского владычества в северной Италии – Мантуи. Из Тироля на помощь этой крепости следовала 30-тысячная армия под командованием генерала Вурмзера. Отбросив поочередно дивизии Массена и Ожеро, австрийцы вошли в город. Но вскоре им пришлось выйти из города, поскольку Наполеон разбил другую колонну австрийцев и продолжал угрожать Мантуе. 5 августа в битве при Кастильоне Наполеон одержал победу над Вурмзером, после ряда новых сражений австрийцы опять заперлись в Мантуе. Теперь на помощь спешила австрийская армия Альвинци. 15–17 ноября состоялись ожесточенные бои французов с этими войсками за Аркольский мост. Солдаты Наполеона трижды брали его и трижды были выбиты. Наконец французский командующий со знаменем в руках сам повел своих людей в очередную атаку. Биография Наполеона могла в результате этого подвига оказаться гораздо короче, но к счастью (или, несчастью для всей Европы), генерал выжил, а мост был взят.

За такую вот личную смелость солдаты и офицеры любили Бонапарта. Хотя, конечно, не только за это. Наполеон умел разговаривать с простыми воинами, делил с ними все тяготы походов. Многих солдат он знал в лицо, помнил и о подробностях их семейного положения, женах и детях. Для них Наполеон всегда, даже будучи всевластным императором, оставался первым солдатом, «маленьким капралом».

14—15 января 1797 года в битве при Риволи войска Альвинци потерпели окончательное поражение. Через две недели сдалась Мантуя. Предпринял Бонапарт и экспедицию против папских владений, приобретя для Франции, согласно миру в Толентино, заключенному 19 февраля, самую богатую часть папских земель, большую контрибуцию, массу произведений искусства.

Затем Наполеон двинулся на север, угрожая уже непосредственно владениям Габсбургов. Весной 1797 года он отбросил новую армию, которой командовал эрцгерцог Карл. Австрия запросила мира. Перемирие было заключено в Леобене в мае самим Наполеоном, окончательный же мир был подписан 17 октября 1797 года в Кампо-Формио, причем в нем в основном повторялись все пункты предварительного перемирия. Австрия отдавала Франции берега Рейна и все свои итальянские владения. Взамен ей передавалась Венеция, с которой Наполеон покончил специально для того, чтобы было что предложить Австрии. Ни малейшего реального предлога для начала войны с этим городом у Наполеона не было, но Венеция была взята. Так Наполеон несколько небрежно, как бы мимоходом, навсегда покончил с древней республикой. В Леобене французский генерал уже показал австрийскому послу свою манеру вести дипломатические переговоры. В какой-то момент он уже был настолько раздражен уловками и ломаниями искушенного в дипломатии собеседника, что разбил сервиз и попросту наорал на него. «Вы забываете, – кричал Наполеон, – что ведете переговоры, окруженные моими гренадерами!» Этот «дипломатический прием», надо сказать, оказался очень эффективен. Впоследствии Наполеон не раз прибегал к нему, его вспышки ярости, когда он стучал кулаками, делал выговоры высокопоставленным гостям, бросал и топтал ногами свою шляпу, вероятно, иногда были наиграны. Император даже брал уроки у одного из парижских актеров. С другой стороны, нет сомнения, что Бонапарт действительно не всегда справлялся с гневом. Он любил прямо указывать своим визави, чего они стоят и где их место.

По предложению (а может быть, и по приказу) Наполеона политическая карта Италии была перекроена. Была образована так называемая Цизальпинская республика, включавшая, в первую очередь, Ломбардию и сохранявшая лишь видимость независимости от Франции; другая часть Италии вошла в состав Франции, третья (например Рим) временно была оставлена в руках предыдущих правителей, конечно запуганных и зависимых от Парижа. Наполеон распоряжался в Италии как полноправный хозяин. Среди его указов – лишение церкви и монастырей прав на некоторые поборы, уничтожение феодальных прав, ряд законоположений, близких к французским и, естественно, продолжение массовых реквизиций – из Италии Наполеон и его офицеры вернулись состоятельными людьми.

Во Франции Наполеона ждала триумфальная встреча. В Париже 7 декабря 1797 года состоялся большой праздник в честь итальянского героя. Он был назначен главнокомандующим армией, которой предстояло действовать против Англии. Но директоры уже побаивались генерала. Его авторитет был слишком высок. На помощь им пришел сам герой. Наполеон уже давно вынашивал планы войны на востоке. Именно там, по его мнению, можно было нанести серьезный удар по могуществу Британской империи (во многом строившемуся на флоте и колониях). Кроме того, Бонапарт испытывал по Востоку какую-то совершенно особую тоску полководца. «В Европе мало места, – говорил он, – настоящие дела можно делать только на Востоке!» Кто знает, может, он завидовал и хотел повторить славные подвиги одного из своих кумиров – Александра Македонского? Так или иначе, Египет виделся Наполеону наиболее желанной целью.

Идею экспедиции в Египет поддержал министр иностранных дел Талейран, и за нее в результате ухватилась и Директория. В самом деле, завоевание богатых стран Леванта на востоке Средиземного моря вовсе не было бессмысленной авантюрой: оно реально могло благотворно повлиять на положение французской буржуазии и ослабить позиции Англии. А опасности египетской кампании могли устранить потенциального политического противника директоров, что, в конце концов, тоже не так и плохо.

Наполеон готовил экспедицию очень энергично, но в полной тайне. Строились корабли, солдат генерал отбирал чуть ли не поодиночке, в порты свозились продовольствие, пушки, боеприпасы. Англичане знали о готовящемся морском походе, вот только не знали о конечной цели экспедиции. Наполеону удалось дезинформировать противника. Британский адмирал Нельсон решил, что целью французов является высадка в Ирландии, в связи с чем занял Гибралтар и там ждал вражеский флот. 19 мая 1798 года французский флот вышел из Тулона и направился в противоположную сторону. По дороге в Египет французы взяли Мальту, 30 июня корабли Наполеона причалили близ Александрии. Англичане лишь немного промахнулись. Дело в том, что Горацио Нельсон, узнав, что французы плывут в Египет, бросился вдогонку, но, обладая гораздо более быстроходными судами, прибыл в Александрию за двое суток до Наполеона. Увидев, что и здесь противника нет, адмирал бросился в Турцию.

2 июля 1798 года вся французская армия была уже на берегу. Быстро взяв Александрию, войска начали продвигаться на юг. Египет в то время находился под формальным протекторатом Турции, но реальной властью над обездоленным большинством населения обладали представители военно-феодальной знати – беи-мамелюки, составлявшие и основу египетской армии – конницу. Наполеон сразу объявил, что он прибыл бороться не с турецким султаном, а против угнетателей египтян – мамелюков. Он приказал своим солдатам со всем уважением относиться к мусульманской религии, понимая значение ислама для арабов.

Долгое время Наполеону не удавалось настигнуть мамелюков. Они наскакивали на его армию и после недолгой стычки снова скрывались на лошадях за горизонтом. Наконец 20 июля беи решились встретиться с французами в большом сражении. Вероятно, зря. В виду пирамид у селения Эмбабе мамелюки были разбиты. Сейчас же после победы Бонапарт вернулся в Каир, где принялся за организацию управления. Власть по всему Египту сосредотачивалась в руках начальников французских гарнизонов, при которых действовал «диван» (совет) из наиболее состоятельных и именитых египтян. Местное духовенство пользовалось неприкосновенностью. Был упорядочен сбор податей, организованы натуральные поставки во французскую армию, охрана торговли и частной собственности. Имения бежавших из страны беев передавались французам. Новая система управления не исключала бесцеремонности при отъеме денег у богатых граждан, жестокой расправы с непокорными жителями.

Нельзя не заметить, что в армии Наполеона находилось немало ученых, специально привезенных для изучения истории Египта. (Именно их в своем знаменитом приказе Бонапарт при появлении мамелюков приказывал помещать в середину каре вместе с ослами – это свидетельство того, что он берег ученых, а не презирал.) Египтология, таким образом, получила мощный толчок к развитию. Были в армии и инженеры, занимавшиеся, например, изучением возможности постройки Суэцкого канала.

Тем временем турецкий султан отправил в Египет войска через Сирию. Наполеон, узнав об этом, двинулся им навстречу. Сирийский поход французов выдался гораздо более тяжелым, чем египетский. Стояла страшная жара, войскам не хватало воды, во время похода (особенно на обратном пути) чума косила наполеоновских солдат. В начале марта французы после ожесточенного боя взяли Яффу, озверевшие воины Бонапарта устроили в городе резню, не щадя стариков и детей. Сам командующий приказал расстрелять отряд албанцев, которые сдались в плен в обмен на обещание жизни. Два месяца французы провели под стенами Акры (Акки), и 20 мая им пришлось прекратить осаду и отойти. Далее находиться в Сирии было невозможно. С большими потерями армия Наполеона вернулась в Египет. Несмотря на трудности, египетская армия Бонапарта быстро восстанавливала боеспособность. Страна прочно находилась в ее руках. Турки, попытавшиеся было вернуть Египет, были 20 июля 1799 года наголову разбиты недалеко от Абукира в дельте Нила. Французы действовали настолько слаженно, что Бонапарт говорил: «Это самая прекрасная битва, которую я видел в своей жизни».

В это время в Европе уже действовала, и довольно успешно, новая коалиция против Франции. Александр Суворов отнял у французов Италию еще быстрее, чем ее покорил Наполеон. Последний узнал о происходящем совершенно случайно – из бог знает как попавшей ему в руки газеты. Решение было принято немедленно. В руках французов в Египте оставалось лишь несколько кораблей – большую часть эскадры Нельсон уничтожил при том же Абукире. Наполеон приказал снарядить четыре корабля, на которых с небольшим отрядом 23 августа и отправился во Францию. Путешествие было очень рискованным – ведь по всему Средиземному морю рыскали корабли англичан; но непостижимым образом Наполеону опять удалось избежать встречи с ними. 8 октября 1799 года он высадился на мысе Фрежюс во Франции.

На сей раз генерала Бонапарта встречали с еще большим триумфом во всех городах, которые он проезжал по дороге в Париж. В день, когда в столице было объявлено о прибытии во Францию Наполеона, по улицам прошел импровизированный военный парад с музыкой. Тому были свои причины. Директория успела полностью дискредитировать себя как режим коррупционный, гнилой и неэффективный. Потери всех итальянских приобретений авторитета директорам, понятно, тоже не добавили. Промышленность и торговля пришли в полный упадок, казна была расхищена, на дорогах страны хозяйничали разбойничьи шайки, Вандея была под властью мятежников, чиновники беспокоились только о своем кармане и совершенно не опасались ни центральной власти, ни судебного преследования. Многие французы мечтали о сильной власти, возможно, диктаторе, который наконец навел бы в стране порядок. Кроме того, буржуазия и зажиточные крестьяне имели все основания опасаться, что при таком неблагоприятном развитии событий на фронтах не за горами реставрация, а следовательно, ликвидация достигнутых буржуазией в предыдущие годы результатов, возвращение частной собственности феодалам и т. п. Директория подвергалась нападкам и слева, со стороны рабочих, потерявших значительную часть прав после термидора, со стороны остатков левых политиков, ностальгировавших по революционным временам. Генерал Бонапарт, покоритель Италии и Египта, приверженец строгого порядка, многим казался лучшим претендентом на диктаторскую власть.

В Париже к Наполеону потянулись банкиры, желавшие спонсировать будущий переворот, политики, видевшие себя в правительственных креслах. Среди последних особо важную роль играли хитрые интриганы Талейран и Фуше. Оба они сохранят свои посты при Бонапарте: один – министра иностранных дел, другой – министра полиции. Даже сами директоры понимали, что дело идет к перевороту в пользу Бонапарта. Главную роль тогда в Директории играли Сийес и Баррас. Первый прямо участвовал в заговоре.

Переворот состоялся 18–19 брюмера (9—10 ноября) 1799 года. Утром 9 ноября дом Наполеона и улица перед ним начали заполняться генералами и офицерами, на которых Бонапарт мог вполне рассчитывать. Был готов подчиниться весь парижский гарнизон – 7 тысяч человек. Наиболее приближенным генералам – Мюрату, Леклеру, Бернадоту, Макдональду – Наполеон объявил, что пора «спасать республику». Тем временем в Совете старейшин участники заговора Бонапарта убеждали коллег, что раскрыт «страшный заговор» против республики (вероятно, роялистский, но все подавалось очень туманно), который вынуждает действовать. Действия эти заключались в следующем: перенести заседания обоих Советов за город, в селение Сен-Клу, поручить подавление заговора Наполеону. Растерянный Совет старейшин проголосовал за эти два пункта. Перед старейшинами с несколько путаной речью выступил и сам генерал Бонапарт, заявив, что стремится к республике, основанной на «свободе, равенстве и братстве». Директория была ликвидирована. Баррас быстро понял, что в новой игре его задействовать не собираются, и предпочел не сопротивляться. Он подписал заявление об отставке и удалился на свою виллу. Более в политике он не участвовал. В Сен-Клу потянулись экипажи членов Советов. Далеко не все хорошо понимали, что происходит и с чем они борются вместе с Наполеоном Бонапартом.

Наполеону было нужно, чтобы при его приходе к власти была соблюдена видимость законности. Он, вероятно, не до конца был уверен в своем авторитете в обществе и среди традиционно республикански настроенных солдат. Для этого и была устроена комедия в Сен-Клу. По планам заговорщиков, Советы должны были поручить формирование новой Конституции Наполеону и самораспуститься. Но все вышло не так просто. В Совете пятисот около двухсот мест принадлежало бывшим якобинцам. Они к середине дня 19 брюмера уже полностью отдавали себе отчет в том, что имеют дело с диктатором, а не с борцом за права и свободы. Даже Совет старейшин колебался и не принимал необходимого решения. Наполеон, устав ждать, сам заходил в залы собраний. В Совете старейшин его перебивали, а в Совете пятисот послышались крики «Долой тирана!», кто-то ударил Наполеона, кто-то схватил за горло. Генерал еле выбрался из зала. Пришлось решать вопрос радикально. Люсьен Бонапарт, председательствовавший в тот день в Совете пятисот, обратился к окружившим здание солдатам с просьбой спасти Совет от «кучки бешеных». Под звуки барабанной дроби в зал вбежали гренадеры во главе с Мюратом, которые за пять минут полностью очистили помещение. Нескольких перепуганных депутатов поймали и приказали вотировать необходимые решения. Был сломлен и Совет старейшин. Всю власть в республике он передал трем консулам: Сийесу, Роже-Дюко и Бонапарту.

Очень быстро стало очевидно, что единственным правителем страны стал первый консул – Наполеон. Два других консула имели только право совещательного голоса. Права же Наполеона закрепились уже в первый год его консулата и практически не изменились с принятием новых титулов – сначала пожизненного консула, а потом императора. Бонапарт, совершенно не считаясь с Сийесом, составил текст новой Конституции. По ней вся полнота власти была сосредоточена у первого консула, а сам Наполеон пока что назначался им на десять лет. Первый консул назначал Сенат и вообще всех высших гражданских и военных должностных лиц, ответственных только перед ним. Законодательную власть изображали Трибунат и Законодательный корпус, члены которых утверждались Сенатом из числа кандидатов, выбранных всенародно. Был создан и Государственный Совет, также назначаемый первым консулом. Для законодательных учреждений вводилась запутанная и местами нелепая система передачи законопроектов, сводившаяся к тому, что все они не играли ни малейшей роли в управлении государством.

Наполеон взялся за решение самых насущных проблем – укрепления государственной власти и борьбы с коррупцией. Разбойники на дорогах были переловлены в первые же месяцы правления Бонапарта. Пощады не было. Действуя как кнутом, так и пряником, удалось значительно улучшить положение в Вандее. Наполеон быстро уничтожал в стране всякое инакомыслие и приводил все слои населения в полное подчинение. Из 73 газет было закрыто 60, а вскоре их осталось всего четыре. В этих изданиях печатали лишь официоз, лишь то, что позволяла полицейская цензура. Министерство полиции под руководством Фуше покрыло шпионской сетью всю Францию, тонны доносов потекли в кабинет непревзойденного министра-интригана. Бонапарт же установил слежку за Фуше, а также за теми, кто за ним следил. На деятельность министерства полиции отныне выделялись огромные средства.

Во Франции сохранилось деление на департаменты, но было уничтожено местное самоуправление. Во главе департаментов стояли назначаемые министром внутренних дел префекты, обладавшие в своей области мало чем ограниченной властью. Были проведены серьезные преобразования в области финансов. Во-первых, устанавливался строгий контроль и отчетность. Наполеон сурово преследовал казнокрадов и расхитителей. Министр финансов Годэн сделал ставку на косвенные, а не прямые налоги, что привело к увеличению поступлений в казну. Реформы внутри страны начали приносить свои плоды, но Наполеон не успел закончить работу по строительству нового, по сути, государства. Ему нужно было решить проблемы на внешнем фронте. 8 мая 1800 года он уезжал из столицы на свою очередную войну.

Вызвав в стране настоящий патриотический бум, Наполеон получил 200 тысяч рекрутов и призвал под знамена около 30 тысяч ветеранов. Ему предстояло спасти страну от новой интервенции – в первую очередь австрийской. Силы австрийцев были сосредоточены в двух местах. Первая армия под началом Края находилась в Швабии. Другой армией командовал барон Мелас. Она находилась в южной части североитальянского театра войны, по направлению к Генуе. Мелас должен был вытеснить из Лигурии небольшую итальянскую армию французов, войти в Прованс и взять Тулон при содействии 20 тысяч английских солдат, которые были сосредоточены на Менорке.

Французская армия под командованием Ожеро находилась в Бельгии для предотвращения возможного вторжения англичан. Значительные войска (110 тысяч) под командованием генерала Моро действовали против Края. Моро должен был грозить коммуникациям австрийцев и отбросить их в Баварию. С этой задачей он справился блестяще: умело маневрируя и давая сражения, французы заняли всю Баварию к западу от реки Изар. Однако основной удар Наполеон намеревался нанести не здесь, а в Италии.

В Италии находилась 25-тысячная армия генерала Массена. В его задачу входило удерживать здесь войска Меласа, не дать последнему пройти во Францию по Лигурийскому побережью. Свои войска Массена пришлось разбросать на протяжении от Ниццы до Специи. Мелас разрезал надвое эту тонкую цепь и запер 15 тысяч французов в Генуе. Героическая оборона Генуи французами продолжалась с 25 апреля до 2 июня 1800 года, т. е. до появления в Италии Наполеона. Город в результате был сдан, однако небольшой армии Массена удавалось сдерживать здесь до 50 тысяч австрийцев и эскадру английского адмирала Кейта.

Новый итальянский поход Бонапарт решил совершить с помощью новой армии, которую предстояло в кратчайшие сроки собрать во Франции. Для того чтобы дезориентировать противников, Наполеон начал демонстративные сборы в Дижоне. Он лично приехал в город, здесь проводились парады. Однако иностранные агенты сообщали своим правительствам, что в Дижоне собраны корпуса из зеленых юнцов и инвалидов. В газетах появились карикатуры, изображавшие наполеоновскую резервную армию, состоявшую из калек и детей, а во главе ее стоял сам комичный первый консул Франции. На самом же деле в это время в нескольких других французских городах создавались небольшие отряды, которые должны были двигаться к Женеве. В конце концов в швейцарском городе собралось 7 пехотных дивизий – 60 тысяч человек. Но и эта армия, по предположению союзников, должна была, скорее, пойти на помощь Моро в Германию. Вместо этого Наполеон, наоборот, отозвал 18 тысяч солдат Моро для подкрепления новой армии. Консул решил идти в Италию сложным путем – не побережьем, а через альпийский перевал Сен-Бернар.

Переход начался 15 мая. Своим инженерам Бонапарт напомнил, что через эти горы перешел Ганнибал со слонами, а значит, и французы с пушками пройдут. Мелас не считал возможным такой переход огромной армии вместе с артиллерией, поэтому не поставил заслон. В последних числах мая французы дивизия за дивизией стали выходить в цветущие итальянские долины и развертываться в тылу австрийских войск. Пока Мелас все еще стоял недалеко от Генуи, Наполеон 2 июня 1800 года вошел в Милан, затем пришла очередь Павии, Кремоны, Брешии и др.

Чтобы перекрыть все возможные пути отступления неприятеля, Наполеон начал дробить силы. Дюшен занял линию Адды, Монсей охранял линию Тичино, Ланн и Мюрат расположились в Пьяченце и охраняли линию По. Мелас был окружен. Однако у консула теперь оставалось для атаки не больше 30 тысяч человек, а Мелас призвал на подмогу корпуса Отта из Генуи и Эльсница из Чевы и мог выставить 50 тысяч человек. У барона были хорошие шансы прорвать французские заслоны. 10 июня такую попытку предпринял Отт. С 20 тысячами человек он решил прорваться через теснины Страделлы, но наткнулся на французский авангард. Ланну с 8 тысячами человек удалось опрокинуть австрийцев в сражении при Монтебелло. Следующую попытку предпринял уже сам Мелас. Он пошел навстречу основным силам французов.

Между городами Алессандрией и Тортоной лежит большая равнина, посреди которой и находится деревушка Маренго. Зимой 1800 года Наполеон, просматривая карты, указал пальцем именно на это место и сказал, что здесь французы должны разбить австрийцев. Тем более удивительно, что Бонапарт оказался не очень готов к встрече с войсками Меласа. Будучи уверенным в том, что противник движется в другом направлении, Наполеон 13 июня послал две дивизии, которыми командовал генерал Луи Дезе, разведать пути отступления неприятеля и, по возможности, отрезать эти пути. Появление же основных и при этом наступающих австрийских сил у Маренго, вероятно, несколько смутило великого полководца. У Бонапарта в это время было лишь 20 тысяч человек и небольшая часть артиллерии (пушки продолжали спускать с Альп, часть артиллерии была отдана генералу Дезе; поэтому в распоряжении Наполеона оставалось всего около полутора десятков орудий). У Меласа же утром 14 июня 1800 года было 30 тысяч человек, большое преимущество в артиллерии (у австрийцев было 100 пушек) и кавалерии.

Перейдя реку Бормида, австрийцы начали наступление двумя колоннами. Правой, двигавшейся по дороге на Маренго, командовал сам барон Мелас. Его противником на левом фланге французских войск был генерал Виктор, располагавший 15 тысячами солдат. Наступлением левой австрийской колонны на Кастель Чериоло руководил фельдмаршал Отт. В его распоряжении было семь с половиной тысяч солдат, в то время как у его визави Ланна было лишь четыре тысячи.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.