Романтик естественных чувств

Романтик естественных чувств

По хронологии вслед за Бернардом Шоу идет Эдмон Ростан, французский писатель, драматург, автор нескольких нашумевших пьес. Если в комедиях и драмах Бернарда Шоу вскипают идеи, бьется мысль, ведут между собою сшибку парадоксы, то Эдмон Ростан совсем другой. Он создавал для актеров роли, которые можно дописывать и домысливать, то есть предоставлял широкие возможности для сценической импровизации. Порыв, патетический жест, мечтательность — характерные состояния его героев. Да и сам Эдмон Ростан был неисправимым романтиков в духе своего главного героя — Сирано де Бержерака.

Конечно, он не Казанова

И дон Жуану не сродни,

Он просто так — любовник слова

(Иль, проще, фразы), как они…

Давайте в томике Ростана

Раскроем юность, хоть на миг.

Что для мечты милей обмана

И что обманчивее книг? —

писал о Ростане поэт Всеволод Рождественский.

Эдмон Ростан родился 1 апреле 1868 года в Марселе, в семье провинциального чиновника, получил юридическое образование. Но старая история из юриста переквалифицировался в литератора. Писал водевили («Красная перчатка», «Два Пьеро») и стихи (сборник «Шалости музы», 1890). В гербе рода Ростана были слова: «Действовали и пели…» Ростан предпочитал петь, чем действовать.

Комедия «Романтики» (1891), в которой утверждалась красота естественных человеческих чувств, не стала литературным успехом Ростана, так же как и «Принцесса Греза» (1895), несмотря даже на то, что главную роль исполняла Сара Бернар. Хотя кое на кого это сочинение и произвело впечатление: «Принцессу Грезу» изобразил Михаил Врубель, а Игорь Северянин воскликнул:

Кто из жрецов поэзии и прозы!

Не сотворил в себе Принцессы Грезы,

О ком вздохнуть, — и на глазах роса?..

Подлинной вершиной Эдмона Ростана стала героическая комедия «Сирано де Бержерак». Ее премьера состоялась 27 декабря 1897 года в парижском театре «Порт-Сен-Мартен». Накануне премьеры режиссер и исполнитель главной роли Констан Коклен ходил мрачнее тучи, в предчувствии неудачи. 29-летний Ростан оледенел и ждал только одного: провала. Ан, нет! грянул успех. И какой! Жюль Ренар записал в своем «Дневнике»: «Ростан… одним легким движением — поднял на ноги искусство… Значит, еще можно будет говорить о любви, проявлять самоотверженность, беспричинно плакать и загораться воодушевлением…»

Прекрасным романтическим ветерком дохнуло со сцены, и все освежились и зарделись. Сирано де Бержерак очаровал всех, родившийся в XVII веке поэт, солдат, остроумец и неудачник оказался живее всех живых. Он пленил своими чувствами людей конца XIX века — любовью к Роксане, гневом в адрес окружающей его пошлости и глупости. «Сражаться с мельницами — опасная игра» — предупреждал надменный де Гиш, а Сирано отвечал ему: «Но мне не мельницы грозят, а флюгера!»

Парадоксальность пьесы Ростана: красавица Роксана любит красавца Кристиана, который способен лишь мычать, а за него говорит умный и пылающий любовью уродливый Сирано, ибо у Сирано нет шанса на взаимность. Кристиан, стоя под «балконом в обрамлении жасмина, цветы которого трепещут и осыпаются», произносит слова рядом стоящего суфлера Сирано. Де Бержерак сгорает от любви к Роксане, а она —

Она целует все ж, склонясь в его объятьях,

Не губы, а слова, что ей сумел сказать я!

Но пьеса Ростана не только о любви, она и о силе поэзии, о благородстве и подлости, успех был грандиозный, и уже 1 января 1898 года автору «Сирано» становится кавалером ордена Почетного легиона. Проходит всего две недели и в петербургском журнале «Всемирная литература» появляется первый русский перевод финала ростановской пьесы. Вот это оперативность! Вот это быстроногая, слава!..

В 1900 году Эдмон Ростан создает свою бонапартистскую драму «Орленок», которая поразила в самое сердце юную Марину Цветаеву. У нее в ранние годы был культ Наполеона Бонапарта, а тут подоспел Ростан со своей драмой о юном герцоге Рейхштадтском, «Орленок» — образ возвышенного прекрасного юноши, мечтавшего о славе отца, но лишенного свободы мученика и пленника. Цветаева перевела «Орленка» на русский, но, узнав, что его уже перевела Щепкина-Куперник, спрятала или уничтожила свой перевод и никогда не вспоминала о нем. Текст, естественно, не сохранился. У романтически настроенной Цветаевой в молодые годы в кумирах были Наполеон, Гюго и Ростан. «Орленок» стал вторым успехом Эдмона Ростана. Слава возложила на его голову венок и ушла к другому. С таким положением Ростан никак не мог смириться. Он страдал неврастенией, хотел покончить с собой. Постоянно играл ножами, оружием, бутылками, не выпускал из рук орудий самоубийства. Его жена мечтала о том, чтобы какая-нибудь женщина вернула его к жизни, она была готова самой бросить некую Роксану в объятия мужа, лишь бы его спасти. Ростан из-за постоянной депрессии не вставал с постели, а если вставал, то тут же падал в кресло и ничего не хотел делать. На своих бумагах рисовал бессмысленные рисунки. Таким описывает Ростана Жюль Ренар в своем дневнике: «Во всем этом нет ни радости, ни философии. Разве что таинственная грусть и беспричинная скорбь».

— Но почему бы ему не превратить все это в литературу, ведь поступали же так Байрон, Мюссе, Ламартин и другие? — задавал себе риторический вопрос Ренар и находил ответ:

— Но у него нет даже мелкого тщеславия.

Спустя два года Ренар записывает: «Лучше всего Ростану работается в поезде… У него полсотни сюжетов, таких чудесных, как „Сирано“. Он любит все, что от театра, даже запахи театрального ватерклозета…»

Увы, все последующие за «Сирано» и «Орленком» произведения Ростана не стали литературными событиями, даже пьеса «Шантеклер» (1910), где он опять воспел восторженного идеалиста. Неоромантизм Ростана вырождался и превращался в манерность и словесную эквилибристику. Живое чувство окончательно ушло из его сочинений.

2 декабря 1918 года в возрасте 50 лет Эдмон Ростан покинул белый свет. Его Сирано оказался более крепким и живучим, чем он сам. Сирано, даже пережив неудачную любовь, не потерял вкуса к жизни, сказав, «…что и в моей судьбе был все же шелест платья».

В заключение немного о русской судьбе «Сирано де Бержерака». Его весьма быстро перевела Татьяна Щепкина-Куперник для бенефисного спектакля Лидии Яворской (была такая скандально знаменитая актриса — для суворинского Малого театра). Любопытно открыть дневник Алексея Суворина, знаменитого издателя, богатея, мецената:

1898 год, весна, без даты: «Вчера обедала у меня Яворская, приехала, по ее словам, больная и есть не будет. Однако отлично ела».

Еще запись, очевидно, сделанная в Париже: «Познакомились с Ростаном, были у Сары Бернар. Ростан: „Как считают Яворскую? Талантливой?“ — „Да“ — „Она, кажется, любит подражать?“ — „Да“. Вообще, о Яворской недоброжелательно. А она говорила, что он в нее влюблен. Вчера, когда я ехал с ней, она мне говорила, что ее поклонники постоянно угрожают застрелиться, когда она не отвечает на их любовь. Да Вы бы им сказали: „Стреляйтесь“. Охотников не нашлось бы».

В том же 1898 году в Петербурге у Суворина был сыгран «Сирано де Бержерак», в роли Роксаны — Лидия Яворская, Сирано — актер Тинский. С той поры «Сирано» покатился по всем российским театрам. Таиров поставил комедию Ростана в своем Камерном театре в 1915 году, роль Сирано сыграл там сын Мариуса Петипа. Событием в театральной жизни стал вахтанговский спектакль «Сирано», премьера которого состоялась в военном 1943 году. Блистательный дуэт: Рубен Симонов (Сирано) и Цецилия Мансурова (Роксана).

Уже не театральным, а литературным событием стал выход в серии «Литературные памятники» том с новым переводом «Сирано», который сделала Елена Баевская. Новый перевод более точный, звучный, полный, и не разностопным ямбом, как у Щепкиной-Куперник, а александрийским стихом, и без прежних псевдоромантических аффектаций. В переводе Баевской очень точны, разят антибуржуазные инвективы, звучат весьма современно:

Льнуть к покровителю, выгоды ища,

Опутать толстый ствол подобием плюща

И, хитро пользуясь высоким доброхотом,

Не силой — ловкостью вскарабкаться к высотам?

Спасибо, не хочу! Примкнуть к толпе шутов,

Банкирам посвящать плоды своих трудов…

Как хорошо, что жив Сирано, — мы так устали в России от всех прихлебателей, шутов и холопов. И как хорошо, что звучит голос давно ушедшего неоромантика Эдмона Ростана!