Глава пятнадцатая Несколько недель спустя Нью-Йорк
Глава пятнадцатая Несколько недель спустя Нью-Йорк
В то утро Николу ждали хорошие новости. Впервые за много дней у него появилась веская причина возвратиться из мира видений на грешную землю: аудиенция у Босса.
Разумеется, никто не ожидал, что Тесла справится с ремонтом генераторов так быстро. Все эти долгие, наполненные рутиной дни он ждал, когда мистер Эдисон его позовет. Эта встреча должна была означать, что его признали и приняли.
Полночь застала Николу на прогулке по Бэттери-парку. Подошвы тяжелых ботинок звучно шаркали по промерзшей мостовой. Тесла неимоверно устал за день, но весть о предстоящей аудиенции привела его в такое возбуждение, что сон как рукой сняло. Чтобы немного успокоиться, он решил предпринять позднюю вылазку в город.
Никола не только выполнил все поручения Босса, он сделал гораздо больше и уж точно заслужил обещанную премию. Пятьдесят тысяч долларов! Теперь он сможет забрать к себе мать, а если она откажется перебираться в Америку, обеспечить ей безбедную жизнь в ее доме. Несмотря на поздний час и мартовский морозец, Тесла ощущал живительное тепло, исходящее от этой благословенной земли. В Париже он определенно не был так счастлив.
Пронизывающий ветер нагнал рябь на черную воду залива и заставил Николу поежиться. Морской бриз и морозный воздух бодрили, по пустым ночным улицам шагалось удивительно легко.
Почти в каждом квартале имелась своя турбина, дававшая свет какой-нибудь конторе или паре-тройке жилых домов. Многие из них в свое время побывали в руках Теслы. Слабых генераторов постоянного тока едва хватало, чтобы передать электричество на милю или зажечь одну лампочку. Тем, кто жил вдали от электрических станций, приходилось довольствоваться светом куда более тусклым, чем счастливчикам, которых угораздило поселиться поблизости от источников энергии.
Впервые за полгода вырвавшись из плена видений, Никола наконец увидел, как нелепы и уродливы устаревшие генераторы. В их мерном жужжании, словно в расстроенных музыкальных инструментах, явственно слышалась фальшь.
Тесла подумал, что теперь, когда ему удалось завоевать доверие Эдисона, надо постараться убедить его в преимуществе переменного тока, способного приводить в действие механизм любой мощности без посредничества турбин.
Но как это сделать? Как убедить Босса перевести генераторы на «несуществующий» переменный ток, не переходя границ и не нарушая субординации? Математические формулы здесь бесполезны; все знали, что Эдисон ставит здравый смысл несравнимо выше академических знаний. Как найти общий язык с человеком, который при каждом удобном случае подчеркивает свое простонародное происхождение и превыше всего ценит абстрактный и таинственный «здравый смысл», зачастую гарантирующий его правоту практически в любом споре?
Наутро Никола явился в контору к назначенному сроку и без толку прождал до полудня. Секретарь Эдисона несколько раз подходил к нему с извинениями, однако Босс продолжал вызывать к себе одного инженера за другим, игнорируя Теслу.
Когда настало время ланча, Эдисон прошел мимо новичка, по обыкновению не взглянув на него, лишь бросив на ходу, что у него полно дел и он примет Теслу, когда вернется. Когда это произойдет, он не уточнил, и Никола, даром, что и сам был не прочь перекусить, не решился покинуть контору. Вместо этого он принялся бродить по мастерским, пока не наткнулся на инженера, отдыхавшего от работы за кульманом, и не выпросил у него карандаш и лист бумаги.
Коль скоро он застрял в конторе, лучше не терять времени даром и набросать схему, с помощью которой можно наглядно продемонстрировать преимущества переменного тока. Вернувшись на свое место, он погрузился в работу, стремительно зарисовывая линии и фигуры, витавшие перед его мысленным взором.
Шли часы. Перерыв на ланч давно кончился. Наступил вечер. Последний из припозднившихся чертежников ушел домой, а Тесла все колдовал над схемой, время от времени устремляя взгляд в пустое пространство, чтобы свериться с видимым ему одному оригиналом. Схематичный набросок успел превратиться в тщательно проработанный, с уверенными элегантными линиями рисунок, изображавший вращение взаимодействующих магнитных полей. К картинке прилагалось подробное, разбитое на параграфы пояснение.
Никола, поначалу втайне роптавший на задержку, теперь видел в ней несказанную милость судьбы. Можно было не сомневаться, что такая ясная и подробная схема легко убедит мистера Эдисона в том, что переменный ток существует и его можно заставить работать на благо человечества.
Неизвестная доселе энергия невиданной мощности существовала, и человек мог ее покорить; доказательством тому был рисунок на белом листе. Для Теслы этот лист станет пропуском в бессмертие, знаком исполненного сыновнего долга. Теперь его имя останется в веках, а пятьдесят тысяч долларов вот-вот окажутся у него в кармане.
Эдисон вышел из кабинета, на ходу натягивая пальто. Увидев Николу, он на миг замешкался, потом кивнул и направился прямо к нему. Тесла самозабвенно выводил на листе бумаге какие-то каракули. Он так увлекся, что не заметил Босса.
Эдисон кашлянул.
— Все еще на рабочем месте? Весьма похвально, мистер Тесла. Вы единственный человек, который спит еще меньше, чем я.
Тесла ответил, не отрываясь от рисунка:
— На самом деле часы, потраченные на сон…
— Может быть, вы наконец скажете мне, над чем работаете? А то жена ждет меня к ужину.
— Да! Как хорошо, что вы спросили! Я как раз хотел обсудить это с вами. Это, как видите, индукционный двигатель на основе переменного тока. Сэр, я сконструировал таких три! Они работают. Если раскрутить магнитное поле с достаточной силой…
— Переменный ток? Вы предлагаете пускать электричество по тонким медным проводам? И как, по-вашему, человек может справиться со столь мощной энергией? Ну, уж нет! Только постоянный ток, мистер Тесла! Постоянный ток осветит Америку. Это единственный способ поставить электричество на службу массам. Не забывайте о производстве. Производство — это люди, которых нельзя делать заложниками такой страшной силы! Их же поубивает током одного за другим!
Никола уставился на Босса, не веря своим ушам. Чтобы хоть немного успокоиться, ему пришлось по обыкновению глубоко вздохнуть, до предела сжать мускулы и напомнить себе о том, что дискуссия о переменном токе может подождать до следующего раза.
Сейчас гораздо важнее обсудить финансовый вопрос, решение которого сулит небывалые перемены в жизни скромного клерка.
— Ну да. А впрочем, все это пустяки, — начал Никола. — Я просто хотел чем-нибудь себя занять, пока ждал вас. Видите ли, у меня нет возможности посылать матери сколь-нибудь серьезную сумму, однако моя премия…
— Ваша… что?
Никола растерянно запнулся, но тут же произнес, старательно выговаривая каждое слово:
— Пятьдесят тысяч долларов.
— …А! Понятно. — Эдисон взял со стола электрическую лампочку и принялся внимательно ее рассматривать. — Ваша матушка живет в Хорватии?
— Да. Но я хочу перевезти ее сюда, как только получу премию. Моя мать очень больна. Правда, она в этом не сознается. Когда у меня появятся деньги, я смогу ее вылечить.
— Я как-то попытался найти на карте городок, откуда вы родом. Его там не было.
— Моя провинция очень маленькая, и, вполне возможно, на вашей карте…
— Это дикие места?
— Дикие?
— Деньги вам нужны на всякие языческие штучки?
— Языческие? Сэр, о чем вы говорите?
— Я говорю, что я христианин, мистер Тесла! А потому отвечайте как перед Богом: кто-нибудь из ваших родственников хотя бы раз ел человеческое мясо?
Никола часто заморгал. Эдисон выдержал эффектную паузу и разразился громоподобным хохотом:
— Я пошутил, мистер Тесла! Это шутка! Понимаете? В этом ваша главная проблема! Вы, иностранцы, не понимаете американский юмор!
— Мистер Эдисон, я должен послать матери…
— Разве мы заключали договор? У вас есть экземпляр? Мы, американцы, доверяем только документам!
— Я заслужил премию…
— Я ведь уже сказал вам, мистер Тесла: вы определенно не понимаете американский юмор. Ваша премия — это тоже шутка, всего лишь шутка! — Эдисон сердечно улыбнулся. — Но вы не переживайте. Не стоит отчаиваться из-за такой ерунды. Поверьте мне, в этой стране есть все, чтобы энергичный и работящий молодой человек мог преуспеть. Будет и на вашей улице праздник.
Растерянность Николы сменилась гневом. Подступающая к горлу ярость не давала вздохнуть. С трудом волоча дрожащие, негнущиеся ноги, он приблизился к Эдисону почти вплотную и произнес очень тихо, почти шепотом:
— Выходит, у вас с французскими управляющими одинаковое чувство юмора…
— Что?! Ну-ка объяснитесь!
Никола немного возвысил голос:
— Мистер Эдисон, мы с вами слуги прогресса, а значит, люди чести. Если вы не поймете эту, в общем-то, простую мысль, ваша репутация останется единственным вашим стоящим изобретением.
— Знаете, что я вам скажу, мистер! Вы только что договорились до увольнения!
— Увольнения?! — С губ Николы против воли сорвался резкий смешок. — Вы вообразили, что я захочу здесь остаться? Я только что преподнес вам бесценный дар! Нарисовал его для вас на листе бумаги! Но на что он вам?!
Тесла приблизился к Боссу настолько, что мог коснуться ладонью его широкой груди.
— Ваша репутация — обман! Ваше величие украдено у других!
С этими словами он вышел из мастерской.
Ошеломленный Эдисон молча проводил его взглядом.
Немыслимо! Босс не смел поверить нежданному везению. Этот наивный теленок смылся сам! И не стоил ему ни гроша! Босс, прищурившись, поглядел на кульман, на котором красовалась оставленная Николой схема так называемого «индукционного двигателя». Изобретатель напряженно всматривался в линии чертежа, пока у него не зарябило в глазах.
Высокомерный ублюдок!
Эдисон сорвал рисунок с кульмана, скомкал и швырнул в ближайшую корзину для мусора, где тому было самое место. Ночью уборщики сожгут его вместе с прочим хламом. А поскольку они вот-вот подойдут, Босс может спокойно отправляться в свою манхэттенскую квартиру, не утруждая себя запиранием дверей.
Короткая прогулка помогла Эдисону вернуть утраченное душевное равновесие. В квартире у изобретателя был личный телефон, и он решил, что первым делом позвонит жене, предупредит ее, что остался ночевать в Нью-Йорке, а потом в очередной раз доверится целительной силе фирменной настойки своей матушки. Испытанному средству было под силу утихомирить любую бурю у него в животе. Старая миссис Эдисон знала толк в таких вещах.
* * *
В небе уже зажглись первые лучи нового дня, а Никола все не мог отойти от обиды и гнева. Всю ночь он машинально брел куда глаза глядят, пока не оказался на ступенях Нью-йоркской фондовой биржи.
Тесла оглядел фасады окрестных зданий — по большей части трех— или пятиэтажных, из красного кирпича или серебристого новоанглийского гранита, задерживаясь взглядом на каждой крыше. С перекрещенных деревянных балок свисали лианы проводов: электрический кабель, телефонный, телеграфный и бог весть какой еще; повешенные без всякой системы, провода переплетались друг с другом. За ними никто не следил. Прославленный на весь мир символ финансовой мощи был коронован венцом искрящих проводов.
Изоляции во многих опасных местах, почитай, не было вовсе, так что короткое замыкание и пожар могли случиться в любую минуту. Даже здесь, в сердце величайшего американского города, на крышах прекраснейших его зданий тут и там виднелись змеиные гнезда перепутанного кабеля, скорбные свидетельства человеческого невежества. Возможно, Эдисон был в чем-то прав, утверждая, что общество не доросло до энергии высоких мощностей.
Что с этим делать, было для Теслы настоящей загадкой. Самый простой и очевидный ответ гласил: неустанно просвещать публику во всем, что касается электричества. Даже малых мощностей постоянного тока хватило бы, чтобы запалить деревянные крыши. Что ж, придется обратить этот хаос в гармонию.
Это была достижимая цель, весьма амбициозная, но вполне подходящая для мира, которым правило тщеславие. В этой привольной и богатой стране Николе Тесле были открыты любые двери — кроме той, что захлопнул перед ним Томас Алва Эдисон, тридцати восьми лет от роду, старше его всего на девять лет, всемирно известный изобретатель и образец делового американца. Никола Тесла, жалкий иммигрант, без году неделя проработавший на Чародея из Менло-парка, позволил себе усомниться в научной ценности его открытий, посмеялся над ним, отказал ему в праве называться человеком чести.
Что же ты с собой сделал?! Никола знал, что это не отец произносит полные горечи слова, что это сам он терзает себя справедливыми упреками, но легче от этого не становилось.
Что ты сделал с нашим добрым именем?! Отец умер. Он умер, но его слова, звучавшие в ушах Николы, по-прежнему жгли, как огонь, и ранили, точно клинки.
Что ты сделал со своим будущим?!
Оставь меня в покое!
Если ты ищешь покоя, почему бы тебе не изгнать демона из собственной души?
Нет никакого демона!
Правда? Значит, она — тоже «видение»? Видение, которое рассказывает тебе о вещах, которые тебе ни за что не выдумать самому?
Никола ускорил шаг, тщетно пытаясь убежать от бури, бушевавшей внутри.
Ты же знаешь, она настоящая, и остальные видения настоящие, ведь они становятся твоими изобретениями! Кем бы ни была эта женщина, она настоящая.
Да. Наверное. Должно быть, так.
В таком случае ее подсказки — приманка. Она пойдет на все, чтобы получить власть над тобой. Видишь, сколь коварен твой демон?
Прекрати! Она надо мной не властна! Прекрати, прошу!
Только ты можешь это прекратить, Никола! Только ты!
Тесла бросился бежать, силясь найти забвение в бешеной гонке. Ноги сами вынесли его к Ист-Ривер. Пробравшись между двумя складами, молодой человек вышел на набережную, сбросил одежду, в одних тонких черных брюках вошел в воду, доплыл до середины реки и повернул обратно.
Какой-то старик на берегу кричал, что здесь нельзя купаться, но Никола сделал вид, что не слышит. Он боролся с течением, рассекал воду мощными, широкими гребками, не жалел сил, надеясь, что с усталостью придет утешение. И это у него почти получилось; на берег Тесла выбрался изможденным и успокоенным.
Даже если, по мнению того старика, купание в этом месте считалось правонарушением, это правонарушение было не таким уж тяжким. По крайней мере, Теслу старик не дождался. Выбравшись из воды, Никола натянул одежду на не успевшее высохнуть тело.
Расстояние от реки до отеля Тесла преодолел почти бегом. Прохожие недоуменно глядели вслед худущему долговязому чудаку в мокром костюме.
Через двадцать минут молодой человек вошел в гостиничный вестибюль. Его одежда так и не просохла до конца, но с нее, по крайней мере, уже не капало, и Николе удалось подняться по лестнице, не привлекая любопытных взглядов. Войдя в комнату, он запер дверь, прижался к ней лбом и облегченно вздохнул: наконец-то дома, в покое и уединении.
— Что ж, ты хотя бы признал, что я настоящая!
Знакомый голос полоснул его, будто ножом. Никола резко обернулся и увидел ее, живую, облеченную в плоть.
Тесла не удивился, не вскрикнул от ужаса, не произнес ни слова. У него накопилось столько вопросов. Где она была? Отчего так долго не приходила? Почему он должен ей верить? Он пообещал себе, что добьется ответов во что бы то ни стало.
И забыл о своем обещании, как только увидел Карину.
— Я знаю, ты не демон… — прошептал Никола. — Но иногда мне начинает казаться, что ты… плод моего больного воображения.
— Ага! Значит, я — вдохновенное безумие гения, — игриво заметила Карина. — Или порождение этого безумия? — Она вплотную приблизилась к Николе, почти касаясь его, но все не касаясь, и увлекла на продавленный диван у окна.
— Я ничего не знаю, — проговорил молодой человек, — кроме одного: я не хочу, чтобы ты уходила.
Карина заставила Николу лечь на бок, лицом к окну.
— Все твои идеи, — нежно прошептала она ему на ухо, — все эти магнитные поля существуют на одном делении шкалы энергии. На одном-единственном делении. Под ним и над ним есть бессчетное число других энергий.
— То, что ты говоришь, для человека непредставимо.
Карина улыбнулась, на миг опустила ресницы и вдруг, к ужасу Николы, начала стремительно стариться. Всего за несколько секунд юная девушка превратилась в сморщенную, высохшую копию самой себя. Ту же самую Карину, только старше лет на сто. «Только молчи, прошу тебя, молчи!» — твердил про себя ошеломленный Никола. Он не желал знать, во что превратился нежный, мелодичный голосок его возлюбленной. Отчаянно стыдясь своей слабости, Тесла тем не менее был от всего сердца благодарен этому жуткому существу за то, что оно так и не заговорило. Вместо этого оно посмотрело Николе в глаза, улыбнулось и протянуло к нему костлявую руку. Сознание Теслы затопил ужас, и он едва почувствовал прикосновение тонких пальцев к своей щеке. Прикосновение столь легкое и стремительное, что все закончилось раньше, чем Тесла успел его по-настоящему ощутить.
Это было последней каплей. Но прежде чем потерять сознание, Никола расслышал негромкий свист: это его душа, рассекая воздух, рванулась прочь из тела. Такого просто не могло быть, но он оторвался от земли, подлетел к распахнутому окну и выскользнул в ночь, подхваченный сумасшедшим вихрем.
Черное небо рассекла серебристо-голубая молния, за ней лавиной обрушился гром. Страшный грохот нарастал с каждым новым всполохом. Никола не хотел кричать, но когда небо вновь раскололось пополам, из его глотки против воли вырвался отчаянный вопль. Ослепительная вспышка обратилась в нестерпимо яркий разноцветный фейерверк.
Через мгновение мир снова окутала тьма. Никола трижды выгнулся в мучительной судороге и застыл. Он лежал с открытыми глазами, восстанавливая внутреннее равновесие. Собравшись с силами, Тесла поднялся с дивана и добрел до подоконника.
Распахнув окно, он высунулся наружу и жадно вдохнул ночной воздух. Небо прочертила молния.
Видения теснились перед глазами и рвались на свободу. Никола вдруг понял, что имела в виду Карина, когда говорила об «одном-единственном делении» и множествах видов энергии. И тогда он раскинул руки навстречу необъятной ночи и завопил от восторга.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.