ПРОТИВ НИКОПОЛЯ

ПРОТИВ НИКОПОЛЯ

Село Знаменка находится как раз против города Никополя. Здесь нет плавней и крутые берега Днепра подходят близко друг к другу. Боев не было. Наблюдательный пункт нашей батареи находился на заброшенном пивном заводе. Мы не стреляли. Единственно — мы заставили пароход выкинуться на мель и прострелили его на всякий случай.

Стоянка была спокойная, и Обозненко решил использовать ее для учений. Он предложил мне поселиться с ним вместе. Это было, скорей, неприятно, потому что он был служака и надоедал всякими вопросами. Но отказаться я не мог. Я не ходил на занятия, а завертывался с головой в шинель и делал вид, что сплю. Обозненко ходил из угла в угол. Наконец:

— Сергей Иванович, сколько снарядов у вас в передке?

Из-под шинели, не двигаясь:

— Не знаю, Евгений Николаевич.

— Хм... А сколько...

— Не знаю.

Обозненко уходил. Возвращаясь, он меня спрашивал:

— Вы не были на занятиях?

— Нет, не был.

— Почему?

— Считаю это игрой в солдатики. Все же прекрасно знают свои обязанности. Зачем же их учить тому, что они знают. Когда будет бой, поверьте, я буду на своем месте.

Обозненко не настаивал.

Пошли в Днепровку. Тут было столько вишен, что издали деревья казались красными. Мы только вишнями и питались и набили оскомину. Делали сами вареники и ели со сметаной. Тут мы узнали, что наш дивизион переводят в Первую конную Кубанскую дивизию, которой командовал генерал Бабиев, наш старый знакомый по Северному Кавказу. Он по старой памяти просил дать ему наши обе батареи для десанта на Кубань. Это нам польстило, но и встревожило. Было лестно, что лучший кавалерийский начальник нас ценит, но десант нас вовсе не прельщал. Это последнее дело, там надо победить или умереть. А победить трудно. Были два малых десанта: один на Тамань, другой в Бердянск, и оба неудачно. А умирать вовсе не хотелось. Мы некоторое время ходили без боев вдоль Днепровских плавней, где были расквартированы Кубанские полки. Они все были уже конные и усиленно учились рубке. Но конский состав был неважный.