ТАНЕЦ С ПОКРЫВАЛАМИ
ТАНЕЦ С ПОКРЫВАЛАМИ
Как над тобою посмеялась
Твоя жестокая судьба!
Какая жизнь в удел досталась
Тебе, царица и раба!
Я верю, что настанет время
Тебе вознесться меж людей
И сбросить вековое бремя
С судьбы таинственной своей...
Н .Щербина
Уже восемьдесят лет нет на свете великой обольстительницы Маргариты Зелле. Мир знает ее под именем Мата Хари. Написаны романы, сняты фильмы, голландцы создали мемориальный музей своей знаменитой соотечественницы. То там, то здесь появляются новые публикации: была ли действительно шпионкой танцовщица, сводившая с ума Европу? Или мир посетила женщина, владевшая истинно божественным ремеслом «аре амандис» — искусством любить?
...На рассвете 15 октября 1917 года недалеко от Венсенского леса под Парижем состоялась казнь. Солдат с карабинами выстроили в три ряда, а в десяти шагах от них, возле врытого в землю столба, стояла нарядная дама в широкополой шляпе с вуалью.
Офицер быстро зачитал приговор, и раздалась команда. Женщина, дернувшись вперед, упала на колени и медленно опустилась на землю.
По одной версии лишь три пули попали в нее, из которых одна, по счастью, прямо в сердце. По другой — одиннадцать. Кроме того, упоминают о «выстреле милосердия» — когда осужденного добивают наверняка из пистолета. На сей раз тяжелый свинец раздробил по-королевски благородное, будто из мрамора высеченное лицо. Лицо, которое грезилось во сне и наяву тысячам людей.
Солдаты же были уверены, что уничтожают исчадие. А эта высокая тонкая фигура, изящная рука, прижатая к груди, голос, спокойный и нежный, — все дьявольская оболочка, соблазн, смущающий их неискушенные души.
Однако, когда дело было сделано и тело положили в привезенный заранее гроб, встал вопрос: что дальше? Очевидно, у казненной ни родных, ни знакомых не было — просьб о выдаче тела не поступало. Потому и решили во избежание лишних хлопот отправить его в анатомический театр под скальпель будущим Гиппократам.
Недруги казненной увидели бы в этом высшую справедливость: ненавистная будет расчленена, никто никогда не узнает, где, в какую яму бросили ее бренные останки. Но для многих обыкновенных людей Мата Хари была воплощением чего-то прекрасного, таинственного, иллюзорного. Ее снимки в газетах с восторгом рассматривали, покупали в киосках фотографии, читали интервью, которые она щедро раздавала. Танцовщица вовсе не была бабочкой-однодневкой. Она пользовалась успехом прочным и устоявшимся: обширная гастрольная география, аншлаги, присутствие на выступлениях коронованных особ. Сколько людей в Европе на протяжении двенадцати лет впадали в некое гипнотическое состояние, носившее имя Мата Хари! История этой болезни окончилась осенним рассветом у Венсенского леса. Началась — 5 марта 1905 года...
Тогда в парижском Музее искусств Азии на сцену, усыпанную лепестками роз, вышла темноволосая женщина, окутанная полупрозрачными одеждами. Ее тело, раскачиваясь под звуки старинной восточной музыки, старалось освободиться от них, как от ненужной обузы, скрывающей священное и совершенное. Последней падала набедренная повязка из легкого газа, и на мгновение танцовщица замирала обнаженной...
«Танцы с раздеванием» не были изобретением Маты Хари. В Париже было достаточно мест, где «красотки кабаре» устраивали подобное зрелище ежевечерне. Но именно -— лишь подобное. Как аляповатая мазня разнится с истинно художественным полотном, так и Мата Хари отличалась от стандартных стриптизерок темных подвальчиков. На это, рассказывая о ней, очень редко обращают внимание, делая акцент на шпионских перипетиях ее судьбы. Однако невозможно пройти мимо свидетельства авторитетнейших людей искусства, уважавших в Мате Хари именно ее артистическое дарование. Превратить сомнительный жанр с раздеванием в явление искусства — это ей оказалось по силам. А ведь каждому понятно, что именно здесь легче всего качнуться в сторону непристойности и пошлости. Один из театральных знаменитостей того времени в своих воспоминаниях писал: «Она обладала высокой культурой и производила впечатление человека аристократической среды. Она была серьезным артистом... Это была личность».
На удивление разная Мата Хари на своих изображениях. Будто фотообъектив запечатлел незнакомых между собой женщин. Безупречная светская дама. Холодноватая. Надменная. И другая — со спокойным бесстыдством надевшая на себя лишь браслеты...
Мата Хари
Легкое сумасшествие, охватившее в тот вечер публику, скоро перекинулось на весь Париж, а затем захватило и другие города Европы. Выступления Маты Хари в Вене, Мадриде, Риме, Берлине, Монте-Карло проходили при полном аншлаге. Самые выгодные контракты звали ее в Лондон и Петербург. Публика жаждала зрелищ необычайных и невиданных. Что ж удивительного? Мата Хари, сама того не подозревая, появилась как раз вовремя и кстати.
Давно замечено, что та грань, когда один век перетекает в другой, несет в себе элемент взвинченности и истерии. Люди начинают тяготиться обычным ходом вещей, хотят испытать ощущения иные, нежели те, что предлагают им будни. Вот тогда-то и наступает звездный час всевозможных прорицателей, экстрасенсов, мастеров по части спиритизма и запредельного мира. Тогда-то так охотно заглатывается наживка из разных идей, теорий, мировоззрений, выходящих за рамки земного и каждодневного.
Мата Хари оказалась из разряда таких явлений. Ее эротические, переполненные восточной символикой пластические этюды были своего рода опиумом. Она — немыслимая и нездешняя, в торжествующей наготе говорящая с богами на божественном языке — в какой-то степени была просто обречена на популярность и поклонение. Для прессы же «индусская богиня» была истинной находкой, и газетчики старательно превращали танцовщицу в символ чувственности и соблазна, в идола, в скандал.
По существу, Мата Хари стала первым, официально признанным секс-символом. Понятие, столь знакомое современному человеку, тогда, на заре века, окружалось тем же антуражем, что и сегодня. Фотографии танцовщицы в самых рискованных позах наводнили газеты и журналы. Интимные подробности ее жизни — не важно, реальные или выдуманные — становились достоянием всех. Ходить «на Мату», обсуждать, поклоняться, коллекционировать фото становилось делом мужского престижа. А уж входить в круг ее знакомых — это выпадало далеко не всем. Из сонма поклонников и любовников роковой красавицы пресса вылавливала крупные и широко известные фигуры.
Здесь принцы оттирали плечом герцогов. Добивались удовлетворения страсти министры, банкиры, государственные деятели. Называли даже двух монархов европейских стран.
Несчастные жены тщетно пытались привести в чувство обезумевших мужей. Рушились семьи и карьеры, пустели кошельки, и шли прахом состояния. И если утверждение, что именно женская ревность подвела «проклятую дьяволицу» под дуло карабина, ничем конкретным не подтверждается, то основания для такой мести были.
Тем более что Мата Хари сама, и не без успеха, создавала свой образ «суперженщины», которой по силам недоступное для других. Она родилась под знаком Змеи и этим фактом объясняла многое в своей жизни. Именно от нее известно, что, когда ей случалось верхом проезжать мимо клеток с рептилиями в аллеях зоологического сада, те, словно по команде, просыпались и подымали вверх гладкие изящные головки, словно приветствуя себе подобную.
...Поздними вечерами, когда в жилищах мирных граждан обычно гаснет свет, «змеиное гнездо» танцовщицы озарялось огнями. О так называемых «оргиях» Маты Хари ходили самые невероятные слухи. Считалось, что высокопоставленных гостей Мата Хари «потрошила» в своих роскошных апартаментах. Здесь они оставляли большие деньги, но не только их. Информация, полученная у ничего не подозревавших гостей, стоила дорого, и те, кому танцовщица ее передавала, платили исправно.
Догадывались ли поклонники красавицы, проводившие с ней время в ночных увеселениях, кто она? Откуда взялось это странное имя — Мата Хари?
Ее настоящее имя было не менее красиво — Маргарита. Дочь владельца магазина Антона Зелле родилась в 1876 году. Детство девочки прошло в голландском городке Леуварден — благополучном и уютном. На воспитание Маргариты не жалели денег, и она вполне соответствовала образчику ребенка из «хорошего дома»: говорила на двух языках, играла на фортепьяно. Природа дала ей прекрасный голос и миловидность, обещавшую превратиться в красоту.
Однако, когда Маргарите минуло двенадцать лет, отец разорился и благополучный дом мигом превратился в ад. Сцены между родителями прекратились только тогда, когда мать умерла. Девочка-подросток оказалась предоставленной самой себе: отцу было не до нее. Классический выход из положения в таких случаях — поскорее выйти замуж. Что Маргарита и сделала, видимо не особенно вдаваясь в достоинства будущего супруга. Рудольфу Маклеоду было тридцать восемь лет. Он служил офицером в голландской колонии в Ист-Индии, откуда вывез скромные сбережения и болезни, нажитые в тропиках.
Через год после свадьбы молодые снова уехали в Ист- Индию. Здесь у Маргариты Маклеод родился сын Норман, а через два года дочь, которую назвали экзотическим именем Hyp. На местном диалекте это слово означало «девочка». Этому естественному развитию событий в молодой семье, однако, не удалось пересилить нелады, подтачивавшие супружество. Разразившаяся трагедия ускорила неизбежный разрыв. Она же и испытала душу Маргариты той самой страшной мукой, которая только может выпасть на долю женщины.
...Детей отравила местная няня, подсыпав им яд. Ходили слухи, что таким образом она отплатила лейтенанту Маклеоду за жестокое обращение с ее любовником. Двухлетний сын Маргариты умер в страшных мучениях. Дочка же Hyp, нескольких месяцев от роду, чудом выжила.
Однако через семь лет Маргарита потеряла и ее. Это случилось, когда они с мужем вернулись в Голландию. Разведясь с ней, Рудольф Маклеод забрал девочку к себе. В следующем году ему удалось добиться лишения Маргариты родительских прав. Его доводы показались суду чрезвычайно вескими — Рудольф предъявил фотографию бывшей жены, танцующей обнаженной. Свою угрозу Маклеод выполнил — Маргарита никогда больше не увидела Hyp. С этого времени исчезла госпожа Маклеод и появилась Мата Хари. Это имя означало «глаз рассвета».
Можно предположить, что пойти на сцену несчастную женщину вынудило жестокое безденежье. И в этом будет, конечно, часть правды — Маклеод так и не выплатил бывшей супруге ни франка, хотя суд назначил ей ежемесячное содержание. Маргарита решила заняться танцами с раздеванием. Начинала она с дешевых полуподвальчиков, где ей платили несколько франков за выход.
И все-таки значительно труднее объяснить другое: зачем к своему и без того таинственному имени — Мата Хари — этой женщине нужно было присовокуплять еще одно: жестокое, так не идущее к ее неотразимо женственному облику — агент Н-21. Тем не менее многие, занимавшиеся судьбой Маты Хари, приходят к выводу, что ее дебют на сцене и в качестве агента германской разведки состоялся почти одновременно.
Довод одних — ей нужны были деньги. Женщина, почувствовавшая себя после развода щепкой в море, старалась спастись от нищеты, используя два источника дохода. Один подстраховывал другой: танцы в кабаках и отчет о разговоре с оставшимся ночевать, скажем, офицером генштаба. Германская разведка не брезговала ничем, умея и в куче мусора найти золотое зерно. Естественно, что эта статья дохода могла казаться начинающей танцовщице и стабильной, и значительной.
А может быть, все-таки агент Н-21 — это очередная роль, которую актриса Мата Хари придумала для себя? Если «индусская богиня» щекотала нервы другим, то почему бы не доставить такое же удовольствие себе? Шпионаж — что может быть романтичнее и опаснее? От чего более всего веет смертельным холодом? И что дает тайную власть над людьми и событиями? Она хотела быть неповторимой, исключительной и была права — никакое иное занятие не смогло бы сделать ее — и так необыкновенную — еще более необыкновенной. И так роковую — еще более роковой...
* * *
Женский шпионаж — занятие такое же старое, как и война. Разумеется, в зависимости от времени и места действий он видоизменялся.
Но одна из его форм традиционно оставалась постоянной. Вступить в близкие отношения с интересующим «хозяев» лицом, очаровать, притупить бдительность, направить разговор в нужное русло. Этот сценарий по плечу самым красивым, обаятельным, в совершенстве владеющим техникой обольщения женщинам. Известно, как широко пользовался такой дамской расторопностью Наполеон. Да и совсем недавние разговоры, ходившие о связях несравненной секс-бомбы Америки Мэрилин Монро с разведкой КГБ, дают представление, каким уровнем внешних достоинств надо обладать, чтобы из ложа страсти сделать источник информации.
Но каковы должны быть внутренние достоинства? Вот тут-то профессиональные разведчики не спешат аплодировать слабому полу. По мнению многих, чтобы добывать нужные сведения древним как мир способом, надо по сути своей быть представительницей древнейшей женской профессии. Но то, что продается даже очень дорого, всегда можно перекупить. История Маты Хари это прекрасно доказывает...
28 июня 1914 года в столице Боснии Сараево гимназист со странной фамилией Принцип смертельно ранил наследника австрийского престола Франца-Фердинанда. Принято считать, что это событие повлекло за собой начало Первой мировой войны, куда, как в адскую воронку, вверглись десятки стран и миллионы людей.
Тайная профессия знаменитой танцовщицы в условиях военных действий Германии против Франции становится вдесятеро опаснее. Учитывала ли она это? Вероятно, не в полной мере. Потому что уже в 1915 году французская контрразведка установила за ней наблюдение. Едва ли могло быть по-другому. Если перлюстрируемые письма Маты Хари не давали против нее прямых улик, то ее активное передвижение по Франции и интерес к прифронтовым зонам не могли не вызвать подозрения. Слишком яркой и известной фигурой она была, чтобы остаться незамеченной.
Но недаром близко знавшие Мату Хари люди отмечали ее несомненный ум. Почувствовав за собой слежку, она напрашивается на прием к своему противнику номер один — шефу французской контрразведки господину Ладу. Понимая, что тому известно многое, она предвосхищает его удар и, в сущности, предлагает перекупить ее. Сумма? Один миллион франков.
Деньги, и большие, ей действительно были нужны позарез. В обстановке войны желающих щедро платить за «танцы любви» поубавилось. Солидная клиентура сдвинулась с насиженных мест. К тому же Мата Хари пристрастилась к азартным играм, что порой ее ставило на грань полной нищеты. Не раз она покидала свой дом ночью, чтоб обмануть кредиторов. И в ощущении того, что на шее затягивается удавка, вопрос «кому служить?» ее не волновал. Важнее — «за сколько?».
В сущности, господин Ладу ничем не рисковал, принимая на службу нового агента. В Испании, куда он отправил Мату Хари для оказания услуг Франции, ее ожидала серьезная проверка — шифр германских спецслужб был известен.
Теперь все зависело от перехватчика, установленного на Эйфелевой башне. Он должен был полностью раскрыть карты Маты Хари — на кого в действительности та работает...
Не напрасно мсье Ладу дал очаровательному агенту совет не пытаться сесть сразу на два стула — не стричь купоны за свои донесения и с французов, и с немцев. Что произошло в Мадриде — сведения об этом, должно быть, и сейчас надежно похоронены в архивах германской разведки. Ясно одно — служанкой двух господ танцовщице-шпионке стать не удалось.
Скоро на стол в парижском кабинете мсье Ладу легли дешифровки. Из Мадрида сообщали в Берлин: «...прибыл агент Н-21. Ему удалось поступить на французскую службу... Сообщает следующие данные о местонахождении французских полков...»
И она вернулась... 13 февраля 1917 года в гостинице «Элизе-Палас» появилась деловитая группа мужчин и уверенно направилась к апартаментам прекрасной гастролерши. Часом позже Мату Хари уже допрашивали во французской контрразведке, обращаясь непривычно и страшно: «Н-21, когда именно вы поступили на германскую службу?»
24 июля 1917 года дело Маты Хари поступило на рассмотрение военного суда, который должен был определить степень виновности и ущерб, нанесенный французским и союзным войскам. Самое удивительное, что длительный судебный процесс, в сущности, так и не решил, кто же стоял перед обвинителями: матерая шпионка или жалкая дилетантка, романтические бредни которой подвели ее под трибунал? Этот вопрос и по сию пору не отпускает воображение людей. Буквально в каждом новом поколении находятся энтузиасты, горящие желанием вернуться к старому делу, чтобы еще раз спросить: «Была ли виновна Мата Хари?»
По мнению одних, она отправила на тот свет дивизии солдат, предупреждая немцев о планируемых военных операциях и передвижении войск. Но тот же шеф французской контрразведки, господин Ладу, считал, что в танцах, любви и даже в собственной смерти Мата Хари преуспела гораздо больше, чем на поприще шпионажа. Сведения, передаваемые в центр, были далеко не всегда точны и еще реже — значительны.
Третьи пошли еще дальше, утверждая, что против Маты Хари была сплетена адская интрига ее недругами и в Венсене расстреляли невиновную.
Однако все случилось так, как случилось. У военного времени свои законы, и суд единогласно приговорил танцовщицу к смертной казни.
* * *
История Маты Хари как-то сама собой настраивает на мысль, что речь идет об очень молодой женщине. Однако первый раз она вышла на сцену в преддверии своего тридцатилетия, а погибла в сорок один год. До самого своего ареста она не переставала выступать, хотя, кажется, возраст уже должен был брать свое. Тут еще одна загадка Маты Хари: она продолжала оставаться юной богиней, сияющей и манящей. И это при жизни, никак тому не способствующей, — частые разъезды, ненормальный распорядок жизни, стрессовые ситуации, которые шли за ней по пятам. Однако факт остается фактом, и его можно объяснить, только поверив самой Мате Хари, утверждавшей, что ей известен секрет вечной молодости. Можно сколько угодно иронизировать по этому поводу, но и «весна сердца» настигла ее как раз на роковом рубеже.
Незадолго до ареста эта взбалмошная, холодная, расчетливая и эгоистичная до мозга костей — так, во всяком случае, утверждали многие — женщина влюбилась. По признанию самой танцовщицы, это была ее первая и самая чистая любовь. И она же признавала полную безнадежность своей запоздалой страсти. Ее избранник, капитан французских войск, человек из титулованной, с безупречной репутацией семьи, не мог жениться на ней. Мата Хари же мечтала о замужестве.
Иллюзии рассеялись. Наверное, в какой-то мере это облегчало ей ожидание смерти. Когда потеряна последняя надежда на счастье, смелее глядишь в бездну...
В последние дни перед казнью Мата Хари возвращалась мыслями к тому, о чем отвыкла думать. Или хотела убедить в этом себя и других? Одному из знакомых, добившихся с ней свидания, она передала миниатюрный портрет в рамке, вынув его из-под арестантского халата. «Вот, — сказала она, — у меня есть дочь, маленькая девочка, передайте это ей».
Трудно представить, чтобы Мата Хари могла не понимать, что «девочка» уже выросла, — Hyp в ту пору было девятнадцать лет. Что это, если не маленькая хитрость с самой собой, последний шанс выговорить давно забытые слова: «...у меня есть дочь, маленькая девочка...» Сестры милосердия оказались последними ее зрителями. В казенной одежде заключенной Мата Хари танцевала для них, ничего не понимавших в танцах любви и смерти.
Из стен Сен-Лазарской тюрьмы ушли письма тому капитану и дочери. Усмехнувшись, Мата Хари просила письма не перепутать. И еще отказалась от услуг священника.
...То утро, по воспоминаниям современников, было ветреным и холодным. Женщина сама подошла к столбу, не дожидаясь приказа. Попросила не завязывать ей глаза. «Если мадам не желает, повязки не будет. Нам, собственно, все равно...»