* * *

* * *

Где-то в конце пятидесятых годов Люцина получила садово-огородный участок недалеко от Окенче. Жила она на улице Жвирки и Вигуры, а полученный участок находился напротив ее дома, по другую сторону улицы. Была это настоящая целина, и мы всем семейством ее поднимали. Муж не выносил огородные работы, не любил копаться в земле. Мы его и не особенно заставляли, но иногда просто необходима была мужская физическая сила.

Навсегда остались в памяти страшные минуты, когда муж тащил доски для беседки. Приобрели мы их на лесопилке и довезли, видимо, на автобусе, трамвай там тогда еще не ходил. Огромную связку досок муж, согнувшись, тащил на спине, а я насмерть забыла, где находится калитка в заборе, окружавшем участок. Рысцой бежала впереди мужа вдоль забора, боясь, что каждую секунду он бросит доски наземь и разразится проклятиями. Куда же подевалась эта холерная калитка?

– Вот она! – нервно вскрикивала я. – Нет, не тут, наверное, немного дальше. Вон там... Нет, снова ошиблась. Еще секундочку, сейчас будет...

И коровьи лепёшки муж собирать не хотел. На лугах вокруг паслись коровы, а их навоз, как известно, лучшее удобрение для нашей тощей почвы. Видели бы вы, с какой завистью взирали владельцы участков на счастливчика, несшего тазик этого деликатеса! Думаю, тазик с золотом вызвал бы куда меньше эмоций. Моя мать и Люцина с упоением занимались сбором, да и я охотно помогала им, если выдавалось свободное время.

А времени у меня всегда было в обрез. С самого утра на работе, после работы – а кончали мы часа в четыре – я закупала продукты в магазинах, ехала к матери и забирала от нее сыновей. Дома готовила еду, убирала квартиру, стирала и гладила белье, в чем мне часто помогал муж, и до поздней ночи сидела за столом над дополнительной работой. Хорошо, что Ежи перед сном мылся сам, а Роберта надо было еще выкупать. Раздражала меня бесконечная штопка мужниных брюк. Сыновья брали пример с папочки и тоже вечно раздирали брюки. И в самом деле, на сбор коровьего навоза времени уже не оставалось.

Обеды я готовила два раза в неделю, потом их подогревала и подавала на ужин. А завтрак для детей приготовила лишь раз в жизни. И случилось это следующим образом.

Как-то я купила на обед неудачное мясо, сколько ни тушила его, осталось сухим и невкусным. И еще приготовила на ужин картофельный салат. Состоял он в основном из картофеля и тоже, по единодушному мнению моих мужчин, был несъедобным. Спать я легла расстроенная. На следующий день, в воскресенье, встала пораньше – редкий случай – и приготовила на завтрак бутерброды: мясо нарезала тонюсенькими ломтиками, разложила на кусочки булки, поверх положила по ложечке картофельного салата и каждый бутерброд украсила ломтиком помидора. Занялась чем-то в ванной и слышу – один из моих сыновей проснулся и протопал в кухню. Потом бегом бросился к еще спящему брату:

– Ты, вставай скорей! Мать завтрак приготовила! Пользуйся случаем!

Второй немедленно вскочил, парни помчались в кухню и слопали целое блюдо заготовленных мною вкуснючих бутербродов.