«Провокаторша»

«Провокаторша»

Замечательный актер Евгений Стеблов, долгое время проработавший с Фаиной Раневской в Театре им. Моссовета, вспоминал, что, будучи очень добрым по своей природе человеком и бессребреницей, «великая старуха» иногда могла ни за что ни про что обидеть своего партнера по сцене. Особенно не щадила она молодых, неопытных актеров, часто доводя их до слез. Но «доставала» она только тех, кто ей в рот смотрел. Если молодой актер сопротивлялся, она его сразу начинала уважать. «В спектакле «Правда хорошо, а счастье лучше» у нас была всего одна сцена, — рассказывал Стеблов. — Репетируем — чувствую: не складывается. И тогда я решил провести силовой прием — сыграл эту сцену с неадекватным выбросом темперамента. Пугнул ее, даже за кофточку схватил. Сразу зауважала».

Похожее испытание пришлось выдержать и Ирине Муравьевой, когда совсем молоденькой актрисой ее вводили в спектакль Анатолия Эфроса «Дальше — тишина»: «Я должна была пойти домой к Фаине Георгиевне. Я-то думала, что это будет репетиция, но, оказалось, это были «смотрины», и Раневская оказалась мной довольна. И вот первый спектакль, после которого Раневская берет меня за руку, ведет к публике, кланяется, и я вынуждена поклониться вместе с ней. Она шепчет: «Видите, как я вас к себе приблизила!» Казалось, все хорошо, но правду говорили, что Раневская — не человек, она — люди, разные и противоречивые. Уже на следующей репетиции я — внучка по спектаклю — бегу к ней через всю сцену, кричу: «Бабушка!», беру ее за руки, но… руки ледяные, в глаза не смотрит. Во время перерыва ко мне подбегают и говорят, что Раневская в ярости, потому что «эта девчонка не поздоровалась перед репетицией». Но я не первый день в театре и знаю, что нет такой традиции — прийти на репетицию и ходить по гримеркам, здороваться. Решила: не пойду! Потом я узнала, что Раневская любила что-нибудь такое сделать актеру и наблюдать. Она ненавидела тех, кто поддавался на провокации и смотрел на нее «снизу вверх».