Н.Н. Ладыгина-Котс (1889–1963)

Н.Н. Ладыгина-Котс

(1889–1963)

Надежда Николаевна Ладыгина-Котс – одна из немногих отечественных психологов, получивших мировую известность и признание. За рубежом редкая крупная монография по вопросам детской и сравнительной психологии обходится без ссылок на ее исследования, а некоторые содержат иллюстрации, заимствованные из ее трудов. Однако многим современным отечественным психологам ее имя даже не знакомо. Иной практик, столкнувшись с упоминанием ее работ – «Приспособительные моторные навыки макака в условиях эксперимента» (1926), «Конструктивная и орудийная деятельность высших обезьян» (1959) и др., – недоуменно пожмет плечами: «Какое отношение все это имеет к моим профессиональным интересам, да и вообще к психологии?» Но в том-то все и дело, что труды Ладыгиной-Котс к психологии в ее исконном понимании имеют непосредственное отношение, и уж наверняка – гораздо большее, чем многие опыты консультативно-терапевтической самодеятельности. Ее работы приближают нас к пониманию подлинной природы человеческого поведения, а средством для этого служит сопоставление с механизмами поведения братьев наших меньших. Не будем также забывать, что, например, Нобелевский лауреат Конрад Лоренц, чей авторитет признан большинством психологов, пришел к своим научным выводам исключительно в результате опытов над животными. Эксперименты над животными послужили основой целого направления психологической науки – бихевиоризма, большинство представителей которого отдали дань этим изысканиям – от одного из пионеров психологии Э.Л. Торндайка до Б.Ф. Скиннера, которого его соотечественники почитают крупнейшим психологом столетия. Изучение поведения приматов составило важную страницу в научной биографии крупнейшего исследователя мышления, гештальтпсихолога В.Кёлера, а также Р.Йеркса, избранного в свое время президентом Американской Психологической Ассоциации. Хотим мы того или нет, но психология – это не только «эмпатия», «трансакция» и «раппорт», но и «инстинкт», «рефлекс», «инсайт»… И мы никогда не поймем до конца человека, если не будем рассматривать его как звено в цепи живых организмов. Тут для научного анализа наиболее важны не столько поведенческие параллели, сколько сугубо человеческая специфика, которую легче всего познать в сравнении. Исследованиям в этой области и посвятила свою научную работу Н.Н. Ладыгина-Котс.

Надежда Николаевна родилась 19 мая 1889 г. в Пензе в семье бывшего крепостного крестьянина, позднее известного учителя музыки и пения Пензенского реального училища. Среднее образование она получила в Пензенской гимназии. В 1908 г. Надежда Николаевна поступила на Московские высшие женские курсы. Здесь она познакомилась с молодым преподавателем А.Ф. Котсом и вскоре вышла за него замуж. Помимо естественных супружеских чувств, с мужем ее объединяли и общие интересы. А.Ф. Котс, вскоре ставший директором Московского зоопарка, был большим знатоком и любителем животных. И в этой области, так же, впрочем, как и в любви к искусству, их интересы на всю жизнь переплелись. Как символ этого увлечения центральное место на стене в ее кабинете на долгие годы заняли две старинные литографии: Диана с животными, любовно заглядывающими в ее лицо, и ангел, скорбящий над телами погибших птиц.

Супружеская чета Котсов

В этот счастливый период своей жизни Надежда Николаевна много путешествовала с мужем по Европе, посещая знаменитые музеи. Впоследствии, в советскую эпоху, она ни разу не выезжала за рубеж, несмотря на то, что ей как признанному специалисту присылали персональные приглашения организаторы многих международных симпозиумов и конгрессов.

В 1913 г. Н.Н. Ладыгина-Котс основала Лабораторию сравнительной психологии в Музее эволюционной истории. Здесь она проводила эксперименты с макаком-резусом, собаками, попугаями и шимпанзе Иони. При изучении познавательных возможностей Иони она применила изобретенный ею метод выбора на образец. Впоследствии этот метод получил широчайшее распространение, в том числе и в исследованиях интеллекта взрослых людей и детей, хотя сегодня мало кто помнит имя автора этого метода. С его помощью Ладыгина-Котс в экспериментах, проводившихся с 1913 по 1916 г., установила, что шимпанзе обладают способностью к отождествлению различных признаков предмета и к элементарной абстракции.

Н.Н. Ладыгина-Котс с шимпанзе

Ее первая книга, написанная по итогам этой работы, – «Исследование познавательных способностей шимпанзе» (1923) – привлекла внимание крупнейших ученых Европы и Америки. Э.Клапаред в «Архивах психологии» (1924, т. ХIХ) писал: «Этот роскошный том, украшенный прекрасными фотографиями [вспомним – выпущенный в 1923 году! – С.С.], излагает терпеливые эксперименты, выполненные в Зоопсихологической лаборатории Дарвиновского музея в Москве г-жой Н.Котс над шимпанзе. Мы искренне надеемся, что г-жа Котс может скоро опубликовать продолжение своих исследований, которые представляются образцом терпения, осторожности и вдумчивости в истолковании фактов».

Дальнейший углубленный анализ поведения шимпанзе дал материалы для будущего сравнения с аналогичными, но сугубо человеческими проявлениями психической жизни ребенка. Тут необходимо некоторое уточнение. Многие психологи, наслышанные об этом исследовании Ладыгиной-Котс, убеждены, что она одновременно «воспитывала» и наблюдала шимпанзе и своего родного сына, чуть ли не кормила их за одним столом. Как ни эффектно выглядит этот образ, он, однако, относится к области научных мифов. Эксперименты с шимпанзе были закончены по причине его смерти еще в 1915 г., а сын Ладыгиной-Котс Рудольф родился десять лет спустя, в 1925 г.

Детальное сравнение особенностей свободного поведения шимпанзе и ребенка в возрасте от 1,5 до 4 лет было выполнено на основе многолетнего анализа дневниковых записей, документированных сотнями фотографических серий, которые мастерски выполнил А.Ф. Котс. Написанная по этим материалам монография «Дитя шимпанзе и дитя человека в их инстинктах, эмоциях, играх, привычках и выразительных движениях» увидела свет в 1935 г., была переведена на многие языки и принесла Н.Н. Ладыгиной-Котс мировую славу. Р.Йеркс в своем отзыве на эту книгу писал: «Г-жа Котс – талантливейший наблюдатель, чуткий и хорошо эрудированный, с преданностью и исключительной вдумчивостью описывающий в этом тщательном труде различные выражения и психологические черты у шимпанзе и человека. Этот том есть прежде всего иллюстрированный и описательный очерк эмоциональных выражений у шимпанзе и человеческого дитяти, и, хотя иллюстрации прежних томов г-жи Котс были великолепны по качеству и высокой научной ценности, настоящая серия иллюстраций превосходит прежние во всех отношениях. Они являются богатейшим источником поучения, очаровывающим внимание тех, кто занимается проблемами психобиологии». Во французской энциклопедии тех лет, данные, полученные Ладыгиной-Котс, приводились вслед за изложением исследования Ч.Дарвина «О выражении эмоций у животных и человека».

Наряду с тем, что Ладыгиной-Котс удалось показать некоторое сходство между психикой обезьяны и человека, определяемое единством развития жизни в процессе эволюции организмов, она тем не менее убедительно продемонстрировала принципиальное отличие конкретно-чувственного предметного мышления шимпанзе, основывающегося на использовании пространственно-временных связей, от абстрактного обобщенного мышления человека, вскрывающего причинно-следственные отношения. Было отмечено раннее проявление способности к абстрагированию у 2–3-летнего ребенка, связанное с развитием речи. Постоянно повторяемый вывод таков: основные психические процессы человека и приматов качественно различны; эти различия определяются существованием человека в социуме, т. е. качественно своеобразная психическая жизнь человека социальна по своему происхождению и по своей сущности.

Внимание Ладыгиной-Котс привлекали не только приматы. Она наблюдала за поведением животных разнообразных видов в Московском зоопарке. Однажды за этим занятием ее застал прогуливавшийся там В.В. Маяковский, в ту пору уже признанный поэт. Он был потрясен ее красотой и серьезностью. Где-то среди его строк есть упоминание о красавице, которая, пристально наблюдая за зверьками, не обращает внимания на поэта. Как бы там ни было, поэт и ученая дама обменялись письмами.

Наблюдения в зоопарке были вызваны интересом исследовательницы к проблеме инстинкта. Начиная с 1920 г. ею было проведено 30 000 опытов по этой проблеме. Их результаты Ладыгина-Котс обобщила в монографии «Инстинкт», которая, однако, так и не была напечатана.

Важнейшие результаты исследований, показавших, с одной стороны, значительность инстинктивной базы поведения приматов, а с другой – огромные резервы развития и появления совершенно новых, складывающихся в ходе индивидуального опыта форм реализации инстинктивного поведения, были представлены в книге «Конструктивная и орудийная деятельность высших обезьян». История издания этого фундаментального труда характерна для того периода, когда научная литература подвергалась шаблонизации в ходе формального, идеологизированного редактирования. От момента завершения книги автором до ее выхода в свет прошло почти 10 лет. Это объясняется тем, что после «павловской» сессии двух академий в область психологии стала агрессивно вторгаться физиология высшей нервной деятельности. Многие ее представители усмотрели свою общественную миссию в «материализации» психологии. Остро встал вопрос о самом существовании психологии как науки. В острейших дискуссиях с физиологами психологи вынуждены были идти на существенные уступки, ибо понимали, что общественная ситуация складывается не в из пользу. Однако постепенно дискуссии стали приобретать более академический характер, начал угасать «разоблачительный» пафос критики психологии и психологов.

Именно в этой атмосфере борения умов шла подготовка к изданию книги. Первую половину редакционного десятилетия рецензенты из числа представителей физиологии ВНД работали с Ладыгиной-Котс как с человеком якобы научно отсталым, которому просто необходимо почитать труды Павлова и ученых его школы, чтобы правильно (т. е. с позиции теории условных рефлексов) проанализировать и оценить полученные данные.

Ладыгина-Котс высоко ценила И.П. Павлова и его научный вклад, она не раз ссылалась на его работы, в частности – на данные, полученные им и его сотрудниками в экспериментах в обезьянами, но в собственной работе она оставалась прежде всего психологом. Именно с этой позиции она старалась преодолеть острую дискуссионность периода подготовки рукописи к изданию. Рецензенты с кругозором начинающего аспиранта наставляли ученого с мировым именем. Поучительные беседы длились по несколько часов кряду при всегда неизменной доброжелательности и любезности Ладыгиной-Котс. Судя по всему, эти беседы были действительно поучительны: рецензенты получали много полезного для своего научного и человеческого развития, и представление о том, что перед ними «упрямый монстр из мрачного допавловского прошлого», сменилось искренним уважением.

Книга готовилась и вышла в свет в период работы Ладыгиной-Котс в секторе психологии Института философии АН СССР, куда она была приглашена в 1945 г. С.Л. Рубинштейном на должность старшего научного сотрудника. Именно С.Л. Рубинштейн и сотрудники возглавляемого им сектора, преодолевая зачастую немалые трудности, помогли издать три последние книги Ладыгиной-Котс – «Развитие психики в процессе эволюции организмов» (1958), «Конструктивная и орудийная деятельность высших обезьян» (1959), «Предпосылки человеческого мышления (подражательное конструирование обезьяной и детьми)» (1965). Для Ладыгиной-Котс работа в Институте философии значила очень многое. Здесь получили поддержку ее научные убеждения. Здесь в 1953 г. ей был вручен орден Ленина, она была удостоена звания заслуженного деятеля науки РСФСР.

Особой стороной бытия Ладыгиной-Котс было общение с людьми близкого ей круга, в который входили многие выдающиеся ученые, художники, писатели, режиссеры кино и театра.

Обширная переписка и личное общение с зарубежными учеными составляют также замечательные страницы жизни Н.Н. Ладыгиной-Котс и ее мужа А.Ф. Котса. Научное общение этой замечательной четы с зарубежными учеными было в первую очередь связано с основным предметом их забот – созданием и обогащением уникальных коллекций Дарвиновского музея в Москве.

Под руководством Ладыгиной-Котс вокруг Дарвиновского музея складывалась московская школа натуралистов-естествоиспытателей. Эта школа была необыкновенно жизнеспособна, несмотря на все трудности, которые в разные годы выпадали на долю музея. Главные из этих трудностей – постоянный поиск средств на пополнение коллекций, ведение экспериментальной работы и борьба за новое, просторное здание музея.

Семейство Котсов жило в помещении непосредственно при музее. Это жилище имело весьма романтический вид. Музейные экспонаты соседствовали в жилых комнатах с огромным количеством книг, рукописей, картин, скульптур, которые отчасти принадлежали музею, отчасти семейству Котсов. Трудно было отличить музейную работу от повседневного, сведенного к минимуму быта этих высокоинтеллигентных людей.

Нельзя не отметить также живой интерес Ладыгиной-Котс к возможностям дрессировки животных. Всегда неравнодушная к театру, она с особым вниманием относилась к Театру зверей В.Л. Дурова, а впоследствии к Уголку Дурова, возглавлявшемуся его дочерью, А.В. Дуровой.

В свое время Ладыгина-Котс вместе с Бехтеревым принимала живейшее участие в обсуждении зоопсихологических исследований В.Л. Дурова – не только блистательного дрессировщика, но и ученого. Она всегда поддерживала идею основания при Уголке Дурова зоопсихологической лаборатории, которая там фактически долгие годы и существовала. Именно в Уголке Дурова при Анне Владимировне Дуровой – талантливой актрисе-дрессировщице и ученом, участнице секции зоопсихологии Всесоюзного общества психологов (этой секцией руководила Ладыгина-Котс) – получили возможность вести свои исследования ученики Ладыгиной-Котс – К.Э. Фабри и М.А. Герд. Первый известен как автор уникального учебника по зоопсихологии, известного всем получившим фунаментальное психологическое образование. Последняя получила известность как ученый, подготовивший к космическим полетам собак Белку и Стрелку, а также как автор множества работ по теории и практике дрессировки.

Научные изыскания Н.Н. Ладыгиной-Котс внесли значительный вклад в теорию общей, сравнительной и возрастной психологии. И сегодня для многих как девиз звучит ее фраза, написанная ею в связи с посвящением Р.Йерксу своей первой книги еще в 1923 году: «Этим посвящением я хотела бы лишний раз напомнить, что лозунг интернационализма всего легче и прежде всего оправдывается в науке, в которой принципы свободы – в искании истины, равенства – в путях и формах ее выявления, братства – в единении ученых, – были и есть ее исконными принципами, отступление от которых ведет к деградации ее значения, к ее замиранию и гибели».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.