К. Н. Веселовский Жизнь и труды С. Р. Минцлова

К. Н. Веселовский

Жизнь и труды С. Р. Минцлова

Выдающийся библиофил и библиограф, занимательный рассказчик и одаренный прозаик, журналист и путешественник, археолог и коллекционер — все эти определения равно применимы к Сергею Рудольфовичу Минцлову и каждое из них отражает лишь часть его многогранной, деятельной натуры.

С. Р. Минцлов родился в Рязани в 1870 году. Писатель утверждал, что начала его родословного древа «уходят в древнюю Литву» и возводил свой род к предкам «литовского происхождения, из племени пруссов», павшим в «великой Грюнвальдейской битве». В жизненном пути Минцлова сплелись как военные, так и глубоко укоренившиеся культурные традиции семьи, наследственная любовь к литературе и книге, пристрастие к библиографической работе и страсть к книжному собирательству.

Дед писателя Рудольф Иванович Минцлов (Карл Рудольф, 1811–1883), уроженец Кенигсберга, доктор философии, женатый на французской поэтессе и переводчице Эрнестине Гоппе (де Галле), был известным библиографом, преподавал в Александровском лицее, обучал немецкому языку будущего императора Александра III и великих князей. В числе его литературных трудов — переводы на немецкий произведений А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя и других русских классиков, оперные либретто, «История литературы древних народов» (1873), очерки в петербургской газете на немецком языке «St.-Petersburgische Zeitung» (из напечатанных им в этой газете в 1848–1851 гг. еженедельных статей о жизни столицы была составлена книжка «Санкт-Петербургская хроника», изданная крошечным тиражом в 2009 г.).

«Кабинет Фауста»

С 1847 г. и до конца жизни Р. И. Минцлов прослужил в Императорской публичной библиотеке, в качестве старшего библиотекаря и хранителя отделений философии, инкунабулов, альдов и эльзевиров составил описание эльзевиров ИПБ, публиковал и другие библиографические работы. По его инициативе в библиотеке в 1857 г. был создан так называемый «Кабинет Фауста» — сохранившийся до наших дней готический зал (архитекторы И. И. Горностаев и В. И. Собольщиков) для хранения инкунабулов.

«Пестро расписанные крестообразные своды плафона опираются на массивный серединный столп, составленный из четырех соединенных в одно колонн. Две стрельчатые оконницы с своими розетками и трилистниками из цветного стекла; громадные шкафы, которых далеко выдающиеся карнизы поддерживаются витыми колонками, возвышаются до самого свода; тяжелый стол и кресла, пюпитр для письма, какой можно видеть еще на старинных ксилографах, на нем часы с кукушкою для боя и арабский зеленый глобус с астролябиею, а сверху на невидимой нити спокойно парящий вампир, скамья для чтения книг, обложенных цепями: все, до неуклюжих растопыренных петель и запоров на боковых дверцах и до чернильницы, напоминает монастырскую библиотеку пятнадцатого «типографского» столетия» — так описывал Р. И. Минцлов «Кабинет Фауста» в своей брошюре «Прогулка по Санкт-Петербургской Императорской публичной библиотеке» (1872). В 1872 г. Р. И. Минцлов выступил также автором книги «Петр Великий в иностранной литературе» — каталога иностранных сочинений о России в коллекции Императорской публичной библиотеки.

Титульный лист книги P. И. Минцлова «Петр Великий в иностранной литературе» (1872)

Отец писателя, Рудольф Рудольфович Минцлов (1845–1904), женатый на Анне Яковлевне Бодиско, был видным юристом, общественным деятелем и публицистом, служил на судебных должностях в Рязани, затем переехал в Москву, с 1893 г. жил в Петербурге (в частности, занимал должность секретаря Юридической комиссии Союза русских писателей). В 1890-х гг. он держал салон, где собирались либеральные представители наук, искусств и литературы. Под конец жизни Р. Р. Минцлов утратил рассудок, три года провел в лечебницах для душевнобольных. Собранную отцом огромную библиотеку (свыше 14,000 томов) С. Р. Минцлов после его смерти вынужден был продать за бесценок книговеду и библиографу Н. А. Рубакину.

Еще в детстве С. Р. Минцлов начал сочинять и лет в 8–9 осчастливил мир «описанием битвы команчей». В юности же он мыслил себя военным: закончив реальное училище в Москве, Минцлов в 1880-х гг. поступил в нижегородский Аракчеевский кадетский корпус, затем в Александровское военное училище в Москве и в 1890 г. был произведен в офицеры. После выпуска Минцлов определился в 106 пехотный Уфимский полк, расквартированный в Литве. Будущего писателя неодолимо влекли странствия и новые впечатления: в период военной службы в Вильно он, по свидетельству мемуаристов, «со своим денщиком <…> пешком обходит пол-Литвы». Жизнь полкового офицера быстро наскучила Минцлову: в 1892 г. он вышел в отставку, женился на своей дальней родственнице Марии Алексеевне Пеньковой (1871–1911) и поступил на службу в таможенное управление — благо служба в таможне Кретингена (Кретинги) оставляла достаточно времени для пеших скитаний по Литве, раскопок курганов и собирания предметов старины. Вскоре Минцлов перебрался на Кавказ и, как писал позднее, «начал вести кочевую жизнь сперва по Кавказу, а затем вдоль всей западной границы от Балтийского до Черного моря». Успел Минцлов и поступить в Нижегородский археологический институт, который закончил в 1895 г.

Первые стихотворения Минцлова появились в печати в 1888 г. Во второй половине 1890-х гг., живя в Одессе, Минцлов уже видит себя литератором: печатает рассказы, сотрудничает в газете «Новороссийский телеграф», прощается со стихотворством откровенно слабым и подражательным сборником «Стихотворения. 1888–1897», в 1898–1902 гг. публикует несколько комедий и драм.

С 1900 г. Минцлов живет в Петербурге. Вместе с женой — педагогом, детской писательницей, редактором-издателем сборников детского и юношеского творчества «Юная мысль» (1908–1909) и сотрудницей Лаборатории экспериментальной педагогической психологии — он основывает в 1901 г. приготовительное училище. Благодаря передовым педагогическим методам, включая совместное обучение мальчиков и девочек, учебное заведение Минцловых получило широкую известность и через несколько лет было преобразовано в семиклассное Рождественское мужское и женское коммерческое училище.

Одновременно росла известность Минцлова-романиста, прежде всего романиста исторического. В 1901–1906 гг. он публикует целый ряд исторических романов: «На заре века» (эпоха Смутного времени), «В грозу» (времена Петра I), «В лесах Литвы» и «На крестах» (эти книги о средневековой Прибалтике выходили затем под общим заглавием «Литва»). Пишет он и детские рассказы, и историко-этнографические «Очерки Приуралья», и фантастический роман «Царь царей». В предреволюционные годы Минцлов также печатался в газетах и журналах «Всходы», «Образование», «Мир», «Живописное обозрение», «Юный читатель», «Русь», «Былое», «Голос минувшего», «Молва», «Речь» и др., участвовал в работе Русского библиографического общества, Общества ревнителей истории, Русского археологического общества и других ученых обществ, с 1895 года исколесил самые глухие уголки России в поисках пополнений для своей все разраставшейся библиотеки.

«Я всю жизнь собирал монеты и книги, но отнюдь не ради их материальной ценности. Я собирал их из-за радости, которую ощущал, держа их в руках. Соприкосновение с ними связывает людей с далекими эпохами, с давно ушедшими из мира тенями, выявляет образы и картины прошлого» — писал Минцлов в эмиграции. К тому времени он уже с болью расстался со своими коллекциями…

Об уникальном книжном собрании Минцлова надобно сказать особо. Ядро его составляли дневники, воспоминания, летописи и записки, относящиеся к истории России, описания путешествий, археологические и этнографические сочинения, книги по расколу и ересям, русской нумизматике и палеографии, причем богатейший раздел «россики» включал многие издания, не поступавшие в свое время в продажу. Далее следовали первоиздания беллетристики (в том числе редкие провинциальные издания начала XIX в.). Значительное место в собрании Минцлова занимали нелегальные издания, произведения вольной печати и чудом уцелевшие экземпляры книг, конфискованных или уничтоженных цензурой, среди которых было немало первоклассных редкостей. Собрал Минцлов и большую коллекцию сатирических журналов и газет эпохи первой русской революции 1905–1907 гг.

С. Р. Минцлов

«Среди книжных собраний, библиотека Минцлова была совершенно исключительным явлением неопределимой цены, как сам он был и считался одним из самых авторитетных знатоков книги» — писал высоко ценивший Минцлова журналист и литературный критик П. М. Пильский. «В нужных случаях именно к нему обращались с запросами по библиографии и отдельные любители, и антиквары, и серьезные библиотеки, и даже такое учреждение, как Императорская публичная библиотека. Разумеется, этот авторитет был заслужен не одним только коллекционированием. Громадное, даже исключительное книгохранилище не давало еще права на общее признание, на авторитет и репутацию знатока. Но Минцлов-библиофил был еще и большим эрудитом в области библиографии. И сюда он вложил много труда, кропотливого исследовательства, большое специальное знание. На собрание книжной старины Минцловым были потрачены десятилетия, и он имел право сказать о себе: «Если высчитать время, проведенное мною за рытьем в книгах по лавкам букинистов и антикваров разных городов — выйдут целые годы!»».

Действительно, у Минцлова, как и у многих библиофилов подобного масштаба, вскоре пробудился потомственный интерес к кропотливой библиографической работе. В 1904 г. Минцлов выпустил в Петербурге указатель «Редчайшие книги, изданные в России на русском языке». История этого издания, в свою очередь ставшего библиографической редкостью, весьма любопытна; приведем ее в изложении П. М Пильского.

Обложка указателя С. Р. Минцлова «Редчайшие книги, напечатанные в России на русском языке» (1904)

«Минцлов задумал издать список книг, уничтоженных цензурою и с большим трудом собрал материалы по этому вопросу. Таких списков в то время еще не существовало и даже цензурное управление их не имело. Он обратился в Цензурный комитет с просьбою разрешить ему издание такой книги, но там заявили, что дозволить такую вещь совершенно невозможно. Тогда он добавил к своему «страшному» списку много не редких и не подвергавшихся изъятию книг, и сдал в таком виде рукопись в цензуру. Как обыкновенный каталог — книгу дозволили почти немедленно. Минцлов получил свой экземпляр с разрешительными печатями и спросил цензора — нельзя ли будет кое-что добавить к каталогу.

— Сохрани Господи! — был ответ.

— А вычеркнуть можно?

— Это сколько угодно!

Тогда он вычеркнул все добавления и отправил рукопись в типографию.

Книга вышла в свет в количестве ста экземпляров и в два дня была вся раскуплена букинистами и любителями».

За этой книгой последовала изданная в 1905 г. «Опись книгохранилища С. Р. Минцлова». В 1907 г. Минцлов напечатал в журнале «Былое» работу «Четырнадцать месяцев «свободы печати». 17 октября 1905 — январь 1907. Заметки библиографа», посвященную конфискованным изданиям периода первой русской революции. В 1911–1912 гг. в Нижнем Новгороде вышел в свет наиболее значительный библиографический труд С. Р. Минцлова, фундаментальный пятитомный «Обзор записок, воспоминаний, писем и путешествий, относящихся к истории России и напечатанных на русском языке». Позднее Минцлов выпустил дополненное описание своего собрания под названием «Книгохранилище С. Р. Минцлова» (1913).

В 1910–1913 гг., после смерти Марии Алексеевны, мы видим Минцлова на гражданской службе (земский начальник в Уфимской губернии, чиновник по особым поручениям при новгородском губернаторе, губернский чиновник в Полтаве); как и раньше, прямые обязанности не мешают ему заниматься археологическими и краеведческими исследованиями.

Женившись на своей троюродной сестре Ксении Дмитриевне Бодиско (1880–1950), С. Р. Минцлов весной 1914 г. по заданию Главного управления землеустройства и земледелия отправился в поездку по только что принятому под протекторат России Урянхайскому краю (Туве). В путешествии его сопровождала жена, выполнявшая обязанности секретаря и фотографа экспедиции. Итогом поездки стала книга «Секретное поручение. Путешествие в Урянхай» (1928), опубликованная Минцловым в эмиграции и рассказывавшая о быте, нравах, религиозных верованиях и природе края, и исследование «Памятники древности в Урянхайском крае», напечатанное в т. XXIII «Записок Восточного отделения Императорского русского археологического общества» (1916). Ксения Дмитриевна и сама написала книгу об этом путешествии, озаглавленную «Далекий край. Путешествие по Урянхайской земле» — она вышла в 1915 г. с предисловием Минцлова.

В том же 1915 г. Минцлов оказался в ополчении в тыловой Киевской дружине; его просьбы о переводе увенчались назначением в Кавказскую армию. В 1916 г. Минцлов организовал в Трапезонде (Трапезунде) русскую типографию и начал редактировать и издавать газету «Трапезондский военный листок». Здесь же он переиздал и опубликовал некоторые книги, включая «В таможенном мире» (1917). Революционная буря заставила Минцлова в августе 1917 г. вернуться в Петроград.

«Под Питером у меня моя библиотека, рукописи, коллекции, все, что с таким трудом и заботой я собирал в течение всей жизни. Нельзя дать им разделить участь сокровищ, собиравшихся целыми поколениями дворян-помещиков и пылающих теперь по всем уездам: моя библиотека неповторяема!» — такие размышления записывал Минцлов в дневнике. И далее: «Крах государства близок…»

Минцлов был твердо настроен «покончить все счеты» с Петроградом. В конце сентября он, по собственному выражению, «засел» с семьей на своей даче в Кемере (Финляндия), где предусмотрительно зарыл в землю деньги и ценности. Здесь Минцловы пережили события финляндской революции и гражданской войны 1918 г. и стали хлопотать об отъезде в Европу — эти бесконечные хлопоты, визиты в различные консульства с просьбами о транзитных визах, продажу дачи и части коллекций, получение долгожданных разрешений на проезд через Швецию и Норвегию в Лондон Минцлов описал в книге «Трапезондская эпопея. Дневник. Киев. Трапезонд. Финляндия» (1925).

С. Р. Минцлов в эмиграции

По рассказу прибалтийского литератора В. Ф. Бутлера, писателю довелось побывать в Швеции, Норвегии, Англии, Португалии, Испании, Марокко и Франции; несколько лет Минцлов заведовал русскими гимназиями в Югославии (Земун, Нови-Сад), а в середине 1920-х гг. переехал с женой в Ригу.

С первых лет эмиграции и до самой смерти Минцлов, несмотря на все бытовые тяготы, продолжал упорно трудиться: печатался в Париже, Берлине и Риге, переиздавал старые произведения, опубликовал множество романов: «Под шум дубов» (1919), «Царь Берендей» (1923), «Сны земли» (1924), «Приключения студентов» (1928), «Гусарский монастырь» (1920-е, 2-е изд. 1930) и др. Название последнего романа было обыграно в уважительной эпиграмме, напечатанной в 1927 г. в рижском журнале «Панорама»:

Почтенен и мастит. Известен черепами.

Он в дали прошлого искусный поводырь, —

Как старины знаток, подняв культуры знамя,

Восстановил гусарский монастырь.

В Прибалтике Минцлов становится регулярным автором газеты «Сегодня», публикуется в журнале «Перезвоны» и других периодических изданиях, основывает издательство «Восток», выступает в печати с романами и сборниками рассказов. Чрезвычайный интерес представляют изданные в эмиграции мемуарные книги Минцлова, многие из которых основаны на дневниках автора — упоминавшаяся выше «Трапезондская эпопея», «Дебри жизни. Дневник 1910–1915 гг. Урал, Новгород, Малороссия» (192?), «Далекие дни. Воспоминания 1870–1890» (1925), «У камелька. Моя молодость» (1930) и «Петербург в 1903–1910 годах» (1931).

Титульный лист книги С. Р. Минцлова «Орлиный взлет»

Пластичный и непринужденный стиль Минцлова, увлекательность его исторических романов, опиравшихся на солидные знания археолога и историка, ценные в историческом и краеведческом отношении мемуары и дневники, с неизменным юмором рисовавшие широкую панораму столичной и провинциальной России, быта и нравов литераторов, губернских и таможенных чиновников, военных и рабочих, поместных дворян и крестьян, живописные путевые очерки — все это не могло не привлечь читателя. И читатель отвечал Минцлову взаимностью: в свое время он считался одним из самых популярных авторов эмиграции, а книги его пользовались неизменным спросом в книжных магазинах и библиотеках. Дарование Минцлова ценили и литовские читатели: любопытно отметить, что его исторический роман «Орлиный взлет», написанный для конкурса в честь юбилея Витаустаса (Витовта) Великого, был первоначально издан в переводе на литовский язык (1931) на средства юбилейного комитета.

«Минцлов был писателем большинства» — замечал в 1933 г. М. А. Осоргин. «Но Минцлов писал не для толпы; злейший враг не обвинит его в служении улице и дурным вкусам; его литература чиста и вне упрека».

Титульный лист романа С. Р. Минцлова «Закат» с дарственной надписью автора

Менее известны фантастические и оккультные стороны творчества Минцлова: к ним относится впервые опубликованный еще в 1905 г. и неоднократно переиздававшийся роман «Огненный путь», ученые герои которого заняты поисками мистического древнего царства, сборник рассказов «Неведомое» (1917) и целая серия «мистических» и «таинственных» рассказов, вошедших в сборники «Святые озера. Недавнее» (1927), «Чернокнижник. Таинственное» (1928) и «Мистические вечера. Записки общества любителей осенней непогоды» (1930) — частью они представляют собой литературные обработки поверий и легенд о колдовстве, нечистой силе, оборотнях и т. п.

Напомним также, что в 1914 г. Минцлов выпустил книжку «Странное… О влиянии имени на судьбу человека», где заявлял: «Что такое влияние существует — сомневаться не приходиться <…> Я собираюсь лишь указать на ряд фактов, не могущих быть объясненными излюбленным у нас словечком «случайность» и которые подтверждают, что каждое имя как бы пробуждает в человеке наиболее свойственные этому имени черты». За нею в 1915 г. последовала новая брошюра «Власть имен (Странное…). О влиянии имени на судьбу человека». В 1927 г. Минцлов вернулся к данной теме и напечатал в газете «Сегодня» очерки «Мистика имен» и «Тайна черепов» (чем и объясняются «черепа» цитировавшейся выше эпиграммы).

Не исключено, что в этих эзотерических изысканиях Минцлова сказалось влияние его старшей сестры, известной деятельницы теософского и антропософского движений Анны Рудольфовны Минцловой (1866–1910?), сыгравшей ключевую роль в становлении оккультных воззрений многих литераторов русского Серебряного века. «Все время надо помнить о двойственности литературного и психологического лика Минцлова» — утверждал близко знавший писателя П. М. Пильский. «Быть может, отсюда растут и его страстные увлечения археологией — курганами, орудиями схороненных эпох, их молчаливым наследием, хранящимся в могилах дальних предков. Загадочная старина для него драгоценна и притягательна, как ключ, открывающий входы в молчаливый мир живых и владычествующих тайн. Минцлов — археолог — только следствие и вывод. За ним стоит мистик». Впрочем, от глубокой мистической устремленности сестры Минцлов, судя по всему, был все же достаточно далек, в некоторых рассказах высмеивал распространенное увлечение страшными и оккультными сюжетами и в своих «оккультных» сочинениях, видимо, в большей мере следовал веяниям моды.

Не забывал и не мог забыть Минцлов и о библиофильских увлечениях. Среди лучших его произведений — автобиографическая повесть «За мертвыми душами», которая рассказывает о путешествиях по провинциальной России в поисках редких книг и исторических материалов. «Тень великого Гоголя и его бессмертной поэмы витала, конечно, над Минцловым, когда он писал свою книгу» — замечает А. В. Блюм. «В ней можно заметить отдельные гоголевские реминисценции, узнать давно знакомых Плюшкина и Коробочку, Ноздрева и Собакевича <…> Но своеобразие романа Минцлова в том, что пошлость и бездуховность его персонажей проявляется в особом историко-культурном и нравственном контексте — через отношение их к ценностям культуры, книгам прежде всего <…> Для владельцев обветшавших имений, некогда помнивших лучшие времена, остатки фамильных библиотек — лишь обуза, с которой они с легкостью и без тени сожаления расстаются. С полнейшим равнодушием взирают они на старинные фолианты, простодушно удивляясь, что они могут еще кого-то интересовать. Обреченные на тусклое, полурастительное существование, владельцы «мертвых душ» и не догадываются, что когда-то эти «души» были «живыми», будили мысль и чувство, вызывали слезы восторга…» Повесть Минцлова, опубликованная главами в журнале «Современные записки» и полностью отдельным изданием в Берлине в 1921 г., фактически заложила основы популярного впоследствии жанра «библиофильских приключений».

Минцлов состоял членом Общества друзей русской книги в Париже и в 1925 г. напечатал в первом выпуске «Временника» этого общества «Синодик» погибших в годы гражданской смуты помещичьих собраний и библиотек (позднее труд Минцлова был издан в Берлине тиражом в 100 экз. под названием «Синодик библиотек, архивов и коллекций, погибших во время великой войны и революции»).

«Синодик библиотек, архивов и коллекций, погибших во время Великой войны и революции»

«Теперь, когда по всей Руси еще пахнет дымом костров — хочется сказать несколько слов о том, что уничтожили эти костры» — с горечью писал Минцлов. «В многочисленных помещичьих усадьбах, зачастую в глуши и полной безвестности, хранились замечательные сокровища <…> Собиралось все это настоящими знатоками и любителями. Разорение этих гнезд во время гражданской войны — потеря невознаградимая».

Скорбный перечень утрат пополнило книжное собрание самого С. Р. Минцлова. В том же выпуске «Временника» П. М. Пильский сообщал, что в январе 1925 г. библиотека Минцлова, с таким трудом спасенная из революционного Петрограда, вместе с составленным владельцем в 1918 г. полным ее описанием была продана лейпцигской антикварной фирме (по некоторым сведениям, часть книг была затем приобретена Прусской государственной библиотекой в Берлине). Распродана была и коллекция старинного оружия… Видимо, уже в Латвии страстный библиофил вновь начал собирать книги — в Риге долгое время ходили легенды о «второй» минцловской библиотеке, таинственно исчезнувшей в годы Второй мировой войны. Минцлов до войны не дожил: он умер 18 декабря 1933 года и был похоронен на Покровском кладбище в Риге.

* * *

Возвращение С. Р. Минцлова к читателю растянулось на десятилетия. В конце шестидесятых-середине семидесятых годов, когда о переиздании книг большинства писателей-эмигрантов помышлять было невозможно, память о нем возрождали и хранили библиографы и библиофилы — М. В. Машкова, А. В. Блюм, И. Ф. Мартынов, С. Рубинчик (его повесть «Рукопись, найденная в саквояже», изданная в Риге в 1978 г., рассказывает о поисках пропавшей библиотеки Минцлова).

Обложка книги С. Р. Минцлова «За мертвыми душами» (1991)

В 1991 г. издательство «Книга» осуществило переиздание повести С. Р. Минцлова «За мертвыми душами» с послесловием А. В. Блюма. За нею последовали фрагменты дневника Минцлова, относящиеся к Башкирии — они вошли в книгу «Уфа. Дебри жизни. Дневник 1900–1915 гг.», изданную в Уфе в 1992 г. с предисловием М. Г. Рахимкулова.

В 1999 г. некоторые очерки Минцлова были включены в составленный Ю. И. Абызовым двухтомник «От Лифляндии — к Латвии. Прибалтика русскими глазами». В 2003–2005 гг. в журнале «Кентавр. Исторический бестселлер» были переизданы романы Минцлова «Гусарский монастырь», «Огненный путь» и «Приключения студентов». В настоящее время на сайте «Балтийский архив» представлена подборка очерков Минцлова, отрывки из романа «Орлиный взлет» и статьи о писателе.

«О Минцлове не будут спорить поколения, его не будут изучать, но читать его будут очень долго, дольше, чем многих, более прославленных» — предсказывал некогда М. А. Осоргин. Писатель не ошибся: сегодня, 80 лет спустя, «Петербург в 1903–1910 годах» приходит к новому поколению читателей.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.