Глава 5.Конфликты интересов и спор об индустриализации

Глава 5.Конфликты интересов и спор об индустриализации

Контуры решения обозначились только тогда, когда Дзержинский вместе с организацией трестов и синдикатов в металлообрабатывающей промышленности прибегнул к концентрации силы и централизации руководства. В дополнение к организованным в 18 трестах большим хозяйствам в синдикаты вошло большое количество малых и средних предприятий. Это решение было принято с учетом рабочей силы. Кроме того, проводились подробные консультации, во время которых с работниками металлообрабатывающей промышленности обсуждалось, как можно решить поставленные перед ними задачи наилучшим образом. Так, прежде всего, через создание единого бюджета для развития промышленности появились финансовые и организационные условия для советской индустриализации. Одновременно с этим ответственность за целесообразное использование этих средств была передана в руки Экономического совета, Государственной плановой комиссии и Совета Труда и Обороны. То, что с сегодняшней точки зрения может показаться естественным явлением, в свое время столкнулось со значительным сопротивлением на разных уровнях: от наделенного властью, но технически некомпетентного народного комиссариата финансов до ответственных работников профсоюзного аппарата и других организаций, которые абсолютно справедливо видели в таком подходе угрозу своему теплому месту и влиянию.

Ввиду стремящегося к своей кульминации спора за руководящие должности в партии и в Советах следует отметить, что пострадавшими были в большинстве своем последователи и сторонники Троцкого.

В этих условиях решался вопрос о том, как лучше всего разрешить фундаментальные конфликты между партийными и экономическими функционерами, инженерами, экономистами, теоретиками и сотрудниками государственных органов, которые занялись этой задачей сравнительно недавно. От соответствующего ответа зависела их собственная перспектива. Но только в этом контексте становится понятно, почему в Советской России – за исключением части сельской бедноты – не только большая часть крестьянства, русская мелкая буржуазия и большая часть интеллигенции, но и более квалифицированные рабочие скептически относились к связанной с личными потерями социалистической ориентации. Даже у французской буржуазии, имеющей свою собственную революционную историю, возникло негативное отношение к социалистической революции в России. Эренбург сообщал из Парижа: «Был приведен аргумент, который был убедительней, чем “национализация женщин”: русские облигации были сбережениями французской средней буржуазии, которая вложила свои деньги в приобретение ценных бумаг. “Наши деньги пропали”, – в отчаянии жаловался рантье».

С сегодняшней точки зрения может показаться само собой разумеющимся, что социалистическая индустриализация в контексте долгосрочного планомерного создания макроэкономических условий с прогрессивным улучшением условий жизни трудящихся должна была предложить принципиально отличающиеся возможности. На этой социально-экономической основе было еще возможно совершить переворот материальных и технических основ жизни, вмешаться в существующие социальные структуры и отношения. Тот, кто был знаком с конкретными условиями и задачами, при которых должна была разворачиваться индустриализация в Советском Союзе, очень скоро приходил к выводу, что этот абстрактный подход не соответствовал на практике тем задачам, которые ставило время. Причина заключалась не только в том, что в экономических органах должны были работать не выходцы из крестьян, а специалисты, которые почти не имели никакого представления и никакого личного отношения к революционным целям большевиков и опирались в своей деятельности на свои собственные, абсолютно отличающиеся от других воззрения.

Следует также отметить, что и среди большевиков существовали очень разные, часто взаимоисключающие подходы к решению конкретных задач.

Были нередки случаи, когда сотрудники комиссариатов, отвечающие за принятие решений, были просто перегружены требующими разрешения задачами. Возникшие в результате этого споры и разногласия привели среди прочего к тому, что данное Пятаковым указание поднять цены на промышленные товары повлекло за собой почти абсурдный кризис продаж и переизбыток продукции, даже несмотря на совершенно недостаточное удовлетворение потребностей.

Себестоимость и ориентированные на нее покрывающие расходы цены на непродовольственные товары были настолько высоки из-за огромных инвестиционных потребностей, что, несмотря на не меньшие потребности в сельском хозяйстве и в транспортной системе, заказчики едва ли находились.

Таким образом, вновь введенные при режиме НЭПа максимы получения прибыли использовались во многом против интересов страны. Инвесторы были заинтересованы только в быстром увеличении своей прибыли. В этом контексте не существовало никаких шансов воскресить находящуюся в плачевном положении тяжелую промышленность, не говоря уже о том, чтобы поднять ее на современный уровень производительности. Ко всему прочему, только самые богатые кулаки были в состоянии покупать для своих хозяйств сельскохозяйственную технику.

Вместе с увеличением их богатства, как следствие, обострились уже существующие социальные различия между ними и деревенской беднотой, массой все больше беднеющего малого и среднего крестьянства.

Все это ни в коем случае нельзя рассматривать как просто совпадение или результат технико-экономического сужения понимания проблемы. Пятаков и другие последователи Троцкого постарались, чтобы их лидирующие позиции в экономическом совете и в народных комиссариатах, на заводах и среди рабочей оппозиции обеспечивали поддержку их проектам индустриализации страны. Параллельно с этим в результате идейных разногласий и перекрывающих друг друга компетенций накапливались споры о подведомственности между Экономическим Советом, Советом по Труду и Обороне, Рабочим контролем (Рабкрином) и народными комиссариатами.

Сегодня многие из этих весьма спорных вопросов могут показаться наивными. Но в то время никакого другого опыта не было. Приобрести его можно было только при обсуждении и внедрении решений, которые в этих условиях казались наиболее эффективными. Уже на этом этапе требование Троцкого и его последователей об ускорении индустриализации за счет крестьян, находящихся и без того в катастрофическом положении, столкнулось с сопротивлением тех, кто изначально надеялся на результаты нэпа.

После осознания того, что только благодаря поддержке масс малого и среднего крестьянства можно было создать условия для приведения в действие промышленности, все надежды были направлены на новую экономическую политику, введение налога в натуральной форме и создание свободных пространств на местном рынке. Но после смерти Ленина внутрипартийные споры вокруг этой линии обострились. С учетом низких темпов роста и того факта, что не только кулаки, но и середняки были не готовы продавать свои урожаи, несмотря на отсутствие промышленных товаров, дело дошло до еще более жестких конфликтов вокруг способов и темпов подготовки к индустриализации. Еще более проблематичным было то, что львиная доля сельскохозяйственных земель, переданных сельской бедноте, использовалась огромной массой мелких крестьян для самообеспечения. Для Троцкого и всех, кто связывал будущее социализма с теорией перманентной революции и экспортом революции, стало ясно, что режим НЭПа не был приспособлен для того, чтобы реализовать цели мировой революции в обозримом будущем.

По мере того как связанные с НЭПом ожидания терпели крах, становилось ясно, что так продолжаться больше не может. Но в то же время стали появляться материальные и людские ресурсы, необходимые для новых изменений экономической политики. В это время появились первые молодые инженеры, экономисты и ученые, которые получили образование в советских вузах и университетах. Теперь при обеспечении населения всем необходимым большие дефициты могли быть, по крайней мере, уменьшены. Только теперь стало реально предпринять невозможные в предыдущие годы шаги для систематического построения своей собственной современной промышленности, которые были продуманы в партии уже во время Октябрьской революции и гражданской войны: были реализованы, по крайней мере частично, постоянно откладывающиеся действия по реализации плана ГОЭЛРО и близился переход от НЭПа к индустриализации. С самого начала было понятно, что переход к ускоренной индустриализации страны был связан с новыми исключительными усилиями. Почти парадоксальным является то, что сегодня коммунисты изображаются теми, кто отрицал эти факты и приобретенный в этих условиях опыт, теми, кто дискриминировал мужество и энтузиазм людей, из последних сил преодолевавших всевозможные трудности и веривших в социалистическое будущее, в котором этих проблем бы не было…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.