Surtees

Surtees

С человеческой точки зрения пилотам March ближе всего были гонщики Surtees. Петерсон был дружен со своим партнером в Ferrari Тимом Шенкеном, Лауда - с Майком Хэйлвудом.

Отец Тимоти Теодора Шенкена был поляком, родившимся в России и позднее эмигрировавшим в Австралию. Тим, неуклюжий типаж, похожий на Энтони Перкинса [Э.Перкинс (1932-1992) - знаменитый американский киноактер.], неохотно летает, спит перед гонками с черными наглазниками и наушниками (как пожилые американки в трансатлантических полетах) и выглядит постоянно несколько небритым. Под шлемом его глаза блестят, как у Джека Брэбэма. "Очень профессиональный парень", - хвалит его Шетти. "Он продвигается шаг за шагом и осознает это". Компаньон Сертиза, Роб Уокер, уверен, "что Шенкен постепенно станет так же хорош, как Хилл; без фейерверка поначалу".

Хэйлвуд профессионал в меньший степени. Он дольше остается на вечеринках и охотнее стучит на ударных или клавишных, чем дискутирует о передаточных числах коробки передач. В пороховом дыму сражений Гран-при происходит многое, что снаружи остается незамеченным. Например, так как Питер Гетин, который часто простужается, должен все время стараться, чтобы "чихнуть не в повороте, а только после него". Или язык знаков между Хэйлвудом и Лаудой. Когда один из двух видит, как другой вылетает или вообще идет пешком, со шлемом в руке, то показывает ему два растопыренных, двигающихся вверх пальца [Неприличный жест в европейских странах.] - сигнал, не нуждающийся в переводе. Однажды Майк, подняв правую руку с руля, чтобы приветствовать Ники, едва не угодил в отбойник. В другой раз Лауда хотел его разозлить знаками и слишком поздно увидел, - "господи, да это не Майк, а Сертиз".

Сертиз сказал мне как-то, что поздно вернувшийся в Формулу 1 Хэйлвуд был "слишком долго вместе с неправильными людьми, но такое случается легко". Разница между сгорбленным, аскетичным Джоном и радующимся жизни Майком огромна, поскольку Сертиз имеет строгие принципы. Например: итальянская фабрика керамических изделий "Pagnossin" купила контракт для де Адамича в команде Surtees и заботилась о приятной атмосфере. Известны дружественные, бесхитростные ободрения типа: "Если вам будет нужен кофе или что-то подобное…" Но Сертиз запретил механикам заказывать что-либо, предварительно не заплатив. И при случае он страшно кричит на блондинку Донателлу де Адамич, если она неверно засекает время или перепутает двух гонщиков.

В Хараме Сертиз отсутствовал, поскольку участвовал в гонке Формулы 2 в Японии. Командой руководил компаньон Джона - Роб Уокер. Потомок изготовителей виски по внешнему виду, одежде и манерам - совершенный английский джентльмен. Рядом с ним незаметно всегда находится дворецкий, но ни в коем случае не Линдсей [Сэр Девид Линдсей - герой нескольких романов немецкого писателя Карла Мая (1842-1912). Образец раброго, щедрого, хотя и ворчливого английского джентльмена.] Карла Мая, а просто практик. Отсутствие обычно небрежного Сертиза имело двойные последствия. Во-первых, атмосфера в команде становилась более свободной, но зато, во-вторых, Хэйлвуд не мог победить, поскольку обычно "Большой Джон" настраивает машину Хэйлвуда. Майк, как подтверждал Уокер, "не имеет ни малейшего представления о технике или настройке".

Крис Эймон прибыл в Испанию с опозданием, бледный и уставший. Его задержала в Лондоне операция на почках. И Север объявился с перевязанной правой рукой. Его объяснение - "дома в Париже я прикоснулся к горячей плите" тотчас же было опровергнуто Стюартом. "Должно быть, ты схватился за какие-то Hotpants [игра слов. Hotpants [горячие штаны] - короткие облегающие дамские шорты.]". Север, кучерявый и голубоглазый - это предмет увлечения всех любительниц автогонок. Когда в GPDA однажды обсуждалась проблема сигналов флагами, Север предложил поговорить и с публикой. "Я вижу снова и снова, что девушки машут мне своими пуловерами, и это многоцветие сбивает с толку". Это вызвало раскатистый хохот у товарищей. Они подумали про Тома Джонса, которому девушки бросали на сцену свое нижнее белье.

Механики BRM неожиданно прибыли на пароходе. Из Саутгемптона до Бильбао им потребовалось 36 часов. Еще более удивительно было то, что BRM отказались от услуг Марко и послала его на гонку Интерсерии в Имолу. Армада состояла из пяти пилотов, шести машин, одиннадцати моторов, тринадцати механиков и очень большого хаоса. Гетин отказывался садиться в "Р180", но ему пришлось. Солер-Руа требовал в случае, если он не получит машину Гетина, вернуть на месте 1,7 миллиона шиллингов спонсорских денег. А Виселль вынужден был вести тяжелую бумажную войну: Стенли пронюхал, что швед должен будет пилотировать в Монако McLaren и добился от него письменной гарантии, что в 1972 году он не будет ездить ни на какой машине, кроме BRM, которую он ему, правда, не гарантирует на каждую гонку. Споры шли даже половину тренировки. Так что климат в команде был отнюдь не лучший.

Зато фирма Marlboro обслуживала пилотов BRM как королей. Каждый получил арендованный автомобиль с шофером. В Мадриде все корзины для бумаг оклеены плакатами Marlboro, везде - рекламные транспаранты. В бюджете размером 1,5 миллиона шиллингов на Гран-при есть даже расходы на восьмичасовой праздник. Marlboro арендовала арену для боя быков и запустила туда старый экипаж с Дикого Запада, Гетин бросал лассо, через громкоговорители раздавались песни в стиле пионеров-переселенцев. Далее последовали танцы фламенко, и, для хорошего окончания - народная коррида с молодыми бычками, которые, правда, были уже в возрасте двух лет и весом за 200 кг. Один из шинных техников ушел с арены, хромая, со сломанным пальцем на ноге, Гетин участвовал в акции совсем недолго, и, таким образом, я тоже решился перепрыгнуть через барьер. "Смотри, Хайнц, я не хотел бы навещать тебя завтра в госпитале", - кричал мне Жаки Икс. Я остался, в красно-желтой накидке, еще на протяжении четырех выходов бычков. Конечно, ничего не случилось. Удовольствие на самом деле безобидное.

В Хараме танцевали не так много фламенко, как самбы: Эмерсон и Уилсон Фиттипальди были братьями, впервые стартовавшими вместе в одной гонке чемпионата мира Формулы 1. История не знает этому аналогов, даже в случае братьев Родригез: когда Рикардо в 1962 году потерпел аварию, Педро еще не выступал в Больших призах. Эмерсон неохотно говорил о своих шансах на победу. "Мне все еще придется мучиться, выступая с полными баками. Стюарт и Халм скорее победят, у них гораздо больше опыта". Денни был полон самоуверенности: "У меня одно желание - еще раз побить Стюарта." И добавил с ухмылкой: "А потом - еще раз".

Но еще были Ferrari. В Маранелло заставили красные болиды похудеть на 20 кг, помудрили с системой смазки и измененным задним антикрылом. Matra Эймона стала легче на 50 кг. От новых творений опасность, напротив, не исходит. У BRM P180 слишком перегружена задняя часть, отчего он "виляет хвостом", а March 72 EX охвачен проблемами с трансмиссией. Мосли говорил: "Нужно только повернуть винт, но мы не знаем, насколько". Лауда констатировал, что меня еще никогда не разворачивало на Формуле 1… а на "72 ЕХ" - уже через четыре круга". В стане Surtees быстрейшим был де Адамич. Это вызвало предположения Шенкена и Хэйлвуда о том, что он - единственный, имеющий на машине блокировку дифференциала, что и обусловило разницу.

Быстрее всех оказался Эмерсон на своем JPS-Lotus, на котором он потерпел аварию в Бразилии, но выиграл в Сильверстоуне. "Оставим на заключительную тренировку машину, как есть", - кричал он с энтузиазмом Чэпмену. "Ничего не меняем, все уже отлично". Такие же слова я слышал в 1970 году от Йохена в Брэндс Хэтч, до того, как он на следующий день "попал в дьявольские неприятности". Скоро Эмерсона постигла серьезная поломка поршня. Чэпмен отправил его во второй Lotus, на котором ездил Уокер. Эмерсон приблизился к своему времени на 0,2 сек. Так что сервис для пилота # 2 не мог быть слишком плохим. Но: Икс и Халм побили бывшее сначала лучшим время Фиттипальди.

"Операция Поул" Стюарта не сработалa. "Только я разогрел мои новые квалификационные шины, начался дождь. Еще бы четверть часа - и я бы настиг Икса". За пять минут до конца тренировок, уже переодетый, Икс стоял в боксах, лениво улыбаясь. Его мальчишеское лицо сияло. Когда я поздравил его с первой поул-позицией со времен Зандвоорта 1971, бельгиец сказал: "Над этим мы и работали много. Впервые за долгое время у Ferrari правильный баланс, правильная управляемость". Свои заслуги Икс недооценил: "Если тебе удался хороший круг, у тебя никогда нет ощущения, что ты действительно быстр. Все это - лишь вопрос, как ты настроил свою машину".

Икс был уверен в себе; Халм решил "держаться впереди до первого поворота, остальное - не проблема"; Фиттипальди был настроен по-деловому; Стюарт подавлен, "поскольку на этой узкой трассе так тяжело обгонять". Так выглядели четыре фаворита первой европейской гонки чемпионата мира. После сильного дождя перед обедом трасса медленно подсыхала. Наконец все пилоты решились на установку сликов, однако Икс до последнего ожидал дождя. Поэтому он выбрал мягкую смесь B-34 ("на случай, если опять случится ливень"), Фиттипальди - более жесткую смесь В-32. "Наши шины", - сказал мне Брюс Харрис из Firestone, "не сопоставимы по твердости с гранитом или по мягкости с жидким мылом, но все же заметно отличаются". Если гонка будет решаться между Иксом и Фиттипальди, то погода должна сыграть свою роль.

Когда машины начали прогревочный круг, дома во Фрибурге Симона Зифферт включила телевизор. "Странно: я ожидала, что на экране вот-вот появится Зеппи. Это был бы его 99-й Гран-при". Симона выключила телевизор еще до старта и не видела суету вокруг Фиттипальди. Эмерсон почувствовал "вдруг что-то горячее на спине" и оказался залитым жидкостью в кокпите, из чего понял, что лопнул дополнительный бак. Так же молниеносно, как Эмерсон сменил комбинезон, был снят и 18-литровый бак (точно рассчитанный фактор безопасности). Гонщик должен был стартовать лишь с 153 литрами бензина. Этого могло хватить, а может, и нет. В 1964 году Кларк победил в Спа, поскольку у шедших впереди трех гонщиков кончилось топливо…

Стартовая команда прозвучала нерешительно. Эмерсон, у которого были проблемы и со стартом тоже, сконцентрировался, как почти все остальные, на Халме, рванувшем вперед, как торпеда. В конце прямой Эмерсон заметил, "что Регаццони с заблокированными колесами, два из которых были на траве, проскользил мимо меня". С левой стороны проскользнул Бельтуа, за ним вслепую последовал Петерсон "и как раз, когда я тормозил перед поворотом, между моими колесами оказался де Адамич". Ронни был вынужден уклоняться на бордюры, повредил подвеску, позже развернулся на прямой, а затем у него лопнул бак. Ронни ничего не оставалось, как покинуть машину облитым бензином: "Неудачи, которых хватило бы на год, в одной гонке". Лауда остановился с заклинившей педалью газа.

Четыре круга Халм лидировал, пока его не одолел Стюарт. Но и Фиттипальди в жестких весенних гонках устранил свои слабые места в технике обгонов, которые Джеки заметил еще в Южной Африке. Пятый вначале, Эмерсон обошел одного, второго, третьего противников. Регаццони - на втором круге, Икса и Халма - на пятом, Стюарта, "который тормозил все еще до 150-метровой отметки" - на девятом. Фиттипальди лидировал, а Стюарт вскоре был вынужден пропустить и Икса, который, правда, все больше проигрывал летящему Lotus. Чэпмен в боксах был "absolutely delighted" [абсолютно удовлетворен (англ.)]: "я всегда счастлив, когда вижу, что мой пилот после плохого старта пробивается вперед… и может ехать в стиле чемпиона". Стюарту блестящая езда Эмерсона напоминает Кларка: "он сегодня ехал так, как часто ездил Джимми, хладнокровно, спокойно и расчетливо, сделав рывок в нужный момент".

Далеко позади Фиттипальди происходили драмы. Две глобальных поломки (Солер-Руа и Виселля), две треснувшие коробки передач (Бельтуа и Гетин), поломка мотора (Генли) обеспечили убийственный баланс для BRM: ни одной машины на финише. Бедному Штоммелену ничего не принесло число "16". 16 - стартовый номер, 16-й на тренировке, 16-й в гонке, на 16-м круге вылетел с трассы, "не успев ничего понять, задней частью машины в ограждение".

После 25-и кругов началось то, чего боялся Фиттипальди, но на что надеялся Икс: ливень. Почти играючи Икс аннулировал свое 7-секундное отставание и грозил в любой момент обогнать. "Если дождь будет продолжаться", знал Жаки, "я еще очень-очень сильно осложню жизнь Эмерсону". То, что Икс потерял машину в шпильке и вновь отстал на три секунды, дало Фиттипальди лишь небольшую передышку. Позднее Эмерсон рассказывал мне: "Снова и снова я щурился на небо в поисках спасения - и, наконец, увидел за водяным занавесом проглядывавшее солнце. Так что я, собрав мужество, сказал сам себе: "Эмерсон, сегодня еще будет бразильская погода"… и сразу после этого дождь прекратился". Теперь он вновь стал отрываться от Ferrari.

Стюарт прочно обосновался на третьем месте, Халм - на четвертом, с трудом, правда, продолжая гонку без четвертой передачи. Когда "вся коробка передач развалилась", Халм вынужден был сойти, и наблюдал с жестоким удовлетворением, что и Стюарт не избежал "Troubles" [неприятностей (англ.)]. Север уже заменил правую переднюю шину, поэтому тревога Тиррелла за Джеки только возросла. "Rite front", приказывал он вывешивать на протяжении кругов сигналы своему чемпиону - "следи за передним правым колесом". На 69-м круге Стюарт волчком вылетел с трассы в повороте, уходящем под гору и проходимом на 4-й передаче, том же, что и на предварительной тренировке, заехал в боксы без переднего обтекателя и с разбитым радиатором и задумчиво выбрался из машины. "Масляное пятно?" - спросил я Джеки. "Я не знаю. За круг до этого его не было. Что-то произошло, но я пока не имею понятия о том, что именно". Подозрение Джеки насчет дефекта машины Тиррелл первоначально отверг: "Ребята не нашли поломок".

Так Фиттипальди получил два Ferrari, следующие позади него: Икс и твердый, как сталь, Регаццони. Клей боролся с дефектной блокировкой дифференциала, "которая раздражала меня еще на тренировке. Я едва мог держать Ferrari прямолинейно, но ехал так быстро, как мог". Незадолго до конца гонки Фиттипальди обошел Регаццони на круг, и частота пульса в боксах Lotus удвоилась. Механики были наготове для панически быстрой дозаправки. Мария-Хелена знала: "Если Эмерсон победит, то это будет драматично". Последние круги Фиттипальди проходил с исключительной осмотрительностью, экономя бензин, как можно меньше нажимая на педаль газа. На последнем круге Дэйв Уокер, имея на 18 литров топлива больше, чем Эмерсон, но пройдя гонку не так интеллигентно, остановился с пустым баком и проиграл 7-е место Уилсону Фиттипальди. Когда Эмерсон увидел катящийся автомобиль Уокера, "то задержал дыхание. На последнем круге я не осмеливался дышать". Страх в боксах Lotus рос, напряжение парализовало нервы. Эмерсон в кокпите разработал аварийный план: "Я еще только однажды дам полный газ, чтобы перевалить через холм… в самом худшем случае оттуда я накатом доеду до финиша. Для этого должно хватить преимущества в 20 секунд".

Через 19 месяцев после Уоткинс-Глена Фиттипальди победил снова, и снова Lotus завоевал Гран-при, но: какое отличие! На этот раз конкуренты сошли не перед, а далеко после Фиттипальди. Эмерсон испытывал невероятное облегчение, излучая через край счастье победителя. Икс - тихо радовался второму месту, Регаццони - был слегка раздражен третьим: "Мне надо было сделать больше". Финишный спринт за места с 4-го по 6-е выиграл де Адамич, перед Ревсоном и Паче. Последний хотел отпраздновать свое первое очко в чемпионате мира с шампанским в отеле "Luz Palacio", когда друг отвел его в сторону: "Тебе надо срочно возвращаться в Бразилию. Умер твой отец".

Возвращение Lotus к победам было и так достаточно драматично, но вызвало и другие драматические события. Чэпмен в суете чествования победителей от толчка сзади выплеснул бутылку кока-колы на костюм испанского министра спорта. Испанская полиция сразу стала подозревать, что Колин мог организовать покушение и на принца Хуана Карлоса, и тотчас арестовала его и Эмерсона, который хотел прояснить заблуждение по-испански. Однако Чэпмен не двинулся с места: "Я требую официального извинения президента испанской автомобильной федерации". Когда оно последовало, Чэпмен сказал: "Вот так - а теперь я лечу в Англию". Следующим утром таможенник аэропорта обнаружил в чемоданчике гоночного директора Lotus Питера Уорра миллион песет (стартовые и призовые деньги), схватил деньги и бросился наутек, Уорр - за ним. Только через три часа полиция отпустила его, вместе с миллионом.

Днем позже грузовик Lotus потерпел аварию на автостраде близ Барселоны. Встречная машина, выехав на чужую сторону дороги (водитель заснул за рулем), врезалась в лоб. Была сломана ось, сорвана боковина, водитель с переломами ребер - в госпитале. Только чудом ни одна из машин Формулы 1 не пострадала.

"Lotus 72 все еще быстрейший и самый нервный автомобиль", - говорил Джеки Стюарт, "и Эмерсон в великолепной форме. Он - тот из нас, который в этом году вероятнее всего станет чемпионом". Набрав 15 очков, Эмерсон присоединился к лидировавшему в зачете Халму. А Мария-Хелена Фиттипальди заверила меня: "После такого начала у нас вполне оправданные надежды в чемпионате… в конце концов я - самый большой фанат Эмерсона".