О великом и простом человеке

О великом и простом человеке

После первой встречи с товарищем Сталиным мне приходилось еще не раз встречаться с ним по работе, и всё больше и больше раскрывается передо мной образ великого человека.

Сталин во всём, что касается лично его, исключительно прост.

Одевается он просто. До войны он носил обычно серый френч особого типа — даже, собственно, не френч, а удобную, не стесняющую движений тужурку, — такого же материала серые брюки и лёгкие удобные сапоги из мягкой кожи.

Во время разговора он мягко прохаживается по кабинету. Слушая собеседника, очень редко перебивает его, даёт высказаться до конца.

Я заметил, что на заседаниях в правительственных учреждениях ему часто посылают записки. Он всегда прочитает записку, сложит аккуратно и положит в карман.

Ни одна из них не остается без внимания.

Сталин не терпит поверхностности и совершенно безжалостен к тем, кто при обсуждении какого-нибудь вопроса, выступая, проявляет незнание дела. Таких людей он остро критикует, поэтому выступать легкомысленно в его присутствии отпадает охота раз и навсегда.

Требовательность в работе — характерная черта Сталина.

Не раз мне приходилось быть свидетелем такого разговора. Даётся задание ответственному работнику. Тот говорит:

— Товарищ Сталин, срок мал, и дело это очень трудное!

А Сталин в ответ:

— А мы здесь только о трудных делах и говорим. Потому-то вас и пригласили сюда, что дело трудное. Скажите лучше, какая вам нужна для этого помощь, и сделайте всё, что надо, и к сроку.

Сталин любит, чтобы на его вопросы давали короткий, прямой и чёткий ответ, без вихляний. Обычно тот, кто в первый раз бывает у него, долго не решается ответить на заданный вопрос, старается хорошенько обдумать ответ, чтобы не попасть впросак. Так и я первое время, прежде чем ответить товарищу Сталину на вопрос, мялся, смотрел в окно, на потолок.

А Сталин, смеясь, говорит:

— Вы на потолок зря смотрите, там ничего не написано. Вы уж лучше прямо смотрите и говорите, что думаете. Это единственное, что от вас требуется.

Как-то на прямо поставленный вопрос, я затруднился ответить — не знал, как воспримет мой ответ Сталин, понравится ли ему то, что я скажу.

Он заметил это и серьёзно сказал:

— Только, пожалуйста, отвечайте так как вы сами думаете. Не старайтесь сказать то, что мне может понравиться. В разговорах со мной не нужно этого. Мало пользы получится от нашего разговора, если вы будете угадывать мои желания. Не думайте, что если вы скажете невпопад с моим мнением, это будет плохо. Вы специалист. Мы с вами разговариваем для того, чтобы у вас кое-чему поучиться, а не только, чтобы вас учить.

Характеризуя одного руководящего работника, которого в своё время освободили от должности, товарищ Сталин сказал:

— Что в нём плохо? Прежде чем ответить на какой-нибудь вопрос, он прямо-таки по глазам старается угадать, что нужно ответить, чтобы не получилось невпопад, как сказать, чтобы угодить. Такой человек, сам того не желая, может принести большой вред делу.

Как-то Сталин сказал:

— Если вы твёрдо убеждены, что правы и сумеете доказать свою правоту, никогда не считайтесь с чьими-то мнениями, а действуйте так, как вам подсказывают ваш разум и ваша совесть.

Сталин не терпит безграмотности. Когда ему дают неграмотно составленный документ, он возмущается:

— Вот безграмотный человек! А попробуйте упрекнуть — сейчас начнет свою неграмотность объяснять рабоче-крестьянским происхождением. Это неправильно. Это некультурность, неряшливость. Особенно в оборонном деле недопустимо рабочим и крестьянским происхождением объяснять недостатки своего образования, свою техническую неподготовленность, некультурность или незнание дела. Враги нам скидки на социальное происхождение не сделают. Именно потому, что мы рабочие и крестьяне, мы должны быть всесторонне и безукоризненно подготовлены по всем вопросам не хуже врага.

Некоторым из командиров армии, которые пытались недостаточное знание дела и особенно сложной боевой техники искупить своей личной храбростью и презрением к опасности, Сталин говорил не раз:

— Многие у нас кичатся своей смелостью. Одна смелость без отличного овладения боевой техникой ничего не даст. Одной смелости, одной ненависти к врагу недостаточно. Как известно, американские индейцы были очень храбрыми людьми, но и они ничего не могли сделать со своими луками и стрелами против белых, вооружённых ружьями.

При решении отдельных вопросов в узком кругу лиц, имеющих отношение к обсуждаемому делу, Сталин даёт высказаться по желанию всем присутствующим. У некоторых он сам спрашивает мнение и затем подводит итоги. Потом пододвигает кому-нибудь лист бумаги, карандаш и говорит:

— Пишите.

И сам диктует какой-нибудь важный документ.

Однажды пришлось мне писать под его диктовку. Я старался не сделать ни одной грамматической ошибки. А он диктует и нет-нет да подойдет и через плечо поглядит, как получается. Вдруг он остановился, посмотрел написанное и моей же рукой с карандашом поставил запятую.

В другой раз я не совсем удачно построил фразу. Сталин и говорит:

— Что же вы в этой фразе подлежащее после сказуемого поставили? С подлежащими у вас что-то не в порядке. Вот как нужно! — И поправил.

После этого случая я очень внимательно перечитал грамматику русского языка.

Правильному, грамотному изложению мысли товарищ Сталин придаёт очень большое значение.

— Если человек не может грамотно, правильно изложить свои мысли, значит, он и мыслит так же бессистемно, хаотично. Как же он в порученном деле наведёт порядок?

Сам Сталин и окружающие его работают с необычайной чёткостью.

Однажды вызвали меня в правительство и дали одно важное задание. Я взялся его выполнить.

Сталин сказал:

— Это — срочное дело, его нужно очень быстро выполнить, и мы решили поручить его вам. Чем нужно помочь?

Я говорю:

— Ничего не нужно, всё у меня есть для того, чтобы сделать.

— Хорошо, если что будет нужно, вы не стесняйтесь, звоните, обращайтесь за помощью.

Тут я вспомнил:

— Товарищ Сталин, есть просьба! Но вопрос уж очень маленький, стоит ли вас утруждать!

— Пожалуйста.

— При выполнении этого задания будет много разъездов по аэродромам, а у меня на заводе плохо с автотранспортом. Мне нужны две машины М-1.

— Больше ничего? Только две машины?

— Да, больше ничего. Всё остальное у меня есть.

Я поехал тут же на завод. Меня встречает заместитель и говорит:

— Сейчас звонили из Наркомата автотракторной промышленности, просили прислать человека с доверенностью и получить две машины М-1.

И даёт подписать доверенность. Через сорок минут две новенькие машины М-1 были уже на заводе.

А через час позвонил секретарь товарища Молотова и спросил, получили ли мы автомашины. Это была уже проверка исполнения. Мы и подумали: вот сталинский стиль работы, вот как нужно работать всем!

В государственной работе товарищу Сталину приходится встречаться со многими людьми. Он любит новых людей, любит изучать их, знать, что каждый собой представляет, что кому можно поручить, на что человек способен. Часто в деловом разговоре у него проскальзывают шутки, остроты.

Однажды мы были у Сталина по какому-то вопросу. Во время беседы речь коснулась работников, не совсем хорошо себя проявивших, и Сталин вскользь заметил:

— Вот Мильтиад и Фемистокл из Замоскворечья!

Сказал и внимательно посмотрел на нас: поняли шутку или нет? Я не совсем понял и задал вопрос:

— Почему из Замоскворечья?

— А вы знаете, кто были Мильтиад и Фемистокл?

— Полководцы в древней Греции.

— А чем они отличились?

— В битвах каких-то, а чем, точно не знаю.

Мне сделалось очень стыдно за своё незнание истории древней Греции.

Как-то, характеризуя одного работника, Сталин сравнил его с одним из чеховских персонажей в рассказе «Свадьба». Сказал, а потом спрашивает:

— Помните этот рассказ?

— Нет, не помню, товарищ Сталин!

— Неужели вы Чехова не читали?

— Читал всего Чехова несколько раз, а этого рассказа не помню.

— Есть вещи, которые запоминаются.

Опять мне стало стыдно. А ведь я считал себя начитанным и культурным человеком!

Технический ли идёт разговор или на политическую тему, Сталин любит приводить подходящие к случаю примеры из истории, мифологии, из классической литературы.

Он замечательно, с большим юмором цитирует некоторые места из «Истории одного города» и безжалостно высмеивает тех, у кого еще кое-что сохранилось от щедринских героев.

Намечалось испытание одной новой машины. Провести его нужно было очень срочно. И вот нашлись современные пошехонцы, предложившие отвезти машину для испытания далеко от завода на том основании, что лётчики, которые должны были испытывать её, находятся там.

Сталин сказал:

— Зачем же машину везти? Проще лётчикам сюда приехать. Кто же так работает! Почему не подумаете? С глуповцев пример берёте. Знаете, как они телёнка на баню тащили, а Волгу толокном замесили?

Как-то поздно ночью после затянувшегося делового разговора в служебном кабинете Сталин пригласил всех присутствовавших к себе домой поужинать:

— На сегодня, кажется, хватит. Не знаю, как другие, а я проголодался. Специально никого не приглашаю, чтобы это не приняли как обязательное и обременительное, а кто хочет поужинать, милости просим!

Ну кто откажется? Часто ли приходится получать такие приглашения?

Все идут вместе с ним на квартиру. К приходу гостей в столовой уже накрыт стол. Обстановка в квартире у товарища Сталина скромная и строгая. Поражает обилие книг. Даже в столовой по стенам стоят шкафы, битком набитые книгами.

Разговор за ужином касается самых разнообразных тем: политических, международных, вопросов техники, литературы, искусства. При этом все собеседники очень свободно и непринуждённо высказываются. Нет атмосферы подчинения, связанности — все равны.

Сталин часто обращается за справками к книгам. Увлёкшись каким-нибудь вопросом, он идёт к книжному шкафу, достаёт нужную книгу. Если разговор касается географии, тогда он берёт свою старую, уже потёртую карту и говорит:

— Посмотрите по моей карте. Правда, она истрепалась вся, но ещё служит.

Речь Сталина всегда насыщена литературными примерами. У него исключительная память — большие отрывки из некоторых произведений он приводит почти дословно. Особенно часто он вспоминает Горького, Чехова, Салтыкова-Щедрина. Он внимательно следит за современной литературой и всегда в курсе последних литературных новинок.

Как-то зашёл разговор о приключенческой литературе, о произведениях Майн-Рида и Фенимора Купера. Сталин сказал, что в детстве он увлекался романами этих писателей.

Сталин исключительно деликатен в обращении с людьми, вежлив и внимателен к собеседникам. Вызывая к себе, он всегда спрашивает:

— Вы не очень заняты?

Или:

— Могли бы вы сейчас без ущерба для дела ко мне приехать?

— Ну, конечно, товарищ Сталин!

— Тогда приезжайте быстрее.

Первое время, когда я не был ещё заместителем наркома авиационной промышленности, каждый раз, когда я уходил, Сталин спрашивал:

— Машина есть?

Это чтобы довезти, если нет машины.

Сталин часто ставит в пример жизнь и работу Владимира Ильича Ленина. Он любит вспоминать о Ленине. Однажды он рассказал такой случай.

В 1918 году советское правительство решило переехать из Петрограда в Москву. Время было тревожное, в Москве только что был подавлен мятеж эсеров и меньшевиков.

— Когда мы приехали в Москву, — рассказывал Сталин, — мы, спутники Владимира Ильича, очень боялись за его безопасность. Поэтому, когда увидели, что ехать нужно в открытой машине, мы посадили Ленина, а сами вокруг него встали, чтобы не было видно Ильича и чтобы прикрыть его в случае покушения. Владимир Ильич никак не хотел с этим примириться и требовал, чтобы мы тоже сели рядом с ним. Но мы настояли на своём и всю дорогу ехали стоя.

* * *

Замечательную школу проходит каждый, кто встречается по работе с товарищем Сталиным. Каждый разговор с ним оставляет глубокий след. После каждой встречи ощущаешь свой политический и деловой рост.

Нет в нашей стране ни одного большого, нового, передового начинания в любой из областей жизни, которое не было бы связано с именем товарища Сталина.

Всё большое, новое, радостное, светлое, все наши победы на фронте труда и на фронтах Великой Отечественной войны — всё это прежде всего результат неутомимой работы, нечеловеческой энергии и мудрого предвидения величайшего человека всех времён и народов.

Также и в нашем деле — в авиации. Успехи конструкторов, успехи лётчиков — результат повседневного внимания к нам со стороны товарища Сталина.

Мне кажется, потому и любит наш народ свою авиацию, что эту любовь воспитывает у него товарищ Сталин, потому что авиация — детище Сталина, потому что Сталин лично направляет работу наших конструкторов. Потому и зовёт советский народ своих лётчиков сталинскими соколами, а наш воздушный флот — сталинской авиацией.

Товарищ Сталин лично руководит работой и развитием оборонной промышленности, он лично обсуждает с конструкторами и производственниками основные вопросы рождения новой авиационной техники и её массового производства.

В предвоенные годы в правительстве, под руководством товарища Сталина, с участием крупнейших специалистов, детально были обсуждены особенности новой боевой техники и приняты на вооружение лучшие образцы самолетов, моторов и авиационного оружия.

Товарищ Сталин ввёл строжайшую дисциплину в авиационной промышленности. Он запретил под страхом сурового наказания какие-либо мудрствования и фантазёрства. Без особого обсуждения у него лично не допускались никакие отступления от установленного и проверенного образца боевого вооружения. Такая железная дисциплина в создании и строительстве боевой техники привела к выдающимся результатам.

Направляя развитие нашей авиации, товарищ Сталин проявляет глубочайшее знание техники, исключительную осведомлённость о состоянии авиационной промышленности, поразительное знание её кадров.

Товарищ Сталин лично знает основных руководящих работников авиационной промышленности. Нередко бывают у него директора, главные инженеры, технологи авиазаводов. Особенно много времени уделяет Иосиф Виссарионович воспитанию конструкторов. Каждого из основных конструкторов, самолётостроителей и моторостроителей, он знает лично. Товарищ Сталин знает, кто из нас на что способен.

В числе других я также имел счастье непосредственно видеть и чувствовать работу товарища Сталина в области руководства нашей авиацией. Конечно, эта область является лишь крупицей огромной и необъятной деятельности великого человека. Но даже и эти впечатления от отдельных встреч, при решении авиационных вопросов, дают представление о той гигантской, кропотливой, повседневной напряжённой работе товарища Сталина, благодаря которой наш народ успешно строит коммунизм.

Мне часто приходилось удивляться, откуда Иосифу Виссарионовичу известно о том или другом факте, как у него возникают некоторые, иногда, на первый взгляд, незначительные, вопросы и почему эти вопросы возникли у товарища Сталина, а не у нас, специалистов, почему мы их не поставили во-время и так, как нужно.

Говорят, что «сверху виднее». Но ведь мы-то заняты на небольшом, ограниченном участке работы, а у товарища Сталина вопросов необъятное количество. У него вся страна, всё мировое демократическое движение, судьбы коммунизма. Тем не менее не раз нам приходилось краснеть за себя, когда товарищ Сталин выдвигал перед нами вопросы, которыми нам давно уже надо было заняться.

Товарищ Сталин во всей своей работе связан невидимыми нитями с многомиллионным народом. Он ежедневно получает тысячи писем со всех концов нашей необъятной Родины. Он лично знает тысячи и тысячи советских людей, умеет говорить с ними и — что не менее важно — слушать людей. Сталин сам живёт мыслями и чувствами народа.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.