Минди

Минди

Едва двери лифта закрылись, Иззи разрыдалась. Я тут же склонилась к ней. Похвалила ее за храбрость. Она на самом деле меня изумляла. Иззи чувствовала, как и чем она может помочь папе. Она даже взяла себя в руки и, когда мы вышли на улицу, весело помахала Ричарду, смотревшему на нас из окна. Уиллоу сделала то же самое. Мы с Элей шли сзади и плакали. Уиллоу, к счастью, наших слез не заметила.

— Молодец, Иззи, — похвалила я старшую.

Она молча кивнула. По щекам ее снова текли слезы.

— Иззи, ты в порядке? — спросила Уиллоу.

Иззи снова кивнула. Мы поехали домой. Все вместе, только без папы. Иззи было тяжело, но она все понимала. А я снова и снова повторяла:

— Иззи, он поправится. Даю тебе слово.

Она кивала, плакала, обнимала меня. Но она девочка упорная, и она мне верила. Она взяла на себя ответственность за Уиллоу, решила быть сильной ради маленькой сестры.

Когда-нибудь она осознает, что ей пришлось пережить, удивится своей силе духа и, может быть, поймет, почему она стала такой. Я знаю только одно: маленькая девочка решила стать больше чем дочкой, она стала Ричарду другом.

Как же было чудесно оказаться с ними дома! Мы въехали в ворота, я услышала, как лают на кухне собаки, и поняла, что скучала по их лаю.

Эля открыла дверь, мы выпустили собак. Они завиляли хвостами, Ти-Джи лизнула меня в руку, Капитан прыгнул на меня, Пабло залаял, а Крузо истошно завыл. Все они старались показать, как они мне рады. Уиллоу с Иззи рассмеялись.

— Минди, они по тебе истосковались, — улыбнулась Эля.

Мы с девочками отправились с ними погулять, и они радостно понеслись на холм.

Мы отправились навестить Хэтти, нашу огромную дворовую собаку. Она тут же легла на спину — чтобы ей почесали пузо. Хэтти — сторожевая собака, и всю предыдущую неделю она старательно облаивала незваных гостей, толпившихся у ворот. Она была раза в три больше Уиллоу, но с детьми вела себя как овечка. Она считала их своими детками и очень серьезно относилась к роли защитницы.

Когда дети уезжали, она умолкала и ждала их возвращения, лежала в будке и смотрела на ворота — не появится ли машина.

Эля на скорую руку приготовила девочкам ужин, а я пошла наверх — собирать одежду для Ричарда. Иззи увидела чемодан и расстроилась.

— Мам, ты что, опять уезжаешь? — Она обхватила меня за ноги.

Мы с ней ушли в холл, чтобы Уиллоу нас не увидела, сели на ступеньку. У нас был «взрослый разговор». Мы говорили о папе, о его здоровье, о том, почему я должна быть с ним рядом.

— Я скучаю по папе, — всхлипнула Иззи. Но все поняла.

— Папа тоже по тебе скучает, детка. Но мы поможем ему поправиться, правда?

Она кивнула, вытерла слезы:

— Мамочка, я так тебя люблю!

Я даже не пыталась сдержать слезы. Но она сделала вид, что не заметила их.

Мы спустились вниз, сели ужинать с Элей и Уиллоу. И тут позвонили из больницы. Мне нужно было опять уезжать.