НЕ ОТВЕЧАЯ НА ГРУБОСТЬ

НЕ ОТВЕЧАЯ НА ГРУБОСТЬ

Умение терпеть – это мужество? Не знаю. Впрочем, что значит – терпеть?

Вот прочитал в очерке о чехословацком хоккеисте Иване Глинке высказывание шведского врача, которым тот прославился в дни чемпионата мира в Вене: «Чтобы побеждать канадцев, надо припомнить старый библейский совет – когда бьют по правой щеке, подставь левую!»

Сомнительный в нашем деле совет. Врачу хорошо – он за бортом площадки.

Снова вспоминаю чемпионат мира в Вене. Канадцы начинали нападать на соперников еще перед началом матча, на разминке. До первого вбрасывания шайбы начиналась психологическая и физическая атака на противника.

На разминке перед матчем команды катаются обычно на своей половине поля, стараясь не попасть нечаянно шайбой в соперника, не задеть его, увертываясь от случайных столкновений. Так принято. А вот канадцы чуть ли не с размаху били клюшками на красной линии, разделяющей поле пополам, стоявших там, в центре, и зазевавшихся советских хоккеистов. Им ничего не стоило с силой швырнуть шайбу в соперника, проезжающего рядом. После разминки мы уходили со льда одновременно. Проходя с нами в одну калитку, канадцы старались побольнее ударить клюшкой в спину, пускали в ход кулаки, задевали нас, сшибая с ног. Мне, в частности, тоже достались два здоровенных удара.

Когда хоккеисты сборной Канады проходили по коридору мимо нашей раздевалки, то вызывающе стучали клюшками в дверь, самые горячие головы собирались ворваться в раздевалку.

Вот эта наглость и помогла профессионалам, пожалуй, в решающей мере одержать верх над шведской и чехословацкой сборными.

Подставь левую щеку… Терпи, одним словом. Когда команда умело использует численное превосходство, когда судьи четко фиксируют если не все, то хотя бы большинство нарушений правил, не оставляют безнаказанной очевидную грубость, то, согласен, есть смысл потерпеть – в конце концов мы рассчитываемся со своими обидчиками голами, то есть тем, что и составляет содержание игры, цель действий хоккеистов на льду.

Кстати, в Вене наша команда достаточно уверенно сыграла с «лишним» против канадцев, и именно голы, пропущенные в меньшинстве, привели их в чувство, да, голы, а не увещевания тренеров и руководителей команды, один из которых, как узнали мы спустя несколько месяцев из статьи корреспондента АПН, опубликованной в «Комсомольской правде», оказывается, поощрял грубость своих подопечных, придавал ей оттенок некой «политической борьбы» с коммунизмом.

Но пределы терпению все-таки должны быть. Думаю, что и мы раньше или позже покажем наконец профессионалам, что умеем играть в тот хоккей, который им, кажется, так нравится. Мы, бесспорно, могли дать сдачу и в венском «Штадтзалле», в нашей команде были умельцы, которые при нужде могут сыграть и за рамками правил, однако тренеры убедили довести матч все-таки в рамках правил до конца, до крупной победы с большим счетом, чтобы не было впоследствии никаких нареканий по поводу нашей игры. Пришлось терпеть: мужество для этого, безусловно, требуется – ведь и вправду можно испугаться, сыграть сверхосторожно в том матче, когда не знаешь, как и когда тебя ударят, где бьют исподтишка, подло, как правило, в ту минуту, когда борьба за шайбу окончилась, когда уже прозвучал свисток судьи, останавливающий матч.

Умение терпеть боль требует и мужества, и силы воли, и характера, без этого хоккей немыслим. Сейчас я говорю, разумеется, не только об умышленной грубости, но прежде всего об ушибах, которые неизбежны в нашей игре и при самом скрупулезном соблюдении правил, в матче, где соперники ведут вполне корректную борьбу. Принять на себя шайбу, посланную мощным броском, да еще с небольшого расстояния, решится совсем не каждый игрок: боль мучительная. И когда видишь, как встает со льда защитник, принявший на себя сильнейший щелчок армейца Анатолия Фирсова, Александра Бодунова из «Крылышек» или кого-то из канадских нападающих, когда видишь, как он морщится, корчится от боли, но все же встает и, ковыляя, спешит на помощь партнерам, то волей-неволей заражаешься мужеством товарища, его самоотверженностью. Твой партнер не лежит на льду, не покидает площадку, а пытается снова вступить в борьбу, пытается помочь ребятам. Те смотрят на него и понимают, по крайней мере, чувствуют где-то в глубинах сознания, что и они должны вот так же не жалеть себя во имя командного успеха, и это увлекает, поднимает всех хоккеистов, и зрители аплодируют команде, которая вдруг начала играть так, как давно не играла.

А вот если защитник, в которого попала шайба, лежит, не пытается встать, если ему помогают добраться до скамьи запасных, если на площадку выскакивает доктор и скользит к поверженному игроку, то это в какой-то степени обескураживает и обезоруживает его партнеров.

Сила примера велика, и это относится к спорту в полной мере.