Дети бригады

Дети бригады

Подряд буквально всколыхнул всех людей, сделал нашу жизнь содержательнее и духовно богаче. Труд бригады получил высокое общественное признание, а это потребовало от рабочих и общественных форм самовыражения.

Такой формой стало коллективное наставничество. Эта идея не была внесена в бригаду извне, а родилась в сознании рабочих как глубокое понимание актуальных проблем развития нашего общества.

Вспомним слова К. Маркса: «…наиболее передовые рабочие вполне сознают, что будущее их класса, и, следовательно, человечества, всецело зависит от воспитания подрастающего рабочего поколения».

«Кадры готовим сами» — это стало нашим лозунгом. В бригаде возникли бурные дискуссии. Как осуществлять коллективное наставничество? Не слишком ли смело мы замахнулись?

Такой работы, какую мы задумали, — вести подростков на всем долгом пути: школа — ПТУ — производство — в стране еще не проводилось. Значит, снова поиск? Как сделать, чтобы это было интересно, увлекательно и для взрослых, и для подростков? Понимали: такое возможно лишь при условии настоящей, искренней дружбы с ребятами.

В городе не было ни одной школы или училища, где бы не побывали члены нашей бригады: рассказывали о работе строителей, о подряде. Мы старались деликатно, ненавязчиво убедить детей и родителей, что путь в вуз через профтехучилище и производство не длиннее и уж наверняка надежнее, чем прямо из школы.

Совет бригады решал, кто идет в школу на встречу с ребятами. Никакие ссылки на отсутствие ораторских способностей во внимание не принимались.

А легкое ли это дело — выступать публично? Не каждый может преодолеть в себе внутреннюю робость, переступить тот барьер, за которым начинается живое общение с аудиторией. Помню, поручили мы раз нашим двум рабочим рассказать школьникам о перспективах строительства города. Один был молчун, больше минуты разговора не выдерживал, другой — известный (теперь уже в прошлом) сквернослов. Но раз совет решил — надо идти. Смену растить — дело общее, никаких исключений.

И вот когда послали этих товарищей в десятый класс, они отправились туда бледные.

Я позвонил директору школы: «Сообщите, как пройдет выступление».

Проходит сорок пять минут — звонка нет. Я волнуюсь, сам звоню.

— Как там?

Отвечает: класс шумит, аплодисменты! Что там точно, не знаю. Позвоню через пять минут. Через пять минут звонок. Смеется:

— Они вдвоем дали такую лекцию, что дети их не отпускают до сих пор.

Так рабочие, встретившись с доверчивой, любознательной юностью, проявили себя интересными собеседниками. Сами себя не узнали.

Вернулись они на стройку — беседу проводили в обеденный перерыв — я им говорю: «Что это вы ушли такие бледные, а вернулись такие красные?» Смеются, довольные:

— Послушал бы ты нас! Мы всех твоих лекторов «забили»!

Стоит ли говорить, какую огромную пользу приносили такие встречи и самим наставникам? Никому не хотелось уступать в знаниях своим подшефным.

За бригадой закрепили одну группу в строительном ГПТУ № 14 и старшие классы в школе № 12. Мы горячо взялись за дело. Собрали родителей, объяснили цель нашей работы, наладили дружеские отношения со школьниками и учащимися ПТУ, проводили встречи, совместные культпоходы, диспуты. В общем по форме все казалось правильно, но вот итоги… По окончании учебного года 20 выпускников восьмых классов поступили в ГПТУ главка «Севрыба» и лишь трое — в наше строительное.

Сказалось влияние пап и мам: у большинства учеников родители были связаны с рыбной промышленностью — дома только и разговоров о кораблях да о дальних морских походах.

Это был организационный просчет: закрепляя шефство, не подумали о специфике школы. В следующем году мы сами выбрали школу № 44, где в основном занимались дети строителей.

С директором этой школы Федором Михайловичем Рыжовым меня связывала давняя дружба.

Как-то он встретил меня летом на улице и пригласил к себе домой.

— Конечно, вы люди практичные, — сказал Рыжов. — Бригадный подряд научил вас из всего пользу извлекать. Но от школы бригада каких-то ощутимых для себя результатов сразу не увидит, хотя мы и постараемся быть вам полезными.

— Нет, вы не совсем правы, — возразил я, — и бригаде польза от ребят. Вы бы посмотрели, как работает человек на следующий день после встречи со школьниками! Воспитатель становится воспитуемым. Как мы будем ребятам в глаза смотреть, если у нас в бригаде слово разойдется с делом?

Так началась наша многолетняя работа и большая дружба со школьниками и учащимися ПТУ.

Поначалу мы чувствовали глухое противодействие со стороны родителей: куда угодно, только не в рабочие. Пугали: «Не будешь хорошо учиться — на стройку пойдешь». Времена изменились, доказывали мы родителям, нельзя судить по меркам прошлого о профессии рабочего. Многое в нашей жизни изменила научно-техническая революция. Труд рабочего становится творческим. Мы говорили, что для нашей бригады главное — не специалиста хорошего воспитать, а настоящего человека. Творчество есть в любой профессии. Главное — не что делать, а как делать. Не мешайте детям самим выбрать жизненный путь, помогите им раскрыться, с наибольшей полнотой выразить себя, свою личность.

После таких бесед в лице родителей мы получили деятельных союзников.

Учредили совет наставников во главе с директором школы Ф. М. Рыжовым.

Можно сказать, что нам помогал почти весь город. Пединститут организовал учебу рабочих-наставников. Драмтеатр приглашал на коллективные просмотры. После спектаклей — обязательно зрительские конференции, встречи с актерами. Потом — диспуты в актовом зале школы. Все это играло важную роль в нравственном воспитании и учащихся и рабочих, в выработке активной жизненной позиции. Да и огромное удовольствие все получали. Спрашивали: «Когда еще в театр пойдем?» А подшефные наши были самые разные. Многие, как говорится, «не подарок».

Когда в 9 «Б» привели Сашу Грачева, ребята с настороженным любопытством присматривались к новичку. Лариса Шилова, комсорг школы, подумала, что ничего особенного в нем нет: на отпетого сорванца Грачев не похож, напротив, держится скованно, а говорили, что он состоит на учете в милиции.

С виду Саша действительно был тихим и застенчивым мальчиком. Высокий, симпатичный, глядел прямо в глаза. И не подумаешь, что он, бросив школу, связался с весьма сомнительной компанией.

В классе Саша занял «Камчатку» и стал держаться обособленно. Дисциплины не нарушал, но абсолютно не занимался. Скрытный. Ни учителям, ни сверстникам не удавалось вызвать его на откровенность.

А через несколько дней в классе появился еще один новенький, Сергей Плеваков. Этот — полная противоположность Грачёву. Плеваков вел себя вызывающе, дерзко, легко срывался и грубил. Способный, с задатками лидера, он все больше подчинял ребят своей воле. Учиться не хотел. С Грачевым был в приятельских отношениях — они жили рядом.

Саша и Сергей стали отчаянно прогуливать, в журнале против их фамилий пестрели двойки. Над классом сгущались облака неблагополучия.

Однажды, когда в класс заглянул его шеф — сварщик из нашей бригады Владимир Толстов, классный руководитель Евгения Николаевна Шеповалова решила поговорить с ним о Грачеве и Плевакове.

Толстова в классе любили. Интересна история его знакомства с ребятами. Обычно вопрос о шефах сначала решался на совместном заседании комитета комсомола школы и наставников. А вот Толстова ребята выбрали сами. Было в парне что-то, что сразу же расположило к нему класс. Подошла группа ребят во главе с комсоргом, и Лариса от их имени спросила:

— Вы не хотели бы остаться наставником в нашем классе?

Толстов широко улыбнулся:

— С удовольствием.

Предстояло настоящее испытание — борьба за Грачева и Плевакова. Толстов и Евгения Николаевна решили поговорить с матерями ребят. Отцов у них не было.

С Плеваковой разговор не получился. Она отказывалась понимать, что нужно от нее этому постороннему человеку, который назвался наставником.

Маргарита Александровна Грачева всполошилась: неужели ее сын доставляет всем столько хлопот?

— Конечно, — сказал Толстов. — Вы бы почаще заглядывали в школу. Саша должен видеть, что его учебой дома интересуются.

— Не хочет он учиться, — вздохнула мать.

— А что же он хочет? — спросил Толстов. — По улицам шляться?

— Лучше бы пришел работать.

— Вы поймите, — сказал Толстов. — Ему трудно будет без специальности и без образования. Пусть в ПТУ идет, получит профессию. У нас в бригаде рабочих без квалификации не держат.

А ребят Толстов спросил без обиняков:

— Не хотите учиться?

— Нет, — ответил Плеваков вызывающе.

Толстов как будто не заметил его тона, стал рассказывать забавные случаи о рабочих неумехах, над которыми все смеются.

— Я бы в ПТУ пошел, — вдруг подал голос Грачев.

— Вот кончай девятый и подавай документы.

— Сергей тоже пошел бы в училище, — попросил за приятеля Саша.

— Вот и отлично, — сказал Толстов.

Володя разговаривал с ребятами как с равными, и это подкупало, нравилось: ведь старшеклассники не считают себя детьми и доверяются лишь тем, кто говорит с ними серьезно, как со взрослыми.

С того времени ребят как подменили: у них появилась цель — поступить в ПТУ. Осенью они успешно сдали экзамен в училище, стали заниматься спортом. Все у ребят в жизни наладилось.

Владимир Толстов шефствовал и над 12-й группой ПТУ. Он привел в школу будущих рабочих во главе с комсоргом группы Сашей Андросиком. Познакомились. Договорились пойти в двухдневный поход.

А в походе произошло вот что. Кто-то из школьников сказал:

— Зачем нам эти, из училища? Одним интереснее.

Саша Андросик услышал это, поделился обидой с товарищами. И началось… Школьники предлагают одно, ребята из училища — другое. Кончилось все ссорой, пэтэушники вернулись вечером домой, школьники остались на ночевку.

Володе Толстову пришлось немало затратить усилий, чтобы мир был восстановлен…

Решили дать выход естественному у ребят чувству соперничества: организовали химическую викторину.

Школьники чувствовали себя увереннее. Но проиграли пэтэушникам со счетом 14:85. Старшеклассники недоумевали: как это могло случиться? Поняли, когда побывали в химическом кабинете училища. Школе бы такой…

Новая встреча — по физике. И снова «лавры» у пэтэушников, хотя на этот раз разрыв в счете поменьше — в 30 баллов. Подвело школьников отсутствие практических навыков. Многие машины, инструменты они знают по рисункам в учебнике, а учащиеся ПТУ с ними работают — собирают, разбирают, ремонтируют.

Все это поднимало авторитет училища в глазах школьников.

Лето старшеклассники проводили в трудовом лагере ПТУ, куда школа направляла в первую очередь тех ребят, которые хотели поступать в училище.

Бригада учредила в школе два переходящих кубка: для старших и младших классов. Для ГПТУ — почетный вымпел лучшей группе… Кубки вручали в конце каждой четверти на торжественной линейке.

Наша бригада ввела в практику отчеты классов перед наставниками. Мы видели, как даже самые озорные ребята серьезно готовились к этим отчетам, как переживали они из-за оценок, которые могли отразиться на итогах соревнования. Присутствие наших лучших рабочих на отчетных комсомольских собраниях в школе и ГПТУ становилось традицией. Педагоги приглашали представителей бригады и на родительские собрания, особенно на встречи с родителями трудновоспитуемых детей.

Мы вместе занимались спортом. Участвовали в военно-спортивных праздниках. Ходили на лыжах. Играли в футбол на замерзшем озере и жарили потом шашлыки…

Подростки проявляли большой интерес и к подряду, в частности к тому, как осуществлялось самоуправление в бригаде.

Мы помогали своим подшефным оборудовать классы, тир, снабжали по возможности материалами, участвовали в приобретении инструментов для школьного духового оркестра.

Но и ребята были активными помощниками бригаде.

В любое время по нашей просьбе к нам спешили юные друзья: помочь в благоустройстве, поработать на бетоне, сложить кирпич на поддоны.

Однажды собрались на объект: половина ребят уселась в автобус, другие пошли за лопатами. Когда вернулись, автобус уже уехал.

— Ну, сейчас разбегутся, — испугалась Лина Севостьянова, секретарь комитета комсомола.

А ребята испугались другого: что о них рабочие подумают? Дорога до стройки длинная, а вот если напрямик, через тундру, намного короче. Бегом бежали мальчишки. И радовались, когда узнали, что прибежали раньше автобуса.

Друзей не подводить — это стало законом.

Однажды я пришел к директору школы с предложением: по желанию самих ребят и с полного одобрения родителей организовать на наших объектах в летние каникулы две-три школьные бригады — с твердой оплатой по труду. Руководители нашего управления и гороно тогда не согласились: не предусмотрено, мол, законом не разрешено. А зря. Мне кажется, от этого выиграли бы все: и строители, и школа, и государство. А прежде всего, конечно, сами ребята. Они стали бы больше уважать труд и себя, поняли бы цену рублю.

В выходные дни, вечерами рабочие встречались не только со школьниками, учащимися ПТУ, но и с воинами Советской Армии, из рядов которой, после таких встреч, шло к нам в бригаду пополнение. Однажды сразу прибыло 60 воинов из одной части. Пришлось создавать новую бригаду. А ведь и поныне стоит вопрос: где брать кадры рабочих? Дел хватало всем 70 членам нашей бригады.

Проводили мы работу и с лицами, отбывающими срок наказания в местах заключения.

Когда в стройуправлении были созданы еще два хозрасчетных коллектива, которые возглавили мои заместители — кавалер ордена Ленина Виктор Гуцало и кавалер ордена «Знак Почета» Владимир Герасимов, — я поинтересовался включен ли в обязательства их бригад пункт о наставничестве?

— Конечно, — ответили молодые бригадиры.

Несмотря на все сложности, содружество школы, училища и бригады дало хорошие плоды: в 1973 году, из «нашей» школы в «наше» училище поступил 31 человек, а на следующий год подали заявления 56 школьников, и ни один из них не бросил учебу. Это был наш общий большой успех.

А последующие результаты превзошли все ожидания. В 1976 году впервые в ГПТУ № 14 был конкурс Подали заявление 770 подростков, приняли 360, в том числе из нашей школы — 80 человек.

В приемной училища нередко можно было услышать такой диалог:

— Эта группа уже укомплектована.

— Ну в какую-нибудь другую, только в ваше училище.

Большинство ребят, с которыми мы дружили и которых сопровождали в большую жизнь, стали настоящими людьми.

Люба Журба, наша подшефная, была делегатом XVII съезда комсомола. Саша Андросик по нашей рабочей рекомендации стал слушателем Высшей комсомольской школы.

Я часто говорил своим «старикам»: «Берите пример с Володи Киселянца, с Коли Решетникова» (эти молодые рабочие прошли в нашу бригаду по конкурсу). И никто не обижался: ребята действительно были отличные. Вступало в жизнь новое надежное поколение строителей — в этом была частица и нашего труда, и наших сердец. В этом — наше счастье!

Когда нашим подшефным пришла пора идти на службу в армию, рабочие решили всем сделать памятные подарки — часы с надписью от бригады.

На проводы пригласили родителей, младших братьев и сестер, своих детей. Мы вручали ребятам часы и благодарили их за хорошую работу. На глазах матерей были слезы. Я слышал, как одна из них сказала младшему сыну: «Вот видишь, как здесь ценят твоего брата».

Помню, как-то один из журналистов задал мне вопрос: «Что главное в вашей работе — коллективное наставничество или бригадный подряд?»

Я ответил: «Коллективное наставничество — главное. Это же наша смена… И бригадный подряд — тоже главное. Они неразделимы, как два ствола одного дерева».

Жизнь подтвердила: мы были на верном пути.

«Активное участие в организации трудовой подготовки и воспитании учащихся — важнейшая обязанность производственных коллективов», — подчеркнуто в Основных направлениях реформы общеобразовательной и профессиональной школы, одобренных пленумом ЦК КПСС и Верховным Советом СССР в апреле 1984 года.

Но это не означает, что директора школ и ПТУ должны находиться в ожидании, как нередко бывает сейчас, пока их подопечным построят цехи и заводы. Уже сейчас можно поручить трудовое воспитание передовым бригадам. Бригад в стране сотни тысяч, бригадная организация труда прочно вошла в жизнь трудовых коллективов на заводах, фабриках и на селе. Уверен, что бригады смогут предоставить своим подшефным во время практики работу по интересам, в полном объеме вести воспитательную работу, как это делали мы.