Развратницы Принцессы, пользовавшиеся дурной репутацией вследствие своей сексуальной распущенности Каролина Брауншвейг-Вольфенбюттельская (17 мая 1768–7 августа 1821) Королева, которая не умывалась

Развратницы Принцессы, пользовавшиеся дурной репутацией вследствие своей сексуальной распущенности

Каролина Брауншвейг-Вольфенбюттельская

(17 мая 1768–7 августа 1821)

Королева, которая не умывалась

Великобритания и разные туристические достопримечательности континентальной Европы

Георг, принц Уэльский, впервые встретил свою невесту, принцессу Каролину Брауншвейг-Вольфенбюттельскую, за два дня до свадьбы. Этикет обязывал принца обнять свою суженую. Георг так и поступил, а затем отпрянул и выбежал из комнаты, крича слуге: «Я плохо себя чувствую. Ради бога! Дайте мне стакан бренди». Три последовавшие за этой встречей дня принц не просыхал. Отношения будущих супругов с самого начала не задались.

Никто не знает, что же при первой встрече так настроило принца против его невесты. Каролину, конечно, писаной красавицей никто бы не назвал, но и уродиной, от которой бегут сломя голову, чтобы напиться, она не была.

Принцесса не отличалась пристрастием к личной гигиене, но к встрече с женихом, как утверждают современники, ее неплохо подготовили. Как бы там ни было на самом деле, Георг, обменявшись с Каролиной несколькими фразами, пришел к выводу: в том, что касается интеллекта и хороших манер, она много ниже его по уровню, общение с ней будет ему не в радость, но терпеть будущую жену как-никак придется.

Впрочем, жених тоже был не первой молодости. Ему исполнилось уже тридцать два года. В обществе, как ни абсурдно это звучит, его знали под кличкой Щеголь. Принц Уэльский был тщеславным снобом, при желании, впрочем, умевшим казаться очаровательным. Он много пил и надевал на себя корсет. Впоследствии Георг растолстел, набрав более двухсот сорока фунтов веса. Он много играл в азартные игры и считался талантливым мотом, умудрявшимся не вылезать из долгов. А еще не следовало забывать того незначительного обстоятельства, что принц Уэльский уже лет десять как был женат на многое прощавшей ему Марии Фицхерберт.

Впрочем, на королевском рынке женихов на эти недостатки никто не обращал внимания. Миссис Фицхерберт происходила из незнатного рода и, что еще хуже для протестантского государства, была католичкой. Они поженились без согласия короля, поэтому этого брака как бы и не было.

И какое значение имеют несколько лишних фунтов веса и чудовищный характер по сравнению с тем непреложным фактом, что со временем Георг станет королем? С этой точки зрения он был самым перспективным женихом Европы.

Поцелуи с кузеном

Щеголя следовало поторапливать. К 1794 году его долг достиг астрономической суммы в шестьсот пятьдесят тысяч фунтов стерлингов, что по современному курсу равняется сорока миллионам долларов. Эти деньги принц Уэльский бездумно потратил на произведения искусства, дорогостоящее строительство, нарядную одежду, вино и скаковых лошадей. Кризис разразился, когда несколько разгневанных торговцев, которым принц задолжал, подали в парламент петицию, требуя свои деньги обратно. Депутаты согласились оплатить долг только в том случае, если принц женится. Никого, в том числе и Щеголя, особо не заботило, кто будет невестой, лишь бы она была принцессой, протестанткой и имела туго набитый кошелек.

Принцесса Каролина была дочерью могущественного германского герцога и приходилась Георгу двоюродной сестрой. Ее имя первым всплыло при обсуждении кандидаток в невесты, и принц Уэльский, желая избавиться от бремени долгов, сразу же согласился. Если бы он хоть немного разобрался, с кем ему предстоит связать свою жизнь, конфуза при первой встрече можно было бы избежать.

Двоюродная сестра, которой уже исполнилось двадцать шесть лет, была воплощением всего, что ненавидел Георг. Обладая хорошим характером, Каролина при этом отличалась неопрятностью, отсутствием грации в движениях, а ее фигура казалась несколько дородной. Девушка любила флиртовать и уже заслужила репутацию «ветреницы» за свое «слишком вольное» поведение. Дурочкой Каролина не была, но полученные ею знания смело можно было бы назвать поверхностными. Она любила посплетничать, задавала неуместные вопросы, обладала примитивным чувством юмора, короче говоря, часто вела себя с людьми излишне дерзко, иногда по-детски. К этой премилой картине добавим, что Каролина не умывалась, по крайней мере, не принимала регулярно ванну. Нижнее белье она тоже носила между стирками довольно долго, так что более неподходящих для брака людей, чем Щеголь и Каролина, трудно было бы найти.

Самый худший брак на свете

После знакомства их отношения приняли еще более угрожающий оборот. Когда принц в спешке ретировался, Каролина вслух заявила, что в жизни он толще, чем на портрете. Вечером за ужином девушка старалась казаться остроумной, но на самом деле выставила себя полной дурой. Пьяный Щеголь был холоден и груб. Но спектакль отменять никто не собирался, и спустя два дня, 8 апреля 1795 года, пара обвенчалась. Современники утверждали, что на церемонии бракосочетания жених был «бледен как смерть» и вдрызг пьян. Он неестественно громко разговаривал и готов был расплакаться. Шафера поддерживали его с двух сторон. Впоследствии Каролина утверждала, что первую брачную ночь ее муж проспал, сидя у камина. В свадебное путешествие новобрачные отправились в компании «вечно пьяных и грязных» друзей Георга и… его любовницы.

Как ни странно, но Каролина почти сразу же забеременела. Впрочем, рождение дочери Шарлотты, появившейся на свет 7 января 1796 года, мало чем улучшило их отношения. Через три дня после родов Георг составил новое завещание, оставляя все свое имущество дорогой «жене» миссис Фицхерберт. Каролине же достался «один шиллинг».

К июню 1796 года ненависть Щеголя к жене стала просто безграничной. «Я испытываю к ней глубочайшее отвращение, – писал он. – Все мое тело содрогается при одной только мысли, что мне придется сидеть с ней за одним столом. Даже пребывание с ней под одной крышей для меня мучительно». Антипатия была взаимной. Год спустя они официально начали жить порознь, но то, что соединили Господь Бог и страна, не смог бы расторгнуть ни один человек. Ни король, ни парламент не дали им дозволения на развод. Протестанты, как это ни парадоксально (смотрите раздел об Анне Болейн), относились к разводу крайне серьезно. К тому же этот брак имел большое дипломатическое значение. Георг и Каролина были навечно прикованы друг к другу.

Как мужчине Щеголю, без сомнения, было проще. Будучи представителем королевского дома, он просто не мог не иметь любовниц. Для Каролины же уличение в супружеской измене означало бы конец обеспеченной жизни, что являлось для нее весьма деликатной проблемой, усугубляющейся еще и тем, что она понятия не имела о том, что такое деликатность.

По дворам европейских монархов поползли нехорошие слухи, а поведение Каролины только еще больше усложняло ее положение. Она часто появлялась на людях с глубоким декольте, позволявшим видеть ее соски. Косметику принцесса накладывала особой лопаткой. Она была радушной хозяйкой, но при этом беззастенчиво флиртовала с мужчинами. Иногда она уединялась на несколько часов с мужчиной-другом, а остальным гостям приходилось вежливо «не замечать» ее отсутствия. Дальше больше… Каролина принялась, как говорят, открыто хвастаться тем, что принимает у себя в постели мужчин, когда ей заблагорассудится, а «принц все это оплачивает». Щедро удобренные подобного рода заявлениями, слухи разрослись и распространились. Поговаривали, что у Каролины есть несколько любовников. Некоторое время дело ограничивалось сплетнями, но Каролина довела ситуацию до скандала, вынудив принца Уэльского подать на развод.

У принцессы была странная привычка подбирать сироток. К ее чести надо заметить, что, судя по всему, ее главной целью было найти им хорошую семью, в которой они могли бы расти. В 1802 году, впрочем, Каролина усыновила младенца по имени Уильям Остин, которого впоследствии знали под фамилией Уилликин, и начала всем говорить, что это ее родной сын. Почему принцесса решила, что ее шутка покажется кому-то смешной, неизвестно. Скорее всего, она хотела устроить маленький скандальчик. Ее доброжелатели, включая свекра короля Георга Третьего, отнеслись к слухам о бастарде как к очередной небылице, а у недоброжелателей не было никаких доказательств.

В 1806 году Каролина совершила чудовищную ошибку, настроив против себя Дугласов, своих недавних друзей и соседей. Именно в обществе леди Дуглас принцесса впервые назвала Уилликина своим сыном. После нескольких месяцев близкой дружбы, однако, Каролине соседи надоели, и она более чем прохладно встретила приехавшую к ней однажды с визитом леди Дуглас. Когда же леди написала Каролине письмо, в котором намекала насчет того, что знает секреты, которые та не желала бы сделать объектом всеобщего внимания, Каролина повела себя как нельзя глупее. Она начала слать бывшей подруге непристойные, несколько истерические «анонимные» письма, содержащие плохо выполненные рисунки – леди Д. во время сексуальных забав. Дугласы не сомневались в том, кто именно автор этих писем. На одном из них, между прочим, был оттиск королевской печати.

Обиженные Дугласы, которые, кстати говоря, все время находились в стесненном финансовом положении, направились прямиком к принцу и дали понять, что готовы под присягой заявить, будто бы Уилликин незаконнорожденный ребенок Каролины. Ко всему прочему леди Дуглас обвинила принцессу в том, что та прикасалась к ней и пыталась поцеловать так, как этого делать не следует. Вооружившись их свидетельствами, принц Уэльский потребовал расследовать предполагаемую неверность живущей отдельно от него супруги. «Деликатное расследование», как оно официально именовалось, было возложено на тайный правительственный комитет. Допросили всех, начиная от ливрейного лакея Каролины и заканчивая Томасом Лоуренсом, писавшим с нее портрет. Родная мать Уилликина засвидетельствовала под присягой, что отдала своего сына принцессе, когда тому исполнилось четыре месяца. Комитету ничего не оставалось, как снять с Каролины все обвинения. Щеголю не удалось так легко заполучить развод.

Каролина выиграла и другой суд, суд общественного мнения. Хотя расследование должно было вестись втайне, информация о происходящем, как всегда в таких случаях, просочилась в придворные круги. В газетах печатались документы, каким-то образом украденные из комитета. Каролина завоевала симпатии английской публики, представ в роли оклеветанной жены и матери, которой не дают видеться с собственной дочерью. Но в большей мере поддержка объяснялась всеобщей неприязнью к Щеголю. Британский народ и пресса не питали симпатии к дуракам, а особенно к страдающих ожирением пьяницам-дуракам, которые транжирят деньги налогоплательщиков на любовниц и вино. Романистка Джейн Остин в 1813 году писала о Каролине: «Бедная женщина! Я буду всегда на ее стороне, потому что она женщина, а я ненавижу ее мужа».

Жить в вечном бегстве

Несмотря на симпатии простых людей, британская аристократия относилась к Каролине без особой теплоты. Ее изоляция стала практически полной, после того как в 1811 году Георга Третьего объявили психически невменяемым. Принц Уэльский официально был провозглашен регентом при больном отце, что означало: каждый, кто хотел быть принят при дворе, не должен был быть замеченным в дружеских отношениях с Каролиной. К тому же принцесса совершила непростительное преступление с точки зрения утонченного английского светского общества: она превратилась в зануду. Ее несчастные фрейлины с трудом выносили бесконечные жалобы Каролины на ужасное отношение со стороны членов королевской семьи. Принцесса обожала распространяться насчет того, как она ненавидит всех своих родственников со стороны мужа и на какую ужасную казнь она обрекла бы их, будь на то ее воля. Иногда после ужина Каролина развлекалась тем, что втыкала булавки в восковую куклу, внешним видом напоминавшую мужа, после чего бросала ее в огонь. За это ее бы обезглавили, живи она во времена Анны Болейн. (Смотрите главу «Принцессы-ведьмы» на с. 85.)

В августе 1814 года Каролина покинула Англию и шесть лет провела в путешествиях. Оказавшись в октябре в Женеве, толстая и краснощекая женщина сорока шести лет поставила всех и саму себя в щекотливое положение, когда появилась на балу, который давали в ее честь, «одетая как Венера, то есть обнаженная до пояса». Спустя год английский аристократ, встретив Каролину в Генуе, писал, что это «толстая женщина пятидесяти лет», «низкорослая и краснолицая». На ней был «розовый корсет, едва прикрывающий грудь, и белая юбка, заканчивающаяся чуть ниже колен». Другой путешественник описывает черный парик и «белое платье», разрез которого доходил чуть ли не до живота.

Каролина колесила по Европе и по странам бассейна Средиземного моря. Иногда ее принимали в аристократических домах, но чаще пренебрегали обществом принцессы, особенно когда узнавали о ее странном поведении. К концу 1815 года Каролину покинули последние порядочные люди, которые прежде составляли ее свиту. Теперь принцессу окружал всякий сброд – прихлебатели, авантюристы, бродячие лицедеи, музыканты и темные личности самого низкого происхождения. Принцесса, не таясь, липла при свидетелях ко всем подряд, начиная с короля Неаполя (зятя Наполеона, а значит, врага Англии) и заканчивая лакеем-итальянцем. Так, по крайней мере, болтали между собой люди. Разрыв Каролины с королевским двором был настолько полным, что ей даже не сообщили о предстоящем замужестве ее дочери Шарлотты, которое состоялось 2 мая 1816 года. Когда Шарлотта умерла во время родов, ее мать жила на вилле в Италии, на берегу озера Комо. О смерти дочери Каролина узнала из газет.

В январе 1820 года умер сумасшедший бедолага Георг Третий. Щеголь стал их величеством Георгом Четвертым. Муж наотрез отказался признавать Каролину своей королевой. В июне того же года его министры предложили женщине астрономическое содержание в пятьдесят тысяч фунтов стерлингов в год (около шести миллионов долларов) за отказ от титула и согласие никогда не возвращаться в Англию. Вместо этого Каролина, пылая праведным гневом, устремилась обратно, истерично вопя о своих попранных правах.

Наказания и взыскания

У Каролины нашлись в Англии сторонники. Несмотря на длительное отсутствие принцессы, британцы полюбили ее еще больше, когда увидели, что эта женщина ничуть не считается с мнением всеми ненавидимой королевской семьи. Возвращение Каролины в Англию сопровождалось уличными выступлениями ее сторонников, большинство из которых вылились в массовые беспорядки. Толпа била камнями стекла во дворце короля и скандировала: «Нерон! Нерон!» Даже армия могла взбунтоваться в любую минуту. А тем временем две главные политические партии страны опоясались мечами. Виги, которые были в то время в оппозиции, приняли сторону Каролины. Тори, королевские любимчики и правящая партия, вступили с ними в полемику. Георг объявил, что скорее отречется от престола, чем позволит Каролине стать королевой.

Перед призраком надвигающегося бунта британское правительство вынуждено было действовать безотлагательно. В августе 1820 года на рассмотрение парламента был вынесен билль о наказаниях и взысканиях, направленный на расторжение брака между Георгом и Каролиной в связи с супружескими изменами последней. Если правительство пыталось таким образом избежать скандала, то оно жестоко ошиблось. В результате разбирательств на поверхность вынырнули шокирующие, унизительные подробности. Слуга-итальянец Каролины засвидетельствовал, что предполагаемый любовник его госпожи, лакей-итальянец по фамилии Бергами, не всегда ночевал в своей кровати. Однажды слуга слышал «скрипение скамьи», доносившееся из палатки, в которой в то время находились Каролина и Бергами. Другой свидетель заявил, что ночные горшки принцессы содержали «больше, чем это доступно получить от одной особы». Третий утверждал, что как-то застал Бергами и Каролину спящими в карете. Ее рука лежала на его «интимном органе», а его – на ее.

А тем временем Каролина выставила себя на посмешище, разрумянив лицо и нацепив на голову ужасный черный парик. Время от времени, когда ничего интересного во время слушаний не происходило, принцесса начинала клевать носом. Впрочем, несмотря на ее, мягко говоря, странное поведение и всю тяжесть доказательств против нее, общественная поддержка Каролины только росла. Происходящее наносило вред репутации короля и его сторонников. Когда стало понятно, что провести билль через обе палаты, палату лордов и палату общин, не удастся, дело замяли.

Впрочем, победа была далеко не полной. Каролина в достаточной мере разбиралась в людях, чтобы понять: у нее есть политические союзники, но нет друзей. Б?льшая часть высшего света старалась держаться от принцессы как можно дальше. Сторонники короля пытались опорочить в прессе всех тех, кто хотел свести с Каролиной дружбу. Поведение принцессы в целом воспринималось неодобрительно.

Популярностью в народе пользовался следующий незамысловатый стишок:

Дорогая королева!

Собирайся поживее,

Уезжай и не греши,

Если сможешь. Гранд мерси!

Но Каролина не вняла совету, и ее унижения на этом не закончились. Двадцатого июля 1821 года, в день коронации короля, ее не пустили в Вестминстерское аббатство. Как обычно, она упрямо отказалась признавать свое поражение, несмотря на то что двери в буквальном смысле слова захлопнулись у нее перед носом. В тот день она написала Георгу: «После оскорбления, которое нанесли королеве сегодня утром, ее величество все же надеется, что король поступит по праву и коронация королевы произойдет в следующий понедельник». Король и не думал этого делать. Менее месяца спустя Каролина умерла, разочарованная и всеми покинутая. Ей было всего пятьдесят три года. Все лето она страдала от болей, вызванных запорами. Возможно, это был рак.

Умерев, Каролина одержала победу, по крайней мере, оправдавшись в глазах потомков. Британцы повсеместно скорбели о ее безвременной кончине. Даже аристократы, чьей дружбы она лишилась, теперь вспоминали о несчастной женщине с толикой сожаления и сострадания. С другой стороны, когда спустя девять лет умер Георг Четвертый, никто не пролил ни единой слезинки. В «Таймс» писали: «Не было еще человека, о кончине коего сожалели бы менее, чем о смерти покойного короля».

Смерть в Викторианскую эпоху

Девушка, которая родилась от несчастливого брака между принцессой Каролиной Брауншвейг-Вольфенбюттельской и принцем Уэльским, с самого начала была обречена на нелегкую судьбу. И Шарлотта, испорченная непоседа с тем еще характером, не обманула плохих предчувствий. Первые годы своей жизни девочка была заложницей в борьбе, которую вели ее отец и мать. Принц одержал победу, и Шарлотта оказалась на его попечении.

После этого девочка превратилась в узницу, которую то и дело перевозили из одного мрачного поместья в другое. Почти все в ее жизни находилось под неусыпным контролем со стороны отца и женщин, которых он назначал по своему усмотрению. Девочка внешне была похожа на мать, поэтому привязанности отец к Шарлотте не испытывал. Он заговаривал с ней только тогда, когда дочь совершала какой-нибудь проступок. Ничего не делалось ради счастья и удобства Шарлотты.

Впрочем, нельзя сказать, чтобы ее мать была преисполнена любви к собственной дочери. После того как Шарлотте исполнилось десять лет, Каролина приезжала всего раз в неделю, чтобы увидеться с ней. В 1814 году, когда мать отправилась путешествовать по континентальной Европе, Шарлотта писала: «Я очень обижена. Она поступает со мной так, словно я ничто». А тем временем Георг собирался выдать дочь замуж за Виллема, наследного принца Оранского. При первой встрече этот тощий юноша показался Шарлотте до такой степени уродливым, что она с трудом заставляла себя не отводить от него глаз, пока Виллем с ней беседовал.

Наметившаяся помолвка так и не состоялась. Тогда появился другой жених, которого Шарлотта сразу же полюбила. Принц Леопольд Саксен-Кобург-Заальфельдский был на семь лет старше ее. Жениху удалось сгладить неровности ее воспитания, и вскоре девушка расцвела в рассудительную, женственную и приятную в обхождении принцессу. А потом история приняла печальный оборот: после восемнадцати месяцев радостей супружеской жизни Шарлотта умерла во время родов. Ее сын тоже не выжил.

Горе нации было огромным. Шарлотта в определенном смысле представляла собой надежду людей на счастливое будущее монархии. Большая любовь к ней была полной противоположностью той неприязни, которую британцы испытывали к ее отцу. Если бы Шарлотта не умерла во время родов, то стала бы королевой. После ее смерти у Георга Третьего не осталось законнорожденных наследников. Тем временем четвертый сын Георга, Эдуард, женился на особе королевской крови. От этого брака родилась Александрина Виктория, пятая в линии престолонаследия. По прошествии двадцати лет после смерти Шарлотты (а также ее дядей) молодая принцесса Александрина стала королевой Викторией. Дольше нее Британией никто не правил (пока что). Без нее, вполне возможно, страна не испытала бы на себе многого из того, что традиционно связывают с викторианской эпохой, начиная от рождественской елки и заканчивая подавлением сексуальности.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.