Имажинисты и футуристы
Имажинисты и футуристы
Летом 1920 года Есенин и Мариенгоф отправились в путешествие по стране Советов. 8 июля в вагоне Григория Колобова они поехали на юг страны, и вскоре прибыли в Ростов-на-Дону. В городе появились афиши, мало чем отличавшиеся от афиш, которые когда-то развешивали гастролировавшие по городам и весям футуристы:
«Среда, 21 июля, в 9 ч. вечера»
ИМАЖИНИСТЫ
ПЕРВОЕ ОТДЕЛЕНИЕ
МИСТЕРИЯ
1. Шестипсалмие.
2. Анафема критикам.
3. Раздел земного шара.
ВТОРОЕ ОТДЕЛЕНИЕ
1. Скулящие кобели.
2. Заря в животе.
3. Оплёванные гении.
ТРЕТЬЕ ОТДЕЛЕНИЕ
1. Хвост задрала заря.
2. Выкидыш звёзд.
Вечер ведут поэты Есенин, Мариенгоф
и писатель Колобов.
Билеты расхватываются».
Это мероприятие проходило в кинотеатре «Колизей», переименованном в театр имени Свердлова. Присутствовавшая на нём ростовчанка Н.О.Александрова писала:
«Помню вечер Есенина, единственный его вечер в Ростове, на который, польстившись мальчишески вызывающими афишами, собралась в большинстве буржуазная публика, собралась поскандалить и отвести душу на заезжем из Москвы поэте. Но не долго пришлось ей свистеть, очень скоро весёлые реплики сменились внимательной тишиной. Есенин читал „Пантократор“. Это там, прощаясь с ладанным богом „Радуницы“, он говорит:
Я кричу тебе: «"К чёрту старое!",
Непокорный разбойный сын.
Есенин читал, и правая пригоршня его двигалась в такт читке, словно притягивая незримые вожжи».
Но не везде имажинистов встречали так приветливо. В Новочеркасске газета «Красный Дон» опубликовала заметку называвшуюся «Шарлатаны? Сумасшедшие?». В ней говорилось:
«Товарищи! Новочеркасские граждане! К вам едут люди, чтобы плюнуть вам в лицо… Не только плюнуть, но ещё, когда вы будете стирать с лица своего плевок, вытащить из вашего кармана деньги… В Ростове, в театре имени Свердлова, появляется на стенах афиша… И в первый же вечер собирают 150 000 народных денег в свой карман. Как? Чем? Каким творчеством? Они – имажинисты…
Неужели же эти шарлатаны, или сумасшедшие, или преступники – всерьёз совершают по России какую-то культурно – просветительскую командировку!?.. И неужели Советская власть Новочеркасска окажется бессильной? И наши граждане пойдут, чтобы им – гражданам – плюнули в лицо? И эта мерзость будет совершаться в театре – Ленина? Троцкого? Луначарского?»
Прочитав статью, Колобов тут же велел «отбыть с первым уходящим поездом».
Жизнь наглядно продемонстрировала «вольнодумствовавывшим» имажинистам, что время озорства подошло к концу, и что от красной большевистской конницы их не спасёт даже вагон-салон их друга-чекиста.
Когда поезд тронулся, Есенин увидел в окне вагона жеребёнка, пытавшегося догнать поезд, и написал стихотворение «Сорокоуст»:
«Видели ли вы, / Как бежит по степям,
В туманах озёрных кроясь,
Железной ноздрёй храпя,
На лапах чугунных поезд?
А за ним / По большой траве,
Как на празднике отчаянных гонок,
Тонкие ноги закидывая к голове,
Скачет красногривый жеребёнок?
Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?»
А друг Есенина поэт Алексей Ганин в тот момент писал совсем иное:
«Всё изглодано пастью литой.
Рыщут ветры, как волки, в дорогах.
Стёрся лик Человека и Бога.
Снова Хаос. Никто и Ничто».
Тем же летом 1920 года завершилось пребывание в Москве «футуриста жизни» Владимира Гольдшмидта. Об этом – Матвей Ройзман:
«Это случилось в жаркий июльский день… Из одного подъезда на Петровке вышел в костюме Адама футурист жизни, первый русский йог Владимир Гольцшмидт, а вместе с ним – две девушки в костюмах Евы. Девушки понесли, держа за древки, над головой шагающего футуриста жизни белое полотнище, на котором крупными чёрными буквами было намалёвано: Долой стыд!" Первый русский йог стал зычно говорить, что самое красивое на свете – это человеческое тело, и мы, скрывая его под одеждой, совершаем святотатство. Разумеется, толпа окружила голых проповедников и с каждой минутой росла…
В это время подоспели милиционеры и доставили всех троих в 50-е отделение милиции, которое тогда помещалось в Столешниковом переулке… Футурист жизни и его спутницы… после суда были высланы из Москвы с правом жительства повсюду, кроме шести столиц наших республик («минус шесть»). В провинции первый русский йог начал выступать в роли фокусника, гипнотизёра и в заключение программы разбивал о свою голову разные предметы».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.