Три еврея, или Утешение в слезах – 1975. Главы о Бродском
Три еврея, или Утешение в слезах – 1975. Главы о Бродском
Вспоминается мне невольно и беспрерывно весь этот тяжелый, последний год моей жизни. Хочу теперь все записать и, если б я не изобрел себе этого занятия, мне кажется, я бы умер с тоски.
Достоевский
Помимо всего прочего, изложить происшествие – значит перестать быть действующим лицом и превратиться в свидетеля, в то го, кто смотрит со стороны и рассказывает и уже ни к чему не причастен.
Борхес
Если можешь, если умеешь, делай новое, если нет, то прощайся с прошлым, так прощайся, чтобы сжечь это прошлое своим прощанием…
Мандельштам
Скрестим же с левой, вобравшей когти, правую лапу, согнувши в локте: жест получим, похожий на молот в серпе – и как черт Солохе, храбро покажем его эпохе, принявшей образ дурного сна.
ИБ
Глава 7
Такой герой. В поэме он молчит…
ИБ. Шествие
Поскольку мои отношения с Сашей Кушнером – один из главных стержней этого романа, то я не стану особенно спешить и забегать вперед, даже наоборот – оттяну его крупноплановое появление, чтобы пост фактумный анализ не полонил прозу, обозначив ее крен в одну сторо ну, в то время как проза все-таки моя, а не Сашина. Его ведомство стихи – пусть там и оправдывается, пусть отчитывается, пусть сводит счеты с прошлым, перед которым мы всю жизнь в долгу – только смерть освобождает нас от этого докучного кредитора.
А главный герой этого документального повествования – отсутствующий, и существование его фиктивно и недоказуемо, ибо
…другая жизнь и берег дальний…
Хотя главный герой отсутствует, он тайно присутствует – все помнят о нем, но делают вид, что забыли.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.