ПРИЛОЖЕНИЕ

ПРИЛОЖЕНИЕ

«Дорогая мамочка!

Пишу тебе из воинской части номер (вычеркнуто), где два года буду, как последний (вычеркнуто), исполнять свою (вычеркнуто) почетную обязанность.

Живем мы тут хорошо. Так хорошо, что (вычеркнуто до конца фразы). Сержанты любят нас, как родных, и делают это, мама, круглые сутки.

Ты спрашивала о питании. Ну что тебе сказать? (Вычеркнуто две страницы.)

В увольнение мы ходим по городу (вычеркнуто), по улице Карла (вычеркнуто) и Фридриха (вычеркнуто), возле которых на горе (вычеркнуто) и стоит наш (вычеркнуто) полк.

С этой (вычеркнуто) горы через прицел хорошо видно границу нашей (вычеркнуто) Родины, и за ней, как сама понимаешь, (вычеркнуто) — и как они там бегают, за голову схватившись. Но мы, мамочка, в них не стреляем, потому что наш (вычеркнуто) полковник сказал: «(вычеркнуто) с ними, пускай еще побегают!»

Так что ты, мама, за меня не волнуйся, а пришли мне лучше(вычеркнуто семь страниц).

С боевым приветом, твой сын, рядовой (вычеркнуто) ».

— Это читал я, — признался я.

В трубке наступила удовлетворительная пауза. Потом вкрадчивый подполковничий голос спросил:

— Зачем же вы клевещете на Советскую армию?

Если бы не несчастный заложник — моя легкая, кожаная на подкладке курточка — товарищ подполковник был бы послан мною, самое близкое, в Забайкальский военный округ, на акклиматизацию. Но курточка была в руках у подполковника, а я, если вы еще не поняли, страшно корыстный человек.

— Это не клевета, — сказал я, стараясь сохранять достоинство, но не сжигать мосты.

— Как же не клевета? — поинтересовался товарищ подполковник.

— Это шутка, — сказал я самое глупое, что можно было сказать в этой ситуации. Но мой минус неожиданно помножился на минус в голове собеседника, и на том конце провода наступила тишина.

— Шутка? — переспросил наконец начальник Дома офицеров.

— Конечно, — боясь спугнуть свое счастье, сказал я.

— Точно шутка?

Информацию о том, что шутка — это заостренная разновидность правды, до товарища подполковника еще не довели.

— Ну, разумеется… — Тут я достал из головы довод убийственной силы. — Ведь это был вечер юмора!

Подполковник еще подумал и сказал:

— Тогда ладно.

И в тот же вечер вернул куртку моему рижскому приятелю.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.