Глава 7. В тенетах противоречий

Глава 7. В тенетах противоречий

7.1. Запад нам поможет?

Отдельно следует коснуться установки о столкновении между Западом и СССР как предпосылки победы национально-освободительной борьбы, тем более что в советской литературе этот аспект тактики ОУН с понятной целью гиперболизировался. Декларация ОУН, выпущенная по случаю окончания Второй мировой войны, четко провозглашала «независимую политику и ориентацию на собственные силы». При этом трезво констатировалось, что «бездержавному народу в борьбе за волю можно, а часто и надо иметь союзников, но никогда — империалистических опекунов». Потенциальный вооруженный конфликт между США и СССР («Чума» в зашифровке ОУН) занимал одно из первостепенных мест в нормативно-инструктивных документах подполья. «Мы в вопросах социально-экономических выступаем как против большевистской системы, так и против буржуазно-капиталистической. В возможной войне западных альянтов против СССР мы заинтересованы постольку, поскольку она несет еще один шанс порабощенным народам освободиться от всякого империализма».

Отмечалось, что приход войск Запада — еще не гарантия суверенитета Украины, и в случае их победы необходимо быть готовыми отстаивать и перед Западом интересы независимости Украины. Одновременно предписывалось внушать рядовым членам подполья уверенность в скорой войне, собирать необходимую противникам СССР информацию об оборонном потенциале «советов», скрывая при этом, для кого она предназначена (в бункерах подполья находили разведотчеты даже об армейских частях и соединениях, дислоцированных в Восточной Пруссии, Забайкалье, Порт-Артуре!).

В инструкции Провода ОУН 1950 г. «Направления деятельности во время войны» предписывалось после ее начала активизировать работу, взрывать мосты и железные дороги, ликвидировать командный состав и представителей партийно-советского аппарата, захватывать небольшие административные центры и архивы, вести агитацию среди военнослужащих с целью склонения их к сдаче.

Нельзя не заметить, что отношение к западным державам лидеров подполья и закордонных центров ОУН имело существенные отличия. Первые, находясь в эпицентре борьбы с советским режимом, обостренно воспринимали прагматическое отношение к ним Запада, нежелание понимать важные нюансы положения подполья и социально-экономической ситуации в регионе, Украине в целом. Уже в 1946 г. в одном из запасных бункеров В. Кука чекисты нашли экземпляр письма на английском языке к У.Черчиллю от «группы украинских политических деятелей», с замечаниями о позиции Запада относительно Украины.

10 апреля 1948 г. первый секретарь Львовского обкома партии Иван Грушецкий получил письмо с предложениями провести консультации о возможных мирных переговорах между ОУН и советской властью, автор которого прикрывался псевдонимом «Сова». Как выяснили органы МГБ, письмо составила доверенная особа Р.Шухевича, художница Ярослава Музыка, с 1944 г. выступавшая посредником в сношениях между движением сопротивления и советами. Автор утверждала, что вероятная война между США и СССР может привести к оккупации Украины войсками Запада. В этих условиях Украина вряд ли получит независимость и станет «определенного рода колонией США». Тогда перед ОУН возникнет дилемма: ориентация на Москву или на Вашингтон, и националисты считают, что им «все таки легче будет говориться с Москвой, нежели с Вашингтоном», а большинство населения вряд ли одобрительно отнесется к присутствию западных армий. Более того, в случае глобального конфликта ОУН «совместно с компартией» будет бороться против оккупации англо-саксами.

В августе 1950 г. член ЦП ОУН, руководитель Бюро информации УГОР Петр Федун («Полтава») составил критическое послание относительно содержания радиопередач на Украину «Голоса Америки». Администрацию США упрекали в непонимании отрицательного отношения населения УССР к капитализму, социальному неравенству, того, что ОУН и УПА выступают за плюрализм форм собственности. По словам В. Галасы, в 1952 г. В. Кук поручил ему написать аналогичное критическое письмо «радиоголосам».

Кстати говоря, Роман Шухевич был реалистом и понимал иллюзорность надежд на глобальный конфликт. Когда жена его друга, полковника УПА и военного референта Провода ОУН Олексы Гасына («Лыцаря») рассказала на допросах, что Шухевич высмеял рассуждения ее мужа о будущей войне как шансе для националистов. Америка, саркастично заметил генерал-хорунжий, почему-то не желает прислушиваться к соображениям «Лыцаря». Ольга Гасын поинтересовалась: почему бы им, больным и изнуренным длительной борьбой, не пойти на Запад? С горькой усмешкой Шухевич ответил, что они нужны здесь, в Украине, и никому не нужны там, на Западе.

Хотя члены Провода ОУН(б) В. Кук, П. Федун и Р. Кравчук согласились поставлять сведения американской разведке, передача их за кордон была проблематичной — линии курьерской связи пресекли органы безопасности СССР, Польши и Чехословакии. Подготовленный для эмиссара ЗП УГОР В. Охримовича разведотчет содержал лишь фрагментарные сведения о режиме охране госграницы, артиллерии в Черном лесу, отчет солдата о службе в Германии. В мае 1952-го В. Кук запретил вести разведывательную работу в пользу Запада из-за угрозы расконспирации кадров и недовольства рядовых участников подполья.

Отметим, что все это происходило на фоне разработки в США (при наличии ядерной монополии) планов превентивного (то есть не спровоцированного, первого) удара оружием массового уничтожения по СССР. План «Дропшот», к примеру, предусматривал сброс 300 ядерных боеприпасов на 70 советских городов, а также 250 тыс. тонн обычных фугасов.

7.2. Паны дерутся, а у хлопцев чубы трясутся…

В июле 1950-го в письме закордонным центрам ОУН В. Кук отмечал: «Весьма унылый и отталкивающий образ являет собой украинский политическо-партийный лагерь. Основной тон — это партийная грызня, худшего сорта ругань, очерняющая каждого «не своего». Уже после достижения Украиной независимости, возвращаясь к ситуации начала 1950-х, В. Кук писал: «Конфликтные страсти в то время разгорелись до такой степени, что всякое критичное, аналитическое мышление притупилось, отодвинулось на задний план, а на первое место выдвинулось непреодолимое желание любой ценой взять верх над своим оппонентом».

Речь шла о том, что с 1946 г. нарастают разногласия между лидером Закордонных частей ОУН (ЗЧ ОУН, подконтрольных английской разведке) Степаном Бандерой, претендовавшим на единоличный контроль над националистическим движением в эмиграции, и функционерами ЗП УГОР во главе с Николаем Лебедем и Ярославом Стецько (сотрудничавших со спецслужбами США). Ряд конференций ОУН конца 1940-х гг. ничего не дали, С. Бандера отрицал необходимость демократизации националистического движения и даже распорядился физически устранить соперников.

Необходимо отметить, что центры украинских националистов в эмиграции признавали над собой главенство руководящих органов подполья в «воюющей Украине». Именно вотум доверия повстанцев легитимизировал «ОУН в изгнании», позволяя закордонным центрам выступать перед зарубежными политическими кругами от имени Украины. Отсюда возникала задача получить «мандат доверия» от лидеров подполья, приобретшая особое, почти сакральное значение в связи с резким обострением противоречий между предводителями Закордонных частей ОУН и Закордонного представительства (ЗП) Украинской главной освободительной рады (УГОР).

При этом обе стороны апеллировали за морально-политической поддержкой к лидерам подполья в Украине, направляя туда эмиссаров за «мандатом». Зная остроту разногласий, советские спецслужбы одной из основных задач оперативных игр с закордонными центрами ОУН и разведками стран НАТО (с использованием захваченных эмиссаров и радистов) считали углубление раздора между ЗЧ ОУН и ЗП УГОР.

Понимая, что радисты не станут добросовестно сотрудничать под принуждением и всегда могут вставить в радиограмму условный сигнал «работаю под контролем», их тщательно, исподволь готовили к смене «хозяина». Заброшенного из ФРГ радиста «Марко» (Юлиан Магур, захваченный 16 декабря 1953 г.), вспоминал оперработник НКВД-КГБ Игорь Куприенко (имевший пять ранений за войну, он участвовал в рискованных розыскных мероприятиях, случалось, по несколько месяцев зимовал в бункерах вместе с настоящими подпольщиками), долгое время деликатно «воспитывали» агенты-боевики на легендированной «базе» подполья. Лишь после отправки им на радиоцентр во Франкфурте радиограммы о прекращении связи на зиму, «Марко» захватили. «Спецсамолетом он был отправлен в Киев и в тот же вечер, не успев отдышаться от спертого воздуха бункера, сидел в оперном театре и, потрясенный, слушал оперу «Запорожец за Дунаем». Наутро попросил бумагу и ручку».

Для предводителей ОУН в Украине разногласия секретом не были, и в конце концов В. Кук запретил подпольщикам именовать себя «бандеровцами», склонившись к поддержке более демократичного ЗП УГОР. Одним из курьеров, отправившихся 5 сентября 1950-го через Польшу в Германию с почтой от «Лемиша» к ЗП УГОР был Лев Чепиль. 12 августа 1952 г. Л. Чепиль и его напарник Юрко Стефюк были заброшены с американского самолета с заданием разведки сети ПВО в Карпатах и поиска площадок, пригодных для десантов. Однако вскоре их обезоружили и связали… чабаны Боринского района Львовской области. «Сколько мы не твердили этим людям, — вспоминал Ю. Стефюк, — что мы им поможем «освободиться», что мы прибыли к подполью — все это вызывало у них смех и сочувствие нашей наивности… Эти люди всю ночь удивлялись, какое фантастическое представление имеем мы о своем родном Крае». Льва Чепиля, отказавшегося участвовать в оперативной игре, расстреляли в Киеве в 1953-м…

В июле 1953-го от имени В. Кука на Запад передали письмо, уполномочивающее на создание Коллегии по разрешению конфликта в составе Степана Бандеры, Льва Ребета и Зенона Матлы, однако переговоры между ними в августе ничего не дали, и в январе 1954 г. С. Бандера вышел из Коллегии.

6 октября 1952 г. с помощью агентов-боевиков был захвачен заброшенный в мае 1951-го с американского самолета руководитель политико-информационной службы (разведки) ЗП УГОР Василий Охримович («Грузин»). Интересно, что оправившись от первого шока, «Грузин» увидел солдата-казаха и потребовал: «Уберите его, все, что здесь происходит, касается только нас, украинцев, и казаху делать здесь нечего!». Однако бывший неподалеку от места операции боевик «Петро» сумел бежать, таким образом, известие о захвате или гибели В. Охримовича дошло и до В. Кука.

Курьерская группа в октябре 1951-го доставила важного гостя к местам базирования В. Кука в северной части Золочевского района Львовщины. Как сообщил на допросах Охримович, они вели с Куком долгие беседы о состоянии националистического движения. «Лемиш» пессимистически оценивал перспективы борьбы, подчеркивал оторванность от реальности политических установок закордонных центров ОУН. Лидер подполья поручил «Грузину», члену ОУН с 1930 года, написать книгу с критикой взглядов основателя идеологии «интегрального национализма» Дмитрия Донцова, сделав упор на несостоятельности ксенофобии в современных условиях. Перезимовав с В.Куком, присвоившему эмиссару ЗП УГОР звание майора-полит-воспитателя УПА, 26 мая 1952 г. В. Охримович отправился в Карпаты, где по поручению «Лемиша» возглавил Львовский и Карпатский краевые проводы ОУН и по совместительству стал политическим референтом Главного штаба УПА.

Главной задачей эмиссара было получение от В. Кука мандата доверия для ЗП УГОР. «Лемиш» как председатель Генерального Секретариата УГОР согласился выдать ему мандат доверия, для передачи на Запад написанный «Грузином» на папиросной бумаге еще 5 сентября 1952 г. Более того, наградил «Грузина» Золотым Крестом заслуги ОУН.

Кстати, с такой же миссией конкуренты — ЗЧ ОУН — забросили в Галичину британским самолетом шефа своей СБ Мирона Матвиейко, также захваченного в 1951 г. спецгруппой МГБ (по оценке В. Кука, Матвиейко способен на провокации, мог добиться признания даже от безвинного человека). Мирон Васильевич стал главной фигурой оперативной игры «Звено», которую советская сторона вела до 1960 года с ЗЧ ОУН, английской и итальянской разведками.

Участников захвата Охримовича щедро отблагодарили, освободив от спецпоселения родственников. «Грузин» лично показал в лесу около села Калшув Золочевского района Львовской области расположение бункера, в котором застрелились при попытке захвата боевики «Лемиша» «Тарас», «Вишневый» и «Илько», а в селе Курники-Иванченские Збаражского района Тернопольщины по его же показаниям ликвидировали бункер, предоставленный В.Куком для зимовки в 1951—1952 гг. При этом погибли подпольщики «Андрей», «Чубатый» и «Мыкола». 22 января 1953-го в селе Стратин Рогатинского района Станиславской области у содержателя пункта связи курьерской группы В. Кука Михаила Проца разгромили бункер, где погибли охранники «Лемиша» «Петро», «Дмитро», возлюбленная Охримовича «Зенка» и сам хозяин. Всего же по наводке «Грузина» вскрыли 4 бункера (7 убитых подпольщиков), использовавшиеся В.Куком, ликвидировали двух курьеров повстанческого командарма.

Пока эмиссар закордонного центра смотрел в порядке «перевоспитания» советские блокбастеры «Падение Берлина», «Ленин в Октябре» и «Сказание о земле Сибирской», изучал купленную по его просьбе книгу «Стратегия и тактика шахматной игры», осматривал Днепрогэс и передовые колхозы Киевщины, от имени Охримовича составили письмо к «Лемишу», в котором «пропавший» проводник Карпатского края объяснял «уважительные причины» личной неявки на встречу. Охримович писал, что подполье стоит «перед неминуемым и напрасным уничтожением остатков своих кадров, перед бесперспективной и бессмысленной потерей крови украинских людей».

В ночь с 26 на 27 мая 1953-го в Вишневском лесу Букачевского района Тернопольщины агентурно-боевая группа вновь передала охранникам В. Кука во главе с «Орестом» «почту» от В. Охримовича. Однако сам «Лемиш» на пять последующих встреч не прибыл. Лишь позднее стало известно, что в июне 1953г. В. Кук сообщил В. Галасе — им раскрыта оперативная игра, ведущаяся с ним от имени В. Охримовича с 1952 г., однако он намерен ее продолжать, дезинформируя противника. Осведомленность «Лемиша» сорвала и задуманную игру с выводом за кордон спецагента, «добровольно изъявившего согласие нанести ему огнестрельное ранение» для имитации правдоподобности «прорыва» на Запад.

Впрочем, оправившись от потрясений первых месяцев неволи, В. Охримович категорически отказался сотрудничать с органами госбезопасности, чем сорвал начавшуюся от его имени оперативную игру «Трасса», где Охримович должен был «играть роль» шефа легендированного провода ОУН. 23 ноября 1953-го подконтрольный радист «Берест» послал в эфир согласованную с чекистами радиограмму - «последнюю радиограмму»: «Меня окружают, жгу шифры…» «Продолжает вести себя враждебно, — докладывали «опекуны» из МВД 25 мая 1953 г., — выполняет наши задания только в силу ареста… Ведет себя неискренне, открыто заявляет о своем враждебном отношении к советскому государству и его политике, высказывает свои националистические убеждения и категорически отказывается от сотрудничества с органами МВД. Трижды отказывался от выполнения наших заданий, настаивал на окончании следствия и предании его суду».

«Да, я испугался и сдал многих, — заявил «Грузин», — «посыпал» организационные тайны. Но моя совесть не позволяет участвовать в захвате «Лемиша». Думаю, отказ ускорит расправу надо мной, но я готов к этому!». На уровне ЦК принимается решение о казни Охримовича с сообщением об этом через СМИ. 29 марта 1954 г. Военный трибунал КВО приговорил его к высшей мере наказания. 18 мая приговор привели в исполнение в Киеве, а на следующий день появились сообщения об этом в печати и по радио.

7.3. «Закат» подполья

Социально-экономические мероприятия новой власти, оперативно-войсковые удары и механизм круговой ответственности за поддержку инсургентов подорвали некогда массовую базу поддержки подполья. К 1953 г. подполье удалось подавить в 147 административных районах региона, хотя еще в 44 оставались отдельные проводы ОУН — как правило, руководящий функционер с 1—2 охранниками. Всего в розыске пребывало на 10 декабря 1953-го 98 вооруженных нелегалов, состоявших в 12 проводах и 18 отдельных группах, распределенных по 37 районам Западной Украины. К августу 1954-го было «учтено» до 70 не сложивших оружия подпольщиков.

В письме от апреля 1953 г., предназначенном для передачи на Запад, В. Кук так оценил текущее состояние подполья: «Положение организации в целом катастрофическое… Руководящие кадры ликвидированы. Вся работа состоит в самообеспечении и сохранении на лучшие времена… Длительная подпольная жизнь изнурила даже сильнейших, нервное истощение, физическое переутомление, болезни и раны…».

Отметим, что последнее вооруженное столкновение произошло 14 апреля 1960 г. в Бережанском районе Тернопольской области. Там в результате оперативно-войсковой операции были убиты нелегалы ОУН Петр Пасичный («Петро») и Олег Цетнарский, захвачена гражданская жена Пасичного Мария Пальчак, пытавшаяся застрелиться.

По-прежнему одной из главных задач органов госбезопасности считался розыск последних членов Центрального провода в Украине В. Кука и В. Галасы. Для захвата последнего создали спецгруппу «Закат» во главе с бывшим начальником курьерской группы Центрального провода и шефом одного из окружных проводов «К-62» (псевдоним изменен. — Авт.). О степени доверия к нему лидеров ОУН свидетельствует присвоение ему В. Галасой звания поручика УПА, награждение Крестом заслуги и двумя медалями «За борьбу в особо сложных условиях», назначение краевым проводником Подолья. Не зная, с кем имеет дело, В. Кук выделил «перекинчику» 15 тыс. рублей. Под началом «К-62» создали легендированный Кременецкий районный провод — упомянутый «Закат».

Боевики «Заката» вошли в доверие к руководителю пункта связи Центрального провода «Бурому», и в его сопровождении 28 июня 1953-го прибыли к местам базирования объекта розыскного дела «Крот» — Василия Галасы («Орлана»), шефа подполья Волыни и Подолья. В рамках оперативного мероприятия «Капкан» «Орлана» удалось убедить в наличии подполья в восточных областях, куда он и решил перебраться, отправив к «Лемишу» курьеров с сообщением о своем решении. Ждать ответа остался в обществе «К-62» и верного охранника, содержателя пункта связи Волынского краевого провода Николая Примаса («Чумака»). 11 июля 1953-го «Орлан» с женой и «Чумаком» прибыли в лесной массив около села Ямполь Белогорского района Хмельницкой области. «Чумака» под благовидным предлогом отправили в село на «конспиративную квартиру».

После завтрака, около 7.30 утра, Василий Галаса и Мария Савчин прилегли отдохнуть, укрывшись плащ-палатками. «К-62» моргнул двум своим боевикам, и спящих мгновенно обезоружили и связали. У задержанного проводника изъяли 21 тыс. рублей, самозарядную винтовку, пистолет ТТ и револьвер. Вскоре прибыли оперработники Рудык и Салабай с войсковой группой. Галасу с женой доставили во внутреннюю тюрьму МВД УССР в Киеве по улице Короленко, 33, и уже 14 июля майор Птичкин приступил к допросам члена Центрального провода.

«Орлан» в отдельном протоколе подробно рассказал о контактах последних лет с «Лемишем», который в августе 1952-го приказал ему убыть в Каменец-Подольскую область для организации подпольной работы на Востоке. Судя по всему, В. Кук готовил из него преемника на случай гибели или захвата. В августе 1952-го ознакомил его с почтой от закордонных центров ОУН и деталями острых разногласий между их лидерами. Для встреч «Лемиш» и «Орлан» выбрали условные точки «Прачка» (собор в Ровно) и «Колхоз» (в полукилометре от пересечения шоссе Дубно-Кременец с железной дорогой у села Шепатин Кременецкого района). Очередное рандеву планировалось на 14—15 июля 1953-го: «Орлан» должен был три раза сказать «ку-ку» и сломать ветку, а «Лемиш» — трижды ударить камень о камень и залаять. Пароль: «Рим» — «Рига».

На последней личной встрече в августе 1952-го могикане подполья выработали ряд решений: подготовить для передачи в закордонные центры ОУН тезисы о бедственном положении антисоветского движения сопротивления, предложить создать совместный руководящий орган из числа как сторонников С. Бандеры, так и оппозиционных ему функционеров ЗП УГОР, свернуть активные акции подполья, сделав акцент на воспитании молодой смены. «Лемиш» поручил Галасе готовить письмо радиостанции «Голос Америки» с критикой политического курса США. Встретиться договорились в 1953 г. «А если вы погибнете?» - спросил «Орлан». «Завещания не оставляю, нечего и некому передавать. Решайте сами — оставаться или пробиваться за границу».

Задержанному «Орлану», страдавшему дистрофией, миокардитом и холециститом, предоставили лечение, дали возможность закончить среднее образование. Марию лечили от туберкулеза, обеспечили хорошее питание. Супругам показывали достопримечательности и передовые предприятия, водили в театры и кино под прикрытием бригад «наружки». С четой неоднократно встречались киевские и московские «граждане начальники», что дало повод «Маричке» привести в мемуарах интересное сравнение — те оперработники, с которыми довелось иметь дело на западе Украины, были «худые как борзые собаки» и резко контрастировали с вальяжными и откормленными «товарищами по партии» с генеральскими звездами.

«Заключенный 10», как конспиративно именовали В. Галасу чекисты, 21 августа 1953-го подготовил «Несколько вариантов возможной поимки живым Лемиша». До того, 11 августа, он написал документ под названием «Мое отношение к последним переменам в СССР и связанным с ними вопросам о подполье». Дальнейшая борьба подполья бессмысленна и лишена моральных основ, писал сын батрака и член ОУН с 1937 г., кавалер Серебряного и Золотого крестов заслуги ОУН «Орлан». Социализм и коммунизм — единственно приемлемые модели общественного развития. Советское правительство борется за улучшение жизни людей. В этом меня убедили решения сессии Верховного Совета СССР, министра финансов Зверева. Ради построения общества социальной справедливости я готов отречься от националистических убеждений в пользу существования единого союзного государства. К борьбе нас подтолкнул курс на построение государственного капитализма и возрождение новой Российской империи с проповедью превосходства русского народа. Однако десталинизация жизни советского общества, рост благосостояния народа заставили меня пересмотреть свою точку зрения. Я считаю, что гибель людей пора прекратить, и готов пойти к «Лемишу», чтобы убедить его отдать приказ от имени Провода ОУН и УГОР о сложении оружия.

В. Галаса назвал около 50 мест укрытия подпольщиков и архивов Центрального провода, с его участием провели ряд оперативно-войсковых операций. С помощью ставшего проводником В. Галасы 6 ноября 1953-го во Львовской области захватили курьера В. Кука с 1946 г. «Левка» (псевдоним изменен. — Авт.). Тот сообщил, что весной 1954 г. в бункере на окраине Пеняцкого леса они должны встретиться с «Лемишем», а также выдал места укрытия 7 бидонов документов подполья и 75 тыс. «организационных» рублей. Развязка приближалась…