НЕ ОБ АЛЬБОМЕ: РАДИОИНТЕРВЬЮ С РОДЖЕРОМ УОТЕРСОМ 11 МАРТА 1985 г.

НЕ ОБ АЛЬБОМЕ: РАДИОИНТЕРВЬЮ С РОДЖЕРОМ УОТЕРСОМ 11 МАРТА 1985 г.

МЭРИ ТЭРНЕР: Нью-йоркский «Radio City Music Hall» — место, где регулярно идут «Моя прекрасная леди» и «Мэри Поппинс», пасхальные представления и рождественские карнавалы, место рождения «Rockettes». Что же там делает Роджер Уотерс? Нет, он не будет демонстрировать пышное шоу, которыми знаменит мюзик-холл, он покажет фирменное шоу «Pink Floyd», которыми знаменит Уотерс. Это Мэри Тэрнер, и в течение следующего часа я буду беседовать с Роджером о плюсах и минусах гастрольной деятельности, но не об альбоме. В этом турне ты будешь исполнять как песни «Pink Floyd», так и все песни с альбома «Pros And Cons»?

РОДЖЕР УОТЕРС: Да, песни «Pink Floyd» — в первом отделении концерта. Полностью «The Pros And Cons» — во втором отделении. Думаю, концерт будет идти два часа: через час — перерыв. Поэтому первый час я буду играть подборку моих самых ранних песен, начиная с 1968 года. Достаточно сказать, что некоторые из них будет сопровождать видеоматериал, который был использован на концертах «Dark Side Of The Moon» и «Wish You Were Here» и который Дэйв и Ник, благослови их господь, любезно разрешили мне использовать. Я сделал совершенно необдуманное и ошибочное предположение, что люди, которые были на представлениях «Pink Floyd», знают, что именно я был их автором — поскольку в программах концертов было написано: «Сочинено и срежиссировано Роджером Уотерсом», понимаешь? Но им явно неизвестен этот факт, и наша рекламная кампания здесь, в Штатах, может потерпеть неудачу. Безусловно, плохо освещено то обстоятельство, что мое шоу «Pros And Cons» — это флойдовское шоу, если не принимать во внимание то, что отсутствуют Дэйв Гилмор и Ник Мейсон, а на барабанах играет Энди Ньюмарк. Но все остальное то же самое: та же самая команда делает его, те же самые парни строят декорации, использована та же самая звуковая система.

МЭРИ ТЭРНЕР: Испытываешь ли ты волнение, возвращаясь к гастрольной деятельности? Ты скучал по «живым» выступлениям?

РОДЖЕР УОТЕРС: Нет, я совсем не скучал по гастролям. Последний тур, в который мы ездили в 1977 году, был на материале альбома «Animals», и я испытывал сильное отвращение к нему. Об этом уже сказано достаточно. Я действительно ненавидел его. Мы выступали на больших стадионах, и это было ужасно.

МЭРИ ТЭРНЕР: Однако надо заметить, что с точки зрения зрителя — а я видела это представление на стадионе в Анахейме — концерт был великолепен.

РОДЖЕР УОТЕРС: Что ж, хорошо. Я рад, что он тебе понравился… Может быть, я просто параноик, но меня бесило то обстоятельство, что 30 000 человек ведут себя как сумасшедшие: шляются по стадиону, орут, дерутся, мешают играть. Бесило, может быть, и то, что остальные 50 000 человек хотят вести себя так же… или относятся к этому благосклонно; это цена, которую ты платишь за то, что собираешь такую огромную толпу, как эта. Также имелось и то обстоятельство, что часть зрителей находилась очень далеко от сцены: технически было очень трудно передать им эмоции, идущие от музыкантов. Будучи там, я чувствовал, что контакт с публикой недостаточен, он не доставлял мне удовольствия. Поэтому я поклялся, что больше никогда не буду играть на больших стадионах.

МЭРИ ТЭРНЕР: «Pink Floyd» никогда не был группой, которая просто выходила на сцену, подключала инструменты и играла. С начала 70-х годов вы старались сделать каждый «живой» концерт спектаклем, включающим в себя замысловатые сценические декорации, фейерверки и нескольких чудовищ. Вы впервые использовали надувной реквизит на концерте в «Crystal Palace Garden Party»?

РОДЖЕР УОТЕРС: Да, это были какие-то голландцы. Они сказали нам, что хотят использовать надувной реквизит, и мы сказали им: «Ладно». Не думаю, что это мы сделали его; кажется, он был голландский. Это было потрясающе: такой огромный осьминог, плавающий в озере перед сценой. Когда он всплыл из-под воды, его щупальца распутались и стали двигаться на берег, в зрительный зал. Это было великолепно. И много сухого льда: мы высыпали несколько центнеров сухого льда в тот пруд. Наверное, рыба чувствовала себя не очень хорошо.

МЭРИ ТЭРНЕР: Я так понимаю, вся рыба передохла.

РОДЖЕР УОТЕРС: Я так не думаю, нет. Но если она и передохла, понимаешь, то в жизни иногда такое случается.

МЭРИ ТЭРНЕР: В жизни у каждого должно быть немного дождя. (Смеется.)

РОДЖЕР УОТЕРС (смеется): Точно.

МЭРИ ТЭРНЕР: Когда вы в самом начале организовывали группу, вы делали это ради того, чтобы повеселиться, или с мыслью «Мы будем рок-звездами»?

РОДЖЕР УОТЕРС: Я делал это с мыслью «Я буду рок-звездой». Думаю, это то, что на самом деле движет всеми, кто организовывает рок-группы. Ты можешь притворяться, что это просто способ немного повеселиться, но я думаю, глубоко внутри тебя есть страстное желание стать рок-звездой.

МЭРИ ТЭРНЕР: Те люди, которые впервые подали вам идею использовать слайды… это были ребята Лири, не так ли?

РОДЖЕР УОТЕРС: Я даже приблизительно не помню, кто это был. Ну, кое-что помню, конечно: помню лицо какого-то парня, но не помню, как его звали. Я знаю, что это была не наша идея, если не считать того, что кто-то из нас однажды пришел и сказал: «А это было бы здорово, давайте попробуем слайды», и мы поддержали эту идею.

МЭРИ ТЭРНЕР: Таким образом, с самых первых шагов группа «Pink Floyd» не только исполняла музыку, но и делала шоу?

РОДЖЕР УОТЕРС: Да, конечно. То есть такие вещи, как знаменитый горящий гонг, использовались на самых первых концертах.

МЭРИ ТЭРНЕР: Были ли такие эффекты спонтанными или они планировались заранее?

РОДЖЕР УОТЕРС: Нет, гонг нельзя зажечь спонтанно. Гонг зажигался при помощи небольшого пиротехнического заряда. Более поздние модели работали на пропане или на чем-то вроде этого: мы просверлили кучу отверстий в раме гонга, и газ шел через нее — мы зажигали его при помощи заряда и некоторого количества пороха. Рама гонга была обернута асбестовым шнуром, пропитанным легким топливом перед тем, как мы выходили на сцену. Это было чертовски опасно.

МЭРИ ТЭРНЕР: Удивительно, что никто не пострадал.

РОДЖЕР УОТЕРС: Пострадал.

МЭРИ ТЭРНЕР: Пострадал?!

РОДЖЕР УОТЕРС: О да. Знаменитый случай в «Cobo»… кажется, он произошел в «Cobo Hall» в Дейтроте. Это было потрясающе. У нас имелись специально изготовленные емкости для зарядов, которые были сделаны из мягкой стали. В композиции под названием «Careful With That Axe Eugene» есть момент, когда я громко кричу и позади нас раздаются взрывы. Мы заказали емкости с толщиной дна в полдюйма и стенками в четверть дюйма; нам же их изготовили с толщиной дна в четверть дюйма, поэтому мы сказали: «Нет, этого недостаточно», и отказались от заказа.

Вместо того чтобы разобрать эти емкости и переделать их, техники положили еще один четверть дюймовый стальной лист поверх имеющегося. И емкость перегрелась. Я не знаю физики процесса. Внутри этой емкости, чтобы она не сдвинулась с места, находилась гиря, большая четырнадцатифунтовая гиря, и емкость взорвалась. Рванула, как бомба. Ничего от нее не осталось, она просто исчезла. Верхняя часть басовой колонки, на которой она стояла, просто испарилась. Не понимаю, как никого не убило. Одному парню, сидевшему в тридцатом ряду, достался кусок фанеры из колонки — он попал ему в живот. Все динамики — каждый динамик в колонке — вышли из строя. Я только помню, как почувствовал взрывную волну над головой и увидел электроорган, летящий в воздухе. Конечно, публика была в восторге. Она стояла на ушах весь концерт.

Я думаю, существует постоянная угроза, что музыка может стать дополнением к визуальным эффектам. По этому поводу мы всегда много спорили: группа разделилась на «архитекторов» и «музыкантов». Ник Мейсон и я относились к «архитекторам», и на нас как бы сверху вниз смотрели «музыканты» — Дэйв и Рик. (Смеется.) «Музыканты» возражали против какой-либо театрализованности концертов. Поэтому можно сказать, что только благодаря целеустремленности, если хочешь, моей натуры мы двигались вперед и делали эти представления.

МЭРИ ТЭРНЕР: Когда в 1976 году в Англии появился панк-рок, Джонни Роттен часто появлялся в футболке с надписью «Я ненавижу «Pink Floyd».

РОДЖЕР УОТЕРС: Правда? Я этого не помню.

МЭРИ ТЭРНЕР: Что вообще думаешь о панк-движении?

РОДЖЕР УОТЕРС: Смотря что ты имеешь в виду. Если ты имеешь в виду музыку «Sex Pistols», то она куча ерунды, понимаешь? Она мне абсолютно неинтересна. Но именно они сказали: «Послушайте, мы уже тинейджеры, и мы можем издать свой первый крик, даже если мы и не умеем играть на музыкальных инструментах». Я признаю тот факт, что их поколению было трудно. Поскольку среди моих сверстников, когда мы начинали, никто, кроме тех, кто играл на танцах, не мог ничего сыграть. Пока Эрик Клэптон не научился обращаться с гитарой, никто не мог ничего сыграть. Поэтому нам не было так трудно, как им, когда мы росли в 60-х годах; мы росли, когда было в порядке вещей не уметь играть, потому что никто этого не умел, и в каком-то смысле мы учились играть все вместе. Поэтому я могу понять неприязнь консерваторов, умеющих хорошо играть на своих инструментах, поскольку мы чертовски хорошо это делаем.

Так что панк-движение, я думаю, было потрясающим, если рассматривать его как хождение туда-сюда по Кингз-роуд с волосами, выкрашенными в смешной цвет. Мне кажется, вся эта поза — очень нужная вещь в период полового созревания. Выкрашенные волосы или футболка с сигаретами, закатанными в рукав, поверх развивающихся бицепсов.

МЭРИ ТЭРНЕР: Надежно спрятанными…

РОДЖЕР УОТЕРС: Надежно, да. Неважно, что там спрятано. Я думаю, необходимо иметь что-то надежно спрятанное; что-то, чем ты часто пользуешься, пока растешь, и что кажется опасным твоим родителям. Если оно не опасное, теряется весь смысл. Это необходимое условие.

МЭРИ ТЭРНЕР: После двадцати лет работы в группе как ты оцениваешь роль «Pink Floyd» в рок-музыке? Как ты думаешь, вы останетесь в истории?

РОДЖЕР УОТЕРС: Я думаю, на самом деле тебе лучше задать этот вопрос историкам. Мне кажется, в основном мы останемся незамеченными.

МЭРИ ТЭРНЕР: Только не в случае с «Dark Side Of The Moon»: альбом попал в Книгу рекордов Гиннесса.

РОДЖЕР УОТЕРС: Да, конечно, нами не пренебрегает Книга рекордов Гиннесса, но нами все время пренебрегали средства массовой информации. Группа «Pink Floyd» не упоминается в их статьях. Нас никогда не ставят в один ряд с «The

Beatles», «Rolling Stones» и «The Who», например. Понимаешь? Есть музыканты, на которых средства массовой информации сосредоточивают свое внимание. Правильно? Поэтому, например, «Rolling Stones» являются более важной частью рок-музыки, чем мы, поскольку Мик Джаггер — это один из самых больших в мире специалистов по саморекламе. Он превосходный показушник и им, наверное, и останется, понимаешь? Он — самая лучшая тема для их статей; то, как они были бунтарями и так далее и тому подобное. Я ответил на твой вопрос? Думаю, мы останемся незамеченными.

Фэнзин «The Amazing Pudding», Best Of Issues 6—10, январь 1991 г.