П. Усынин 220 ДНЕЙ В ТЫЛУ ВРАГА
П. Усынин
220 ДНЕЙ В ТЫЛУ ВРАГА
В марте 1965 года в печати опубликовав Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении боевыми орденами Серафимы Ивановны Кляцкой (посмертно) и Владимира Михайловича Рыбоволова. Они — активные участники армейской разведывательной группы Верного, действовавшей в Крыму, в тылу врага, в период Великой Отечественной войны. Командир группы Федор Тимофеевич Илюхин (Верный) живет и работает сейчас в Донецке, на Украине. В беседе с корреспондентом ТАСС он сообщил, что переписывается со многими разведчиками группы, в том числе и с радисткой Шурой — Александрой Ивановной Поплавской (Скубенко), которая живет в Челябинской области, заведует поселковой библиотекой.
Тесная комната библиотеки Зауральского поселка. Стол со свежими номерами газет и журналов. Справа, за низенькой перегородкой, около стеллажей с книгами, невысокая симпатичная женщина. Темные волосы гладко и аккуратно причесаны. Ясные, добрые глаза. Так вот она какая — разведчица-радистка Шура, пробывшая 220 дней в тылу врага и передавшая в штаб командования 247 важных донесений! Подвиг ее отмечен высокой боевой наградой — орденом Отечественной войны 1-й степени.
Александра Ивановна все время занята. Один за другим приходят читатели обменять книгу, вновь записаться. Только слышится негромкий приятный голос хозяйки библиотеки:
— Как вам понравилась книга? Советую прочитать книги Константина Симонова или Василия Гроссмана.
Обстановка в библиотеке свидетельствует о большой заботе о читателях. Ярко оформлены стенды и витрины книг о жизни и деятельности В. И. Ленина, о моральном кодексе строителя коммунизма. Имеется стенд книг писателей Урала. Подготовлена выставка литературы, посвященной Великой Отечественной войне.
А читатели все идут и идут. В поселке пять тысяч жителей, и каждый пятый является читателем библиотеки. Наблюдаешь со стороны за работой Александры Ивановны и думаешь: неужели эта добрая и приветливая женщина когда-то была бесстрашной разведчицей? Кажется, всю жизнь она провела среди книг, среди читателей.
Только в обеденный перерыв удалось, наконец, начать разговор о главном — о деятельности Александры Ивановны в годы войны. Узнав, о чем будет идти речь, она смутилась:
— Что вы, какой из меня герой! Мне было тогда 18 лет. Я рядовая радистка, на задания не ходила, только передавала сведения, готовила обеды, стирала белье разведчикам. И все. Вот наш Верный (Федор Тимофеевич) и другие — это, действительно, настоящие герои.
Нет, радистка Шура была тоже отважной разведчицей.
…В военкомат пришла невысокая темноволосая хрупкая девушка.
— Хочу поехать на фронт. — Посетительница положила на стол заявление, написанное на листке из ученической тетради.
— Просьбу удовлетворить не могу, не имею права, — военком свернул заявление и протянул девушке.
— А если я очень попрошу? — твердо произнесла девушка.
Военком снова взял заявление, перечитал.
— Поплавская Александра Ивановна. Где же твои родители?
— Отец был коммунистом, кулаки убили в тридцать втором. Мать умерла в феврале сорок первого. Сестренку Октябрину отправила к родственникам. А сама хочу на фронт.
Военком молчал, раздумывал. Потом приказал оформить документы.
Так Шура оказалась на курсах радистов. Затем встреча с Верным. Аэродром. Посадка в самолет, ночной полет над морем, в Крым, в глубокий тыл врага. Наизусть Шура вызубрила задание:
«Добывать сведения о противнике, деморализовать его тыл, устраивать взрывы на железных и шоссейных дорогах в районах Джанкой — Симферополь и Джанкой — Керчь».
Темной ночью в сентябре 1943 года неподалеку от крымской деревни Тубенкой в кукурузном поле приземлились девять парашютистов — восемь мужчин и одна девушка. По условному сигналу руководителя группы Верного все собрались вместе, зарыли в землю парашюты и пошли искать парашюты с грузами — продовольствием, взрывчаткой и запасным комплектом питания для радиостанции. Эти грузы нашли в лощине уже на рассвете, когда в деревне Тубенкой пропели петухи. Целый день пришлось просидеть в кукурузе. С наступлением темноты вышли на поиски базы. Перед этим Шура передала первое донесение о благополучном приземлении.
Только через несколько дней разведчики нашли подходящее место для базы, назвали это местечко «сиреневым островком», потому что здесь, среди бурьяна, рос единственный куст сирени. Верный разделил разведчиков на две группы. Одну направил в район станции Сейтляр, другую — к станции Киличи. Через два дня Шура передала командованию:
«На дороге, ведущей в Джанкой, взорвано железнодорожное полотно. Поврежден паровоз, несколько вагонов с боевой техникой сошло с рельсов. Движение на линии приостановлено на 8 часов. Верный».
А вот донесение, переданное Шурой на другой день.
«На участке между Граматиково и Киличи, вблизи моста через речушку Булганик, произведен взрыв полотна железной дороги. Выведены из строя паровоз и 14 вагонов с техникой и живой силой противника. Верный».
Прошел еще день, и Шура вручила Верному радиограмму от командования. В ней говорилось:
«Поздравляем с первыми успехами. Желаем успехов в дальнейшей работе».
Донесения о взрывах следовали одно за другим. Но командование нуждалось в сведениях о планах противника, о его намерениях. Верный послал людей в Симферополь, Феодосию, Керчь, Джанкой с заданием: с помощью местных патриотов осторожно выискивать подробные сведения.
Вскоре Шура могла сообщить в штаб:
«Симферополь минируется, население срочно эвакуируется. Базары закрыты. В городе облавы. Задержанных увозят в неизвестном направлении».
«С трех часов 15 сентября до 5 часов 16 сентября в сторону Джанкоя прошли 14 эшелонов с войсками и техникой противника, в сторону Керчи — 6 эшелонов. По шоссе на Джанкой прошли 400 крытых груженых автомашин. Скот эвакуируется на север. Охрана железных дорог усилена. Верный».
«Идет усиленная эвакуация населения из Симферополя в Николаев. Поезда на Джанкой забиты до отказа машинами. Верный».
Проводили диверсии в тылу врага и добывали сведения смелые разведчики, друзья Шуры — Иван Аненко, Иван Мотузко, Алексей Щукин, Анатолий Добровольский, Петр Бондаренко и Александр Вуколов. Им помогали местные жители, особенно Серафима и Алексей Кляцкие, Владимир Рыбоволов и другие. Разведчики из группы Верного уже на второй неделе работы в тылу привлекли к активному участию в разведке 29 патриотов.
В этой трудной и рискованной работе отличилась и радистка Шура. В селе Тереклы-Шейх-Эли она познакомилась с Симой Кляцкой и ее мужем Алексеем. Позднее Верный привлек их к работе в группе. Когда стало опасно оставаться на «сиреневом острове», разведчики переселились в дом Кляцких, соорудили там укрытие. Разведчики днем прятались, а Шура, на правах родственницы, некоторое время жила открыто. Шура подружилась с Симой. Узнала, что у нее есть двухлетняя дочь Валя, которая живет с бабушкой в лесу у партизан.
В конце сентября Верный получил приказ: во что бы то ни стало захватить «языка». В этой операции главная роль выпала на долю Симы и ее подруги — радистки Шуры. Через деревню, где жили Кляцкие, часто проезжали немцы, порой останавливались ночевать. Верный решил использовать эту возможность и не ошибся. Непогожим осенним днем у колодца остановились две повозки. Четверо гитлеровцев решили напоить лошадей. Сима тотчас накинула на плечи коромысло с ведрами и пошла к колодцу. Вскоре Верный узнал, что среди четырех гитлеровцев — один штабной офицер.
— Это то, что нам нужно! — сказал командир группы. Он приказал Симе и Шуре задержать фашистов.
Сима накинула на голову праздничную шаль и снова с ведрами пошла к колодцу. Гитлеровцы встретили ее с улыбкой.
— Русская красавица. Я тебе помогу. — Один из солдат принялся наполнять ведра водой. С повозки слез офицер. Он бегло говорил по-русски и начал расспрашивать Симу, любезничать с ней.
По приказу офицера лошадей завели во двор Кляцких. Вскоре «гости» зашли в хату. Их приветливо встретила Шура, одетая в праздничный наряд. Сима и Шура принялись накрывать на стол.
Шура наполнила стаканы и произнесла первый тост.
Когда стаканы были опорожнены, Шура предложила убрать оружие, а то «неприятно действует».
— А партизаны? — улыбнулся офицер.
— Какие уж тут партизаны, — Сима развела руками.
«Гости» поставили автоматы. Сима еще раз наполнила стаканы, и, когда немцы пригубили их, произнесла четко и бодро:
— За наш успех!
В это же мгновение разведчики ворвались в комнату. Схватка была короткой. «Гостей» связали и увезли к Чонгравской балке. Шура достала из тайника рацию и сообщила командованию о результатах операции, указала координаты для посадки самолета. Через сутки, ночью, пленных немцев доставили в Краснодар. Они сообщили ценные сведения. Вскоре наша авиация совершила налет на станцию Сарабуз. О результатах этого удара Шура передавала:
«При налете на станцию Сарабуз уничтожено большое количество вагонов с живой силой и техникой противника, склад с автомоторами срочно переведен из Ново-Сергиевки в Бучурки. В городе паника, население бежит в лес. Склад боеприпасов дивизионного значения размещен в 500 метрах южнее станции Ислям-Терек. Верный».
Все это происходило более двадцати лет назад, но Александра Ивановна хранит в своей памяти почти каждый день, прожитый в тылу врага. Она помнит, как разведчики казнили предателя Шаврина, как жили на чердаке у «полицая» Никитюка, который был настоящим патриотом.
Она вспоминает, как погибла ее подруга Сима Кляцкая. Это было зимой 1944 года. Сима с группой разведчиков оказалась в поселке Бочалы. Здесь их предали. Пришлось вступить в неравный бой с карателями. Школа, где остановилась группа, пылала. С обгоревшими волосами Сима вырвалась из горящего здания, фашисты пытались захватить ее живой.
— Нет и не будет вам спасения, гады! — крикнула патриотка и бросила в карателей гранату. Последней гранатой Сима подорвала себя и мужа.
Так погибла Серафима Ивановна Кляцкая.
И еще Александра Ивановна вспоминает последний из 220 дней, проведенных в тылу врага. Это было в середине апреля. Советская Армия стремительно наступала, освобождая города и села Крыма. Разведчики вышли из укрытия. Теперь они свободно ходили по родной земле, видели, как радовались люди своему освобождению.
О днях, проведенных в тылу врага, Александре Ивановне часто напоминают боевые друзья. Они пишут ей ласковые письма. Особенно внимателен Федор Тимофеевич Илюхин. Вот отрывки из его писем:
«Здравствуй, дорогой наш боец Шура! Как было бы хорошо, если бы ты в августе вместе с семьей могла приехать в Крым. Будут все наши боевые друзья».
«Дорогая Шура! В этом году я с некоторыми боевыми друзьями побывал в Крыму. Ездили мы на «сиреневый остров», были в лесу — на нашей стоянке. Иван Иванович (помнишь лихого разведчика Ваню Мотузко?) отыскал даже золу от костра. Правда, долго рылся. Взял горсточку этой золы и завязал в платок. Домой, говорит, увезу. Вот это настоящее чувство к боевой памяти!
Были мы и на братской могиле, где сейчас похоронены Сима и Алексей Кляцкие. Это в Белогорске, за больницей «Ласточка». Там, на площади в 50 квадратных метров, убито и зарыто гитлеровцами десять тысяч советских граждан. Встретился и с Мишей Никитюком. Помнишь, который помогал нам доставать продовольствие и укрывал нас на чердаке своего дома?»
Пишет Александре Ивановне и дочь Симы — Валя. Она замужем, растит дочку Светлану. Вот строки из ее письма:
«Дорогая тетя Шура! Вам пишет дочь Симы, если вы ее еще не забыли. Мне так хочется вас увидеть, вы так близко знали маму и папу. Напишите мне о них. А лучше приезжайте в гости. Целую вас, как свою родную мать».
* * *
Наша беседа с Александрой Ивановной близилась к концу, когда почтальон принес открытку.
— Это от Верного, — пояснила Александра Ивановна. — Сообщает, что очень рад награждению Симы и Володи. И снова приглашает в Крым.
Мы попрощались, Александра Ивановна села за стол, чтобы написать своему боевому товарищу Федору Тимофеевичу. Она сообщила ему, что ее муж, директор нефтебазы Михаил Скубенко, сдал экзамены за первый курс машиностроительного техникума, в филиале которого учится вечерами. Порадовал и сын Володя. Он успешно заканчивает второй курс железнодорожного техникума в Челябинске.
Жизнь идет…