Нахичевань в блокаде

Нахичевань в блокаде

Посмотрите на карту, которая публикуется на развороте фотовкладки. Нахичеванская автономная республика, расположенная на юго-востоке Закавказского нагорья, граничит с Турцией, Ираном и Арменией. В советские годы граница с Арменией, отделявшая автономию от собственно Азербайджана, была, по сути, условной, такой же, к примеру, как между Россией и Казахстаном, Украиной и Белоруссией… Незаметно для пассажиров пересекали эти рубежи поезда; через них перешагивали опоры линий электропередачи единой для всей страны энергосистемы, нефте- и газопроводы… Но с распадом Советского Союза по границе с Арменией прошла линия фронта, закрыв дорогу и поездам, и машинам, и людям.

Блокада для нахичеванцев — не книжное, не литературное понятие. Она определяла их образ жизни.

Вместо электрических — керосиновые лампы. Рука по привычке тянулась к выключателю — щелкнет человек пару раз — и только чертыхнется.

Холодные газовые плиты — на кухнях вновь шипят примусы.

А теперь представьте, что вы с детьми живете на третьем, пятом, седьмом этаже и за водой надо идти к водовозке, греться у «буржуйки»…

С болью, тревогой, но и с верой в добро, милосердие, солидарность перечитываешь хронику блокадных дней Нахичевани. Вот крестьяне из дальних деревень поделились своими припасами с детским домом. Тысячу тонн картофеля передало общество Красного Полумесяца из Ирана. И еще четыре электрогенератора и 500 электрокаминов. Их срочно развезли по школам и детским садам. 100 тонн продовольствия — дар соседней иранской провинции; по распоряжению Гейдара Алиева все отдали детям и престарелым. Турецкое правительство выделило кредит Нахичеванской республике — 100 миллионов долларов. 100 нахичеванских студентов Турция пригласила на учебу в свои институты;; расходы соседняя страна взяла на себя.

Вспоминая о тех днях, Гейдар Алиев говорил:

«Нас лишили поставок продовольствия, нефти. Отключили всю энергетику. У нас начался холод и голод. Младенцы умирали в больницах. Люди стали вырубать сады на топливо, 70 процентов фруктовых деревьев было вырублено, чтобы обогреть жилища. Но я выжил, и народ выжил.

Я жил очень скромно, умеренно, в тяжелых бытовых условиях, как и мой народ. Но мы выжили… Ко мне часто приезжали люди из Баку, уговаривали вернуться в политику. Но я не хотел. Не хотел ввязываться в политику Народного фронта, которая вела к катастрофе…»

Самой главной политикой теперь, как сказал в свое время Ленин, была экономика. Вот когда пригодился авторитет Алиева в мире.

«У меня сложились дружеские личные отношения с иранскими и турецкими руководителями, — вспоминал он о нахичеванских годах. — Президент Ирана прислал в Нахичевань свой самолет, я полетел в Тегеран и договорился о помощи. Мы построили ЛЭП и стали получать энергию из Ирана. Также и топливо, и продовольствие… Президент Турции Демирель сам предложил мне кредит на 100 миллионов долларов. Тоже прислал свой президентский самолет, и я побывал у него в Анкаре. Я построил дорогу в Турцию, мост через реку и наладил снабжение товарами. Но мое главное достижение — я избежал вооруженного конфликта с Арменией. Было очень острое положение, были крайние моменты, но я нашел выход, и крови на нашей земле не было».

Сохранились телекадры: по мосту через Аракс идут тяжелые грузовики с мукой, сахаром, сухим молоком, мясом — это гуманитарная помощь Ирана. Как жаль, что не дожил до этих дней Самед Вургун… В 1948-м у мертвого моста поэту увиделся его строитель:

Он давно у Аракса, быть может, века,

Над созданьем униженным плачет своим…

Ах, кто знает, с каких не ступали времен

Пешеходы на прочные плиты моста?

На дорогу с тоской старца взор устремлен…

Но дорога — пуста…

(Перевод с азербайджанского А. Адалис)