Один за всех…

Один за всех…

Закария Муссауи стал единственным, кто предстал перед судом по делу о терактах 11 сентября 2001 года. Тогда все американцы застыли от ужаса, увидев как легко, словно песочные домики, рухнули башни-близнецы — один из символов их страны. Муссауи называют «несостоявшимся 20-м угонщиком самолетов». Как выяснилось в ходе судебного процесса, он мог оказаться ключевым звеном, вовремя потянув за которое спецслужбы могли бы предотвратить теракты.

Закария Муссауи

Закария Муссауи, французский гражданин марокканского происхождения, был задержан в США 17 августа 2005 года, после того, как руководство одной из летных школ уведомило власти о его подозрительном поведении. По материалам обвинения, Муссауи прошел подготовку в Афганистане — в тренировочном лагере террористической организации «АльКаида».

Громкий процесс, за которым следил весь мир, начался в пригороде Вашингтона 6 марта 2005 года и продолжался два месяца. Сначала были выбраны присяжные, которые должны были определить степень виновности заговорщика. Первый этап длительного процесса выборов завершился без участия подсудимого. Доставленный в зал суда Муссауи назвал выборы жюри присяжных и сам судебный процесс «цирком» и потребовал от судьи слова, чтобы выразить недоверие своей защите. «Мои адвокаты меня не представляют», — успел заявить он, после чего был выведен из зала Федерального суда города Александрии штата Вирджиния.

Процедура выборов жюри завершилась к 6 марта 2006 года. Обвинителей и адвокатов интересовало отношение кандидатов к исламу, участие в ветеранских организациях и членство в Национальной ассоциации винтовки и Союзе гражданских свобод США. Прокуроры и адвокаты предупредили присяжных, что для того, чтобы услышать и увидеть свидетельские показания, кадры хроники, выступления родственников погибших и оставшиеся в магнитофонной записи голоса жертв теракта, потребуется немало сил и мужества. Но присяжные должны понять масштабы терактов, осуществленных членами «Аль-Каиды», такими же, как подсудимый Муссауи.

Итак, от присяжных заседателей ожидали только двух вердиктов для обвиняемого: пожизненное заключение или смертная казнь.

В начале следствия Закария, оказавшийся единственным человеком, задержанным по обвинению в подготовке сентябрьских терактов в США, отрицал свою причастность к трагическим событиям, но затем признался, что должен был принимать участие терактах. В частности, в его задачу входил захват пассажирского самолета и последующая атака на Белый дом. Однако менее чем за месяц до нанесения спланированных Усамой Бен Ладеном атак на Всемирный торговый центр в Нью-Йорке и здание Пентагона в Вашингтоне Муссауи был арестован в штате Миннесота. Ему были предъявлены обвинения в нарушении иммиграционного законодательства. Сидя за решеткой, он лгал следователям для того, чтобы не помешать проведению терактов. Комиссия Конгресса пришла к выводу, что еще задолго до атаки на Нью-Йорк ФБР заподозрила Муссауи в связях с террористами, и только из-за бюрократических проволочек спецслужбе не удалось предотвратить теракты. Кроме того, выяснилось, что американские спецслужбы еще до 11 сентября располагали информацией о том, что арестованный в Миннеаполисе студент летной школы Закария Муссауи занимался крайне подозрительной деятельностью, однако попытка сотрудников ФБР проверить жесткий диск его компьютера была заблокирована вышестоящими инстанциями. Комиссия, изучавшая обстоятельства атаки 11 сентября, пришла к выводу о том, что если бы по делу Муссауи вовремя началось следствие, то трагедии, возможно, удалось бы избежать. Он мог оказаться тем ключевым звеном, потянув за которое вовремя, спецслужбы могли бы предотвратить теракты, впоследствии унесшие жизни почти трех тысяч человек.

«Да, я моджахед, воин Аллаха, если Аллах примет меня, и в ваших глазах я террорист. Но это не означает, что я принимал участие в атаках 11 сентября, — поначалу заявил Закария. — И ФБР об этом знает, потому что они следили за всеми моими действиями и контактами и в США, и за границей». В свою очередь, правительство США утверждает, что никакой слежки за Муссауи, вплоть до его ареста в августе прошлого года, не было. Вашингтон не возражал и против проведения повторной экспертизы личных вещей Муссауи, захваченных во время ареста с целью обнаружения в них «жучков». Такой экспертизы настоятельно требовал и сам подсудимый.

Слушания по этому делу транслировались по просьбе подсудимого по кабельному телевидению — таким образом Муссауи надеялся обеспечить объективность процесса. На первом же заседании суда подсудимый отказался от услуг адвокатов. Один из них был назначен общественным защитником Муссауи три года назад. Однако Муссауи обозвал своего адвоката «свиньей», поскольку юрист, по его словам, сотрудничал с обвинением. После этого адвокат и сам отказался представлять интересы своего клиента. До этого адвокаты, защищающие Муссауи, пытались убедить суд, что обвиняемый страдает психическим расстройством и не осознает, что делает, значит, ему нельзя выносить смертный приговор, следует ограничиться пожизненным тюремным заключением. 18 апреля 2006 года перед судом выступил социальный работник приюта для умственно отсталых детей Ян Воджелсанг. Он утверждал, что Муссауи, сын разведенных родителей, содержался в приюте, пока ему не исполнилось шесть лет. По свидетельству Воджелсанга, в семье Муссауи практиковались побои, а среди родных обвиняемого много умственно неполноценных. Адвокаты также были намерены добиться смягчения приговора еще и потому, что, по их мнению, смертная казнь сделает Муссауи мучеником в глазах исламского мира.

Но Генеральный прокурор Альберто Гонсалес утверждал, что Муссауи вполне вменяем. Он заявил: «Эти обвинения подразумевают высшую меру наказания. И мы будем настаивать на смертной казни».

Окружной судья Леони Брайнкем после самоотвода адвоката решила удовлетворить требование Муссауи. «Обвиняемый уже признал свою вину, и речь идет не о его защите, а о вынесении приговора», — постановила она, однако все-таки назначила Муссауи защиту, которую, впрочем, подсудимый постоянно оскорблял. Так называемый «двадцатый угонщик» заявил в своем выступлении, что считает адвокатов соучастниками заговора, целью которого является его физическое уничтожение. По его словам, они заинтересованы только в удовлетворении своего тщеславия и жажды наживы.

Муссауи обвинили в сотрудничестве с террористической организацией «АльКаида» с целью организации терактов, воздушном пиратстве, использовании оружия массового поражения, в подготовке убийства правительственных служащих и уничтожении государственной собственности, а также даче ложных показаний (всего шесть пунктов обвинений). По американским законам только за четыре из шести обвинений ему грозила смертная казнь.

Во время разбирательства судья спросила Муссауи, понимает ли он, каковы выдвинутые против него обвинения и какое наказание они могут повлечь за собой. «Да, разумеется, — отвечал он. — Я не ожидаю от американцев никакого снисхождения». На каждом заседании суда в Александрии присутствовали родственники погибших 11 сентября. Был среди свидетелей и бывший мэр Нью-Йорка Рудольф Джулиани. Он рассказывал об ужасающих последствиях атаки на Всемирный торговый центр в Нью-Йорке. «Он [Муссауи] лгал ФБР. Если бы он говорил правду, то, возможно, предотвратил бы это [теракты]. Для меня уже одно это обстоятельство делает его весьма ощутимой и важной частью заговора», — говорил Джулиани.

Выступление на суде бывшего мэра, ставшего для страны одним из символов той трагедии, должно было, по мнению обвинения, помочь убедить присяжных приговорить Муссауи к смертной казни. Показания Джулиани произвели сильное впечатление на присяжных. Девять мужчин и три женщины — таков был состав присяжных — потрясенно слушали его, в то же время Муссауи всячески демонстрировал, что получает удовольствие от увиденного и услышанного. А один раз он даже произнес: «Да испепелит Бог Соединенные Штаты!» Самым ужасным на суде был момент, когда Джулиани, глядя на кадры хроники, едва сдерживал слезы, а Муссауи смеялся. Присяжные видели это. Казалось, прокурорам больше ничего и не надо, чтобы добиться смертного приговора. Тем более что никаких веских аргументов в защиту Муссауи адвокаты не могли привести, разве что с помощью врачей доказать, что он шизофреник.

Первая фаза суда завершилась вердиктом, позволяющим приговорить обвиняемого к смерти, поскольку он несет прямую ответственность за гибель не менее чем одного человека. Но после 6 апреля 2006 года началась вторая фаза. Суд еще три недели слушал свидетельские показания, и только на их основании присяжные должны были решить, приговорить ли обвиняемого к смертной казни. Прокуроры старались всеми средствами убедить присяжных в необходимости смертного приговора. Одним из наиболее сильных аргументов стало обнародование в суде аудиозаписи с одного из разбившихся самолетов. Пока присяжные в оцепенении слушали голоса пассажиров, Муссауи сохранял спокойствие. А когда гособвинение демонстрировало кадры с изображением людей, сгоревших заживо после падения одного из четырех захваченных самолетов на здание Минобороны, Муссауи улыбался, а в конце заседания закричал: «В следующий раз сожгите Пентагон дотла! Да проклянет Аллах вас всех, да благословит Аллах Усаму!»

В ходе заседаний суда Муссауи в ответ на вопрос, что он вообще думает о терактах 11 сентября 2001 года, не один раз заявлял, что не испытывает ни сожалений, ни угрызений совести. Дважды до этого отвергавший свою вину, Муссауи неожиданно объявил, что он действительно был членом «АльКаиды» и дал клятву на верность Усаме Бен Ладену. «Я точно знаю, когда было принято решение [о террористической атаке] и кто именно все это сделал, — сказал на заседании суда Муссауи. — Я знаю очень много всего». Тридцатилетний террорист дал понять, что расскажет обо всех деталях нападения на Америку только в том случае, если ему сохранят жизнь. Муссауи также заявил, что он располагает секретными сведениями, которые, по его словам, заставят правительство «немедленно прекратить дело» в его отношении.

На судью Леони Брайнкем этот нехитрый маневр подсудимого не произвел особого впечатления. Муссауи так горячо убеждал присутствующих, что он может быть полезным американскому правосудию, что его несколько раз призывали замолчать. В какой-то момент судья даже пыталась позвать на помощь охранников, чтобы те силой вывели подозреваемого из зала суда. Но в последний момент Муссауи поднял вверх обе руки в знак признания поражения, и силовая акция не потребовалась. В итоге судьи — весьма редкий случай в истории американской юстиции — не захотели принять признание вины. Они внимательно выслушали обвиняемого, но «утвердить» его раскаяние отказались. Французский алькаидовец Муссауи не смог уговорить власти пойти с ним на сделку.

Как бы то ни было, признание Муссауи было чрезвычайно важно для американских властей. В Америке, в отличие от Европы, никто всерьез не обсуждал экзотическую версию о том, что теракт 11 сентября мог быть организован самими спецслужбами США с целью повышения рейтинга Буша. Признание одного из угонщиков, что теракт был организован исламскими фундаменталистами, должно было полностью опровергнуть эту теорию. Одновременно это признание в определенной степени снимало вину с американского правительства за серию арестов исламистов, содержание их в тюрьме без предъявления обвинения, а также проведенную недавно не слишком законную высылку из страны в Пакистан большой группы «подозрительных» граждан этой страны.

Обычно когда подсудимый признает свою вину и соглашается сотрудничать со следствием, смертный приговор заменяется длительным или пожизненным заключением. Однако по американским законам Муссауи, хоть и не участвовал в терактах, совершил страшное преступление. Поэтому судья Брайнкем взяла неделю на размышления. На самом деле это означало, что она не может брать на себя ответственность за принятие решения и должна проконсультироваться с правительством. (До этого прокуроры заявили, что требуют для Муссауи смертной казни.)

Вот как на тот момент оценивали положение эксперты: «Муссауи, скорее всего, будет настаивать на своем конституционном праве вновь объявить о признании вины перед судом присяжных, специально созванном по этому делу. Конечно, ФБР очень хочет выудить у него все, что он знает о группах «АльКаиды» в США, в том числе и о «спящих агентах» Бен Ладена. С другой стороны, правительство, похоже, настроено казнить террориста. Так что шансов на заключение сделки с властями у обвиняемого немного».

В конце концов окружной судья города Александрия, где проходило судебное разбирательство дела Муссауи, Леони Брайнкем заявила, что «не знает ни одного судебного прецедента, где невыполненное действие было бы достаточным основанием для того, чтобы посадить обвиняемого на электрический стул». Чтобы Закария получил высшую меру наказания, стороне обвинения необходимо было привести неоспоримые доказательства того, что федеральным властям удалось бы спасти от смерти 11 сентября 2001 года хотя бы одного человека, основываясь на показаниях, которых Муссауи не дал. В том случае, если окружной суд Александрии признает, что информация, которую мог выдать Муссауи накануне терактов, предотвратила бы трагедию, его ждет высшая мера наказания.

Присяжные признали Муссауи виновным в намерении совершить теракт, заявил официальный представитель суда Александрии Эдвард Адамс. Адвокаты же подсудимого утверждали, что их подзащитный преувеличивает свою роль в организации терактов. К тому же Ксавьер Амадор, эксперт в области шизофрении, сообщил присяжным, рассматривающим возможность в этом случае смертной казни, что он поставил свой диагноз (шизофрения) после проведения множества бесед и чтения многочисленных просьб к суду, которые Муссауи подавал с 2002 года. Амадор сказал, что его диагноз полностью подтвердился после часового интервью с Муссауи и прослушивания двух раундов судебных заседаний. По словам эксперта, Муссауи продемонстрировал несколько классических признаков шизофрении, включая быстрое изменение настроения и неспособность адекватно воспринимать информацию. Муссауи также заявил Амадору, что мечтает о том, что Буш досрочно освободит его, простит и позволит остаться в стране.

25 апреля 2006 года федеральное жюри начало обсуждение приговора. Прокуратура просила присяжных заседателей приговорить Муссауи к смертной казни, а адвокаты защиты настаивали на снисхождении, поскольку как член «АльКаиды» он признал себя виновным по шести пунктам обвинения, и, будучи приговоренным к пожизненному заключению, не может стать «шахидом» (мучеником за веру), а значит, и примером для подражания. Министерство юстиции Франции также просило США не применять к Муссауи высшую меру наказания. Обвиняемый же заявил, что будет оспаривать смертный приговор, на вынесении которого настаивает генеральный прокурор США Альберто Гонсалес.

После семи дней обсуждения присяжные 4 мая 2006 года сообщили судье Леони Брайнкем, что решение принято: Муссауи до конца своих дней останется в тюрьме. Тем более что адвокаты защиты просили присяжных заседателей не делать из Муссауи «мученика» в глазах мусульманских фанатиков. Присяжные же сочли, что для него гораздо мучительнее будет «долгое и медленное умирание в роли уголовного преступника» в тюрьме усиленного режима. Отметим также, что присяжные заседатели отклонили аргументы защиты о том, что Муссауи психически болен и страдает шизофренией. И все же мнение жюри не было столь уж единодушным: трое присяжных решили, что Муссауи имел о заговоре 11 сентября самое ограниченное представление, трое других сочли его роль в организации этих терактов незначительной. В ходе заседания суда, на котором Закарии Муссауи был вынесен пожизненный приговор, судья, обратившись к нему, сказала: «Вы умрете в слезах». Муссауи пытался перебить судью, но той удалось закончить фразу. После этого Муссауи объявил, что снова окажется на воле и это станет доказательством того, что он — воин Аллаха. Когда приговоренного выводили из зала суда, он сказал: «Америка, ты проиграла. Я победил» — и захлопал в ладоши.

Бывший мэр Нью-Йорка Джулиани заявил в интервью каналу MSNBC: «По всему, это был справедливый и честный процесс, вот только результат не тот, которого я ожидал». Президент США Джордж Буш назвал справедливым решение присяжных. Буш добавил также, что вердикт суда в этом деле не означает завершения борьбы с терроризмом.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.