СИЗО
СИЗО
В СИЗО я не вел подробного дневника, а отрывочные записки сложились в эти вот стихи, собранные в последствии в сборник под названием Gef?ngnis. Писать прозой было особенно не о чем. Недостаток сна (спим по очереди, потому что на 20 нар 35 человек), недостаток еды (передачи быстро заканчиваются, баланда малосъедобна), холод, от которого не спасает никакая одежда, кашель и многочасовые кровотечения из носа. Люди, впрочем, неплохие. Жить можно.
Готтфриду Бену и 11-й камере СИЗО 13 посвящается.
На свободе Игорь кололся мулькой.
Эфедрин для ленивых из сиропа для кашля «Колдак».
От мульки сходят с ума за пару лет,
У Игоря стаж чуть больше года.
Иногда он говорит часами, иногда трясется,
А иногда становится на колени перед иконой,
Прячет голову в воротник и стоит так весь день.
Игорь понимает, что не совсем нормален.
И винит во всем марганец.
Марганец, говорит он, откладывается внутри черепа
И давит на мозг.
Если вскрыть лобную кость и марганец соскоблить,
То можно выздороветь.
Игорь давно хочет провести эту операцию.
К сожалению, в камере нет подходящего инструмента
Для вскрытия черепа.
Но Игорь изобретателен и находчив.
Он обязательно найдет способ.
Жена ударила гробовщика Андрея сковородкой, А он в ответ сломал ей три ребра.
И попал в тюрьму.
Тут Андрея зовут «Челентано», он моет парашу у нас в камере,
Иногда рассказывает истории.
Когда его сыну пришла пора служить в армии,
Он пришел к отцу и попросил денег откупиться.
Но Андрей не дал денег, потому что тратил их на водку.
Сын обиделся.
Он подкрался ночью к спящему отцу
И ножом пробил ему переносицу в двух местах.
А потом долго стоял над ним с тарелкой
И собирал в нее кровь.
Что он сделал с кровью потом — неизвестно.
Скорее всего вылил.
Витя Федотов объявил голодовку, Он не ест уже три недели.
Лежит возле параши, иногда сплевывает кровью
И кричит: «я — болгарин!».
Витю не пускают на нару, потому что,
Несмотря на пустой желудок,
Он продолжает испражняться в штаны.
На обходе вертухай говорит Федотову:
«Ты мужик или баба? Встань, помойся, пожри
И лезь на нару, как человек».
«Поем на воле, меня завтра отпустят»,
Отвечает Витя.
Его не отпустят, он умрет через три дня.
А пока что мы ласково зовем Витю: «Живой уголок».
Алексей родился в русской деревне
И всегда стремился к культуре и цивилизации.
В 20 лет он уехал в Москву, в Москве прочитал пару книг,
Стал диссидентом и захотел в Европу.
Услышав где-то, что Украина вступает в Евросоюз,
Алеша приехал в Киев.
В Киеве он пошел в ботанический сад, чтобы нарвать яблок.
Но его покусали собаки.
Алеша купил себе кухонный нож и пошел с ним милицию,
Чтобы спросить, можно ли в Европе отбиваться ножом от собак.
Его посадили в тюрьму за ношение холодного оружия.
Сокамерники называли Алексея ботаником,
А он в ответ назвал их суками.
Били Ботаника вчетвером, железной кружкой, потом ногами.
Пробили голову и почти оторвали ухо.
Теперь он ждет суда в другой камере и строит планы мести.
В лагере Алеша, скорее всего, не выживет.
Коля родился в деревне
В двухстах километрах от Киева,
Окончил девять классов.
Пошел в армию, где строил генеральские дачи.
Автомат держал в руках дважды.
В деревню Коля возвращаться не захотел,
Приехал в столицу.
Крал магнитолы и телефоны из машин,
Позже начал вскрывать квартиры.
Его арестовали.
Следователь пообещал условный срок
В обмен на чистосердечное признание.
Коля согласился и подписал все бумаги.
Ему дали четыре года лагеря.
Он перерезал вены и неделю пролежал в коме.
Колю откачали и привезли в нашу камеру ждать этапа.
Здесь он простудил уши и почти оглох.
Каждый день Коля тщательно бреет голову
И что-то напевает себе под нос.
В углу камеры сидит сумасшедший. Он не называет свое имя и статью. Мы знаем лишь фамилию: Фролов.
Каждое утро он подкрадывается к списку заключенных у двери
И начинает его стирать,
Чтобы запутать охранников.
«У меня с головой не все в порядке, мне надо на больничку»,
Постоянно говорит он
И просит у нас бумагу и ручки,
Чтобы писать письма в суд.
В своих письмах Фролов перечисляет в столбик марки машин.
Листы он хранит под подушкой несколько дней, а потом рвет.
Иногда он ворует чужую еду,
Его за это бьют, но не сильно, жалеют.
А он смотрит на сокамерников и спрашивает:
«Ваш дедушка тоже работал в МВД?».
Иногда Фролов стучит головой в дверь,
Иногда пытается повеситься на воображаемой веревке.
Мы пообещали ему подарить настоящую,
Если будет хорошо себя вести и не шуметь.
У Сергея из Херсона неприятная статья Растление несовершеннолетних.
Его не били, но встретили прохладно. За стол пустили лишь на третий день.
Сергея обвиняют в растлении сына и дочери, Четырнадцати и шестнадцати лет соответственно. Донесли соседи.
Дети молчат, Сергей не признает вину, Говорит, что все это козни завистников.
Он уже пролежал 28 дней в психбольнице и был признан вменяемым. В больнице кормили разноцветными таблетками,
От которых болела голова и хотелось спать. Сергей прятал их между нижней губой и зубами.
Когда санитары заметили это, они сделали пару уколов. Теперь он подолгу стоит на одном месте без движения
И по три раза в день повторяет шутки про
«Чахлика невмирущего» и «Межповерховий дротохід».
По статье 156 ч. 2 Сергей может получить три года.
За это время он успеет пошутить не менее 3285 раз.
Бизнесмен Сергей любит говорить о клубах,
Вход в которые стоит сто долларов, и о дорогих автомобилях.
По камере он ходит в костюме с надписью Free Fight
И по утрам долго зачесывает назад редеющие волосы.
В тюрьму его отправила жена,
С которой Сергей не поделил имущество.
Он продал свою машину,
Теперь ждет суда за угон, мошенничество
И еще что-то там в довесок.
В общей сложности ему светит до 9 лет.
Сергей — русский патриот, хоть и татарин.
Он любит Путина, гордится шапочным знакомством с Кадыровым
И клянет прозападное украинское правительство,
Упрятавшее его за решетку из русофобии.
Поначалу Сергей был настроен на борьбу с судом до победы,
Но теперь разочаровался в своих силах.
Он все чаще курит и спит целыми днями,
Встает, только чтобы поесть.
Лицо Сергея распухло, под глазами мешки,
И сильно болят зубы и печень.
У него есть аккаунт на Одноклассниках.
Перед арестом Сергей поставил статус «помогите, я в тюрьме».
Его сразу исключили из группы «100 % VIP»,
Четыре подруги удалили из списка друзей.
А какая-то неизвестная девушка поставила оценку «1» под фотографией
И назвала уродом.
Студент Вася занимается культуризмом
И выглядит очень внушительно,
Поэтому при аресте ему сразу прострелили ногу,
Чтобы не дергался.
Потом долго били по ребрам.
У Васи было при себе немного марихуаны,
Ему досыпали еще и пришили торговлю
В особо крупных размерах.
Он сидит в СИЗО уже девять месяцев,
Нога успела зажить.
Вася постоянно тягает самодельные гири
Из скрепленных парами шестилитровых бутылок,
И строит планы на будущее: когда освободится
Он хочет стать веб-дизайнером, переводчиком
Или заниматься нанотехнологиями.
Две недели подряд его ежедневно
Возили на ознакомление с делом,
Показывали две страницы и везли обратно.
Целыми днями Вася сидел в автозаке.
В туалет ходил в пакетик,
Который прятал под лавку, как сюрприз конвойным.
Потом его вызвали в райотдел,
Как свидетеля по новому делу.
Сказали, что опера, которые Васю арестовывали,
Сами теперь под следствием
За пытки и превышение служебных полномочий.
Один из них в СИЗО, другой в бегах.
Правда на судьбе Васи это не сказалось,
Он продолжает сидеть, суд затягивается.
Арестованный опер сидит в соседней камере,
Они с Васей могли бы перестукиваться через стенку.
Саша третий месяц сидит за сутенерство.
Восемь месяцев был под подпиской о невыезде,
Но перед судом дал слишком маленькую взятку
И был отправлен в СИЗО,
Для острастки.
На самом деле Саша — не совсем сутенер.
Он строитель, немного подрабатывал таксистом.
Накануне чьей-то свадьбы его позвали на мальчишник.
Мальчишник проходил в сауне, с проститутками.
Саша с друзьями попал под облаву,
Всех шестерых задержали и обвинили в «принуждении к проституции».
Девушки блюли профессиональную честь
И всю вину брали на себя,
Но их показания не играли роли.
Следователь и прокурор хотели денег.
Суд затягивается, а Саша сидит в изоляторе.
На воле его ждет невеста.
От нее постоянно поступают передачи
И нежные записки.
Она уже занесла денег нужным людям
И после следующего суда Сашу снова выпустят под подписку.
У них должна получиться очень крепкая семья.
Димон сидит по 309-й,
Уже второй год под судом за хранение героина.
У него странное лицо: детское и старое одновременно.
На самом деле ему около двадцати пяти.
Однажды после чифиря Димон рассказал историю:
«Было нам лет по тринадцать.
Малые были, не ширялись еще,
Но трамадол жрали.
Как-то подваливает после уроков кореш,
И говорит, что Ксюху из параллельного класса завафлили.
Теперь она у всех сосет и дает в жопу.
Короче, мы с пацанами собрались человек десять,
Взяли водяры, пошли в подвал, отодрали ее,
Навафляли на лицо и на язык по полной.
Короче, прошла пара недель,
К маме в гости приходит подруга.
Смотрю, а это мать Ксюхи, а с ней дочка.
Я отозвал ее в сторону и говорю:
«Слышь, блядь, если какую-то посуду в доме руками тронешь,
Тебе не жить».
Сидим потом за столом, она вся трясется,
Рот боится открыть и не жрет ничего.
Потом мать зачем-то послала меня к ним домой.
Я прихожу, принес там что-то, забрал,
Вижу, а Ксюха в свою комнату зашла.
Я за ней захожу, гля, а она лежит в кровати,
Трусы приспущены и пизду лимоном натирает.
Я спрашиваю: «нахуя, дура?».
А она говорит: «чтобы девственность восстановилась,
Это все было ошибкой, я не такая на самом деле».
«Хули ты не такая», — говорю, — «сейчас переебу тебя, блядь».
А тут меня мать ее услышала и погнала из квартиры.
Потом еще моей позвонила, дома пиздец был.
Три года назад видел я ту Ксюху,
С коляской шла, дура страшная, не узнала».
История показалась нам забавной.
Особенно мы смеялись над эпизодом с лимоном.
Ведь всем понятно, что так девственность не восстановить.
У Лени из Кременчуга суровый характер,
Он несколько раз сидел по тяжким статьям,
В лагере кого-то порезал, говорит, что за дело. Завязал, вроде бы.
У него жена и четверо маленьких детей.
Они сидели в кафе с женой и кумой, общались, выпивали, но в меру.
Когда зашел бывший участковый, работающий теперь охранником.
Очень пьяный.
Стал приставать к Лениной жене.
Леонид попросил его отойти.
В первый раз вежливо, во второй раз грубо.
Участковый засмущался и вышел.
Через полчаса на улицу вышла и Ленина жена,
подышать свежим воздухом.
Участковый, карауливший возле входа, полез к ней обниматься.
Она с визгом забежала обратно в кафе.
Милиционер побежал следом.
Леня схватил первое, что попалось под руку, и ударил не глядя.
Нож для фруктов вошел под сердце и переломился у рукоятки, участковый упал.
Немного полежал, встал, вышел, позвонил по телефону и уехал на скорой.
Врач, делавший операцию, диагностировал телесные повреждения средней степени тяжести.
Через несколько дней к Леониду домой пришел наряд,
Возбудили уголовное дело по статье 115 ч.2., покушение на убийство.
Начальник райотдела, друг участкового, пообещал сгноить в тюрьме
И добить, если выйдет.
Леониду дали 11 лет.
Апелляция не прошла, он подал кассацию в Верховный Суд, так и оказался в киевском СИЗО.
Кассацию тоже отклонили, а ментовской адвокат не пришел на судебное заседание.
Леонид уехал по этапу и ждет распределения в лагерь.
Планирует бороться дальше, времени впереди много.
Леня считает, что его дело надо переквалифицировать со 115 на 123 статью,
И требует психологической экспертизы и реабилитации.
Но Леню не слушают,
Потому что у него 8 классов образования и несколько судимостей.