31

31

Теплый летний ветер мягко шевелил занавески. На дворе стоял июньский вечер 1979 года. Анита Палленберг у себя в спальне налила себе очередную гигантскую порцию «Джек Дэниэлс», разбавив его имбирным пивом. Она очень сильно растолстела, и теперь ее тело смотрелось гротескной пародией на прошлую красоту прекрасной тонкобедрой девушки-фавна.

В комнате царил полумрак, однако можно было разглядеть, что пол усыпан обломками дорогой антикварной мебели. Тяжелая дубовая кровать с одной стороны вместо ножки поддерживалась стулом. В затхлом воздухе пахло наркотиками и спиртным.

На огромной двуспальной кровати, застланной сероватыми от грязи простынями, неуклюже ворочался тощий юноша.

Анита привалилась к нему боком, и они вместе, попивая виски, стали смотреть телепрограмму, посвященную десятой годовщине высадки человека на Луну.

Сверкающие лунные ландшафты казались Аните такими же нереальными, как и «Смит Вессон» тридцать восьмого калибра, который постоянно вертел в руках паренек.

— Русская рулетка, — пробормотал он, наблюдая за тем, как космонавт прыгает по лунной поверхности, — интересная такая игра…

Его звали Скотт Кэнтрелл, и он приехал из Норфолка, штат Коннектикут.

Скотт был таким же несчастным и брошенным, как и Анита. Его мать покончила с собой на Рождество, его выгнали из университета, и он часто жаловался, что никому в мире нет дела до того, жив он или уже помер. Анита, заглянув в его глаза, отыскала там что-то родственное, и он остался с ней жить на целый месяц.

В то время Анита с Марлоном жила в большом доме в пригороде Нью-Йорка, округ Вестчестер.

Большинство людей считали, что она еще с Китом. Однако после канадских обысков их отношения разладились.

Кит понял, что либо он прямо сейчас завяжет с наркотиками, либо его посадят в тюрьму и ему придется уйти из «Роллинг Стоунз».

И он поехал к доктору Мэг Паттерсон, внимательной шотландке, которая с помощью новейшего метода электрической акупунктуры помогла завязать Эрику Клэптону, который употреблял два грамма героина в день.

Доктор Паттерсон поселила Кита и Аниту в специальной клинике в Пенсильвании. К их ушам подсоединили маленькие проволочки, которые вели в начиненные электроникой черные ящики Когда боль от ломки становилась нестерпимой, они могли увеличить силу тока, что давало временную анестезию. Кит к лечению отнесся серьезно, он действительно решил завязать с героином. Анита же, дождавшись момента, когда все заснут, прокрадывалась на кухню. Там она торопливо выпивала шерри или любую другую выпивку, которую находила.

Потом она уехала в Вестчестер, где опять вернулась к наркотикам, вину, водке, текиле — в общем, ко всему, что помогает забыться.

Она словно притягивала все темное и зловещее. Какой-то молодой полисмен заявил, что на него в пятистах метрах от дома Аниты напали сатанисты в черных капюшонах. Соседи находили по соседству от ее дома кошек и собак, которые, судя по всему, были принесены в жертву. Монахини местного монастыря жаловались полицейским, что им постоянно мешает спать громкая музыка, странное пение и выстрелы.

А пятнадцатилетний сосед Стив Левэ сообщил, что Анита склоняла его к участию в оргии.

— Она больная, — добавил он, — ее надо поместить в психушку. Дома у нее жутко пахнет, грязно, и Анита сама тоже вся грязная. Она предлагала моей сестре нюхать кокаин. К ней постоянно в дом приходит много молодых ребят. Она хочет секса и почти все время говорит о сексе. Напрямую, конечно, она меня она не просила, но не больно-то и хотелось, она уже старуха.

Анита знала, что теряет Кита. Казалось, ее теперь мало заботило, жить ей дальше или умереть. Она искала только забвения.

В десять тридцать того рокового вечера Анита поднялась с кровати и сказала Скотту, что пойдет приберется немного в комнате. Она не успела сделать и пары шагов, как сзади раздался выстрел и вспышка пламени на мгновение осветила все вокруг. Затем наступила страшная тишина. Мертвая тишина смерти. В черепе Кэнтрелла зияло маленькое пулевое отверстие.

Приехала полиция, а следом и репортеры, поспешившие рассказать в газетах о странных выходках и сумасбродстве Аниты. И мир в изумлении глядел на фотографии, не в силах поверить, что эта обдолбанная, похожая на упыря наркоманка с пустыми глазами и есть та самая Анита Палленберг, о которой так часто писали в колонках новостей глянцевых журналов.

Поначалу полиция поверила, что это был суицид. Однако когда Анита рассказала, что незадолго перед происшедшим они говорили о русской рулетке, над ее головой стали сгущаться тучи. Полностью с нее сняли обвинение в убийстве лишь спустя четыре месяца. Ее лишь оштрафовали на 500 фунтов за незаконное хранение оружия.

— Я теперь вообще почти ничего не принимаю близко к сердцу, — сказала Анита в интервью журналисту газеты «Сандэй Корреспондент», — это одна из волшебных особенностей наркотиков и выпивки. Вам ничего не хочется, и вас ничего не интересует. Я даже не читаю газет. Ничего не читаю.

Кит успешно воздерживался от героина и не собирался ради Аниты возвращаться к наркотикам. На этот раз ей не удастся затянуть его в это болото.

В декабре 1970 года он отпраздновал свой тридцать шестой день рождения, закатив грандиозную вечеринку в нью-йоркской дискотеке «Рокси Роллер». Впервые с шестидесятых это была вечеринка без наркотиков. И там он немедленно влюбился.

Пэтти Хансен была стройной моделью с белозубой улыбкой. Она снималась для журнала «Вог». Ей было двадцать два и, конечно, она слышала о «Роллинг Стоунз», но никогда прежде не покупала их пластинок и не была лично знакома ни с кем из членов группы.

Но она заметила, как уважительно относятся к Киту все присутствующие на вечеринке. Ей понравился его смех — очень похожий на то, как заводится стартер старого грузовика. И она заметила кое-что еще: грусть и одиночество мужчины, подошедшего к переломному моменту в жизни. С удивлением она поняла, что он выглядит немного потерянным. Когда они заговорили, Кит понял, что она ничего не знает и ничего не слышала о нем. Она даже не знала, на чем он играет.

Так что вместо того чтобы говорить о «Роллинг Стоунз», они говорили о жизни и своих мечтах.

«Потрясающе, — думал Кит, — это, наверное, первая девушка за много лет, которая хочет поговорить со мной не о группе и не о наркотиках, а обо мне. Она действительно ничего обо мне не знает». На Пэтти он тоже произвел сильное впечатление. Она разглядела в нем неприкаянность и грусть одиночества. Чтобы наладить жизнь, ему было необходимо найти какую-то опору в жизни.

«И я хочу, чтобы этой опорой стала я», — с удивлением подумала она.

Повинуясь внезапному импульсу, она покопалась в сумочке и достала ключ от своей входной двери.

— Ты можешь приходить ко мне, — сказала она, вручая его Киту, — всегда, когда захочешь.

Он не суетился и выждал несколько дней, прежде чем позвонить ей. Но вскоре начал приходить к ней каждую ночь. В нем проснулась любовь, которую даже нельзя было сравнивать с тем, что он испытывал, когда познакомился с Анитой.

Поначалу остальные музыканты были вовсе не в восторге от нового увлечения Кита.

— И что ты нашел в этой грудастой модельке? — ворчал Чарли Уоттс. — У нее наверняка ветер в голове. Ты хорошо подумал?

Подобным образом отреагировали на это и члены семьи Пэтти (а она была младшей из восьми сестер). Все они приняли Кита за злостного соблазнителя, охмурившего их наивную сестренку.

18 декабря, ровно через четыре года после первой встречи, они поженились. Киту в этот день исполнялось сорок. Они сочетались браком тайно, никого не приглашая. Это произошло в отеле «Финистерра» в мексиканском городке Кабо-Сан-Лукас.

Они стали жить вдвоем, радуясь тихим вечерам и растя прекрасных детей. Кит остался верен кое-каким старым привычкам. Часто он прогуливался, попивая из горла «Джек Дэниэлс», иногда по случаю курил траву. Однако с героина он слез окончательно. Кажется, он определенно перехитрил «старуху с косой». Я был этому страшно рад.

Анита тоже в конце концов поняла, что больше нельзя вести такую жизнь. В 1987 году она прошла реабилитационный курс и в итоге завязала с наркотиками и алкоголем даже более строго, чем Кит. Она начала ездить на велосипеде и вновь обрела былую стройность и привлекательность.

Затем она пошла учиться в Колледж моды св. Мартина (остальные ученики были вдвое ее младше), параллельно став одной из ведущих группы анонимных наркоманов. В последний раз, когда я встречался с ней, я был изумлен тем, как она изменилась. Куда делась та располневшая, обрюзгшая наркоманка? Несмотря на годы, к ней вновь вернулась прежняя красота.

— Я не сожалею ни о чем. Ни о чем! — сказала она. — Я как будто снова стала маленькой девочкой.

Брайан Ферри был, несомненно, одним из самых элегантных мужчин среди рок-звезд семидесятых годов. Он имел искусствоведческое образование, носил шелковые костюмы от Энтони Прайса и выглядел просто ослепительно. Он жил в роскошном особняке, почти дворце, в лондонском Холланд-Парке с самой красивой из мировых моделей. Они любили и ценили искусство и собирались пожениться. Ему и правда казалось, что у него есть все, к чему только можно стремиться.

Однако однажды вечером все немного переменилось.

Вечер поначалу обещал быть интересным. Он взял с собой девушку и отправился на концерт «Роллинг Стоунз». Она танцевала и кричала вместе с толпой. Когда Брайан Ферри повел ее за сцену познакомить с Миком Джаггером, она была просто в восторге. Мик переодевался и параллельно заигрывал с ней. Брайан отнесся к этому снисходительно.

Наконец Мик переоделся, и они поехали обедать на его лимузине. Брайан старался не замечать, что Мик использует каждый удобный момент, чтобы прижаться коленом к коленке его невесты. Он не переставал флиртовать с ней и за обедом.

«Но это же Мик», — думал Брайан. Было известно, что он флиртует со всеми подряд с тех пор, как у него испортились отношения с Бьянкой.

После того как они вернулись в особняк вместе с Питером Раджем, менеджером «Роллинг Стоунз», Брайан предложил Мику партию в бильярд.

Питер быстро понял, что Брайан играет великолепно и, кажется, затеял игру специально, чтобы поставить Мика на место. Поначалу Мик и правда рассердился, когда после нескольких неудачных проигрышей почувствовал, что выглядит по-дурацки.

Но затем он начал еще активнее флиртовать с девушкой. Брайан пытался завести с ним разговор, но Мик отмахивался от него, как от занудного поклонника, а затем просто перестал обращать на него внимание.

Еще более подогревало ситуацию то, что девушка явно была польщена и восхищена его вниманием. В то же время ее забавляло, что Брайан выглядит так нелепо в собственном доме.

Когда девушка отправилась на кухню приготовить чай, Мик бросил игру и поспешил за ней. Брайан пытался оставаться спокойным (о ею хладнокровии ходили легенды), однако с кухни раздавались смешки и вскрики, и он пошел посмотреть, что там происходит Мик никак не отреагировал на его появление «Словно я посторонний какой-то», — подумал Брайан, чувствуя, как внутри поднимается гнев. Но ему ничего не оставалось делать, кроме как смириться.

— Я пошел спать, — громко сказал он и с грохотом захлопнул за собой дверь спальни.

Когда Мик и Питер Радж наконец собрались уезжать, Мик неожиданно шагнул к девушке и попытался крепко поцеловать ее в губы. Но та, смеясь, увильнула.

Когда они уже ехали обратно в длинном черном лимузине Джаггера, Мик неожиданно усмехнулся.

— Так эта Джерри Холл собирается выйти замуж за Брайана? — пробормотал он. — Ну, Питер, надо ее спасать. Разве можно позволить такой красивой девушке сменить имя на столь дурацкое, как Джерри Ферри?

Бьянка все еще была женой Мика. Однако их брак напоминал теперь браки британских королевских семей. Оба вели совершенно независимую жизнь, не испытывая друг к другу особо теплых чувств, но поддерживая привычный имидж. Они, несмотря ни на что, оставались в глазах публики совершенной парой. Иногда, когда им случалось встретиться, они, казалось, и в самом деле радовались этому. В 1976 году Мик иногда целыми неделями не виделся с Бьянкой.

Бьянку же все больше беспокоили слухи о его новых девушках.

— Я чувствую, что этот человек не имеет никакого уважения к женщинам. Он просто бабник, — говорила она.

Мик после их первой встречи с Джерри много колесил по свету вместе с «Роллинг Стоунз». Иногда он звонил Брайану и приглашал того на ужин, но Брайан вежливо отказывался от приглашений.

Потом Брайан неожиданно уехал в турне, и у Мика оказались развязаны руки. Весной 1977 года он пригласил Джерри, Уоррена Битти и еще нескольких друзей в один из нью-йоркских ресторанов. Джерри сидела между Миком и Уорреном Битти, и оба явно за ней ухлестывали.

Когда Уоррен, благодаря своему живому остроумию и обаянию, начал брать верх, Мик отозвал его в сторону на пару слов.

— Она со мной, — раздраженно сообщил Мик, стоило им отойти от стола.

Однако Битти было не так легко уломать. В конце концов Мику пришлось тащиться вместе с ним к платному телефону в ресторане, где Джаггер принялся звонить самым лучшим моделям Нью-Йорка, спрашивая, не жаждут ли они провести время с Уорреном Битти. Дело было улажено за минуту.

После ужина шофер Мика развез всех гостей по домам, и на заднем сидении лимузина остались только Мик и Джерри.

— Зайдешь на чашку чая? — спросил он, когда машина остановилась у его дома.

Через несколько минут они уже были в постели.

На следующий день, и через день, и через два дня Мик засыпал ее цветами, приглашал ужинать, пел ей песни, занимался с ней любовью.

Когда умер отец Джерри, она рыдала на плече Мика. Их вполне устраивало, что Брайан все еще не вернулся из поездки.

Потом он все-таки приехал, и Джерри, плача, целовала Мика и сквозь слезы бормотала слова прощания. Их роман, судя по всему, завершился.

«Я была в совершеннейшем расстройстве и отчаянии. Клянусь вам, я любила их обоих», — признавалась Джерри позже в своей автобиографии «Небывальщина».

Вскоре Брайан и Джерри перебрались в Лос-Анджелес, и Джерри приходилось тайком бегать в супермаркет, чтобы оттуда звонить Мику.

Наконец она соврала, что ей предстоит работать в качестве модели в Париже, и таким образом сбежала от жениха. Они с Миком улетели в Марокко, и помолвка Джерри с Брайаном была расторгнута.

2 ноября 1979 года, после восьми лет брака, Бьянка получила постановление о разводе, отсроченное на время и дававшее ей право опеки над девятилетней дочерью, Джейд.

Ровно двенадцать месяцев спустя верховный суд осчастливил Бьянку документом о разделе имущества, про которое ходили слухи, что оно стоит более миллиона фунтов, если не учитывать налоги.

Много лет спустя Бьянка встретилась с одной необыкновенной дамой, с которой у нее было много общего, — с бывшей женой Рода Стюарта, Лланой.

— Нам следовало бы написать книгу и назвать ее «Как пережить брак и развод с рок-звездой», — сказала Бьянка.

— Самое главное качество, которое для этого требуется, — это умение подчиняться. Они, наверное, наибольшие шовинисты из всех, какие только встречаются.

— Да, рок-звезды — худшие мужья на свете.

Когда их брак, полный показухи и глупостей, наконец распался, Бьянка с искренним увлечением занялась политикой и стала известным деятелем движения сандинистов, приведшего к падению режима Сомозы в 1979 году. К своему сорокалетию, в 1985 году, она превратилась в элегантную и влиятельную женщину.

Первой была принесена в жертву черная курица. По блестящим черным перьям струилась ярко-алая кровь, капая на пол маленького деревянного домика в джунглях Бали.

Затем пришел черед белой курицы, чье маленькое тельце поникло, ограждая Мика и Джерри от зла с востока. Желтая курица была убита, чтобы предотвратить зло с запада. Черную закололи для защиты с севера, а красную — для охраны с юга. Еще была зарезана пеструшка, которая должна была охранять сердцевину.

Мик и Джерри приехали в Убуд вместе с двумя детьми, другом Аланом Данном и писательницей Лорной Блейр, чтобы пройти долгим шестичасовой ритуал заключения брака по индуистскому обряду.

Мику было сорок семь, а Джерри — тридцать четыре. Она понимала, любила и оберегала его так, как не удавалось ни Марианне, ни Бьянке, ни тем более какой-либо другой женщине.

Когда Бьянка ему надоела и он пустился в очередной загул с сексапильными молоденькими девушками, она сбежала от него и завела роман с Робертом Сангстером, крупным владельцем беговых лошадей и мультимиллионером. Роберт, как она оповестила всех, говорил, что таких, как Мик, он может покупать десятками.

Тут уж лидеру «Роллинг Стоунз» пришлось поспешно признать свое постыдное поражение.

И хотя после разрыва с Бьянкой Мик поклялся никогда больше не жениться, в конце концов он поддался на мягкие уговоры Джерри.

Первой частью ритуала было принятие новой религии — Мик и Джерри стали индуистами. Одетые в радужные саронги и золотые парчовые головные уборы, которые называются кебайя, они дали клятву, что верят в Святого Духа, который есть воплощение Высшей Сущности. Им говорили про Освобождение, главное правило которого гласит, что все люди являются духовными существами и что их занятость мирскими проблемами неуместна. Потом им говорили про карму — это вера в то, что дурные и добрые дела людей, совершенные ими в жизни, всегда следуют за ними.

Когда священник, Ида Банхар, удовлетворился их ответами, он пригласил пару принять символическое очищение в купели, заполненной благоухающей водой и плавающими в ней цветами.

«Окончив омовение, они переоделись в чистые саронги для брачной церемонии, — вспоминал позже этот священник. — Невозможно выразить словами, насколько сильной была их близость в тот момент. Особая аура окружила их, и я видел, что на них этот ритуал произвел огромное воздействие. В тот момент явственно чувствовалось присутствие высшей силы, которая возвышала их». Для этой второй части церемонии на голову Джерри был возложен венок из благоухающих цветов. По всему помещению горели ароматические свечи и благовония. Перед Миком и Джерри поставили блюда, полные плодов, фруктов и цветов, что должно было символизировать плодородие.

Им обоим на лбу нарисовали желтые точки, а священник прочитал молитвы на древнем санскрите. Затем принесли шарики раскрашенного риса, которыми прикоснулись к их головам и плечам, обозначая крест. Потом Джерри легла на маленькую соломенную циновку, расстеленную прямо на земле. Мик, вооруженный мечом, протыкал стебли соломы, из которой сделана циновка, что должно было означать союз мужчины и женщины.

Интересно, что Мик и Джерри решили не оформлять официально свой романтичный брак. Но с того дня они говорили всем, что знают — они настоящие муж и жена.

Первый уикэнд, который Джо Ховард провела с Ронни Вудом, был значительно менее романтичным. Джо находилась в Лондоне, а Вуди был в Нью-Йорке, когда он вдруг предложил ей встретиться в отеле в наиболее изысканном городе мира — Париже. Она в безумной спешке наскребла деньги на билет и первым же рейсом вылетела из Хитроу в аэропорт Шарль де Голль. Такси быстро довезло ее до укромной улочки, где располагался отель, однако, хотя было уже восемь тридцать вечера, там не было ни намека на гитариста — и никаких сообщений о том, что он задерживается.

Портье был раздражен ее вопросами.

— Есть небольшой номер, — сказал он, — и мадмуазель, если хочет, может его сиять, только пусть заплатит вперед.

Джо устроилась в номере и до двух часов ночи читала и смотрела телевизор, пока ее наконец не сморил сон и она не задремала на неудобной постели.

Около шести утра ее разбудил звонок.

— Здесь мистер Вуд, — сообщил портье, — он говорит, что его рейс задержали, и просит разрешения подняться к вам в номер.

Те несколько минут, что потребовались Вуду, чтобы добраться до ее комнаты, Джо потратила, спешно приводя себя в порядок — пригладила волосы, быстро подкрасила губы. И вот Вуди появился на пороге — такой же красивый, каким она его запомнила. Однако сразу вслед за ним в номер ввалился с мрачным видом темноглазый худощавый человек. Кит Ричардс, войдя в комнату и едва кивнув Джо, немедленно сделал себе укол, даже не закатывая рукав рубашки, после чего завалился на край постели.

— И что мы с ним будем делать? — удивленно и с легким негодованием спросила она.

— Прости, он просто пока побудет здесь, — пробормотал Вуди, раздеваясь, прежде чем тоже забраться в небольшую двуспальную кровать.

Кит храпел так оглушительно, что Джо так больше и не заснула в то утро.

Так продолжалось на протяжении трех дней. Кит повсюду шлялся вместе со счастливой парой днем и заваливался спать в их номер ночью.

— Да сделаешь ты что-нибудь наконец-то со своим другом? — раздраженно ворчала Джо.

Первая встреча этой пары тоже была довольно оригинальной. Джо понятия не имела, кто такой Вуди, когда его представили ей на какой-то вечеринке. В конце концов он откопал где-то альбом с фотографиями «Роллинг Стоунз», чтобы доказать девушке, что он действительно тот, за кого себя выдает.

В ответ Джо неохотно призналась, что она модель, но сейчас временно работает в кондитерском отделе магазина на Оксфорд-стрит в Лондоне — так, просто подрабатывает. В итоге Вуди прождал часа два у магазина на заднем сиденье «мерседеса», прежде чем до него дошло, что она над ним подшутила.

Всерьез они стали встречаться лишь несколько месяцев спустя.

Вуди в какой-то момент начал спускать крупные суммы на наркотики — хотя колоться он по-прежнему остерегался. В какой-то момент он за одну неделю потратил на дилеров больше 1400 фунтов. В конце концов Джо решила, что не желает больше этого терпеть, и послала его лечиться в медицинский центр в Плимптоне, что в Девоне.

Проходя групповую терапию, Вуди часто плакал. Он повторял, что боится на всю жизнь остаться больным и ненормальным Терапевты в ответ предложили ему бросить не только наркотики, но и алкоголь.

— Ну уж нет! — заявил в ответ Вуди. — Не хочу стать одним из скучных фанатичных зануд, которые не могут порадоваться хорошему стакану выпивки!

Как и Кит, он сумел слезть с наркотиков, но сохранил нежные чувства к крепким напиткам.

Джо и Вуди поженились 2 января 1985 года. Церемония проходила в маленькой церкви в Бэкингемшире. Шаферами были Кит Ричардс и Чарли Уоттс. «Мы — сиамские шаферы-близнецы», сообщил по этому поводу Кит репортерам. Когда гости — Род Стюарт, Ринго Старр, Эрик Клэптон и все «Роллинг Стоунз», за исключением Мика, — разбрелись на ночь по гостевым комнатам, дом огласился мощным храпом.