«Горный»

«Горный»

В те времена, когда телевизоров почти ни у кого не было, кино в Городок привозили на машине и показывали на белом полотне. Это у нас называлось «Кино на простынке». На приезжавшего киномеханика смотрели как на бога. Городошные тащили стулья, табуретки, и прямо у окна нашего дома начиналось кино. Иногда пленка рвалась, тогда зрители возмущенно требовали сдать «кинщика на мыло». Пока пленку чинили, народ разминал ноги и курил — в «зале» курить не полагалось. После фильма механик, он же шофер, выслушивал пожелания к следующему показу и уезжал, оставив надежду на свидание через неделю.

Когда я и Нанка уже самостоятельно передвигались по городу (а это произошло очень рано), мы бежали в центр в кинотеатр «Пионер» и в сотый раз смотрели «Морозко». В первом ряду обычно сидели близнецы-дауны, брат с сестрой. Они комментировали каждый поворот сюжета и были для нас неотъемлемой частью просмотра. Приходя в зал, мы первым делом проверяли, на месте ли близнецы. Если да, сегодняшний просмотр будет удачным; если нет, в душе поселялась какая-то непонятная тревога. При их появлении кто-то обязательно срывался с места и провожал брата с сестрой на «законные» бесплатные места.

Песню из фильма «Неуловимые мстители» мы, дети, знали наизусть и хором подхватывали ее. А в моменты особенно напряженные многие возбужденно вскакивали, вступая в диалог с персонажами, и дальше смотрели фильм стоя. Уходя, выбирали себе роли:

— Чур, я Данька!

— А я зато цыган!

— А я буду Лютый.

— Ты дурак? Ты должен быть Валеркой! Ты чего, белым хочешь стать, гнида?

— Хочу! Сам гнида!

Могла возникнуть и драка, а мы, девочки, стояли в стороне, с любопытством поглядывая на героев наших будущих романов.

Однажды мы с Нанкой пошли в кинотеатр «Украина» на фильм «По следу тигра» про югославских партизан. После окончания его Нанка стала так рыдать и убиваться по погибшему главному герою, что мне пришлось ей объяснять: актеры остаются в живых и даже получают за роли деньги. На улице нас обступили взрослые, выясняя причину нашего горя, и мне пришлось соврать, что у нас умер папа. Назвать истинную причину было стыдно (Нанка была ведь уже здоровая дылда двенадцати лет). А что умер папа — ведь правда.

«Горный» — летний кинотеатр на Мосту (так называлось место, где раньше был средневековый мост). В Крыму рано темнеет и сразу ложится ночная прохлада. Все, кто шел в кино, брали с собой пальто или одеяла и сидели, тесно прижавшись друг к другу, на длинных голубых скамейках. В «Горном» часто крутили фильмы «детям до шестнадцати», и мы с Нанкой, естественно, туда не попадали. Но около кинотеатра находилась Генуэзская башня с широкой стеной, откуда все хорошо было видно и слышно. Вот туда мы и бегали, когда мама думала, что мы находимся где-то рядом с домом. Залезать на высокую стену было опасно, да и боязно, но все, кто хоть чуть-чуть себя уважал, это делали, а иногда затаскивали туда своих братьев-сестер почти младенческого возраста (не оставлять же их внизу!).

Насмотревшись «Анжелики» — поцелуи в высоко дышащую грудь, разметанные по подушкам волосы, томные глаза, — мы, окоченевшие и дрожащие, в кромешной темноте, оглашаемой детской матерщиной, на ощупь спускались со стены, в любой момент рискуя упасть и расколотить себе череп. Пацаны, пользуясь полным мраком, пытались определить неровности на девичьих целомудренных телах, но те лягались не хуже горных серн. Это было очень опасно на такой высоте. Часто, благополучно завершив спуск, дети натыкались на облаву чутких родителей, вооруженных ремнями, скакалками или просто куском шланга. В полной тишине начиналась беготня, мучительная для обеих сторон.

А мы все равно мужественно смотрели взрослые фильмы тем же способом, просто спускались уже с другой стороны стены, почти отвесной, где зато нас никто не ждал. От греха подальше! Правда, меня и Нанку мама не подозревала в таких шалостях, да и мы были осторожны. Берегли ее.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.