VII

Сначала мне снилось, что мы с М. Н. пошли в канцелярию Института дефектологии и я со служащими говорила о том, чтобы мне дали командировку в Харьков. В канцелярии было очень много людей; мне казалось, будто я немного слышу их голоса и вижу их тени. Однако слуховые и зрительные восприятия были так слабы и бледны, что скорее казалось, будто я всем телом воспринимаю шум, присутствие людей и, кроме того, догадываюсь, что здесь должно быть много людей и, следовательно, большой шум, если допустить, что все они разговаривают.

По поводу командировки служащие отвечали (они говорили вслух, а М. Н. переводила мне дактилологией), что не могут мне ее выдать ввиду того, что в прошлом году я уже получала эту командировку. Но вот ко мне подошел товарищ 3.; пожав мне руку, он начал писать по моей ладони:

— Я вам дам командировку, потому что в 1946 г. вам полагалась такая же командировка, а вы ею не воспользовались. Ассигнованные на эту командировку деньги остались неизрасходованными, вы их можете получить в любое время…

Я была очень довольна таким оборотом дела и ушла к себе, чтобы собираться в дорогу. Дальше следовал какой-то провал, я не видела себя едущей в Харьков. После этого провала во сне я вдруг оказалась в Харькове в том доме, где когда-то помещалась клиника слепоглухонемых, но только на третьем этаже, в помещении школы слепых. Дом еще не был восстановлен после войны, и я искала выход, чтобы спуститься вниз. Я подошла к площадке прежней лестницы и, осторожно ступая, начала ощупывать ногами пол, отыскивая ступеньки. Я их нашла, они были сложены из булыжника, на лестнице не было ни перил, ни стены. С обеих сторон зияли провалы и пустое пространство до первого этажа. Мне стало очень страшно спускаться по этой лестнице, я боялась, что, сбившись с прямой линии, могу подойти к краю лестницы и свалиться вниз. У меня кружилась голова от страха и волнения, и я решила спускаться по лестнице на четвереньках, чтобы руками ощупывать дорогу.

Казалось мне, что я очень долго спускалась по лестнице, путь мой затруднялся еще тем обстоятельством, что при каждом моем движении отдельные булыжники скатывались вниз… Я опасалась, что вот-вот вся лестница рухнет.

Чем ниже я спускалась, тем больше падало булыжников: сначала булыжники катились только впереди меня, потом я почувствовала, что сверху на меня тоже падают камни, я ощутила какой-то топот. Оказалось, что вслед за мной по этой ужасной лестнице бегут слепые девочки. Они догнали меня, когда я уже достигла первого этажа. Но странное дело, я ожидала, что если лестница состоит из булыжников, то и пол должен быть таким же; на самом деле пол был гладкий, кафельный и очень чистый.

Слепые девочки думали, что я не помню дороги в доме, и, взяв меня под руки, подвели к той двери, через которую я когда-то ходила в школу. Дверь была заперта, но у меня в кармане оказался ключ, и я ее открыла. Переступив через порог, я почувствовала, что на полу лежит все тот же несносный булыжник. Я наклонилась и осмотрела пол руками: прежнего пола не было и снова начиналась лестница из булыжников. Я подумала: «Наверное, сюда упала бомба, когда враг бомбил город, и пробила пол».

Вместе со слепыми девочками я начала спускаться вниз, но девочки очень спешили, бежали быстро, и от этого лестница рухнула, мы свалились в подвал. Карабкаясь по большим кучам булыжника, мы направились в ту сторону, где раньше была дверь в вестибюль нашей клиники. Когда мы добрались до того места, где когда-то было восемь деревянных ступенек, их там не оказалось. Вместо них начинался деревянный пол. Он был очень гладкий и почти отвесный, так что мы много раз соскальзывали вниз, прежде чем добрались до двери. На двери я отыскала кнопку электрического звонка и нажала ее. Звонка я не слышала, но через минуту кто-то открыл дверь со стороны вестибюля. Войдя в вестибюль, я повернула налево и быстро побежала по лестнице наверх. В нашем помещении все было в порядке: вестибюль и лестница или такими же, как всегда.

Попав на верхнюю площадку, я снова повернула налево и вошла в бывший лабораторный зал. Там сидело несколько педагогов. Они бросились ко мне навстречу, смеялись, радовались моему приезду. Все одновременно пытались говорить со мной ручной азбуки, но я не была в состоянии понять всех сразу… Утром я не могла вспомнить, кончился ли на этом сон, или Забыла его продолжение.