Симферополь, 10 апреля 1921 г.

Симферополь, 10 апреля 1921 г.

Из статьи Зимрота (10, 76) можно заимствовать кое-что для понятия о «гениус лоци», именно связь голубого пигмента с жарким климатом (у Денталиум переход по мере теплоты от белого через красный, желтый, зеленый, синий к фиолетовому) голубые полосы на раковинах наземных моллюсков только в жарких местностях при таком, независимом от пользы развитии пигмента очень часто — комплементарные окраски (голубой и желтый у морских животных: у молодых слизней и многих плавающих личинок фиолетовый перед, а остальное желтое: потом этот «гениальный» зачаток вытесняется, так сказать, требованиями жизни: зеленый и красный (кроме примеров, указанных у Зимрота-Малахиус) попугаи, можно указать некоторых златок (Антаксиа, Агрилус, Свеноптера) трубконосых (Хринзис ивнита), кажется, некоторые навозники.

Интересен случай топоплазмии (зависимость свойств органа от его топографического положения в готовом организме в статье Гааке, 10, 77): если бы не было случая, изображенного на рис. 11 (перемещение листка не произошло, а изменение листка в лепесток произошло), то явление топоплазмии было бы совершенно безукоризненно при … этого случая приходится признать, что влияние места является чисто идеальным, т. е. не связанным с определенной системой отсчета. В этом смысле случай фиг. 11, который на первый взгляд является чем-то чуждым и каким-то непонятным фактом, приобретает значение указания на истинный смысл влияния места; такое же идеальное значение носят, видимо, факторы, определяющие общие законы распределения пигмента на крыльях бабочек, так как и там вряд ли можно представить дело чисто динамически, т. е. конструируя определенные силовые поля с определенными системами отсчета (как это делает Гурвич). При таком представлении, может быть удастся найти примирение между случаями самостоятельного и зависимого дифференцирования.

Что касается объяснения, даваемого Людвигом происхождению ряда Фибоначчи, то оно поразительно наивно. Людвиг конструирует схемы порядка делений и говорит, что при определенном соответствии в темпе делений материнских и отцовских клеток получаются числа ряда Фибоначчи и что такое соотношение в темпе действительно наблюдается для водоросли … (наблюдение О. Мюллера), но можно поставить вопрос и иначе: темп деления служит только для того, чтобы осуществить расположение по числам ряда, не говоря уже о том, что в случае таких сложных органов как цветы сложноцветных, чрезвычайно допустить влияние деления первоначального количества клеток на число окончательно развившихся, чрезвычайно сложных органов; если же темп деления сохранился бы все время, то мы могли бы встретить только чрезвычайно отдаленных членов ряда Фибоначчи и, кроме иррациональной дивергенции по отношению золотого деления других случаев наблюдать было бы невозможно. Следует ознакомиться с основной работой Людвига (1887) по этому вопросу.

Стиль

В работе о стиле следует подчеркнуть, что это одно из средств нащупывания путей по созданию истинной морфологии, т. е. дисциплины, не являющейся, как современная псевдоморфология, данницей физиологии. В современной морфологии или сравнительной анатомии сама классификация органов и частей ведется по физиологическому принципу: отыскание полезности того или иного органа; эстетическая трактовка ведет к разысканию элементов или принципов, возведенных в … оказываемой ими пользы. Теория предварительной приспособляемости в значительной мере оправдывает такую трактовку и в этом смысле введение эстетических критериев поможет обнаружить, так сказать, известную расточительность природы (может быть уклонение от принципа экономии безраздельно господствующего в неорганическом мире). Но можно согласиться с господствующим мнением, что в смысле структуры, строения органов в природе не существует бесполезных органов (как, скажем, в городе не существует бесполезных зданий). Но как объясняются расположение и характер построек в городе не только приносимой пользой, но и условиями стиля, так и в организме существуют такие внеполезные особенности. Возникает вопрос, что такие особенности играют чрезвычайно ничтожную роль и что в общей системе биологии они могут играть лишь совершенно подчиненное значение. Но всякое новое явление обычно кажется имеющим малое значение (пример электричества, игравшего сначала роль какого-то курьеза, а со временем ставшего всеобъемлющей субстанцией; так же и явления регуляции, имевшие место как будто только у немногих животных, а теперь обнаруживаемые в самых обычных процессах (Гурвич, Павлов…). Так и с понятием стиля, бесполезность элементов не противоречит пользе данного организма, как витальные элементы не противоречат физическим законам. Бесполезный элемент — стиль — отношение единственно реальное (Пуанкаре), единственно, что составляет ценность биологии. В статье указать, что излагается не теория, не предсказание, а, так сказать, предчувствие огромного комплекса фактов, создание определенного настроения, раскрывающего глаза и способствующего тому, что новые удивительные факты противоречащие… обычному представлению, встречаются не с недоверием или известным недоброжелательством, а с сочувствием. Построение теории может идти с двух концов: точная интенсивная разработка и дедуктивное развитие определенной идеи или же перерабатывание обширного сырого материала, пользуясь известного рода интуитивным предчувствием; всего лучше, когда работа идет одновременно с двух концов, что вносит взаимную коррекцию — как бы …бывание огромного умственного туннеля. Попытки вносить виталистические факторы, придавая им прагматическое значение, должны вестись все время (наподобие того, как Джемс в «Плюраль универзум» говорит о том, что понятие души в настоящее время отвергается, но может быть, будет введено вновь, если этому понятию удастся придать прагматическое значение).

Хороший пример связанности событий дает Джемс в «Плюралистическом универзуме»: коммодор Перри был в значительной мере причиной возрождения Японии, а возрождение Японии — причиной возникновения государственной думы: значит ли это, что коммодор Перри был причиной государственной думы? Биологи, трактующие о внешних факторах эволюции впадают в сходную ошибку, они устанавливают цель факторов, являющихся в лучшем случае рядом разрешающих моментов, эти разрешающие моменты могут вести эволюцию только тогда, когда есть налицо готовые направления развития, ждущие только толчка. Факты «гениус лоци» как будто говорят против этого, так как тут, как будто, получается влияние внешних условий. Разбор случаев «гениус лоци», где такое влияние исключено (сначала разобрать гипотезу о том, что здесь все дело во времени, что, значит, локальный колорит объясняется только тем, что организму было дано различное время для развития своих зачатков, которые потенциально во всех организмах сходны; это, очевидно, неверно и можно подобрать ряд случаев, где такое объяснение совершенно не подходит; остается только признать, так сказать, психоидное влияние честности, признать наличие не только мировой души в смысле Фехнера, но и локальных душ: конечно, можно признавать такую иерархию совершенно непрерывной, наподобие органов нашего тела.

Общая биология

Во время болезни получил письмо от Федотова с предложением ехать в Пермь для чтения какого-нибудь курса, например, общей биологии. Это совершенно неожиданное предложение привело меня в совершенно восторженное состояние и я вечером того же дня, лежа в постели обдумал даже программу курса. Лучше всего его идейно разделить на три части:

1) проблемы, поставленные прошлым (экспериментальная биология, генетика, нас. эволюционная теория, модели жизни, тропизмы, монопсихология, нормативные раздражители, детерминационная проблема, определение пола);

2) проблемы, поставленные настоящим (витализм: Дриш, Гурвич — основание к критике прошлого);

3) проблемы будущего биоэстетика (стиль, рациональная система, рациональная биогеография).

Курс можно построить так, чтобы все проблемы, разорванные в первой части (эволюционные теории, миметизм, эквигинальные регуляции) все указывает на ограниченность многообразия жизненных проявлений. Из двух способов изложения следует, конечно, избрать не тот ликующий характер, который торжествует от всякого дешевого успеха (Каммерер, Леб), а тот, который указывает на бездну нерешенных проблем, наподобие лекций по общей гистологии Гурвича. Обычно на вступительных лекциях расхваливается своя наука: здесь этого делать невозможно, так как научной биологии, за исключением ничтожных отрывков, еще нет (Биология. Виссен, а не виссеншарт), большинством биологов даже в сущности отрицается возможность симентификации обширнейших областей биологии.