Юстас Палецкис Писатель-гуманист

Юстас Палецкис

Писатель-гуманист

Дважды я писал статьи об Илье Эренбурге — в 1961 году, когда отмечалось его 70-летие, и в 1966 году — к 75-летию. Он ушел "в мир иной", не дождавшись дальнейших юбилейных дат. Приходится теперь писать лишь воспоминания об этом замечательном человеке, выдающемся советском писателе, публицисте, поэте, последовательном антифашисте, страстном борце за мир.

Еще в годы первой мировой войны я заинтересовался маленькой книжечкой, изданной в Москве в 1916 году под названием "Стихи о канунах". Это было мое первое знакомство с именем Ильи Эренбурга. Мало тогда разбираясь в течениях и тонкостях поэзии, я оценил эти стихи как странноватые, но оригинальные и интересные.

Впоследствии выяснилось, что это уже не первая книга стихов поэта, написанных в Париже, где в 1910 году появился первый его сборник «Стихи». После стихов, созданных под явным влиянием декадентской лирики, сам Эренбург считал «Кануны» своим первым самостоятельным сборником. В нем поэт вскрывал язвы буржуазного общества, выражал протест против войны, ужасы которой познал, будучи корреспондентом русских газет на Западном фронте, излагал свои личные переживания, печальную любовь к далекой Родине.

С тех пор имя Ильи Эренбурга стало мне не только знакомым, но и как-то особенно близким. Тем более что в литературных кругах Литвы оно стало все чаще упоминаться. Широко популярными стали его роман-памфлет "Необычайные похождения Хулио Хуренито" и новеллы из сборника "Тринадцать трубок". Некоторые из этих новелл были напечатаны в литовском журнале "Науяс Жодис" ("Новое слово"), в редакции которого я работал.

В тридцатые годы, когда начали поступать советские книги, в Литве (особенно в библиотеке Балошериса в Каунасе) произведения И. Эренбурга стали более доступными литовским читателям. А после появления газеты «Известия» в каунасских киосках мы с интересом читали его замечательные статьи и очерки о поездках по странам Европы.

Литовские писатели А. Грицюс, П. Вайчюнас, П. Тарулис, побывавшие в Париже, рассказывали об И. Эренбурге, которого они там встречали. Много о нем рассказывал поэт Ю. Тислява, познакомившийся с И. Эренбургом и его парижскими друзьями. Все они отмечали его популярность среди парижских литераторов и художников.

Глубокое впечатление в кругах литовской прогрессивной интеллигенции оставили выступления И. Эренбурга, который на Первом Всесоюзном съезде писателей говорил, что задачу искусства он видит в служении современности, в отражении действительности, в борьбе за социализм.

— На нашу долю выпала редкая задача, — говорил тогда И. Эренбург, показать людей, которые еще никогда не были показаны. Этого ждут от нас миллионы строителей нашей страны. Этого ждут от нас и другие миллионы — по ту сторону рубежа… В своей жизни я много раз ошибался. Одно для меня бесспорно: я рядовой советский писатель. Это — моя радость, это — моя гордость.

Глубоко волнующим было выступление И. Эренбурга в 1935 году на Всемирном конгрессе писателей в защиту мира, в Париже. От имени советских писателей он поднял голос против фашизма, против поджигателей войны, против современных каннибалов, он говорил о новом, социалистическом искусстве, о литературе, которая помогает изменять жизнь и перестраивать человеческое сознание.

Илья Эренбург не только на словах выступал против фашизма. Во время гражданской войны в Испании он был плечом к плечу с бойцами республиканской армии, о героической борьбе за свободу которой мы с увлечением читали в его фронтовых очерках. Красной нитью в его произведениях того времени проходит основная мысль: человеку нужна свобода, ему нужны человеческие права, человеческая жизнь, лучше умереть в бою, чем покориться врагу. Вместе с доблестными бойцами за свободу писатель радуется каждому успеху в тяжелой борьбе против фашистских извергов и глубоко переживает горечь поражений.

Нет сомнения в том, что талантливые и содержательные произведения И. Эренбурга, как романы, рассказы, стихи, так и его боевая публицистика, оказывали значительное влияние на формирование сознания прогрессивной литовской интеллигенции. А ведь это были кануны событий огромного значения для литовского народа, кануны решительного перелома в его жизни на пути к победе социализма и перехода на советский строй.

Вторая мировая война застает И. Эренбурга в Париже. Он вместе с французским народом переживает вторжение гитлеровских полчищ во Францию, позор капитуляции, падение Парижа. Мы жадно читаем очерки И. Эренбурга. В них писатель раскрывает гнилость капиталистического строя, лживость буржуазной «демократии», приведшей Францию к капитуляции перед германским фашизмом.

В 1940 году И. Эренбург возвращается в Советский Союз. Он едет через Литву, где впервые свободно развеваются красные флаги, где литовский народ, избегнув фашистского рабства, стал хозяином своей страны, своей судьбы. Уже тогда в мыслях и записях рождается его новый роман. Это замечательный роман "Падение Парижа", который составляет важный этап в его творчестве.

Вскоре начинается Великая Отечественная война. Уже 23 июня 1941 года мы читаем первую из почти 1500 военных статей Эренбурга, проникнутых той же страстной ненавистью к фашизму, силы которого вторглись на родную советскую землю. На второй день войны он выражает твердую уверенность в победе.

"Наша священная война, война, которую навязали нам захватчики, станет освободительной войной порабощенной Европы".

В годы Великой Отечественной войны, в начале 1943 года, возникло мое личное знакомство с Ильей Григорьевичем. Как раз тогда Литовская дивизия начала свой боевой путь и пережила тяжелые бои на Орловском направлении. Узнав об этом, И. Эренбург предложил написать в «Правду» статью о действиях дивизии. Он с интересом слушал рассказы о боевых подвигах литовских воинов, познакомился с материалами, беседовал с участниками боев. В результате этого он сам написал очерки "Сердце Литвы" и «Литовцы».

"На карте Европы Литва — маленькое зеленое пятнышко. Его легко не заметить. Его нельзя забыть — у этого маленького народа большое сердце", писал он в очерке «Литовцы».

Эти очерки перепечатывались в дивизионной газете, в других литовских газетах, выходивших в Москве, а также в изданиях по ту сторону фронта. Все написанное И. Эренбургом о Литве и литовских воинах произвело сильное впечатление, вдохновляло в борьбе против фашистских захватчиков.

С той поры мы часто встречались и беседовали с И. Эренбургом. Было большим удовольствием слушать его интересные и остроумные рассказы о поездках по фронтовым дорогам, о встречах с солдатами, офицерами, военачальниками, с немецкими военнопленными, о примерах мужества советских бойцов, о возмутительных зверствах гитлеровских людоедов, которые раскрывались в ходе наступления наших войск на освобожденной от врага территории. Все это перемежалось с эпизодами из его богатой опытом жизни. Кстати, не раз И. Эренбург вспоминал о моем соотечественнике поэте Юргисе Балтрушайтисе, долгое время занимавшем пост посла Литвы в Советском Союзе.

Среди многих встреч с И. Эренбургом в Москве особенно памятно мне его участие на вечере, который был организован в постпредстве Советской Литвы по случаю юбилея поэта Людаса Гиры и награждения его орденом Трудового Красного Знамени. На этом вечере, насколько помню, присутствовали литовские писатели Саломея Нерис, П. Цвирка, А. Венцлова, И. Шимкус, К. Корсакас.

Вместе с Третьим Белорусским фронтом начавшим освобождение Литвы в начале июля 1944 года, И. Эренбург прибывает в окрестности Вильнюса. Он был непосредственным свидетелем боев за освобождение Вильнюса. Тогда я еще несколько дней оставался в Москве.

Только что вернувшийся из поездки И. Эренбург был первым очевидцем, рассказавшим мне о своих впечатлениях в освобожденной столице Литвы.

Нельзя не вспомнить, что в связи с его пребыванием в Вильнюсе в романе «Буря» имеется эпизод, в котором говорится о тамошнем кладбище Рос (Расу). В Вильнюс же писатель перенес эпизод ранения одного из основных героев романа Сергея Влахова.

Затем И. Эренбург в начале 1945 года остановился в Вильнюсе, возвращаясь из Восточной Пруссии, куда уже вступила Советская Армия. Из его рассказов о картинах, которые он наблюдал после отступления разгромленных гитлеровских армий, запомнилось образное выражение, что облака пуха и перьев клубятся над восточнопрусскими дорогами.

Особенно памятен приезд в Литву Ильи Григорьевича в 1947 году, когда он приехал с супругой Любовью Михайловной и со своими ближайшими друзьями О. и А. Савичами. Он сразу принял предложение о встрече с читателями. Вечер хотели провести в небольшом зале Литовского Союза писателей. Но собралось столько народу, что встречу пришлось перенести в Драматический театр, однако и он еле вместил всех желающих. И. Эренбург прочел упомянутый эпизод из романа «Буря», который тогда еще не вышел из печати. Слушатели, уже читавшие главы романа, опубликованные в "Новом мире", задавали много вопросов, на которые писатель охотно и остроумно отвечал. Например, один из читателей спросил:

— Не собираетесь ли переделывать роман перед его изданием отдельной книгой?

— Нет, я в Переделкино ехать не собираюсь, — ответил Эренбург.

Из Вильнюса И. Эренбург с Любовью Михайловной и Савичами поехал в Каунас. Там он беседовал с местными писателями. Весьма оживленной была беседа с поэтом А. Хургинасом, владеющим многими иностранными языками и большим знатоком западной литературы. Затем все направились в Палангу, где пробыли около двух недель. Там И. Эренбург не только отдыхал, но и работал: из Паланги по телефону передавал корректурные поправки к «Буре», которая тогда находилась в печати. Из Паланги мы вместе выезжали в Ниду, Плунге, Тельшяй и другие места Жемайтии. Побывали и в сильно разрушенном Тильзите (теперь Советск).

Дружба И. Эренбурга с Литвой и литовскими писателями продолжалась и в дальнейшем. Несмотря на свою большую занятость, он неизменно бывал на Декадах литовской литературы и искусства, проходивших в Москве.

Как известно, после окончания войны И. Эренбург включился в активную борьбу за мир. Его деятельность была направлена на защиту мира и демократии, на предотвращение новой войны, на разоблачение ее поджигателей. Как во время войны И. Эренбург ездил на фронт военных действий, так и теперь он стал ездить всюду, где создавались фронты и очаги борьбы за мир. На этом поприще нам довелось сотрудничать на одной из международных конференций "круглого стола" парламентариев ряда стран, состоявшейся в Москве. По вопросам укрепления мира И. Эренбург неоднократно выступал на сессиях Верховного Совета СССР, депутатом которого он был с 1950 года до конца жизни.

Хорошо помню последний разговор с И. Эренбургом по телефону. Я позвонил ему, чтобы пригласить на открытие Дней литовской культуры в Москве. Он находился в подавленном состоянии — сильно удручала его смерть ближайшего друга О. Г. Савича. Это было в конце июля 1967 года. Через месяц пришла скорбная весть о кончине И. Г. Эренбурга.

Со смертью Ильи Эренбурга жизнь лишилась своего неутомимого трубадура, человечество лишилось великого радетеля за мир и прогресс, трудолюбивого летописца нашей эпохи.