НА БОРТУ, 25 ИЮНЯ 1965 ГОДА

НА БОРТУ, 25 ИЮНЯ 1965 ГОДА

Осмотр мостика. Эхолот, радар, радиостанция — какие изменения со времен Трафальгара, который мы сегодня прошли в первой половине дня! Потом был Гибралтар; погода, к сожалению, была настолько пасмурной, что мы видели лишь бетонные плиты и прочие уродливые сооружения на скалах. Приветствовал его как старый Гибралтарский фузилёр: «С Элиотом слава и победа!»[43]

В проливе появилась стая маленьких резвящихся дельфинов. Как получается, что вид именно этих существ будит такое сильное ощущение жизни? Видимо, из-за того, что движения чередуются, и животные нанизываются как жемчужины на ожерелье. А еще из-за того, что игра происходит на границе двух стихий. Уже древние радовались этому зрелищу.

Продолжал Лихтенберга, на палубе при хорошем солнце и спокойном море. В нем одинаково присутствует ассоциативная и комбинаторная способность. Ассоциативная охватывает все разом, всегда провоцируя охоту на образы или даже засаду, комбинаторная же выясняет суть вещей в последовательности. В одном случае дух действует по правилам искусства и наглядного представления, в другом — по правилам логики и знания; здесь образно, там последовательно. Здесь он прослеживает взаимосвязи, там — причины. Такое взаимодействие одного с другим вообще встречается редко.

* * *

Вечером широкие валы, на которых играл ветер. Он рисовал изящную ребристую поверхность, а другие течения вычерчивали похожий на соты узор. Прежний след еще сохранялся, а на нем уже намечался новый. Колдовство; моряки, сами того не зная, неизбежно становятся добычей этой игры.

Беспредметность может достигаться все усиливающимся распадом форм через импрессионизм и пуантилизм. Предмет уничтожается; с другой стороны, он может узнаваться еще в зародыше или в плазме, до того как родился. Это — более сильная форма.

В газетах теперь сообщения об астронавтах — мне кажется, что приблизительно в 1930 году я уже освоил эту область, и с гораздо большим наслаждением.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.