Глава II

Глава II

Господи, как не хотелось мне ни в какую Нубию! «Все, больше не пью! — решил я. — Но сейчас это не главное. Что сделано, то сделано, чего уж теперь…»

Надо было срочно решить, что дальше. Для начала я провел ревизию карманов. Билет, паспорт, сигареты, зажигалка, кошелек. Подсчет средств немного уменьшил мое беспокойство. Наличие денег, хотя и небольших, вселяло некоторую уверенность. Кроме абсолютно бесполезных за границей рублей, с собой у меня, к счастью, оказалось сто шестьдесят семь долларов, двести немецких и триста двадцать финских марок. Судя по багажной бирке на билете, я путешествовал не налегке. Внезапно вспомнилось, что перед аэропортом мы всей компанией заезжали ко мне домой и собирали вещи в дорогу. Деталей я не помнил, но результат должно было показать вскрытие сумки по прибытию. Надеюсь, что кто-нибудь сообразил положить купальные трусики, сачок и панамку.

Самолет пошел на посадку. Из сообщения командира корабля я понял, что прилетел во Франкфурт. Похоже, мне предстояла пересадка. «Вот тут и сойду, — решил я, — прямо ближайшим рейсом обратно. Три часа — и дома».

— Их мехтэ цурюк [1],— собрав почти все школьные лингвистические познания, сообщил я девушке-администратору на прилете.

Она улыбнулась и, извинившись, взяла из моих рук билет и паспорт. Быстро убедившись, в том, что я не понимаю практически ни слова ни на одном из известных ей языков, она буквально на пальцах объяснила мне, что это, к сожалению, невозможно. У меня был билет в один конец до Нубии, и я даже не мог выйти из транзитной зоны, чтобы купить другой — обратно, по причине отсутствия визы. Переговорив с кем-то по рации и сообщив мне доступным образом, что мой багаж уже перегружен, и я обязательно должен лететь до места назначения, эта милая девушка любезно проводила меня к терминалу на посадку. По пути соскочить не удалось. «Не беда, — подумал я, — у меня ведь нет и нубийской визы тоже. Прилечу, и оттуда меня сразу отправят обратно». А что им еще со мной остается делать-то? Во, я влип, а!

* * *

Весь перелет я проспал, как убитый, организм требовал серьезного восстановления сил. Проснулся свежим, практически живым и, к удивлению, в хорошем настроении. Мое приключение уже казалось мне забавным, и сразу улетать домой не хотелось. Ну, раз прилетел, может, остаться и отдохнуть? Здесь солнце, тепло… Во время посадки я просто загляделся в иллюминатор на невероятно голубое и прозрачное море. А что, если и насчет короля не шутка? Надо позвонить этому клоуну. Бывает же всякое в жизни.

Заплатив, как и все прилетевшие иностранцы, пять долларов и заполнив анкету, я сунул ее вместе с паспортом в окошко контроля.

— Тьюрист? Рашен? — спросил офицер.

Я кивнул.

— Вэльком, сэр! [2] — широко улыбаясь, рявкнул он и шлепнул мне в паспорт большую разноцветную печать.

— Ну, с Богом! — пожелал я себе вслух.

— Зис вэй [3], сэр, — ответил офицер и указал рукой на выход из зала.

Получив багаж и раздевшись в соответствии с окружающей приятной жарой, я вышел на улицу. Там меня сразу облепили таксисты, наперебой предлагая свои услуги. Первым делом мне нужно было позвонить, а телефонного аппарата в здании международного аэровокзала, как ни странно не было. Я вступил в переговоры и торги. Используя общедоступный язык жестов и отдельные иностранные слова, мне легко удалось договориться, и шумный, разговорчивый владелец старенького «пежо» взялся доставить меня в город к международному телефону за пять американских долларов.

— Ха ва ю, май френд? Гут? Вэ а ю фром? Джэман, френч, свиз? [4] — сразу поинтересовался он.

— Рашен [5],— ответил я.

— Рашен?!.. Гут! Май нэйм Мухаммед. Вот е нэйм? [6]

— Абдурахман, — это первое, что пришло мне в голову и, по-моему, как нельзя лучше подходило человеку, оказавшемуся в подобной ситуации подобным образом.

— Вэльком ту Нубия [7], мистер Абдрахман! — отрапортовал Мухаммед.

— Во-во, правильно. Так мне, дураку, и надо! — согласился я.

Всю недолгую поездку он непрерывно болтал на смеси арабского и английского, что-то рассказывая и показывая, задавая мне массу вопросов и сам же на них отвечая. Я с удовольствием поддерживал беседу в том же духе. Со стороны, наверное, это выглядело немного странно, но меня откровенно радовала легкость и непринужденность подобного общения.

От своего первого гида-таксиста я узнал, что попал не в столицу, а в курортный городок под названием Халаиб на берегу Красного моря. Мухаммед утверждал, что лучшего места для отдыха в мире просто нет, и всем здесь страшно нравится. Он был абсолютно уверен, что скоро на этом месте будет город-сад, и с гордостью сообщил, что его брат с какими-то очень богатыми швейцарцами уже построил первые три больших отеля по пять звезд каждый.

Международный телефон находился в небольшом каменном одноэтажном здании на центральной улице. Государственный флаг на фасаде и вооруженная охрана по периметру подчеркивали официальность и значимость учреждения. Внутри это был настоящий классический переговорный пункт, хорошо знакомый мне по социалистическому детству. Людей было много. Часть из них составляли небольшую очередь, тянущуюся к массивной высокой стойке с окошечками. Остальные тихо сидели по лавкам, поставленным у стен, увешанных информационными досками и плакатами. «Не болтай по телефону. Болтун — находка для шпиона», — вдруг откуда-то возникло у меня в голове. Естественно, никакой автоматической связи там не было. Заказ на разговор отдавался барышне, и та, дозвонившись по указанному номеру, приглашала в кабинку и засекала время. Я взял бумажку, написал номера телефонов и, дождавшись своей очереди, протянул девушке. Здесь меня поджидал сюрприз. До этого момента я был уверен, что во всем мире цифры пишутся одинаково. Не тут-то было. Оказалось, что арабы не пользуются цифрами, называемыми у нас арабскими. У них свои арабские цифры. К счастью, девушка оказалась полиглотом. Она аккуратно переписала номера по-своему и жестом показала, чтобы я отошел от стойки и ждал вызова. Не прошло и часа, как меня пригласили в кабинку. Я сообщил родителям, чтобы они не волновались в связи с моим отсутствием, что я просто неожиданно уехал отдохнуть на Красное море и, когда вернусь, пока не знаю.

Следующего соединения пришлось ждать еще минут сорок. Здесь, похоже, никто никуда не торопился.

— Привет, — сказал я как можно сдержаннее, — ну, я уже в Нубии.

— Где? — переспросил Витек.

— В Нубии. На гастроли приехал.

— А, это ты, старик? Здорово. Как сам?

— Как бы тебе покороче-то?.. — начал я, понимая, что сложившаяся ситуация выглядит как минимум по-идиотски. — В общем, мне тут предложили слетать куда хочу, и я решил в Нубию.

— Отлично. Считай, что на билетах сэкономили. Я тогда на днях Хасана попытаюсь где-нибудь достать, если он еще не уехал. Пускай пошевелит эту тему.

— Да я уже здесь, говорю же. Соображай, Витек, быстрее!

— А чего ты там делаешь?

— Решил кинуть тебя с твоей долей. Напрямую рванул, а тут во дворец не пускают, типа «не по протоколу» — говорят. К королям без продюсера приезжать не положено, оказывается, — раздраженно объяснил я. — Короче, доставай своего Хасана срочно, а я пока на пляже полежу. Позвоню завтра. Давай.

На этом я решил остановиться. Три звонка в день — это, пожалуй, перебор.

* * *

На улице в компании нескольких парней тусовался Мухаммед. Он, похоже, и не уезжал никуда.

— Алез кля? [8] Коло Таммам? [9] — подскочил он ко мне, как к родному.

— Гут, — буркнул я.

— Хам дул Алля! [10] — кивнул он. Затем представил своей компании: — Май френд фром Русия [11] мистер Абдрахман.

Парни вежливо поздоровались, и каждый из них по очереди поинтересовался, как у меня дела. Я, в свою очередь, каждому в отдельности сообщил, что дела у меня «гут», и посмотрел на Мухаммеда.

— Ну, что, друг Мухаммед, где там твой пятизвездный отель?

— Хотэл? — сразу сообразил он. — Ма фиш мушкеля. Елла [12],— и показал на машину.

Вообще-то туда было пешком минуты три, от силы пять. Мы лихо подрулили к ресепшену. Отель действительно выглядел очень пристойно, особенно на фоне всего окружающего. Он стоял прямо на берегу, весь светился огнями и из-за количества зелени напоминал настоящий оазис. За номер с меня попросили восемьдесят долларов в день, согласно прейскуранту. Этого я себе позволить никак не мог. «В стране, где такси из международного аэропорта в город стоит пять долларов, должно быть и что-нибудь подешевле», — подумал я и сообщил свои соображения Мухаммеду. «Но проблем, сэр» — сказал он и о чем-то быстро и резко заговорил с администратором. Тот в свою очередь грозно сдвинул брови и тоже повысил голос. В какой-то момент мне показалось, что вот-вот они подерутся. Нет, буквально через пару минут улыбки снова сияли на их лицах. «Шестьдесят долларов, — показал мне администратор. — Онли фор май фрэнд [13]», — сказал он, многозначительно показывая на Мухаммеда. Я удивился происходящему, но и к такой сумме, к сожалению, тоже готов не был. Администратор развел руками. «Но проблем», — опять сказал мой никогда не унывающий друг-таксист, совершенно не расстроившись из-за того, что я оказался, мягко говоря, не нефтяным магнатом.

Хотя, чего ему переживать, пять долларов для него у меня ведь нашлось. «Здесь рядом есть „минихотэл“, — словами и жестами объяснил он, — там дешево».

Мы подъехали к небольшому двухэтажному зданию на соседней маленькой и уже темной к тому времени улочке. «Гранд Палас» — гласила крупная надпись над входом. На крыльце, прямо на ступеньках, сидел пожилой человек в национальной одежде. Это оказался сам хозяин гостиницы. Не вставая, он кивком поздоровался со мной и обменялся с Мухаммедом длинными приветствиями. Переговоры были короткими и непонятными, а их результат, похоже, положительным.

— Сколько стоит-то? — спросил я, дождавшись паузы в их разговоре.

— Файф гиней [14],— пятерней показал хозяин.

Цифра «пять» мне сразу понравилась, причем даже если эти гинеи были равны кувейтским динарам. Тем не менее, я на секунду замялся. Заметив это, Мухаммед быстро пересчитал для меня. Получалось около полутора долларов.

— Тридцать гиней за неделю, — предложил я, подсознательно почувствовав, что не торговаться в этих краях как минимум дурной тон.

Али — так звали хозяина — внимательно посмотрел на меня, что-то пробурчал себе под нос, кивнул и жестом показал следовать за ним. Мы поднялись по широкой центральной лестнице наверх и оказались на плоской крыше. Вернее, крыши, в нашем понимании этого слова, у здания вообще не было. Лестница выходила прямо как бы на недостроенный этаж — открытую площадку, окруженную стенами по пояс. На ней были беспорядочно расставлены несколько плетеных лежаков, столик и большие кадки с маленькими пальмами. Получалось что-то вроде садика.

— Сегодня ты можешь переночевать здесь, — сообщил мне Мухаммед, — сейчас сезон и везде все занято. Но тебе повезло: завтра часть постояльцев съезжает, и ты с утра займешь освободившуюся комнату.

К такому повороту событий я готов, конечно, не был, но ехать куда-то еще не хотелось совершенно. Я сказал бы даже — просто не моглось. День выдался нелегким, и телу опять требовался отдых. Глаза просто слипались. «Завтра чего-нибудь придумаю, — решил я, — а сейчас надо поспать». Выразив свое согласие и осчастливив Мухаммеда еще одной пятеркой, я выбрал себе топчан в уголке. Мне принесли плед и подушку. «Гут найт» [15],— пожелали хором мои новые знакомые и, выключив лампочку, оставили одного. Я наконец-то снял кроссовки и вытянул ноги.

Огромное черное небо прямо над головой было усыпано яркими звездами, где-то рядом плескалось море, и теплый приятный бриз доносил густые сладкие запахи южной ночи. Я вдруг ощутил состояние такого беззаботного дурацкого детского счастья. «Хорошо-то как», — промелькнуло в голове, и я незаметно уснул.